***
Сон был грубо нарушен вползающим в уши шорканьем сапог о траву. Даже не сам звук, а едва заметное ощущение — казалось, он появился уже давно, но нарастать стал лишь сейчас. Огинь заворочалась, веки дрогнули. Ну какой курвы? Почему её слух был настолько хорош? С каким бы удовольствием девушка предпочла дрыхнуть, как это делала любимая далканка, но нет, малейший шорох и она уже готова. Безусловно, очень полезная способность в случае внезапного нападения, но отравляющая жизнь в повседневности. Беловласая слегка приподнялась на локтях, а полог двинулся в сторону. — Ох, Фрая! — ахнула Сильвия, узрев забинтованную голову подруги, а затем переведя взгляд на слегка обнажённую спину спящей Агидель, покрытую компрессами. — Не ори, — поднесла палец к губам Марика, — дай ей отдохнуть — итак досталось больше всех. — Что с вами случилось? — охотница тотчас подлетела к Огинь, опустившись на колени перед лавкой, говоря шёпотом. — С лошадей свалились, — кратко изложила магнатка, — сама как будто не знаешь. — Так никто же не знал, что ты тоже! — возмутилась дочь леса, немного потянув вверх ладони, чтобы проверить бинты подруги. — А мне надо было на весь лагерь разораться, какая я бедная и несчастная? — дёрнула бровью блондинка, отстраняясь. — Я могла бы помочь! — тихо возмутилась Сильвия. — Всезнайка сама прекрасно справилась, — приподнялась выше Марика, — куда важнее были ваши звания с Селимой! Русоволосая обиженно засопела. Опять эта дер Кин, лервы бы её побрали! Из-за неё постоянно не хватало времени с Агидель, но и того хуже, теперь ещё Огинь признавала её заслуги и была не против помощи наставницы, хотя до этого чуть не ненавидела Эверстейн. Охотница постаралась успокоиться, ведь всё же Всезнайка сделала всё правильно… Но могла бы сделать и быстрее, обратившись к ней, а вместо этого лишь всучила звание, да потом отослала куда подальше, как навязчивую дочь сурты. Звание… Хотела ли она его? Кажется, да. У неё всё получилось, да так, как она сама от себя не ожидала. Но стоило ли оно того? Стоило ли вообще соглашаться на предложение Агидель? Любимая девушка и лучшая подруга едва не расстались с жизнью! Почему всё так? Почему потребовались эти жертвы, чтобы она стала капралом?! Но было ли всё связано лишь с этим дурацким падением с лошадей? — Штанцы, а чего глаза на мокром месте? — заметив терзания подруги, чуть прищурилась Огинь. — Ты сказала, что были важны наши звания… Неужели… Вы нарочно? — пробормотала тихим голосом Сильвия. — Ты совсем, что ли с ума-разума слетела?! — шёпотом возмутилась дворянка, — ты за кого меня, курва такая, принимаешь? Чтобы я, и намеренно уступила вам?! Сильвия из Литау, ты слишком высокого о себе мнения! — едва слышно самодовольно хохотнула она. — Но ты же сама сказала… Марика! — даже вскинулась русоволосая, а потом замерла от догадки, поразившей разум, — так, это ты намекнула Всезнайке о нашем повышении? — Какая сообразительная девчонка, — ухмыльнулась беловласая, мысленно отсчитывая, когда гнев охотницы хлынет на неё. — Вы давно заслужили это. Ну, правда, я не думала, что всё обернётся так, но вы по праву… — Зачем?! Ладно, Селима, она этого хотела, но я ещё не определилась! Ты меня подставила перед дер Кин! — зашипела охотница, слегка вцепляясь пальцами в волосы и начиная мерить шагами шатёр. — Ой, какая я плохая, — хихикнула Марика, вальяжно устроившись на одном локте, — я лишь подтолкнула тебя к тому, что и так давно было на поверхности. Кроме того, даже если бы я ничего не делала, ты сама в этом бою доказала, что твой котелок, когда нужно, варит не хуже, чем у Эльги с Войцехом. — А может я хотела как ты? Все эти звания это немалая ответственность, об этом и ты сколько раз говорила, и Агидель. Да, здорово, что я не растерялась, но вот оно мне нужно? Конечно, я хотела помогать Агидель, постараться облегчить ей жизнь, ради чего даже и согласилась, но ко всему этому в нагрузку идёт пара сотен бестолочей, и за любую ошибку Всезнайка меня провернёт как мельница жернова! Я вот сейчас пойду и вообще ей скажу, что не хочу быть капралом. Пусть разжалует! — разошлась дочь леса. — Пф, — небрежно махнув ладонью, закатила глаза Огинь, — ну и дура… Ты этим кому что-то доказать хочешь? Не надо пытаться строить из себя вторую меня. Всё равно не получится, — ещё более самодовольно усмехнулась магнатка. — Да никого я и не пыталась строить! — разозлившись, охотница собиралась метнуться на улицу, но выброшенная ладонь, уцепившаяся за её рубаху, стала преградой, — отпусти. — Успокойся уже и послушай, — Марика дёрнула ткань на себя, и Сильвии ничего не оставалось, как податься, присаживаясь на край лавки, — есть две большие разницы меж нами. Первая заключается в том, что я уже умею и знаю. Поэтому мне нет никакого смысла лишний раз влезать во что-то мне ненужное, — прошептала Марика, пока её глаза, словно далёкая гроза, искрились едва заметными зелёными всполохами. — А не слишком ли ты высокого о себе мнения? — отбила недавней фразой блондинки девушка из Литау, — раз такая опытная, почему с лошади упала, а? — Курва лесная, — шикнула магнатка, вцепившись рукой в ворот рубахи, и чуть потянула Сильвию на себя, — ты кого это учить вздумала? Думаешь, пару раз выпендрилась перед