***
Гермиона подбежала к зеркалу, прижав платье к обнажённому телу, и прикинула, как она будет в нём смотреться. Это было уже девятое. Её кровать превратилась во временный склад одежды и аксессуаров, из-за которых у неё жутко кружилась голова. Она понятия не имела, куда они отправятся с Драко, и всё время металась между слишком вычурным и чересчур неброским нарядом, боясь оказаться белым джарви на фоне общего антуража. И, тем более, на фоне Малфоя. Она даже не предполагала, каков он в неформальной обстановке за пределами Министерства. Учитывая специфику его работы, он появлялся исключительно в удобной одежде — обычно полностью чёрной, вместо туфель были грубые ботинки на толстой подошве, а вместо некогда привычного костюма — довольно узкие брюки, простая рубашка и мантия. Вряд ли сегодня он собирался заявиться в таком виде. Хотя… от него можно было ожидать чего угодно. Их спонтанное взаимодействие в Министерстве приоткрыло Гермионе завесу тайны невыразимца Драко Малфоя, и она могла поклясться, что в жизни не принимала участия в более странном разговоре, учитывая все немногочисленные диалоги с Луной Лавгуд — самой неординарной личностью, которую ей доводилось встречать за всю свою жизнь. Он просто подошёл и обозначил, что сядет с ней в кафетерии. Вот так просто, даже не спросив. От этого жеста у Гермионы вспотели ладони, и задремавшие бабочки резко всполошились. Распознать эмоции Малфоя было непросто — выражение его лица почти всегда было статичным. Почти. До сегодняшнего дня Гермиона ни разу не пробовала шоколадный пудинг в Министерстве. Внезапный вопрос Драко застал её врасплох, и она запаниковала. Надо сказать, пудинг оказался весьма посредственным, но теперь Гермиона будет брать его каждый день. «Кстати, шоколадный пудинг был любимым десертом Сидли Смирка Платтера. Именно он утвердил окончательный рецепт классического шоколадного пудинга, который готовили у нас в школе, — с гвоздикой и медовыми хлопьями». Малфой говорил с ней так непринуждённо, словно они всегда были друзьями. Он действительно изменился. Гермиона старалась отвечать ему тем же, но после каждого произнесённого слова чувствовала себя идиоткой. С ней никогда не случалось подобного — ни с кем! Она всегда держалась уверенно и ощущала свои реплики уместными в любом разговоре. До момента, пока Малфой не пригласил её на свидание, она была уверена, что их мысли относительно её интеллекта полностью совпадали. Ей хотелось провалиться сквозь землю после её дурацкой шутки про префронтальную кору, когда Драко посмотрел на неё таким пристальным, напряжённым взглядом, от которого по её спине поползли мурашки. И затем… он просто позвал её на свидание. Не став выслушивать её бессвязные извинения, всем своим видом чётко давая понять, что нет ничего важнее того, что он собирался сказать. Это, пожалуй, было самым странным, но и самым будоражащим в их разговоре, отчего сердце в груди Гермионы совершило кульбит. Ей было любопытно, являлось ли его приглашение основной целью завязать разговор? Или же это решение пришло к нему спонтанно, сразу после того, как она выставила себя безмозглой тупицей? «А почему ты не рассматриваешь вариант, что ему и вправду твоя шутка могла показаться милой?» — прозвучал в её голове голос Джинни. Гермиона порывисто выдохнула, швырнув очередное платье на кровать, и плюхнулась поверх него, раскинув руки в стороны. Как бы ей ни хотелось уверовать в лучшее, она прекрасно знала, что юмор никогда не был её сильной стороной. Когда они встретятся, она ещё раз попробует извиниться перед Малфоем за свою неудачную попытку выпендриться. — Гермиона? — послышался крик Демельзы в гостиной. — Я в спальне, — устало протянула она, вяло повернув голову к двери. Демельза ворвалась в комнату и поражённо ахнула, окинув взглядом вездесущий хаос. — Годрик милостивый, здесь что, произошло ограбление?! Гермиона улыбнулась и, почувствовав, как щёки покрылись румянцем, села на кровати. — Я иду на свидание, — прошептала она и замерла в ожидании реакции Демельзы. — О, что ж, это хорошая новость, — с облегчением выдохнула она, убрав руку с кобуры для палочки на своей аврорской форме. — С Ником? — С Драко Малфоем. Демельза два раза моргнула и издала нервный смешок. — Ты сейчас шутишь, — утвердительно сказала она, опустив голову и взглянув на Гермиону исподлобья. — Ди, помоги мне, — взмолилась Гермиона, сжав руки в кулаки. Из одежды на ней был только простой чёрный комплект, на который она