Да здравствует кумир!

Как ни тяжело далась РедБулловцам ссора с бывшими друзьями из МакЛарена (понятно, что теперь ни о каком общении ни с Дэном, ни с Джо и речи идти не могло), следующий день принёс столько новостей, переживаний и неожиданных поворотов, что несостоявшийся скандал разом побледнел и отошёл на второй план. Так, Мэтт с утра явился на завтрак сердитый, но целый и здоровый. Он периодически потирал левый локоть, но внимательный Флетчер успел разглядеть и потом объяснил друзьям, что там явно не было ничего серьёзного – ни перелома, ни вывиха. Скорее всего, просто синяк. Это немного успокоило Эда, а Расселу дало очередной повод напомнить про мгновенную карму – причём старший Трингам выразительно взглянул на сломанную левую руку Эдварда. Альфонс хранил абсолютное молчание, Винри вздыхала. По крайней мере, здесь их совесть оказалась чиста – Мэтью был цел и почти невредим. Да, стало на одну недружелюбную команду больше – ну и что ж с того? Кстати о недружелюбных командах – Энви прожигал Рассела совершенно убийственным взглядом с другого конца столовой, но тот упорно этого не замечал, агрессивно тыкая вилкой в салат. Авария Мэтта совершенно заслонила собой скандал, в который чуть было не вылилась вчерашняя ссора, а значит, Энви уже не мог бы сильно навредить Эду и через него РедБуллу. Кроме того, «Мерсы» вчера удивительно плохо квалифицировались – Прайд, напарник Энви, финишировал девятым (отыграв место лишь у улетевшего в стену Мэтта), а сам Энви – только восьмым. Поэтому старший Трингам и уделял ближайшему сопернику (между ними оставалось всё ещё пять очков в пользу Энви) не больше внимания, чем салфетке, упавшей под стол. Конечно, пилота Мерседес это страшно злило. А дальше наступило горячее время – приготовления к гонке… и сама гонка. Дождевая. Которая оказалась для довольно скептически настроенного РедБулла внезапно великолепной. Посреди гонки Винри включила микрофон и важно отрапортовала: – Отрыв 4.3 секунды от Энви. Конечно, это было важно. Разозлённый Энви на первом же круге прошёл всех соперников, разделявших его и Рассела, и теперь висел у последнего на хвосте. Только Рассел времени зря не терял и довольно бодро уехал вперёд. И продолжал уезжать, даже когда «промежуточных» не осталось. Рассел фыркнул и не удержался, невинно поинтересовавшись: – Он уже жалуется на что-то? Энви был известен болельщикам не только количеством своих титулов, экстравагантным внешним видом и эпатажными высказываниями, но ещё и тем, что на трассе очень любил жаловаться своим инженерам на состояние машины, когда у него самого что-то не получалось. – Да, – Винри сдавленно хихикнула, – на резину. Старший Трингам не стал отвечать, просто понадеявшись, что эти переговоры попадут в телеэфир. Так оно и вышло – и, когда Рассел приветственно махал рукой своим болельщикам уже с подиума, ему аплодировали ещё теплее и веселее, чем могли бы. Да и в соцсетях, как потом, давясь смехом, сообщил Альфонс, «сердечек» понаставили целую охапку. И даже внезапный небольшой дождь не смог испортить жизнь совершенно успокоившемуся и повеселевшему Расселу. – Эй, парни, я 360 сделал! Круто вышло! – Рассел искренне хохотнул, закладывая руль в поворот. Его в самом деле только что сильно занесло – машину развернуло и, казалось, всё было кончено… Но старший Трингам умудрился красиво вернуть болид на траекторию и спокойно поехал дальше. Конечно, отставание Энви сократилось на пару секунд… но впереди было ещё тридцать кругов, чтобы вернуть эти секунды. – Когда-нибудь я тебя придушу, – меланхолично ответил по рации Эдвард, которого едва успел поймать под руки Альфонс и теперь отпаивал валерьянкой Флетчер. – Да бросьте вы, красиво было! – Передайте этому балбесу, что в моём инфаркте будет виноват он, – мрачно подытожил Мустанг, держащийся за сердце. – Ну Рой!.. – За дорогой следи, обормот!

***

Рассел закинул ногу на ногу и с любопытством покосился на репортёров, шарящихся в своих бумажках. – Да где же… – под нос пробормотал рослый мужчина с проседью в чёрных волосах. – А, вот!.. – и уже громче, откашлявшись, Расселу: – Ваш соперник Энви предположил, что на вас сказывается прессинг борьбы за титул, поэтому вы так агрессивны на трассе. Например, сегодня вы так агрессивно защищались в первом повороте, а во время прошлой гонки оказались в аварии… Старший Трингам сделал несчастные глаза и молитвенно сложил руки с микрофоном на груди: – Да, знаете, я так нервничаю, что не могу заснуть! Это так ужасно – бороться за титул, мне это совершенно не нравится! Интервьюеры прыснули со смеху. Рассел тоже улыбнулся и продолжил: – Те, кто меня действительно знает, понимают, что я очень спокойно отношусь к таким вещам. Я очень спокойный человек. Это лучшее чувство в жизни – иметь отличную машину, позволяющую каждый уик-энд бороться за победу. Эти комментарии говорят о том, что Энви меня совсем не знает, но это не важно. Я сосредоточен на себе, мне нравится лидировать в чемпионате. Надеюсь, я буду лидировать ещё долго. – Слова чемпиона, – прошептал Эд, вместе с Алом и Флетчером подслушивавший у дверей комнаты. Ал и Флетчер молча переглянулись – и губы у них сложились в совершенно одинаковых ехидных ухмылках. Эд этого не заметил, а то бы страшно смутился. А всего пару лет назад Эд чуть было не придушил Рассела за обеденным столом.