Всезнайкой, показала себя в бою и теперь всё можно? — Думаешь, что только ты решаешь кому и что можно? — упрямо наклонила голову охотница, столкнувшись лбом с головой Марики, — знаешь, мир не вертится вокруг тебя одной. Глаза Огинь ярко полыхнули нехорошим блеском зелёных искр. Да как смела эта длинноногая лерва упрекать в том, о чём Марика очень часто говорила другим. Это вот она пыталась поставить её на место, когда сама совсем окутасилась?! Дворянка в один миг могла бы так наподдать этой заразе, но вместо того заговорила спокойно, хотя злость так и мелькала в каждом слове: — Да, решаю. За счёт своей силы и опыта. И это, если ты не знала, право сильного, — произнесла Марика, пока её глаза переливались зелёными волнами. — Если забыла, я шляхетской крови. Коль до тебя не доходит по-простому, объясню иначе: я чуть не с пелёнок готовилась быть воином. Не женой какого-то старого увальня, а бойцом. Это право я выгрызала так, что следы не сойдут со спины до конца моей жизни. Мне, как женщине, пришлось не просто доказать, что я могу, а что могу гораздо лучше. Так что, когда ты кидаешься мне в лицо такими заявлениями, помни одно: пока вы только погрузились по колено в болото, я там уже была по макушку… — дворянка чуть ослабила хватку, но закинула руку на спину охотнице, приближая ещё сильнее, — вторая большая разница — я выживу, не смотря, ни на что. Даже если прижмёт, а вот ты и Селима, чем больших успехов добьётесь, тем больше шансов, что уцелеете. Сильвия, когда идёт война, там не хвалят или осуждают, там убивают. Осознай уже, придурошная. Даже твоя рыжая поняла и теперь даже я её поддерживаю… — Ты думаешь, мы такие дурные и ничего не знаем? — хотела было возмутиться Сильвия, но лишь ближе припала к дворянке. Ткань одежды соприкоснулась, грудь упёрлась в грудь, — мы с Селимой трудились, не покладая рук! — Да я уж вижу. Шили тебе лярвино платьице… — хмыкнула блондинка, чувствуя, как лишь от одной этой мысли злится ещё больше. — Почему это тебя так заводит? — нахмурилась дочь леса, чуть наваливаясь, заставляя Марику вжаться в скамью. — Тебя это вообще не касается. — Как раз таки касается, — прохрипела Огинь, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос, и ещё сильнее натянула рубаху Сильвии. — То, как ты себя ведёшь и как выглядишь, касается и Агидель, и меня. — Не касается… — прошипела охотница, попытавшись вырваться, но в следующий миг Марика притянула её к себе, перехватив руки за спиной. Давление было слишком ощутимым. Дочь леса чуть не вминало в эту яростную и взбудораженную плоть. С сияющими глазами, Огинь усилила нажим, пока не притянула девушку к с себе, отчего та едва не рухнула на подругу, уставившись возмущённым взором на беловласую. — Отпусти меня, курва! — шёпотом рявкнула Сильвия, пытаясь вырваться, хоть и понимая, что в силе с Марикой ей не сравниться. — С чего бы? — усмехнулась та, сместив руку ниже спины. — Ведёшь себя, как лярва бордельная, так почему бы и мне к тебе так же не относиться, а? — ухмыльнулась дворянка, тряхнув головой, желая отомстить Сильвии за прошлую выходку. — Марика! Лерва! Что ты творишь?! — взбрыкнула охотница, но действовать резче не могла, боясь, что разбудит Агидель. Хотя, а чего она боялась? Что Агидель увидит… Что? Наоборот бы сейчас попытаться разбудить её, а там уж будь что будет, но тут Сильвия вспомнила, как пострадала из-за падения её рыжеволосая красавица, а Марика, кажется, наоборот чувствовала себя куда как лучше, чем казалось вначале. — Просто пытаюсь показать, кто ты есть сейчас для всех, — хохотнула блондинка, расправив рубаху Сильвии, и опустив ладонь на спину. — Да и для меня, — добавила Марика, проведя ладонью по спине девушки, смещая руку всё ниже. — Да иди ты к бесам! — охотница отчаянно завозилась, стараясь преодолеть хватку. Огинь почувствовала, как резко уходит сила из мышц и её физическое состояние начинает брать верх. В голове опять помутилось, место удара вспыхнуло болью, и девушка выпустила подругу, откидываясь на скамье. Русоволосая тотчас вскочила и устремилась к выходу, пытаясь наспех поправить растянувшийся ворот. Блондинка несколько мгновений рассматривала качающийся полог шатра, а затем слегка привалилась к его стенке, зажмурив глаза. Под веками вспыхивали алые круги. В таком состоянии с её силой творилась какая-то неразбериха. С ней самой творилось что-то непонятное… — Перебор, — усмехнулась Марика, дунув на одну из растрепавшихся по лицу прядей волос. — Молодец, сама догадалась, — раздался приглушённый чуть рассерженный голос Сильвии с другой стороны шатра. — Ты ещё здесь? Иди на кутас отсюда, — устало прохрипела беловласая. — Это уже не по твоим силам… — через ткань раздался короткий смешок. — Курва! — И всё же, Марика, ты поверила в эту курву и продвинула в капралы… Спасибо, — куда более мягким тоном проговорила охотница. — Чего?! — изумилась дворянка, слегка запрокинув голову, едва не проваливаясь меж лавкой и натянутой тканью шатра. — Чего слышала, — дочь леса едва заметно ткнула блондинку в самую макушку, а затем рассмеялась, быстро уходя прочь, — змея белобрысая. — Лань длинноногая, — проворчала Марика, думая, что когда-нибудь Сильвия доиграется, и вот тогда она стащит с неё штаны и как следует… — ай, курва