примеряла платья поначалу, а затем отказалась от этой глупой затеи и просто прикладывала их по очереди, безжалостно отбрасывая одно за другим. — Я ещё ни разу так сильно не волновалась. Всё, что хранилось в моём шкафу, мне хочется сжечь прямо сейчас — это всё не то, я не знаю, что мне делать. Ох, Мерлин… — Подожди-подожди, я совершенно ничего не понимаю, — Демельза выглядела сбитой с толку. — Ты и Драко Малфой? Тот, что работает в Отделе тайн и выглядит так, будто оказался на нашей планете по ошибке в результате несчастного случая? Это из-за него ты сейчас на грани нервного срыва? — Он мне нравится, Ди, — скромно призналась Гермиона, стараясь не отводить взгляда от её ярко-голубых глаз. — Я знаю, я слишком долго скрывала это, даже от самой себя до недавнего времени, потому что была уверена, что мои чувства не взаимны, но недавно мы… начали общаться, вроде того. На работе. — Обалдеть, всего три дня отсутствовала на задании, и они уже «недавно начали общаться», — хитро усмехнулась Демельза. — Может, я просто тебе всё это время мешала? Или отпугивала нашего загадочного инопланетного гения своей разрушительной энергией? — Дело точно не в тебе, — рассмеялась Гермиона. — Если честно, я нахожу довольно странным то, что я заинтересовала его. Он никогда раньше не обращал на меня внимания, Демельза. — Я бы, скорее, назвала странным твоё увлечение им. Ты не боишься, что это может оказаться не тем, чего бы тебе хотелось? — Знаешь… — Гермиона замешкалась, на мгновение задумавшись. — Если бы на его месте оказался кто-то другой — кто угодно — и ни с того, ни с сего начал проявлять ко мне знаки внимания, я бы ни на минуту не засомневалась в его низких помыслах затащить меня в постель. Но Малфой… — …наверное, ведёт себя так, будто его заставили, — догадалась Демельза, весело хихикнув. Её тёмно-рыжие волосы, собранные в хвост на затылке, и крепкое телосложение охотницы добавляли её образу мальчишеского ребячества. Наверное, именно поэтому с ней было так легко. У них с Гермионой не было общего прошлого, которое порождало определённые ожидания, как с Роном или Джинни. Напрасно она не рассказала Демельзе о Малфое раньше. — Это именно то приключение, о котором ты говорила? Гермиона воодушевлённо кивнула, ощутив, как часто забилось её сердце. — И куда он позвал тебя? — Я не знаю. Полагаю, это будет сюрприз. — Могу себе представить, — прыснула Демельза, прикрыв рот ладонью. — Потащит тебя смотреть на мозги. — Нет, наше свидание точно не будет в Отделе тайн, — шутливо закатила глаза Гермиона. — Его работа вообще-то засекречена. — У-у-у, — протянула она, поиграв бровями. — Это точно твой типаж. Ты же у нас любительница разгадывать загадки. Колись, какой изберёшь способ, чтобы у него развязался язык, м-м? — Демельза! — воскликнула Гермиона, прижав руку к разгорячённой щеке. — Ничего такого я не планирую, это же наше первое свидание. — Думаешь, он поцелует тебя на прощание? — Если честно, очень в этом сомневаюсь. Если у нас что-то и завяжется, то, скорее, я буду той, кому придётся инициировать нечто подобное. — Я бы не была так в этом уверена, — ухмыльнулась Демельза. — В тихом омуте чего только не водится, Гермиона. Надеюсь, ты не потеряешь бдительность. Она понимала, к чему клонила подруга. Прошлое Малфоя вполне обоснованно вселяло в сердца людей недоверие к его персоне. Возможно, он и изменился, но что, если нет? И хоть Гермиона доверяла своей интуиции и видела его разительные перемены, она уважала беспокойство тех, кто относился к Пожирателям, пусть и бывшим, с предвзятостью. — Всё будет в порядке, — заверила её Гермиона. — Если что, моя палочка всегда при мне, но я убеждена, что она мне не понадобится. — Что ж, — Демельза хлопнула в ладоши и потёрла их друг о друга, — в таком случае, давай поскорее найдём тебе самое лучшее платье.***
