Ни слова о молочных бёдрах / No Talk of Milky Thighs

Una Mattina Mi Son Alzato Bella Ciao Ciao Ciao Лань Ванцзи замирает, не успев коснуться дверной ручки, когда слышит пение. Голос Вэй Ина мягкий, сильный, он уверенно и чисто ведёт мелодию. Сычжуй подпевает, но куда более неуверенно. Una Mattina E ho Trovato I’invasor Лань Ванцзи, стараясь не шуметь, осторожно открывает дверь. Bella Ciao Ciao Ciao Теперь пение слышно гораздо лучше. Сама песня на итальянском — это всё, что может сказать Лань Ванцзи. Вэй Усянь часто смотрит Нетфликс, с программами для самых разных стран. Доступ к которым получает через ВПН. Ну, а как же ещё. Вот у Лань Ванцзи нет никакого ВПН. Для Вэй Ина вообще не проблема смотреть фильмы и передачи на каком-нибудь другом языке. Иногда даже кажется, тот выбирает, что именно будет смотреть, исходя из того, какой язык хотел бы слышать в этот день. Сейчас на часах половина седьмого утра. До отъезда Вэй Ина и Сычжуя в школу есть ещё около часа. И обычно минимум половину из этого времени Вэй Ин ещё продолжает спать. Во всяком случае, к такому выводу пришёл Лань Ванцзи за месяц их совместной жизни. Он вообще подозревает, что Вэй Ин встаёт в семь утра, за полчаса до выхода, только ради Сычжуя. Самому ему, чтобы собраться, наверняка хватило бы и пятнадцати минут. Или даже десяти. Остаётся только удивляться, как Вэй Ин ухитряется делать всё с такой бешеной скоростью. E le genti che passeranno O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao При каждом повторении это «bella ciao» набирает обороты, голос Сычжуя звучит всё увереннее и увереннее. Лань Ванцзи останавливается у небольшого коридорчика, ведущего к открытой гостиной, объединённой с кухней и столовой. И только удостоверившись, что его появление осталось незамеченным, заглядывает в зону кухни. Вэй Ин с Сычжуем стоят у плиты, спиной к нему. Вэй Ин в такт песне одно за другим разбивает яйца на сковороду, а Сычжуй, пританцовывая, передаёт их из лотка. Так что каждое «вella сiao» теперь сопровождается треском яичной скорлупы. Когда последнее яйцо оказывается на сковороде, Вэй Ин поднимает указательный палец, заговорщицки понижая голос и тихо-тихо поёт: È questo il fiore del partigiano… А потом взмахивает пальцем, как дирижёрской палочкой, и поёт уже в полный голос вместе с подхватывающим припев Сычжуем: O bella ciao, bella ciao, bella ciao ciao ciao! Сычжуй воздевает руки к Вэй Ину, словно призывая продолжить дальше самому. Тот с улыбкой берёт его руки в свои и тихонько допевает: È questo il fiore del partigiano Morto per la libertà Лань Ванцзи только вернулся с круглосуточного дежурства, во время которого провёл две операции, одна их которых была довольно длительной и сложной. Словами не описать, насколько сильно он устал. По правде говоря, он рассчитывал по возвращении проводить Сычжуя с Вэй Ином в школу, помахать им вслед рукой, после чего быстро принять душ и завалиться в постель, чтобы тут же провалиться в сон без сновидений. И без Вэй Ина под боком, присутствие которого само по себе уже достаточно отвлекало. Лань Ванцзи и не подозревал, насколько регулярный секс мешает нормально высыпаться. Особенно человеку, который, как Лань Ванцзи, всегда придерживался чёткого графика сна и бодрствования. И, тем не менее, сейчас, вместо того, чтобы отправиться отдыхать, он громко спрашивает: — Можно с вами