блет! — громко выругалась магнатка. Замечтавшись, она слишком резко опустила голову, промахнувшись мимо подушки, и ударилась о деревяшку. — Что случилось?! — дёрнулась спросонья Агеллон и тут же принялась браниться сама. Вся спина отозвалась болью. — Сильвия твоя случилась! — рыкнула Огинь, чуть поправляя волосы, — второй раз за день. — А меня почему не разбудили? — слегка обиделась Агидель, желая скорее увидеть возлюбленную и поздравить её с новым званием. — Не переживай, скоро вновь явится. Им с Селимой так и так нас ещё мыть, — слегка улыбнулась Марика, вспомнив как один раз наказала девушек, — к тому же, считай я героически приняла на себя всю тяжесть причитаний и нравоучений, гляди меньше достанется. — Спасибо тебе большое! — вдруг горячо поблагодарила капрал. — Велика заслуга! — отмахнулась блондинка. — В смысле за то, что не бросила и до лагеря довезла, — немного смущённо улыбнулась голубоглазая, — у тебя ведь тоже состояние было паршивое, а ты со мной возилась. — Рыжая, ты вот как скажешь порой, такое ощущение, что не я головой ударилась, а ты, причём давно и не один раз. Оставь я тебя там, меня бы Сильвия, а потом и добрая половина лагеря вместе с дер Кин казнили… Да и совесть загрызла. Не могу ж я оставить свою соратницу и, куда от этого денешься, подругу! — Марика… — от изумления капрал даже поднесла руки к губам, и вспомнила как после большого испытания таки оставила девушку возле того странного озера. В глазах защипало. — Начинается! — фыркнула магнатка, подумав, что для сегодняшнего дня как-то многовато слезливых девиц, а впереди непременно ещё одна, но той можно, — вот не вздумай говорить про озеро. Тогда и у нас отношения были, мягко говоря, не очень, и от воды ты меня отвела всё же, да и если бы осталась, ещё неизвестно, вдруг бы на тебя мой Черныш напал. Обстоятельства иные были. В этот раз ты вон вся чуть не переломалась, но до меня же ползла, пока я без сознания валялась. Всё, проехали. В расчёте, — вальяжно махнув рукой, закончила блондинка. — Ладно, — всё-таки шмыгнула носом Агидель, запомнив, как Огинь не любила разводить подобные разговоры, зато в голову сразу пришла мысль, как спросить у девушки про историю, которую она поведала на её дне рождения, — Марика, говоря об озере, я всё хотела спросить… Тебя что-то привлекло в том месте? Может, ты, словно ощутила непонятное, но сильное притяжение, когда мы проезжали рядом ещё во время испытания, как… в твоей вчерашней истории о призраках? — Агидель, не ходи вокруг и около, просто спроси то, что вертится в твоей рыжей черепушке, — немного устало вздохнула зеленоглазая девушка. Всех этих увиливаний ей хватало в среде шляхты, но там хотя бы вопросы задавали изящнее. — Ну-у… Когда ты рассказывала, я подумала, что эта история тебе намного ближе, чем просто какая-то сказка? Мне показалось, может я, конечно, опять глупости говорю, но… Ты говорила о себе? Это так? — чуть тише, серьёзно спросила рыжеволосая, внимательно посмотрев на блондинку взволнованным взглядом. — Может быть, — уклончиво ответила Огинь, чуть отвернувшись но, не сводя пристального взора с капрала, — а в твоей истории был небольшой изъян, уж больно вначале угадывались некие общие черты… Не умеете вы врать, что ты, что Вия, — тяжело вздохнула Марика, опустившись на подушку. — Почему это ещё не умеем? — слегка насупилась рыжеволосая, и тотчас едва не зажала себе рот, осознав, как подставилась. Марика лишь самодовольно улыбнулась, раскрыв ладонь, и вальяжно указала пальцем на Агидель: — Выходит, я не ошиблась, предположив, что ты тоже говорила о себе? — слегка прищурилась дворянка. — Может быть, — постаралась схитрить Агеллон, но её попытка выглядела донельзя жалко, так что девушка даже не стала дожидаться снисходительной фразы магнатки, — да. Я говорила о себе. — Так значит и к озеру ты поехала не просто так, и действительно не из-за просьбы Сильвии, и даже не привирала, что тебя туда тянет. Расскажи, как это было? Что чувствовала? — глаза Марики слегка блеснули. — К озеру… — сбилась с мысли капрал, предполагая, что блондинке в первую очередь будет интересна её история из детства, — не знаю. Я тебе тогда говорила, что будто очень хочется взглянуть, но вот никаких голосов, как раньше, я не слышала. Было лишь ощущение, что я увижу там нечто, как из твоей истории… Но я ничего не увидела, и даже не слышала. Когда мы приехали, меня лишь до оторопи трясло от волнения и страха. Особенно когда ты к воде приблизилась. — А когда малой рванула в чащу от отца, ты так далеко сама забралась, или всё же слышала что-то? По наитию шла, или тоже как будто чего толкало? — Огинь даже подалась вперёд от возникшего любопытства. — Не знаю. Не помню я! — чуть разозлилась рыжеволосая, — помню только, что от обиды едва соображала, а когда в себя пришла, перепугалась. Потом и правда насилу выбралась, но никогда не забуду эти голоса, что со мной шептались по пути. Вот там они были точно. — Понятно, — слегка откинулась назад Марика, прикрыв глаза. Это было весьма любопытно. Если исключить предположения, что они с Агеллон обе были спятившими, то выходило — они столкнулись с тем, чего не могли объяснить, но это точно было. Дворянке очень дорого обошлось то видение. Событие