Ни слова о молочных бёдрах / No Talk of Milky Thighs

Он прячет лицо, уткнувшись в шею Лань Чжаня, цепляясь за него, и полностью отдаётся, позволяя мужу всё делать самому. Последние две недели Лань Чжаню приходится всё делать самому. Как оказалось, «Эмпатия» истощает куда сильнее, чем командование целой армией призраков. И это только лёгкое преувеличение. Чтобы не тревожить брата и невестку, Вэй Ин придумывает талисман, который временно блокирует кровотечение, не давая крови покинуть тело. Конечно, действует такой талисман не долго, и, если после окончания очередного сеанса Вэй Ину не удастся достаточно быстро выпроводить Вэнь Цин и Цзян Чэна из квартиры, существовала реальная угроза утонуть, переполнившись собственной кровью. Поэтому Вэй Ин всегда торопливо провожает их, оправдываясь тем, что устал и ему нужно отоспаться. Брат каждый раз готов остаться и спать с ним, только чтобы убедиться, что с Вэй Ином действительно всё в порядке. — Ты же знаешь, я не могу спать ни с кем кроме Лань Чжаня, — возражает ему Вэй Ин. Конечно, отмазка получается так себе, но это его заявление настолько задевает Цзян Чэна, что тот даже не думает усомниться в достоверности слов Вэй Ина. Однако Вэнь Цин одаривает его выразительным взглядом. Словно знает. Ну, конечно же, она знает. Как врач, хорошо знакомая со всеми уловками Вэй Ина, она, вероятно, читает его как открытую книгу. Поэтому и делает вид, что осматривает его после сеансов «Эмпатии», только чтобы успокоить Цзян Чэна. Но как только она садится в машину, сразу отправляет Вэй Ину сообщение, требуя, чтобы он поставил будильник и позвонил ей после того, как примет душ, чтобы смыть тот океан крови, который успел собраться внутри него и который придётся выпустить. Кроме того, она начинает во время сеансов в обязательном порядке постоянно подпитывать его энергией. Цзян Чэн, конечно же, следует её примеру. Да с таким энтузиазмом, что ей приходится даже сдерживать его, чтобы не переусердствовал. Вэй Ин извиняется перед Вэнь Цин за то, что из-за него ей приходится что-то скрывать от мужа. — На твоём месте я бы больше переживала о том, что ты хранишь это в тайне от своего мужа. Лань Ванцзи убьёт тебя, когда узнает. И будет при этом очень разочарован и обижен. Если бы не Цзян Чэн и Вэнь Цин, подпитывавшие его духовной энергией во время сеансов, Вэй Ин сомневается, что смог бы так долго держать Лань Ванцзи в неведении по поводу происходящего. Но даже несмотря на это, он устаёт куда больше обычного. Теперь они занимаются в постели исключительно парным совершенствованием. А сам Вэй Ин теперь лежит во время секса как бревно. Просто принимает всё, что даёт ему муж, ничего не отдавая взамен. По большей части Лань Чжань не жалуется. Это убаюкивает тревогу Вэй Ина, заставляя думать, что его мужа всё устраивает. Но мнимое затишье прерывается, когда он внезапно чувствует прилив энергии. Уже в пятый раз за последний час. — Достаточно, — шепчет он, крепко прижимая к себе Лань Чжаня. Вэй Ин думал, что так быстро восстанавливает теперь силы исключительно потому, что очень любит своего мужа. А потом он чувствует, как тело Лань Чжаня внезапно обмякает, и вздрагивает, пытаясь отстраниться. — Лань Чжань? — тихо зовёт он. Проходит не менее минуты, прежде чем он слышит глухое «хм» у своей шеи. Теперь, когда Вэй Ин уже не так сосредоточен на том, чтобы скрыть от мужа, чем занимается, он наконец-то может почувствовать, насколько на самом деле духовно истощён Лань Чжань. Это осознание так пугает Вэй Ина, что он тут же просовывает руки между их телами, прижимает ладони к груди мужа и посылает разряд энергии, вкладывая всю свою тревогу. Тело Лань Чжаня дёргается, словно ему проводят дефибрилляцию. Лань Чжань тут же начинает сопротивляться, но Вэй Ин только сильнее притягивает его к себе, панически сжимая в объятиях. — Никогда, блять, больше так не делай! Мгновение спустя Лань Чжань обхватывает его за талию, и объятия становятся ещё крепче. Потому что к Лань Чжаню явно возвращается часть его сил. — Что именно больше не делать? — наконец спрашивает он, немного отстраняясь, чтобы встретиться взглядом с Вэй Ином. И взгляд этот обвиняющий. Когда Вэй Ин начинает отворачиваться, Лань Чжань удерживает его за подбородок, заставляя ещё раз взглянуть ему в глаза. — Так что именно больше не делать? — Не отдавать мне столько энергии, чтобы терять сознание! — сердито отвечает Вэй Ин. Лань Чжань прищуривается и едва заметно выгибает бровь, но этого достаточно, чтобы выражение его лица