Сегодняшний вечер был воистину зимним — сильные порывы ветра с разбушевавшейся вьюгой буквально сбивали с ног. Гермиона поглядывала на часы, задумавшись, долетел ли до Малфоя филин в такую погоду с письмом, в котором значился её адрес. Она вышла на улицу заранее, так как волнение из-за ожидания её изъедало. Ей одновременно и хотелось, и не хотелось, чтобы их свидание состоялось. Это был именно тот случай, когда она надеялась на положительный исход, но в то же время испытала бы облегчение, если бы несчастный филин, подхватываемый и подбрасываемый снежными вихрями, принёс весть о том, что их совместные планы с Малфоем на сегодня отменяются. И что дальше? Ты просто будешь мечтать, когда он подойдёт к тебе снова в министерском кафетерии? Так может продолжаться до бесконечности, Гермиона. В достижении любой цели важно не топтаться на месте и шаг за шагом двигаться вперёд. Это было её установкой с самого детства. И работала она безотказно, особенно, когда в одиннадцать лет Гермионе пришлось в ускоренном темпе осваиваться совсем в другом мире. Но в делах сердечных, как и предсказывала старуха Трелони, она совсем незначительно продвинулась, оставшись на уровне неопытного подростка… — Привет, — послышался позади неё мягкий низкий голос, который Гермиона тут же узнала. Она обернулась и нервно сглотнула. Перед ней стоял невероятно привлекательный мужчина, и хотя бо́льшая часть его тела была скрыта под мантией, Гермиона не могла не отметить, насколько потрясающе он выглядел. Привычно взъерошенные волосы были уложены в идеальную причёску, припорошенную снежинками, которые практически сливались с их естественным цветом. Золотистый свет фонаря отражался в его светлых глазах, и когда Гермиона подошла ближе, она поняла, насколько, оказывается, Малфой был высоким. — Привет, — робко улыбнулась Гермиона, не зная, куда деть руки, и потому решила плотнее закутаться в мантию. — Это тебе. Он вытащил руку из-за спины и протянул ей роскошный букет диковинных алых цветов с живыми лепестками и двупалыми золотистыми усиками, которые, казалось, сообщались между собой в беспрерывном движении. — Мерлин, — пробормотала Гермиона, в удивлении округлив глаза. — Это же фениксия, где ты её достал? Я видела её всего однажды в данфермлинском заповеднике… — Вот ты и ответила на свой вопрос, — усмехнулся Малфой. — Я подумал, тебе понравится цветок, символизирующий цвета твоего факультета. Гермиона не могла пошевелиться и отделаться от мысли, что их свидание с самой первой минуты превзошло все её ожидания. Она взяла в руки букет, и в ту же секунду золотистые двупалые усики потянулись к её волосам, оттягивая их в разные стороны, будто изучая. Это очень её рассмешило. — Они довольно тактильные, — заметил Малфой, задумчиво наблюдая за тем, как неугомонный букет портил Гермионе причёску, тесно подружившись с её волосами. — Хотел подарить тебе что-то необычное по случаю нашего… ну, ты поняла. Он провёл рукой по волосам и опустил взгляд, выдавая своё волнение. Гермиона находила это бесконечно обаятельным. — Я в восторге, правда, — с её губ сорвался смешок, когда один из усиков проник ей под шарф. — Я наложу на них все необходимые чары, чтобы они продержались в моей квартире как можно дольше. К такому дружелюбному растению слишком легко привыкнуть. Но разве не за тем они обитают в заповеднике, чтобы находиться подальше от рук человека? Малфой с секунду смотрел на неё непроницаемым взглядом, а затем произнёс: — С наступлением холодов они всё равно погибают. Не думаю, что было бы лучше оставлять их умирать на улице. — Пожалуй, ты прав. Он облегчённо выдохнул, выпустив облако пара, улыбнулся уголком губ и кивнул в знак согласия. — У меня есть два варианта нашего сегодняшнего досуга, — неуверенно начал Малфой, склонив голову набок. — Первый — довольно привычный в нашем понимании, а второй — несколько экзотический, но, беря во внимание твою деятельность, я решил, что ты должна оценить. Единственный нюанс заключается в том, что для него нам понадобится воспользоваться портключом, но через три часа он доставит нас обратно. Может, Малфой и изменился до неузнаваемости, но размах сегодняшнего свидания явно аристократических масштабов. — Мы можем воспользоваться им позже, — поспешно добавил он, видимо, обратив внимание на её замешательство от столь неожиданного предложения, — наверное, будет правильно провести время не так далеко от дома… — Я хочу туда, — выпалила Гермиона, не дав ему закончить. — Пожалуйста, — чуть спокойнее проговорила она, вежливо улыбнувшись.***