сыграло немалую роль перед случаем с Леславом, когда её регулярно, каждый год, показывали всевозможным магам. Напрасно и совершенно бесполезно. Огинь с тяжёлым сердцем вспоминала, как рушилось её детство и юные годы. Она так испугалась в ту ночь, что закрыла свой разум от любых видений, стараясь не замечать. Но теперь не замечать оказалось трудно, когда ей тоже шептали голоса в голове, когда пришла эта сила. Однако она по-прежнему ничего не видела. К счастью или сожалению? Кто бы знал. Стоило ли вообще делиться этим с Агидель? Да какая, в сущности, разница, она скажет лишь то, что считает возможным, а в этом драном шатре всё равно нечего было делать. И всё же Марика не понимала — Агидель говорила, что голоса ей помогали и вели, а в её случае от голосов в голове веяло лишь холодной чёрной ненавистью и злостью из-за чего о том, чтобы их слушать, даже не шло и речи. — Рыжая, — позвала магнатка, сцепив пальцы в замок, — я тоже не помню точно, что тогда со мной в детстве случилось. Я лишь видела эти фигуры в темноте. Может, это, в самом деле, были лишь призраки? — нахмурилась Огинь. — Ты издеваешься сейчас? — капрал скинула ноги с лавки и села напротив, пытаясь понять, серьёзно ли говорит подруга. — Больно надо, — невесело улыбнулась Марика, — так что думаешь? Или у тебя есть объяснение получше? — Может ты видела духов? — предположила капрал. — Ну, я их слышала, ты их видела… — Да иди ты к бесам, — отмахнулась Огинь, — не заводи эту ерунду про богов, духов и прочую дичь. Хотя, с учётом того, что рассказала Сильвия, в духов я ещё могла бы поверить… — Так и я о том! — ободрилась рыжеволосая, — ведь духи это часть огромного мира богов… — Блет, а я не о том! Если духи и существуют, то никоим образом не зависят от ваших богов. Все эти боги, которых никто и никогда не видел, если подумать, редкостные лярвины дети, ведущие себя слишком по-человечески, к тому же ещё и тупо. Свар, сношающий всё что шевелится, отчего потом рождаются чудовища, Танис, который мечется меж добром и злом, Анером, вся из себя хитрая, но ещё почему-то не прибравшая к рукам весь мир, Фрая, которая отчего-то и не слишком присматривает за своей природой. Ты серьёзно веришь, что все эти истории реальны, а не фантазия какого-то паскудника? Я уж молчу о богине судьбы, которая, если подумать, та ещё курва с борделя! — Марика! Не богохульствуй! — поспешно осенила себя знамением Агидель, — нельзя так говорить! — А то что? Меня громом поразит? Земля провалится из-под ног? Ну? — Марика распростёрла в стороны руки, однако ничего, как она и думала, не произошло, — богам, Рыжая, даже если они и есть, плевать на нашу возню. — Духи, призраки, бесы, демоны… — закатила глаза блондинка. — Агидель, а ты вообще уверена, что над тобой не соседские дети решили пошутить, заведя в этот лес? Уж извини, но ты не самый простой человек, пускай и находишь подход к большинству, однако у меня желание иногда появляется тебе голову открутить. Вдруг в тот раз над тобой какой-то из твоих врагов насмехался? Ну, как наша любимая шайка пёсьих детей. Они ведь тоже только втихую гадить и умеют. Боятся, что я им голову оторву, — пробурчала себе под нос Огинь. — Марика! — А я оторву! Пусть только повод дадут! — разошлась блондинка, ударив кулаком по краю лавки. — И всё же тогда я точно была одна… — упрямо проговорила капрал, — думай, что хочешь, но я знаю, что это меня духи из чащи вывели. — И всё же хватит быть такой дурой. Вон как в лагере мечешься, соображай, этому должно быть иное объяснение… — задумалась магнатка, слегка постучав себе пальцем по лбу, — мне не нравятся обе версии, что с призраками, что с духами, хотя бы оттого, что они слишком очевидны. Если бы всё было так, кто-то даже из нашего окружения хоть раз в жизни, но пережил нечто подобное. — Так ведь Сильвия говорила… — Не считается, она сама не была уверена, в отличие от нас. — Хорошо, допустим, это не духи и не призраки, но это и не наше воображение. Ты точно что-то видела, я что-то слышала, и нас обеих понесло к этому озеру после испытания из-за странного чувства, — рассуждала рыжеволосая, неспешно наматывая на кончик пальца прядь волос, пока к ней не пришло лёгкое озарение, — а может быть мы маги? В нас есть какие-то скрытые способности? — буквально загорелась рыжеволосая. — Мимо, — Огинь равнодушно отмахнулась, слегка привирая, не желая раскрыть всей правды — из-за того случая в детстве меня затаскали с этими проверками на магический потенциал. Ни-че-го. Тебя проверяли? — Я не решилась говорить родителям о том, что произошло, но потом сама ходила к паре местных чародеев, они не обнаружили у меня никакого таланта, — пожала плечами Агидель, — тогда что же? Я не понимаю… — Вот и я не понимаю. Ладно, отбросим совсем бредовые домыслы и скажем, что в мире есть вещи необъяснимые и неизвестные. Что нам это даёт? — Марика решила сложить имеющееся вместе. — А что это может дать? — заморгала в недоумении Агеллон. — Для начала факт того, что мы вполне с этим взаимодействовали и это не плод воображения, как я думала многие годы. Значит… — Значит и теперь с этим можно как-то взаимодействовать! — преждевременно обрадовалась капрал. — Разбежалась! — фыркнула Огинь, мгновенно становясь сосредоточенной. — Нет, если