позавтракать? — Папа! — поворачивается к нему Сычжуй, расплываясь в улыбке. За последние несколько недель эта улыбка стала намного более открытой. Лань Ванцзи начинал подозревать, что именно такой и была на самом деле настоящая улыбка его сына. Но, так как Сычжуй с малых лет видел, насколько сдержанны Лани в проявлении эмоций, у него просто не было другого примера для подражания. Теперь же, когда с ними стал жить Вэй Ин с его лучезарной улыбкой, Сычжуй стал сиять в ответ, отражая её. Самого Лань Ванцзи Сычжуй по-прежнему одаривал чуть более сдержанными улыбками, но и в них никогда не чувствовалось недостатка радости. Просто его сын интуитивно зеркалил выражение лица родителя, с которым общался. И тем не менее, для Лань Ванцзи стало настоящим открытием то, что Сычжуй, — его сын, такой, каким Лань Ванцзи привык видеть его дома, рядом с собой, — на самом деле становился совершенно другим рядом с Вэй Ином. И теперь он знал, каким бывает не только Сычжуй, сын Лань Ванцзи, но и Сычжуй, сын Вэй Усяня. — Моя яичница остро приправлена, — отвечает Вэй Ин. — Я могу пожарить тебе другую. Пока Сычжуй достаёт тарелки, Лань Ванцзи встречается взглядом с Вэй Ином, улыбка которого тут же немного тускнеет. Но не потому, что он чем-то недоволен, нет. Лань Ванцзи направляется к нему, удерживая этот взгляд. Который Вэй Ин тут же отводит, делая вид, что проверяет готовность яичницы. О, Лань Ванцзи уже научился узнавать этот взгляд. В последнее время он замечает его всё чаще и чаще. И когда это происходит, Вэй Ин становится чуть более раздражительным. Иногда даже по-злому язвительным, словно сердится сам на себя. Но чем больше злости в его словах, тем больше… Дверной звонок звучит как раз в тот момент, когда Лань Ванцзи направляется к плите, у которой стоит Вэй Ин. — Это Цзинъи! Я открою! — объявляет Сычжуй, выбегая в прихожую. Лань Ванцзи подходит как можно ближе к Вэй Ину. И видит, что тот хочет отступить. Отойти. Но всё-таки заставляет себя остаться на месте, хотя это и стоит ему определённых усилий. А потом Вэй Ин ожидаемо выдаёт: — Знаешь, вообще-то я передумал готовить новую яичницу. Хочешь позавтракать, — ешь ту, что уже приготовлена. Вэй Ин задирает подбородок, явно бросая вызов. Лань Ванцзи старается сдержать улыбку. Ему это удаётся. — Я не голоден. Завтракайте без меня. Он разворачивается, чтобы выйти из кухни, но успевает заметить, как в глазах Вэй Ина мелькает удивление. — Здравствуйте, господин Лань, — слышит он голос Цзинъи. Кивнув мальчику и пожелав всем хорошего дня, Лань Ванцзи поднимается в спальню и сразу направляется в душ. А когда возвращается, обнаруживает в комнате Вэй Ина, который делает вид, что ищет что-то в одном из ящиков трюмо. Лань Ванцзи мысленно улыбается и поднимает полотенце, висевшее на шее, чтобы вытереть мокрые волосы на затылке. Хотя на самом деле он делает это только для того, чтобы продемонстрировать перекатывающиеся под кожей мышцы. Плечи, грудь и пресс. Влажную кожу живота над низко повязанным на бёдрах банным полотенцем. Он прекрасно знает, что Вэй Ин видит его в зеркале. Хотя тот старательно делает вид, что даже не смотрит в сторону мужа. А ещё заметно, что Вэй Ин уже сильно возбуждён. Как такое вообще возможно? Лань Ванцзи бросает взгляд на настенные часы. Сейчас ровно семь. Дети будут заняты завтраком и болтовнёй ещё минут двадцать. Всего двадцать минут. Лань Ванцзи