Драко кивнул и вынул из кармана обычный старый ключ, завёрнутый в платок. Он надеялся, что Грейнджер не замечала, как неистово дрожали его руки и чего ему стоило сохранять невозмутимый вид. Он был уверен, что проебался как минимум четыре раза за последние две минуты. Первый — он явно перестарался со сменой внешности. Вероятно, за годы полнейшего безразличия к тому, как он выглядел, Драко разучился носить образ джентльмена из высшего общества, и что-то сделал не так. Чем иначе объяснить этот долгий пронизывающий взгляд Грейнджер и слегка приоткрытые губы, будто пытающиеся сказать: «Быть запущенным уёбищем тебе идёт намного больше, но я слишком воспитанная, чтобы сказать об этом вслух». Второй — эти блядские цветы. Когда они принялись лапать её волосы, Драко готов был провалиться сквозь землю. Во-первых, это очень бестактно. А во-вторых, он им завидовал, но об этом он подумает позже. Также Малфой сомневался, распознала ли Грейнджер наглую ложь о том, что зимой фениксия погибает от низких температур. В погоне за уникальным подарком он совсем упустил из внимания сердобольность спасительницы всех немощных и обездоленных. Третьей ошибкой был чёртов портключ. Наслушавшись заманчивых предложений от Нотта, Драко немного забылся и совсем не подумал о том, что предлагать неблизкое путешествие девушке, которую едва знал, на первом свидании было не очень-то прилично. Вероятно, следовало всё же обратиться за советом к Нарциссе по поводу поиска подходящей локации, но загвоздка была в том, что Малфой не собирался информировать мать о переменах в своей личной жизни, потому что рассказывать было особо нечего. И четвёртым и самым непростительным промахом было то, что Драко не сумел найти слов, чтобы выразить, насколько Грейнджер была восхитительна сегодня. Но, по крайней мере, он предпримет попытку исправиться, когда они доберутся до места свидания. Он вложил ключ в ладонь и коснулся его кончиком палочки, а затем протянул руку Грейнджер. Портал сработает через десять секунд, и, похоже, это будет настоящим испытанием, поскольку они ни разу не касались друг друга на протяжении столь долгого времени. Грейнджер вложила свою ладонь в его. Сердцеспектральный эмоциоскоп незамедлительно активизировался. Его тепло оказалось весьма кстати в такую лютую стужу. Они не смотрели друг на друга, но Драко был этому только рад. Невзирая на то, что их руки были в перчатках, сжимать в своей ладони её руку было чем-то слишком интимным. Эмоциоскоп ритмично пульсировал, немного ускоряясь в соответствии с пульсом Драко, и он вдохнул поглубже, чтобы унять чёртово волнение. Не нужно было соглашаться на эту авантюру с порталом. Лучше бы мы просто аппарировали в ближайший приличный ресторан, даже если в нём подают мясо фестралов. Наконец-то, воронка портала утянула их сквозь пространство и время, и спустя несколько мгновений Драко и Гермиона оказались посреди оживлённой улицы, щедро украшенной рождественскими декорациями. — Потрясающе, — ахнула Грейнджер, обернувшись вокруг и слегка покачиваясь после перемещения. — Как здесь красиво! — Добро пожаловать в магический Париж, — с ноткой сомнения произнёс Драко, резко пожалев ещё сильнее, что они отправились сюда. Это было неправильно, очень неправильно. Вдруг он ненароком обидит её, и она убежит без оглядки, но не сможет аппарировать, а Малфой не успеет отдать ей портключ? Хватит себя накручивать. С квиддичем не сложилось, но в этом ты чемпион. — Нам сюда, — хрипло пробормотал он, легко коснувшись её спины, изо всех сил стараясь игнорировать чёртов артефакт. Он уже ненавидел его. Они оказались прямо у входа в ресторан под названием «Maison des Saveurs», в котором их встретил приветливый швейцар. Он спросил на французском, на чьё имя заказан столик, и когда Драко ответил, к ним подошёл управляющий, и по взмаху его палочки их с Грейнджер мантии и шарфы вспорхнули и уплыли по воздуху в гардеробную. С первого же взгляда было ясно, что этот ресторан не был похож ни на один другой, в котором Малфою доводилось бывать. Хвала Тео и его международным связям — у него были портключи от десятков удивительных мест по всему миру. Он любил путешествовать и коллекционировать необычные вещи. Пока управляющий провожал их к столику, они миновали несколько разнообразных залов: в одном находились миниатюрные столики и стульчики, за которыми трапезничали эльфы и гоблины, в другом — массивные стойки, у которых находились кентавры. За одним из столов в зале для людей сидел волшебник в дорогом костюме, чьё лицо было сплошь покрыто серой шерстью. Он неторопливо поглощал абсолютно сырой стейк и запивал его обычной водой. — Малфой, что это за удивительное место? — в восторге прошептала Грейнджер прямо ему на ухо, отчего по его шее пробежали мурашки. — Во Франции прогрессивное магическое общество, — усмехнулся Драко, слегка склонившись к ней. