Подлинная история графини Марицы

Господа Брамер и Грюнвальд принесли заказчице либретто. Марица просмотрела либретто: разыгрывающиеся страсти показались ей глупыми и тошнотворно мелодраматическими, и она решительно вычеркнула нелепые объяснения со счастливым концом. Однако авторы настаивали, что морализаторская угрюмость убьет успех в зародыше. Долгие разговоры долой, настаивали они, комическая тетушка пусть соединится с Драгомиром, а Коломан с Лизой. Каскадные пары с блеском отвлекут внимание с внезапного примирения героев. Не будет ли это пародией на «Королеву чардаша»? вопрошала Марица; о вовсе нет, социальное неравенство – это просто модное направление, XX век, как никак. Но финал, тра-ля-ля и шампанское, делает постановку фарсом с переодетым дворянином, пыталась настаивать заказчица. Никак нельзя свести госпожу с простолюдином, уверяли писатели, такая драма возможна в скандальном романе, но не на сцене в консервативной монархии. Марица смирилась, ей давно было все равно, выйдет ли оперетта на венские подмостки. Но дело требовало завершения, и пусть в придуманной жизни Тассило покорит свою графиню и будет счастлив. Узнав адрес Лизы, Марица навестила ее. Марица попросила прощения и была прощена. Годовалый младенец неотрывно смотрел на гостью. – Какой необычно серьезный ребенок, – улыбнулась Марица. – Обычно он непоседлив. – По внешнему виду не скажешь, что шалун, – сказала Марица. – Видимо он чувствует напряжение между нами. Когда он подрастет, приедут проверить его. Тетя не настаивала на включении в стаю, мы вольны выбирать, как наши родители, – и слезы покатились из глаз Лизы, – но знать необходимо. Вдруг мой сын унаследовал это проклятие. И Лиза сама рассказала, что знает о Тассило. Оказывается, Лиза несколько раз ездила к брату, но он не узнавал ее, человеческое сознание покинуло его. Проклятие, Лиза верно сформулировала свое отношение к чертову наследству. Древней знати волчья кровь дала преимущество в боях за власть, но что эта сила дает потомкам князей-волков? Ничего, если не считать связей, подобных таковым среди членов масонской ложи. Из письма княгини Гедденштейн: «… Наше с Вами турне многие восприняли как представление наследницы. Вы удивитесь, но так это и было запланировано. У Вас есть хватка, Вам всего лишь нужно было повзрослеть. То, что Вы продаете особняк в Вене, к лучшему: из светской львицы Вы должны стать деловой женщиной. Слухи о плачевном состоянии ваших финансов пущены и из пепла графини должна родиться Марица-фабрикантка. Дело, в которое можно выгодно вложить средства – армейские контракты. Пусть Вы ничего не понимаете в бычьих кожах, селитре и хлопке, но поверьте: спрос ныне велик и едва ли это судит долгий мир новому веку…». Красота и происхождение Марицы открывали ей двери во все кабинеты и несколько выгодных армейских контрактов на зерно и кожи позволили ей открыть контору. Выгодно купленные акции текстильных фабрик окончательно утвердили ее репутацию деловой женщины. Управляющие честно умножали капитал, а акционеры «своего» круга вкладывали новые средства в оборот. Выпускники пансионов получали стипендии и поступали в технические и коммерческие училища, чтобы вступить в армию служителей. Выстрел в Сараево [6] прозвучал неожиданно, ведь казалось, что разум восторжествует, и люди удержатся от бойни непонятно за что. Отныне для совета волчьего общества все стало труднее. Границы закрывались, вокруг царила шпиономания. Пока война шла на периферии империи, еще как-то можно было поддерживать контакты, но постепенно страны стали разваливаться на блоки, и связь затруднилась. Марица включилась в борьбу за выживание: требовалось сохранить все, что было наработано обществом за долгие годы. Архивы, библиотеки, базы данных подвергались огромному риску попасть в не те руки или быть уничтоженными. Хранилища ценностей следовало переправить в Швейцарию, как нейтральную