гадает, достаточно ли будет им с Вэй Ином этого времени. И стоит ли хоть что-то затевать. Сам Вэй Ин никогда первым не проявляет инициативу. Даже когда ему очень хочется секса. Вот как сейчас. Вэй Ин возбуждён. Он сам пришёл в их спальню. Но ни за что не сделает первый шаг. Лань Ванцзи прикрывает глаза, размышляя, а хватит ли ему самому сил и энергии на их обычные «давай-не хочу» игры. Он сомневается. А потом слышит, как Вэй Ин просит: — Не могу открыть. Поможешь? Лань Ванцзи открывает глаза и видит, как Вэй Ин возится с выдвижным ящиком, который время от времени заедает. Обычно достаточно его немного приподнять и потянуть. Даже ребёнок справился бы с этим. Без особых усилий. Такое впечатление, будто иногда Вэй Ин забывает о том, что он Старейшина Илина. Который голыми руками остановил огромный падающий вентилятор. Каждый раз, когда Вэй Ин противится, тщетно пытаясь вырваться из его, Лань Ванцзи, объятий, — всё это полная хрень. Если бы Вэй Ин захотел, он бы легко развёл руки Лань Ванцзи в стороны одним лишь усилием воли. Сам Лань Ванцзи не раз уже задумывался об этом. И пришёл к выводу, что Вэй Ину просто нравится, когда его вот так удерживают, крепко сжимая в объятиях. — Мгм, — хмыкает Лань Ванцзи, подходя ближе. В голове мелькает мысль поддразнить Вэй Ина, не идти у него на поводу. Не поддаваться, не облегчать задачу. Заставить попросить. Но у самого Лань Ванцзи член тоже уже колом стоит. Он возбудился ещё в душе, вспоминая, как смотрел на него Вэй Ин, когда они разговаривали на кухне. Поэтому вместо того, чтобы сдержаться, как было задумано, Лань Ванцзи останавливается вплотную к Вэй Ину и тянется за его спину, чтобы выдвинуть застрявший ящик. Теперь он и правда чувствует. Чувствует, насколько Вэй Ин на самом деле возбуждён. Для этого даже не нужно видеть слегка разомкнутые губы или поволоку в полуприкрытых глазах. Повинуясь непреодолимому желанию, Лань Ванцзи утыкается лицом в изгиб шеи Вэй Ина и бормочет: — Ты так хорошо пахнешь. Он любит его запах. Всегда любил. И любит до сих пор. Даже когда возвращается слишком измотанный после долгих дежурств, он ложится в постель, вдыхает запах спящего мужа — и усталость отступает. Словно придаёт ему сил. Чтобы он мог зарыться носом в волосы Вэй Ина. Обласкать губами шею, пупок, изгиб поясницы, округлость ягодиц, впадинки по обе стороны от выпирающей косточки на лодыжке. Всё, до чего сможет добраться в тот момент. Сейчас же Лань Ванцзи чувствует, как тихий стон Вэй Ина отдаётся вибрацией и в его груди. — Вэй Ин… — тихо начинает Лань Ванцзи, но не успевает договорить: тот поворачивается и притягивает его к себе, обхватив за шею. Губы Вэй Ина мягкие. И уже слегка припухшие от возбуждения. А сам поцелуй, сначала нежный, быстро становится открыто непристойным. Словно Вэй Ин… — Хочу взять тебя в рот, — говорит тот, разрывая поцелуй. Вэй Ин ни разу ещё этого не делал. Сам Лань Ванцзи неоднократно удовлетворял его ртом. Но не наоборот. Так было до сегодняшнего дня. Лань Ванцзи удивлённо смотрит на мужа. Видит, как горит желанием его взгляд из-под полуприкрытых век. И, отступив немного, сдвигает повязанное на бёдрах полотенце, позволяя крепко стоящему члену выскользнуть из-под него. Вэй Ин наблюдает за его действиями, после чего поднимает на Лань Ванцзи взгляд, полный желания, больше похожего на голод. — Ты так и не съел свой завтрак? — решает