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на её реакцию, у него резко пересохло во рту. С тех пор, как они сдали свои мантии, Драко так и не взглянул на Грейнджер, увлёкшись любопытной окружающей обстановкой, но сейчас он не мог перестать блуждать взглядом по её телу, вмиг позабыв обо всех, как выразился Тео, фриках, находившихся в этом ресторане. Грейнджер без преувеличения сияла. На ней было маленькое чёрное платье с длинным рукавом из блестящей ткани, переливающейся в свете зачарованных софитов. Оно идеально подчёркивало её фигуру и выглядело достаточно плотным, сохраняя изысканную форму. Мерлин, она была такой миниатюрной и хрупкой, что, казалось, могла в любой момент разбиться. Её ноги. Блять. Блять. Они были безупречно стройными и смотрелись невообразимо привлекательно в замшевых лодочках на каблуке. В сознании Драко заплясали навязчивые картинки, где он скользит кончиками пальцев по её коленям и бёдрам… Блять. — Мсье Малфой? …и при этом не получает с размаху каблуком в пах. Драко моргнул и быстро перевёл взгляд на управляющего, стоявшего у их столика. Стул для Грейнджер гостеприимно самопроизвольно отодвинулся, и она грациозно на него присела, расправляя складки на своём умопомрачительном платье и, казалось, не заметила, что Малфой прилично отстал, оцепенев посреди зала, разглядывая её тонкие идеальные лодыжки. Он поспешил занять своё место и нервно поправил галстук, немного его ослабив. — Прошу прощения. Не могли бы вы принести нам по бокалу вашего лучшего вина, пока мы будем смотреть меню? Управляющий рестораном учтиво кивнул, в воздухе материализовался блокнот с прытко пишущим пером, шустро выводящим заказ на бумаге, и как только управляющий откланялся, перо с блокнотом исчезли. Теперь они с Грейнджер остались одни. Вечер грандиозных неловкостей объявляется открытым. — Стыдно признаться, но я даже не подозревала о существовании подобных заведений в нашем мире, — она была всё ещё под впечатлением от увиденного и никак не могла успокоиться. — Какая колоссальная работа проделана над коллективным сознанием французского магического общества. Волшебники совершенно естественно уживаются с другими разумными существами! Просто немыслимо. Пока мы в магической Британии продолжаем бороться за права не-людей, чтобы, по крайней мере, они могли спокойно существовать без риска для их жизни. А этот мужчина? Он ведь оборотень. Острая фаза его перевоплощения ещё не завершена, но его впустили в этот ресторан и обслужили наряду со всеми остальными. Никто не косится на него и не указывает пальцем. — Ну, кроме тебя, — тактично подметил Малфой, еле сдерживая улыбку. — Правда? — она обеспокоенно огляделась. — Надеюсь, это не выглядело неприлично. Просто… мне так радостно быть частью этого, хотя бы на один вечер. Наверное, стоит быть более сдержанной в выражении своей… — Ты прекрасна. — Что? Как там называлась эта маггловская болезнь, в которой одним из симптомов являются голосовые тики и спонтанные выкрикивания всякого непотребства? Синдром Туретта? — Я говорю, что ты сегодня прекрасно выглядишь, — объяснился Драко, чувствуя, как кровь прилила к шее. Грейнджер смущённо улыбнулась и заправила за ухо выбившийся локон, непрестанно терзаемый домогающейся фениксией. — Спасибо, — застенчиво пробормотала она. — Ты тоже сегодня великолепен. И не только сегодня… Всегда. Она звучно сглотнула и уставилась на свои колени. А Драко не мог понять, для чего ей понадобилось так фальшиво лукавить. Неужели она полагала, что это поднимет ему настроение и поможет ощутить себя увереннее? Потому что, несмотря на внутреннее противоречие и очевидное несоответствие действительности, у неё это получилось. Драко было приятно. Даже слишком. Он скрестил ноги, пытаясь незаметно поменять положение и причинить как можно больше дискомфорта одному достопримечательному органу паховой области, который наивно купился на этот милый грейнджерский пиздёж. К счастью, на стол очень вовремя опустились два бокала и снова подлетел блокнот с прытко пишущим пером, вопросительно поворачиваясь то к Малфою, то к Грейнджер. — Что бы ты хотела заказать на ужин? — откашлявшись, спросил он и открыл меню. — Насколько я знаю, из мясных блюд здесь подают только сырой стейк исключительно для оборотней. Остальные — вегетарианские. — И это просто чудесно, — восхитилась Грейнджер. — Я не ем мяса уже много лет из этических побуждений, и, если честно, вегетарианская еда мне нравится намного больше. Предлагаю взять несколько блюд на двоих и попробовать всего понемногу вместе, что скажешь? Драко поднял глаза, вопросительно изогнув бровь. Ему бы и в голову никогда