бы всё было так просто, у нас бы это выходило по щелчку пальцев, а мы даже близко к тому не подошли. К тому же, вспомни слова твоей любимой Эверстейн во время тренировок: нет смысла бросаться в бой необдуманно. В нашем случае тоже самое. Не зная, как мы это сделали и из-за чего, безрассудно пытаться повторить это ещё раз… В общем, всё это значит, что мы вполне вменяемые, но абсолютно тупые лярвы, которые в таких вещах ничего не понимают. Значит, нам надо искать ответ на стороне. Или искать того, кто разбирается. — Но ведь маги… Слушай, а если орден? Помнишь ту ведьму, Иовиту? Она ведь как раз в Альбинг направлялась! — опять воодушевилась рыжеволосая. — О курва! — вздохнула Марика, накрыв лицо руками. — Только не вспоминай этих умалишённых… Ладно эти ваши Свары и Фраи, но её бредни это уже предел моего терпения… — почти что простонала блондинка от отвращения. — Откровенно говоря, я в её россказни тоже не слишком поверила, хотя звучит красиво. Но я не об этом. Орден обладает самым большим собранием знаний, может там найдутся какие-то ответы? — вполне резонно предположила капрал. — Не знаю. Да и ты, как всегда, упускаешь из виду несколько важных деталей. Мы не в ордене, для начала, и мы не можем с ним связаться, и маловероятно, что в ближайшее время сможем туда попасть. И даже если так, это не самое лучшее место, где я хотела бы оказаться, — слегка передёрнула плечами блондинка, будто от холода. — Почему? — Если мы можем взаимодействовать с тем, о чём не имеем понятия, а другие этого не могут, то, что я, что ты, станем объектом такого внимания, о котором лучше бы никому не мечтать. Тебе вот не нравится распространяться о своей личной жизни? — привела простой пример Марика. — Не нравится, — тут же подтвердила Агеллон. — Замечательно, а в данном случае влезут и в личную жизнь, и в голову, да хоть в задницу, сделав нас игрушками для экспериментов в своих руках. — Марика! — напрасно возмутилась рыжеволосая, сочтя, что сегодня с грубостями Огинь сильно перегибает. — Мой тебе совет: помалкивай, — не замечая ничего, спокойно продолжала дворянка, — я тоже не стану распространяться. Посмотрим, что дальше будет, если что, держи меня в курсе. Я поступлю также. — Ладно, это, кажется, звучит разумно, — поразмыслив, согласилась рыжеволосая. Девушка поняла, что они могут до одури пересыпать из пустого в порожнее, но результата это не принесёт никакого. Правда заключалась в том, что они не знали, с чем имели дело, а главное, ещё и не понимали, как с этим быть, да и стоит ли рисковать лишний раз? Даже если это духи, те ведь тоже не все были добрыми, а уж если это призраки… Теперь сама Агидель немного поёжилась.***
За сегодняшний день Сильвия в полной мере осознала, что на протяжении долгого времени ощущала Агидель: с новым званием она металась по всему лагерю, пытаясь нигде не ошибиться и всё успеть. После баталии пришлось всех организовывать и на всякий случай осматривать, нужно было позаботиться о лошадях, заняться обедом, а после возвращаться к тренировкам. Охотница едва успевала перевести дух, а ведь теперь капралов стало куда больше. Хорошо ещё Селима, тоже порядком вымотанная, согласилась дабы Сильвия первой навестила Агидель и Марику, пока она заканчивала с последними распоряжениями от дер Кин. Дочь гор, ещё издали заметив подругу, быстро махнула рукой и нахмурилась. Русоволосая, едва отойдя от разборок с Огинь, немного втянула голову в плечи. Ей предстояло сказать, что магнатка, на самом деле, тоже пострадала в этом курвином лесу, свалившись с лошади и приложившись головой, хотя, учитывая поведение этой гадюки, может, не так уж она и пострадала. С другой стороны, может так оно лучше. Селима хотя бы будет подготовлена. — Чего так долго? — возмущённо шикнула далканка, едва приблизившейся дочери леса. — Действительно, Сильвия, — покачала головой Инги, помогавшая им освоиться с новым званием. Селима и Сильвия хоть и были десятниками раньше, всё равно терялись, зато вот дер Зиг, равно как и её брат, явно оказалась в родной стихии, и теперь, не испытывая ни страхов, ни сомнений, подходила к решению задач со знанием дела. Стоило только подругам начать глупить, как Инги брала их, словно нашкодивших котят, и тыкала в самую суть, чтобы дошло. Не очень приятно, зато очень понятно. Сейчас охотнице предстоял как раз один такой тычок. — Простите, девчата, — немного развела руками русоволосая, — я виновата, но… — Девчата у тебя под нагрудной повязкой, капрал Сильвия из Литау, — тут же не преминула заметить дер Зиг, уловив как от хохота Селима быстро закрыла рот ладонью, но сама тон сбавила, — не вздумай такое ляпнуть, когда твои подчинённые рядом и могут слышать. И не приведи Водиназ, если услышит кто-то из старших офицеров. И уважение потеряешь, и на наказание нарвёшься… Что там случилось? — Слушаюсь, — покраснев, неловко вскинула два пальца к голове охотница, — ну… В общем… Оказывается, Марика тоже с лошади упала, — издалека начала она, тщательно выбирая слова. — Что?! — вмиг переполошившаяся далканка подлетела к ней и чуть не вцепилась в ворот рубахи, воздев руки, — как? Что с моей Марикой?! — встав на мыски, Селима посмотрела в серые глаза. — Голову разбила, но в остальном в порядке, уж