поддразнить его Лань Ванцзи. Но Вэй Ин на полном серьёзе качает головой и опускается на колени. — Я хотел сначала попробовать тебя, — отвечает он, после чего обхватывает губами член Лань Ванцзи и вбирает его в рот. Ощущение влажного жара вокруг собственного члена заставляет Лань Ванцзи непроизвольно двинуть бёдрами. Хорошо, что у детей включен телевизор. Потому что Вэй Ин громко стонет. С его членом во рту. Для первого минета после девятилетнего перерыва это просто… потрясающе. Потому что Вэй Ин принимает его без всяких колебаний и сомнений. Словно ждал этого, мечтал, точно зная, чего именно и как именно хочет… Никаких нежностей, никакого заигрывания, — Вэй Ин просто отсасывает ему, словно хочет заставить кончить и испить его полностью. Именно так, собственно, всё и происходит. Потратив несколько мгновений, чтобы прийти в себя, Лань Ванцзи поднимает Вэй Ина и жадно целует, ощущая собственный вкус на его языке. И, хотя Лань Ванцзи только что кончил, его член снова заинтересованно дёргается, когда в него вжимается стояк Вэй Ина. Немного повозившись с молнией его ширинки, Лань Ванцзи обхватывает рукой член Вэй Ина и начинает нежно его поглаживать. Плоть под его пальцами пульсирует, словно Вэй Ин готов кончить в любую секунду. Лань Ванцзи знает, что Вэй Ин любит всякую непристойную болтовню во время секса. Чем непристойнее, тем лучше. А ещё он обнаружил, что самому ему тоже нравится говорить всякие пошлости. Вэй Ину. — Если хочешь, могу так кормить тебя хоть каждое утро, — шепчет он, разворачивая Вэй Ина, чтобы они оба могли видеть себя в зеркале трюмо. Губы Вэй Ина припухли и раскраснелись, и выглядят именно так, как должны выглядеть губы человека, который кому-то только что рьяно отсасывал. Лань Ванцзи сжимает пальцы вокруг члена Вэй Ина, наблюдая за выражением его лица в зеркале. — Тебе нравится сосать член, не так ли, детка? Член Вэй Ина в его руке дёргается. — Почему же ты не сказал мне раньше? — продолжает Лань Ванцзи. — Я бы будил им тебя каждое утро. И ты просыпался бы уже с моим членом во рту. Вэй Ин закусывает нижнюю губу и запрокидывает голову. Лань Ванцзи начинает быстрее надрачивать ему. — Или заставил тебя насадиться ртом на мой член в тёмном углу кинотеатра на дневном сеансе какого-нибудь тупого боевика. Чтобы никто не услышал, как ты мне отсасываешь. Вэй Ин начинает толкаться в его руку. Лань Ванцзи просовывает свободную руку ему между ног, чтобы обласкать яички, после чего сжимает мошонку у основания, вырывая у Вэй Ина новый стон. — Или может, ты наоборот, хотел бы, чтобы тебя все слышали, м? Чтобы каждый, кто посмотрит на меня, знал, что я получаю самый восхитительный минет от обладателя самого сексуального рта из всех когда-либо рождённых в этой вселенной. — Лань Чжань… Это даже не шёпот. Скорее выдох на грани слышимости. Вэй Ин не называл его так девять лет. И всякие пошлости об отсосе в кинотеатре мгновенно вылетают из головы Лань Ванцзи. Его рука замирает на члене Вэй Ина. И сами они тоже замирают. — Да, детка? — тихо отвечает Лань Ванцзи. — Сделай так, чтобы я кончил, — шепчет Вэй Ин, закрывая глаза. Вряд ли он понял, как именно назвал только что своего мужа. — Как скажешь, — отвечает Лань Ванцзи. Он касается поцелуем мочки уха Вэй Ина, затем прихватывает её зубами и ускоряет движения руки по его члену. И Вэй Ин кончает. Прямо на застрявший ящик трюмо.