не пришло есть из чужой тарелки, но, судя по бесхитростному взгляду Грейнджер, для неё это было нормальной практикой. — Отличная идея. Обычно я так и делаю, но подумал, что такое предложение может тебя смутить. — Да ладно, — насмешливо фыркнула она, — подобное может смутить разве что каких-то брезгливых напыщенных снобов. Малфой согласно улыбнулся, надеясь, что этого будет достаточно для произведения впечатления совсем не брезгливого дурно воспитанного волшебника, которому плевать на манеры в приличном ресторане. Кстати говоря, пока что он довольно неплохо держался. Приняв заказ из двух основных блюд, нескольких видов закусок и десерта, перо с блокнотом упорхнуло на кухню, а Драко и Гермиона синхронно отпили вина из бокалов, уже предвкушая надвигающееся гнетущее молчание. Темы для разговора двух «почти незнакомцев» были исчерпаны. Спросить её о работе? Или о личной жизни? Про увлечения? О чём вообще люди говорят на свиданиях? Мне нужно ещё вина. — Я бы хотела извиниться за ту шутку, — вдруг произнесла Грейнджер, отвлекая Драко от внутреннего диалога, в котором всё равно говорил лишь он один, и никто не отвечал. — Шутку? — Ну, тогда, в кафетерии, — было заметно, что ей этот разговор давался непросто, однако Малфой так и не уловил его сути. — Когда я пошутила про префронтальную кору головного мозга. У меня довольно скверное чувство юмора, и зачастую я осознаю это по недоумевающему взгляду собеседника уже после того, как сморозила глупость. Когда до Драко дошёл смысл её посыла, он почувствовал себя крайне неуютно. Неужели его стрёмный инфернальный взгляд со стороны выглядел настолько удручающим? Неужели в тот момент, когда он осознал, что обязан позвать на свидание эту потрясающую девушку, потому что почувствовал, как в груди что-то затрепетало после её остроумной шутки, она подумала, что совершила большую ошибку, проявившись столь нестандартно и мило? Вот так сюрприз. Оказывается, у нас намного больше общего, чем могло показаться на первый взгляд. — Тебе станет легче, если я скажу, что именно твоя шутка придала мне уверенности, наконец, позвать тебя на свидание? Грейнджер удивлённо взглянула на него, и бороздка на её переносице разгладилась, в глубоких карих глазах мелькнула тень недоверия, которое достаточно быстро сменилось почти детской радостью. — Правда? — просияла она, и её губы растянулись в лучезарной улыбке. Внезапно Драко стало невыносимо душно. Десятки отдыхающих волшебников и существ, которые всё это время казались на достаточно далёком расстоянии, теперь словно дышали на него, находясь непозволительно близко. Он не понимал, какого чёрта его охватила паника так резко, и потому, схватив бокал и осушив его одним глотком, Драко просто кивнул и попытался улыбнуться с полным ртом, едва не поперхнувшись. Завидный жених, сама грациозность. К счастью, всего через мгновение на столе материализовались тарелки с едой, а его бокал вновь наполнился вином. Грейнджер сразу же приступила к своей пасте в тыквенно-сливочном соусе, пока Малфой пытался незаметно выровнять дыхание и морально настроиться на поглощение пищи при полном отсутствии аппетита. Его состояние как-то было связано с её реакцией, но он не мог понять, что именно произошло. Она просто улыбнулась ему. А ещё обрадовалась, что ему понравилась её шутка. И Драко сказал правду: именно она стала тем необходимым толчком, который помог ему осмелиться сделать следующий шаг. Он ослабил галстук ещё больше и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, сделав очередной глоток вина. Малфой редко бывал откровенен и почти не делился своими чувствами даже с самыми близкими ему людьми, но что-то в Грейнджер побудило его открыться. Он захотел открыться, потому что ей было грустно. И причина её грусти заключалась в его… неодобрении? Его? — Лучше уж недоумение на лице собеседника после неудачной шутки, чем когда люди смеются над тобой, а ты даже не шутил, — произнёс он, пододвигая к себе тарелку с рулетом из цукини. — И то верно, — усмехнулась Грейнджер, потянувшись вилкой через стол. — Можно? — Конечно. Она наколола кусочек рулета и придвинула Драко тарелку с тыквенной пастой, но он отрицательно покачал головой. — Я не люблю тыкву. — Серьёзно? — удивилась она. — А что любишь? — Здесь такое не подают, — ухмыльнулся он и отправил в рот кусочек рулета, который, кстати говоря, оказался весьма недурственным. — Ох, прости, мне так неудобно, — сконфуженно поморщилась Грейнджер, а затем