страну. Чудовищная инфляция сделала ничтожными банковские счета, зато возрос в цене хлеб насущный. Была еще одна задача: спасти людей. Молодым людям призывного возраста предлагали уехать в Америку или в нейтральные страны для учебы или работы. Но среди молодежи было много патриотов своих стран и они уходили на войну, которая очень скоро обернулась кровавой мясорубкой. По крайней мере, используя связи общества, их пытались пристроить на тыловые должности или в разведку, где они могли бы наилучшим образом использовать свои физические данные. Взяв кровавую дань, война подрубила ноги колоссам из глины, которыми оказались континентальные империи. Венгрия стала независимой, откололись Польша, Хорватия, и прочие славянские земли, Россия извергла из себя Финляндию, Прибалтику и восточную Польшу и задыхалась в гражданской войне. Образовались Польша, Чехословакия, Королевство сербов, хорватов и словенцев. Германия, а ныне Веймарская республика, стояла на коленях и изнывала под тяжестью репараций. Румыния захватила часть земель восточной Венгрии. Шел передел земель и собственности. Титулы были отменены в Австрии и Венгрии. Общество стремилось нейтрализовать потери через подставных лиц. Марице пришлось обзавестись коллекцией паспортов, чтобы разъезжать по делам, от которых отходила Божена, постепенно передавая полномочия молодой женщине. Сыну Марица старалась уделять больше времени, но с каждым днем это становилось труднее. Вести дела, бывать на приемах и работать на дому было трудно. Порой не оставалось и нескольких часов на отдых. Марица проваливалась в тяжелый сон без сновидений в поездах, в купе личного автомобиля. Но порой даже с открытыми глазами она погружалась в волчьи видения. Ей казалось, что перед ней огромная стена, которую надо преодолеть, и все будет хорошо. Но стена росла вверх и никогда не кончалась, если она пыталась обежать ее. Европа оправлялась от войны, но повсюду царило уныние, особенно среди вернувшихся с фронтов. Прогрессивные люди называли современников «потерянным поколением» [7]. Из письма княгини Гедденштейн: «Ваше предложение заинтересовало меня и я представила его Совету, который его одобрил. Мы и прежде платили писакам из газет, но чаще, чтобы направить погоню по ложному следу. Вам на руку, что Вы известны как меценатка, и вхожи в литературные салоны. Подберите писателей, наши издательства предоставят все необходимое. О синематографе я ничего не могу сказать, но оставляю все на Ваше усмотрение…». Вскоре Марица возглавила собственный отдел пропаганды. Оставаясь в тени, она дергала за ниточки редакторов журналов, создателей сценариев и пьес, молодых исследователей фольклора. Истории об оборотнях извлекались из пыльных хроник и летописей и облекались в яркие наряды фантастических историй. Они угодили, что называется в струю. После войны был огромный спрос на печатную продукцию, отвлекающую от тягот послевоенной жизни: особенно популярны были сказки о «добром старом времени», в которое так мило и уютно жить. Пишущая братия превращала скудные строчки в истории роковой любви. Благородные рыцари спасали прекрасных дев от злодеев. Когда тайна рыцаря раскрывалась, дама уходила в монастырь, а ее любовь завывала в ближайшем лесу, чтобы затем пасть под рогатинами крестьян, науськанных коварным соперником. Серьезные ученые проводили изыскания и приводили аргументы о редких наследственных болезнях и атавизмах, вроде рудиментарного хвостика или волосатой женщины, как доказательство дарвиновской гипотезы и обоснования гонений на некоторых известных личностей. Графиня Батори страдала порфирией, неудачное течение гемофилии породило легенды о вампирах. Суеверия вкупе с кострами погубили многих несчастных, как больных и не очень, отголоски историй позже превратились в легенды о вампирах и оборотнях. Синематограф охотнее ухватился за Дракулу, ведь волков трудно экранизировать.