поведением так точно, — хмыкнула охотница, у которой невольно глаз дёрнулся от воспоминаний, когда её назвали «моей». — Да не трясись, чувствует она себя куда лучше Агидель. Всезнайка… хорошо о них позаботилась. Огинь ни капли не изменилась, только самомнение взлетело к новым высотам, — капрал из Литау не могла просто так забыть всего. — Шир та! — выругалась на родном кареглазая, всё равно переживая, — вот как знала, что не надо было тебя отпускать, а самой идти. — А с Ги что? — желая сместить внимание, да и беспокоясь о подруге, уточнила дер Зиг. — Она спала, мы решили не беспокоить. Всю спину себе отбила, плечи в примочках и компрессах, — настал черёд нахмуриться Сильвии, — но дер Кин в самом деле хорошо всё сделала. Я заметила пустые склянки, это очень сильные снадобья, но подобранные идеально. Не думаю, что Агидель и Марика в ближайшее время смогут вернуться к тренировкам. — Так! — Инги увидела, что один из кадетов, до того таскавший ростовые щиты после тренировки, остановился неподалёку и явно собирался получше разузнать в чём дело, — интересно очень?! Лучше бы так сражения интересовали, гляди, и выиграли бы. Пшёл вон отсюда, пока не отправила выгребные ямы рыть. И вообще! — дер Зиг возвысила голос, обращаясь к остальным подчинённым, — быстрее работаем. — Шевелись тайхраново племя! — заорала далканка, похоже, от переживаний, не уступая сейчас сержантам. — Вот так, — подмигнула Инги, обратив взор на охотницу, — учись. Капралы проследили за тем, как будущие гвардейцы заканчивают с уборкой стрельбища и наконец-то направились к походным баням, второй раз за день желая смыть с себя трудовой пот, а заодно подогреть воду для Марики и Агидель. Сильвия сосредоточилась на мыслях о своём повышении. Первые страсти улеглись ещё в шатре, во время спора с несносной зеленоглазой курвой, оставив охотницу с текущей действительностью. Она капрал, которая ещё не поняла, хотела ли именно этого, но ей весьма доходчиво объяснили все преимущества. Она капрал, у которой пока не слишком-то выходило… Хотя, в сражении, она, конечно, свернула собственную гору, но вот так? Да вон Селима лучше справлялась. — Сильвия? — позвала дер Зиг, возвращая девушку из размышлений, — извини, если грубо сказала, но пойми, тут иначе нельзя. — Ничего страшного, я сама виновата, — негромко ответила дочь леса, в то время как далканка, шествующая чуть впереди, принялась мурлыкать себе под нос какую-то песенку. Кажется, дочь гор в этом была немного схожа с Агидель. — У меня к тебе просьба будет, ну, если не затруднит… Ты ведь в снадобьях хорошо разбираешься? — сама начала теряться Инги. — Ну… — поначалу Сильвия хотела ответить в духе «неплохо», вот только зачем принижаться? — Да, хорошо. Слушай, а можно и мне кое-что у тебя попросить? Идея пришла в голову сама собой, вызывая улыбку на губах. Верно, другие были во многом правы, говоря ей, что она недостаточно в чём-то хороша, что она неподобающе себя вела, но баталия показала ей одну важную черту — когда Сильвия действовала сама и без подсказок, то результат превосходил все ожидания. Одна беловласая гадюка когда-то сказала ей быть собой? Огинь ведь учила её этому. Ну и выучила, на свою голову. Охотница чуть не воспарила от предвкушения того, когда сможет явиться в лекарский шатёр, напрочь лишив дара речи Марику, тем самым наконец-то ей отплатив, и как на неё будет смотреть Агидель. Конечно, в утренних нравоучениях Огинь был смысл, и Сильвия хорошо понимала, что дала серьёзного промаху, но теперь-то ей никто не мешал учесть все ошибки, да и в шатре будут только они… — Да, конечно, — немного легкомысленно кивнула дер Зиг, не замечая, как просияла ликом подруга. — Одолжишь мне несколько своих лент для украшения палатки? — прямо спросила Сильвия. — Да хоть все забирай! — любезно разрешила Инги, — вот только у меня просьба серьёзнее… — Ну чего вы там плетётесь? — уперев руки в бока, обернулась Селима, намного опередив девушек, — я ещё хочу успеть нормально с Марикой поговорить! — Идём-идём! — заверила охотница, ускорив шаг. — Ладно, позже, — слегка покраснела дер Зиг, благо в сгущающейся темноте её румянец было не различить. Спокойно помыться было не суждено. Дочь гор постоянно подгоняла, особенно Сильвию, решившую самым тщательным образом промыть свои волосы. Видя, как возится подруга, Селима даже пригрозила девушке, что собственноручно её обкорнает чтобы ходила как Агеллон, если та не поспешит. Охотница, порядком утомившись от этого нытья, прибегла к небольшой, но удивительно эффективной хитрости: — Селима, я понимаю, как ты хочешь поскорее увидеться с Марикой, но я у них уже была, и знаю, что всё в порядке, насколько это возможно. Ты беги скорее, а заодно принеси девушкам воды, я подойду чуть позже. — Капуша болотная, — хмыкнула далканка, но слегка расслабилась, — ладно. Если рыжая проснулась, что ей передать? — Скажи, что скоро буду, просто задержалась в бане, — быстро проговорила девушка, сделав самое честное лицо. — Ладно… И не забудь тоже взять воду, я одна бегать не собираюсь, — согласилась кареглазая, даже не став как следует вытирать голову. Едва дочь гор оделась и, подхватив пару ведёр, со всей возможной поспешностью отправилась к лекарскому шатру, как к вздохнувшей с