заговорщически усмехнулась. — Нужно было заказать тебе сырой стейк. — Я не особо голоден, — усмехнулся Драко в ответ. — И, если честно, я жду десерт. — Кое-что никогда не меняется, правда? — с улыбкой пробормотала она, уткнувшись в тарелку и наматывая на вилку спагетти. — Что ты имеешь в виду? Грейнджер подняла взгляд и пожала плечами: — В Хогвартсе тебе каждую неделю присылали посылки со сладостями. Рональд ужасно завидовал. Драко удивлённо приподнял брови. Она наблюдала за ним в Хогвартсе? Каждые выходные? Он вообще хоть что-нибудь замечал, греясь в лучах собственного превосходства? — Уизли завидовал всем подряд. Заткнись, мать твою. Ты не в том положении, чтобы обсирать её друзей. — Зато сейчас он довольно успешен и самодостаточен, — с ноткой гордости уведомила Грейнджер. — Хоть мы совсем редко видимся в последнее время. Она рассказала в общих чертах о деятельности своих друзей. Драко слушал, неторопливо поглощая закуски и другие блюда, невольно отметив, что её голос чудотворным образом влиял на его аппетит и отвлекал от разных навязчивых мыслей, которые доканывают его днями и ночами, не замолкая ни на секунду. Грейнджер часто смеялась, вспоминая о школьных годах и о том, как злилась, когда её драгоценные друзья списывали у неё на экзаменах, а она твердила им, что они никогда ничего не добьются. Но теперь эти трое были самыми уважаемыми людьми в магической Британии и, как заметил Драко по рассказам Грейнджер, во многом благодаря её стараниям. Что было не удивительно. Она настолько увлеклась, погрузившись в школьные воспоминания, что забывала про еду. Наколотая на вилку закуска совершала витиеватые манёвры в течение пяти, а то и десяти минут, пока Грейнджер про неё случайно не вспоминала. Невменяемая фениксия вечно норовила залезть Грейнджер в рот или спереть её еду из тарелки, и она неосознанно ласково поглаживала цветы по лепесткам по привычке, как истинная хозяйка нахального кота, требующего внимания. Кстати, интересно, он всё ещё жив? Когда с ужином было покончено, тарелки исчезли, и на столе материализовалась большая десертная ваза с карамельным суфле, явно рассчитанная на двоих. Вот только была одна проблема. — Мы можем попросить разделить на две порции, — предложила Грейнджер, неловко улыбаясь и устремив взгляд на две призывно торчащие ложечки, красноречиво намекающие на довольно «контактное» поедание данного блюда. — Можем трансфигурировать вазу в две маленькие. — И разметать весь десерт по столу? — профессорским тоном заметила Грейнджер, изогнув одну бровь. Мерлин, Драко словно только что вновь перенёсся в девяносто первый год на урок к Макгонагалл. — У меня есть идея получше. И никаких лишних действий. Она поднялась со своего места и, взмахнув палочкой, передвинула свой стул на ту сторону, где сидел Драко. Он непроизвольно сглотнул, наблюдая, как Грейнджер опускается на своё новое место, едва не коснувшись своим коленом его бедра. Близко. Очень близко. Салазар, только не это. — Видишь? — довольно улыбнулась Грейнджер, вынимая одну из ложек, погружённых в десерт. Всё, что я вижу, это твои чёртовы обнажённые бёдра в опасной близости от моих. — Очень находчиво, — прохрипел Малфой, приложив немало усилий, чтобы сосредоточить свои мысли и взгляд на десерте, который «так сильно ждал». Блять. — М-м-м, — с наслаждением простонала Грейнджер. — Этот кулинарный шедевр будет сниться мне по ночам. Эй, с тобой всё в порядке? Нет. Я ни черта не в порядке. — Да, просто немного голова разболелась, — соврал Драко, потянувшись за своей ложкой до предела напряжённой рукой, чтобы та предательски не задрожала. — Это вино хоть и волшебное, но, мне кажется, тебе стоило быть с ним поаккуратнее, — заботливо проговорила Грейнджер вполголоса. Если бы не это волшебное вино, я бы слетел с катушек, проклятая ты ведьма. — Пожалуй, ты права. Приму дома зелье от похмелья. — Терпеть его не могу, — хихикнула Грейнджер, — у него жутко странные побочные эффекты. Наконец, повисла пауза, и они оба опустили миниатюрные десертные ложечки в суфле, случайно ими столкнувшись. Драко попробовал ранее нахваленный Грейнджер десерт, но так и не смог его проглотить, оцепенев от напряжения: когда она в очередной раз склонилась над столом, её колено соприкоснулось с его бедром. Эмоциоскоп мгновенно отреагировал на контакт, но это было меньшей проблемой из всех насущных, когда Драко опустил взгляд вниз. Он увидел две вещи, которые, по его мнению, не нуждались ни в каких