просто кричало «И ты ещё смеешь что-то мне говорить?». Вэй Ин не отвечает, но выдерживает взгляд и упрямо молчит. Тогда Лань Ванцзи начинает говорить сам. — Вот уже несколько недель ты ложишься в постель, находясь на грани обморока, и я не спрашиваю, чем таким ты занимаешься, что теряешь так много энергии. И зачем ты этим занимаешься, я тоже не спрашиваю. Как и не спрашиваю, кто тебе во всём этом помогает, потому что предполагаю, что такой человек есть, потому что ты никогда не пошёл бы на подобное, рискуя оставить Сычжуя без его папы. — Лань Чжань... — пробует было прервать его Вэй Ин. Но Лань Ванцзи поднимает руку, останавливая его, в то время как другая его рука чудеснейшим образом всё ещё остаётся на талии Вэй Ина. — Я всё думал, что ты сам расскажешь мне, когда придёт время. Но этого не произошло. Я... — «Эмпатия», — выпаливает Вэй Ин, не выдерживая. Вэнь Цин была права. Его муж разочарован. И обижен. Сильно обижен. Лань Чжань умолкает, в замешательстве наклоняет голову, словно думает, что ослышался, а затем резко выпрямляется, испуганно распахивая глаза. — «Эмпатия»! — на этот раз даже по его голосу слышно, насколько Лань Чжань зол. — «Эмпатия»??? О да, очень, очень зол. — Вэй Ин! — Я знаю, прости! — Прости? Серьёзно? Думаешь, достаточно одного «прости» после того, как ты занимался чем-то столь опасным для жизни, как «Эмпатия»? Ладно, стоит признать, он никогда ещё не видел Лань Чжаня таким расстроенным. А за время их брака у него было предостаточно причин для расстройства. — Это вопиющее пренебрежение самосохранением, даже для тебя! — Всё совсем не так... — снова пытается вставить слово Вэй Ин. — А как тогда? — только теперь Лань Чжань наконец повышает голос. — Что настолько ужасного могло произойти, чтобы ты решил позволить призраку завладеть твоим сознанием? Блять. Вэй Ин не может и дальше изворачиваться. Он должен рассказать всё как есть. — Мне нужно было узнать, что с тобой случилось, — говорит он тихо. Осторожно. Лань Чжань в замешательстве хмурится. — Случилось со мной? Что ты имеешь в виду? Проклятье. Вэй Ин не может подобрать слов, чтобы объяснить. — Я что-то сказал... Что-то сказал в тот день... —медленно размышляет вслух Лань Чжань, совершенно точно приходя к единственно возможной причине всего этого безумия. — Что именно я тогда сказал? Вэй Ин по-прежнему молчит. Лань Ванцзи наклоняется к нему, взгляд его смягчается. — Скажи мне, Вэй Ин, — требует Лань Чжань. И что он должен сказать? Как об этом сказать? — Ты не рассказываешь мне, как именно был зачат Сычжуй, потому что сам не знаешь, — тихо отвечает он наконец. Лань Чжань едва слышно вздыхает, что равносильно громкому аханью у любого другого человека. — Одно время я думал, что ты просто не хочешь об этом говорить, учитывая, что именно могло тогда произойти. Но позже я сообразил, что, возможно, ты просто не знаешь. — Как. Как ты узнал? — Ты совершенно не помнишь, что было тем вечером, когда выпил всего один бокал вина. Лань Чжань, затаив дыхание, ждёт. И Вэй Ин продолжает: — Поэтому я думаю, что тебя могли... чем-то накачать... той ночью... с Цинь Су. Лань Чжань начинает отстраняться, но Вэй Ин тут же обнимает его обеими руками, притягивая ближе. — Ты думал, что на её месте я, детка, — торопливо шепчет Вэй Ин. — И в ту ночь, когда я начал расстёгивать твою рубашку, ты оттолкнул меня, сказав, что это не я, а она. Что она обманом заставляет тебя думать, будто это я. И что она уже делала так раньше. Лань Чжань снова едва слышно вздыхает, и на этот раз Вэй Ин, не выдержав, подносит руку мужа к своему лицу и прижимается к его ладони щекой. Закрыв глаза, он продолжает вспоминать: — Ты тогда сказал: «У меня болит голова. Не делай этого снова. Пожалуйста». — На глаза наворачиваются слёзы и начинают течь, прежде чем Вэй Ин успевает сдержаться. — А ещё ты сказал, что тебе нужен твой Вэй Ин. Он чувствует, как слёзы скатываются по его переносице и стекают в ладонь Лань Чжаня. — Мой Вэй Ин, — шепчет Лань Чжань, когда он умолкает. — Твой. Пока смерть не разлучит нас, — отвечает Вэй Ин, повторяя то, что сказал той ночью Лань Чжаню. Когда Лань Чжань ничего на это не отвечает, Вэй Ин открывает глаза. Его муж хмурится. — Что? — спрашивает Вэй Ин, поднимая голову и вытирая глаза. — Тогда, в палатке, ты сказал, что даже смерть не разлучит нас. Лань Чжань выглядит таким поникшим из-за его слов, что Вэй Ин не в силах сдержать смех сквозь слёзы. Он тянется, чтобы смачно поцеловать мужа в губы. — Верно, верно. Так я и сказал.