облегчением охотнице подошла ухмыляющаяся дер Зиг: — Ну и хитрюга ты, — подмигнула Инги, говоря с явным уважением, — ловко сегодня всё проворачиваешь, смотрю и думаю: тебе палец в рот не клади, оттяпаешь по самый локоть. — А то и по плечо, — задорно улыбнулась русоволосая, — просто есть одна мысль, да и тебе, как понимаю, о своей просьбе не хотелось слишком распространяться. Так что ты хотела? — Тут дело довольно щепетильное… — замялась крепкая девушка. Охотница бросила на подругу удивлённый взгляд. Казалось, Инги и щепетильность стояли на противоположных краях поля баталии, — в общем… Ты можешь сделать такое снадобье, что б вот у нас с Раданом была близость, а детей не было? — дер Зиг резко покрылась густым румянцем. — А? — приоткрыла от удивления рот Сильвия, тоже покрываясь краской. Вопрос был очень неожиданный, так что ей потребовалось пару раз глубоко вздохнуть, прежде чем обрести способность говорить нормально, — э… да, могу. Да, Инги, хорошо, я сделаю. — Спасибо! — просияла ликом дер Зиг, — если тебе ещё что-то кроме лент нужно, ты проси, не стесняйся, — нервно добавила она, боясь поднять взгляд. — Нет-нет, мне хватит, — поспешно проговорила дочь леса, уже шалея от того, сколько нового она сегодня узнала. В какой-то миг охотница даже подумала, что просьба Инги была вполне себе прозаичной и жизненной, а вот то, что сама Сильвия так хорошо выступила на баталиях, то, что Марика, веря в неё, убеждала дер Кин, и то, что даже лучшие могут ошибиться, всё это казалось из ряда вон. А ещё Всезнайка разбиралась в лечении… От последнего у русоволосой вместе с неким уважением куда сильнее проявилось желание доказать всем и каждому, и в первую очередь себе, что она может лучше. — Слушай, а снадобье насколько хорошее? — слегка отошла от своей радости дер Зиг, — ну, не будет случайности? — Только если забудешь его выпить, — хихикнула дочь леса, наконец-то закончив прихорашиваться, и вместе с подругой направилась из бани, не забыв прихватить вёдра с водой. Заставлять бегать Селиму туда и обратно, было бы очень глупой и несправедливой затеей. Хотя с другой стороны, если бы Марика не пострадала, Сильвии бы это показалось даже немного забавным… По дороге девушки, правда, всё равно сначала свернули к жилищу Инги, и Сильвия, едва получив в свои руки ленты, с частыми извинениями попросила соратницу самой отнести все вёдра, говоря, что ей необходимо срочно отлучиться. Капрал дер Зиг хоть и удивилась, но была настолько обрадована согласием охотницы сделать для неё снадобье, что даже не стала задавать никаких вопросов. Ленты, вёдра — с неё не убудет, а что русоволосая вдруг развела такую активную деятельность, так и Агеллон носилась по всему лагерю, как подстреленная в пятую точку. И не всегда для дела, как полагала Инги. Подхватив пару вёдер и приказав Радану взять оставшиеся два, новоявленная капрал вместе со своим парнем отправились к лекарскому шатру. Ещё на подходе к нему стали слышны громкие вопли, явно недовольной и сильно переживавшей, Селимы. Далканка не стеснялась в выражениях, костеря Марику и Агидель на чём стоял Митхейм. Больше, конечно, доставалось Огинь. — Ух, сурово-то она как, — понизив голос, всё равно пробасил здоровяк, — я б наоборот пожалел… — Пожалел, — слегка передразнила Инги, — а ты думаешь, Селима просто так ругается? Вот попробуй мне только с коня слететь на скаку, я тебя вообще убью! — рыкнула девушка. — Да вас убить мало за такие «подвиги»! — на попытку какого-то возражения заорала из шатра дочь гор. — Во, слыхал? Ставим вёдра здесь и уходим. Быстро. И тихо, — прошептала дер Зиг, опустив свою ношу недалеко от шатра. — Ведьмы, — сдавленно вымолвил Радан и поспешил за своей девушкой, пока страсти кипели дальше. Селима и раньше не отличалась сдержанным нравом, но в этот вечер в полной мере явила все черты своего народа, действительно став той, какой была ещё в городе. Только она притащила к шатру вёдра и откинула полог, как чуть не выронила кадки из рук. Пусть и предупреждённая охотницей, она так переживала за Марику, что едва увидев возлюбленную с перемотанной головой, рванула к ней, в порыве едва не снеся с лавки. Накрепко обняв свою красавицу, далканка едва не расплакалась от подступившего к горлу кома. Сильные руки Огинь легли на плечи, уверенно поглаживая, заставляя успокоиться, но кареглазая слишком волновалась из-за случившегося и видеть Марику с расплывшемся на пол-лица синяком было выше её сил. — Ну что ты, успокойся, я жива, не переживай, ничего же страшного не случилось… — шептала ей блондинка, и это стало последней каплей. — Успокоиться?! Не переживать?! — резко втянула в себя воздух дочь гор, сверкнув мокрыми от слёз глазами, — как это я должна не переживать, если ты чуть не убилась?! Марика, ты сколько раз на меня ругалась, что я словно безголовая по лесу носилась, а мне, по-твоему, молчать надо? — совершенно потеряв контроль от чувств, разошлась Селима. — Нет, конечно… — магнатка полагала, что тяжело было с Сильвией, но, похоже, сильно ошибалась и даже быстро скосила взгляд на Агеллон, которая, под шумок, пыталась тихонько улечься на лавке. Но Селима это заметила. — Рыжая! — обернувшись к Агидель, так и замершей в неловкой позе, рявкнула далканка, — как это