доказательствах и не вызывали ни малейших сомнений: их ноги с Грейнджер действительно соприкасались; и его затвердевший, истосковавшийся по женскому телу член настойчиво упирался в пуговицы на брюках, образовав совсем недвузначную выпуклость. Ну блять. Драко предстояло пройти самый сложный в его жизни квест, для решения которого не подходила ни одна известная формула или руна. Грейнджер коснулась его случайно или сделала это умышленно? Она ведь тоже чувствовала это, не так ли? Но не стала ничего менять. Если Драко отодвинется, это может обидеть Грейнджер и дать ей понять, что данная парадигма взаимодействия между двумя индивидуумами разного пола для него неприемлема. Однако если он ничего не предпримет, это бездействие, а точнее, действие вселит в неё уверенность, что он не против телесного контакта. Это пиздец. Я в полном дерьме. Драко всё же проглотил злосчастное суфле, так и не оценив должным образом его вкуса, и начал блуждать взглядом в поисках какого-то спасения, но, к сожалению, винные бокалы исчезли, и всё, что оставалось в его арсенале, было грёбаное суфле. Чем быстрее ты его осилишь, тем быстрее вы отсюда уйдёте. Он зачерпнул ложкой приличное количество десерта и запихнул в рот. Действительно было довольно неплохо, даже очень хорошо. Сосредоточься на его вкусе. Улови нотки карамели. Это очень вкусно, Малфой, это лучшее суфле в твоей жизни. — Ты действительно очень ждал десерта, не так ли? — насмешливо произнесла Грейнджер, и что-то дёрнуло Драко посмотреть на неё именно в тот момент, когда она зажала между губ перевёрнутую ложку, мучительно медленно вынимая её изо рта. — Что-то подсказывает мне, что ты ждала его не меньше, — ответил Малфой жёстче, чем следовало, судя по её настороженному и немного поникшему взгляду. — Извини, это всё разыгравшаяся мигрень. — Может, нам следует уйти? Можем немного прогуляться, — предложила она. — Здесь довольно душно. — Думаю, это хорошая идея. До активации портала оставалось всего двадцать минут. Оплатив счёт, Драко и Гермиона отправились на неспешную прогулку по главной улице магического Парижа. Несмотря на поздний час, людей всё ещё было много, но по сравнению с замкнутым пространством ресторана Малфой чувствовал себя словно во время полёта на метле в чистом безоблачном небе. Морозный воздух и мерно падающие снежинки успокаивали, охлаждая его кипящий мозг и плавящееся тело, и, что самое главное, Грейнджер держалась от него на безопасном расстоянии, и артефакт не прожигал ему грудь своей вибрацией. — Легче? — с той же ноткой заботы спросила она. — Намного, — с облегчением выдохнул Малфой, тайно радуясь, что мантия надёжно прикрывала его всё ещё не опавший стояк. — У меня тоже бывает такое, особенно если не высплюсь. Поэтому стараюсь не пить алкоголь, когда чувствую себя не очень хорошо. — Звучит очень мудро. Остаток времени они провели в молчании. Их свидание плавно подходило к концу. Когда они перенеслись обратно в Лондон, а затем аппарировали к дому Грейнджер, наступил тот самый момент, которого Драко боялся больше всего. — Спасибо тебе за этот вечер, — тепло поблагодарила она его, опустив взгляд на букет. — Это было очень необычно и захватывающе. Я давно так приятно не проводила время. — Спасибо, что составила мне компанию, — ответил Драко. — Думаю, в следующий раз будет справедливо предоставить тебе возможность решить, куда мы пойдём. Что? Следующий раз?.. Что ты несёшь, мать твою? — Серьёзно? — взволнованно выдохнула Грейнджер, издав нервный смешок. — Класс… здорово! Тогда… до скорого? Драко с некоторым запозданием кивнул, чувствуя, как сердце начало колотиться с удвоенной силой. И что дальше? Она ждёт, что я её поцелую? Или хочет обнять на прощание? Или пожать руку? Что мне делать? Долгие несколько секунд Малфой переводил взгляд с её исполненных предвкушения глаз на волосы, оттянутые усиками фениксии, думая, не отпустить ли по этому поводу какую-то идиотскую шутку на прощание, но затем его мозг выдал самую нелепую ошибку, которую даже он не ожидал от самого себя: Драко взял её ладонь в руки, притянул к губам и поцеловал прямо в шерстяную толстую перчатку. Прямо. Блять. В перчатку. — Спокойной ночи, — галантно улыбнулся он, блестяще отыгрывая роль совершенно здорового человека, не страдающего ни от каких психических расстройств, и мигом аппарировал в свою квартиру, чтобы незамедлительно предаться всенощному самоуничижению и самобичеванию, потому что в этом он был непревзойдённым мастером.