произошло? Почему? Отвечай, и не вздумай мне врать! Если Сильвия не убила, убью я. Обеих, — прищурив глаза, прошипела далканка. — Когда вы начали своё наступление, мы поспешили устроить обходной манёвр, преодолели реку там, где никто из вас не ожидал, устремились в лес, но на склоне я не справилась с конём, он оступился, я упала, меня потащило… Марика это заметила, обернулась и случайно ударилась головой о сук… — честно рассказала голубоглазая девушка и увидела во взгляде Огинь характерную черту, прямо говорившую, какая же Агеллон бестолочь. — Так это ты выходит, не просто с лошади упала и ударилась, это ты на всём скаку налетела?! — ахнула дочь гор, резко обернувшись обратно к возлюбленной, — какого тайхрана потребовалось так гнать через этот лярвин лес?! — Боялась не успеть, — удручённо пробормотала Марика, украдкой показав Агидель сжатый кулак. — Успела?! Подери тебя мать сурты! — от избытка эмоций Селима резко поднялась и, как немногим ранее Сильвия, принялась мерить пол шатра шагами, — а ты?! — её палец указал на Агеллон, — какого беса молчала? Не могла крикнуть, что не можешь нагнать? — Я растерялась, — вжала голову в плечи рыжеволосая, слегка морщась от боли. Говорить сейчас, что не хотела показаться слабой, было сущим самоубийством, учитывая, что ещё вот-вот и должна была прийти охотница. — Одна боялась, другая растерялась! Как дать бы вам обеим по шеям… Да вижу уже не надо! Сейчас вот Сильвия придёт, я ей ещё расскажу, что именно было! — Может, не стоит? — со слабой надеждой спросила Агидель. — Не стоит? Да вас убить мало за такие «подвиги»! О Матерь гор, скажи, чем я заслужила это всё?! — далканка остановилась и приложила ладонь к лицу, начиная бормотать что-то на родном языке. — Зато ты сегодня просто умница! — Марика безошибочно угадала, как начинает меняться настроение Селимы. Вспышка ярости сходила быстро, а бормотания говорили о том, что теперь кареглазая бестия будет только лишь ворчать, — позволь поздравить тебя с новым званием, ты ведь хотела… — Видала я это звание там, где не светит солнце! — напоследок возвысила голос дочь гор, но направилась к блондинке и, остановившись перед ней, слегка присела, разглядывая лицо девушки, — сильно болит? — она протянула руку, чтобы дотронуться до щеки, но немного засомневалась. — Терпимо, — Огинь сама чуть подалась вперёд, ткнувшись в ладонь, и уверенно притянула любимую к себе, устраивая на коленях, — извини, что из-за своей глупости заставила тебя так переживать, — Марика опустила голову прижимаясь к груди далканки. — А ты меня за то, что я так разоралась, — уже совсем иным тоном откликнулась дочь гор, позволив себе глубоко вздохнуть. — Да я и не злилась, поэтому не извиняйся. Тебе положено злиться, — улыбнулась магнатка, — ты верно сказала, я же сама сколько раз на тебя бранилась, и случись подобное, не знаю, может ещё сильнее бы орала… Просто, когда ты погнала отряд Густава, мы поняли, что наш план дал сбой, и пришлось действовать второпях, но ты была великолепна. Дралась как горная львица! — Как же хорошо тебе даётся лесть, Марика Огинь, но мне нравится, продолжай, — промурлыкала Селима. — А ещё я могу приносить добрые вести, — загадочно понизила голос беловласая, переходя на шёпот, — помнишь, я говорила, что, возможно решу вопрос с нашим жильём, увеличив его? — дворянка дождалась быстрого кивка и увидела нетерпеливый взгляд, — так вот, дер Кин разрешила мне воспользоваться материалами и перестроить нашу палатку! — Я тебя обожаю! — взвизгнула кареглазая, горячо прильнув к губам возлюбленной. Агидель, только было расслабилась и хотела вновь прилечь на бок, понимая, что угроза миновала, но тут Селима опомнилась, начиная причитать, что совершенно забыла о воде и та уже, наверняка прилично остыла. Следом за этим далканка нахмурилась. Сильвия ей обещала, что придёт следом, но её всё ещё не было. — Агидель, когда припрётся эта лесная лярва, дала б ты ей по заднице, — проворчала далканка, направляясь к оставленным на входе вёдрам, — у неё от радости за новое звание, кажется, вообще вся совесть пропала… Мне что теперь, одной бегать за водой туда и обратно? Где эта лань длинноногая?! — Я здесь! — полог легко качнулся в сторону и на входе появилась дочь леса, изящно внеся пару вёдер, опуская их рядом с кадками, которые принесла Селима. Селима, как нагнулась, так и забыла выпрямиться, во все глаза уставившись на подругу. «Эта… Эта…» — дочь гор не могла подобрать подходящих слов. Сильвия, казалось, напрочь забыв всё, что было перед баталиями, вновь явилась в том самом платье. Вновь босая, вновь без повязок, только теперь ворот был распахнут ещё шире, а в русые волосы были красиво вплетены цветастые ленты. У Марики от волнения даже в глазах помутилось. Агидель вцепилась в лавку и подалась вперёд, таращась на девушку так, как не делала этого и на своё торжество. — У вас всё хорошо? — невинно полюбопытствовала охотница, изящно пройдясь по шатру к рыжеволосой, — Агидель, извини, что заставила тебя ждать. Как ты? — Намного… лучше… — сглотнув ком в горле, голубоглазая девушка, так и не отрывая взгляда, даже чуть приоткрыла рот. — Да ты издеваешься! — еле слышно пробормотала себе под нос Огинь, не замечая, как глаза вновь начинают сиять.