О важности брачного союза в жизни Миши Шибанова

— Ты чего, Миш? Твоя кровать там, — сонно пробормотал Брагин, приподнимаясь на локте. Шибанов с нежностью проследил за движением его голой руки, появляющейся из-под одеяла и сгибом ладони протирающую слипшиеся со сна глаза. — Да я к тебе… — сказал он на выдохе, почти с благоговением. Но от этого «благоговения» Юра не растаял, а внезапно поморщился: — Фу, Шибанов, от тебя разит кошмарно. Может, поэтому ты женщину себе не нашел? Но потом, вдруг поняв, что сказал лишнее, виновато похлопал друга по бедру. Тот улыбнулся и все в той же нежной манере взял его за руку: — Да я не искал женщину, мне ты нужен, Юр… — Я у тебя есть, — недоуменно отозвался Брагин, не реагируя на пожатие его ладони, — Теперь иди умойся, потом ляг в кровать и проспись хорошенько. Придется спать с открытым окном из-за тебя… — он попытался высвободить руку, но Шибанов вцепился в нее мертвой хваткой, — Миша, блин!.. — Ты не понимаешь, Брагин… — грустно отвечал ему опер, поглаживая пойманную руку большим пальцем, — Тоже мне следак… — и он усмехнулся с таким карикатурно-горестным выражением лица, что Брагин взвился от возмущения: — Да, не понимаю! Не понимаю, как можно так бухать перед заданием?! Завтра все объяснишь, если, конечно, в состоянии будешь… Он решил, что даже если не высвободиться, то все равно ляжет обратно и будет игнорировать Мишу, пока тому не надоест его держать — а когда тот уйдет к себе, то откроет окно и даст им обоим подышать — но только, конечно, тогда, когда Шибанов заснёт… — Юр, ты вот не въезжаешь никак, а я тебя люблю, — канючил тем временем пропойца и по очереди гладил пальцы захваченной юриной руки, — и мне кроме тебя вообще никто не нужен — ни Ленка, ни Настя, ни Вика… Когда ситуация нестандартная, не надо реагировать сгоряча — нужно задержать дыхание и, медленно выдыхая, сосредоточиться на обратном счёте, к примеру от пяти до одного… — Ясно, Шибанов, я понял, — сказал Брагин по истечении пяти секунд истинно спокойным тоном, — Теперь давай ты все-таки спать ляжешь. И он, подавая пример, лег головой на подушку, доверительно глядя на друга так же спокойными синими глазами. Неловко улыбнулся, поднимая слегка брови, когда затянулась пауза и когда неотступный и немигающий взгляд Шибанова стал его натурально напрягать… — Выходи за меня, Юр, — вдруг буркнул Миша, и Брагин от неожиданности вздрогнул всем телом, выдернул руку из захвата и ошалело уставился на друга, в целях предосторожности привстав на локте: — Чего?.. — Ну, ты меня все понукаешь, женись мол, женись, — смущённо улыбнулся пьяный опер, как-то параллельно сползая на пол возле его кровати, — А я тебя люблю просто… Брагин невольно задержал дыхание, испуганно глядя в лицо Мише, которое, как ему показалось, теперь находилось как-то слишком подозрительно близко… Он интуитивно отполз на локте назад, увеличивая между ними расстояние. — Слушай, Миш, твоя шутка затянулась. Хочешь, чтобы я тебя сам отвёл в ванну? Предложил, но, разумеется, надеялся, что тот ответит "нет". Потому что черт его знает, что там у Шибанова на уме в таком состоянии… Но тот не сказал ни да, ни нет. Он сказал: — Хочу чтобы ты за меня замуж вышел, — и счастливый своею мыслью глупо хихикнул. Это «хи-хи» испугало Брагина больше нелепых признаний и пьяного поведения. Потому что это «хи-хи» могло оказаться пограничной чертой между нормальностью и безумием. — Миша, хватит уже, — сказал он серьезно, окончательно вылезая из кровати, — Пошли в ванну. Я сам тебя умою, так уж и быть... Поднимайся с колен. — Нет, сначала дай руку, Юрочка… Дай руку сюда, кому говорю… — сказал Миша с недовольством и, изловчившись, поймал все ускользающую от него руку Брагина, чтобы, не мешкая больше ни секунды, нацепить золотое кольцо ему на палец, — Вот, теперь я твой муж, — довольно произнес Миша и уже сам поднялся с колен, вырастая с довольной же ухмылкой перед раздетым до трусов Брагиным в полный рост. Шокированный и недоуменный от происходящего тот только хлопал синими глазами, потом поднял руку и уставился на свой палец. — Это же мое обручальное кольцо, я его, что, в ванной оставил? — сосредоточился на более простых вещах следователь, все еще пытаясь игнорировать поступок Миши. — Угу. Ты слышал, что я сказал? — спросил тот, разглядывая его с каким-то новым интересом. Брагин похолодел от этого взгляда и сделал предусмотрительный шаг назад. — Лучше бы не слышал. Утром тебе будет стыдно. Если вспомнишь, конечно, в чем я лично сомневаюсь… Хватит, Шибанов, сказал же! Юра оторвал наглые руки от своих бедер и отпихнул от себя Мишу, мурчащего «Но ведь теперь я имею на это право…» и недвусмысленно пытавшегося его поцеловать. Глубоко дыша, (и тем привлекая взгляд голубых глаз к вздымающейся груди и ее темным соскам), Юра почувствовал вдруг пришедший на смену холодку жар во всем теле и особенно на своих щеках. И на всякий случай отступил назад еще раз — совсем к тумбочке. Будто в ее ящике хранилось его спасение. — Ты задолбал, Шибанов! — воскликнул следователь в отчаянье и угрожающе сдвинул брови на переносице, — Иди в ванну и спать! Он вытянул указательный палец в сторону двери и, может, даже топнул ногой. Но он был гол, в трусах и взволнован, и ровно никакого ужаса не внушал. Так что Шибанов моргнул и нагло ухмыльнулся, подходя ближе: — Ну хоть один маленький поцелуйчик, Юрочка… Иначе я никуда не уйду, и ты меня не заставишь. Он шел, говоря все это и пристально глядя в сосредоточенные синие глаза, и ещё шире ухмыльнулся, когда Брагин, отступая от него, наткнулся на стену. — Ты это серьезно? — сглотнув, прошептал Юра, затравленно глядя на вплотную приблизившегося к нему мужчину. Шибанов подтвердил, но не стал на этот раз лезть к нему губами — нет, он явно решил его вымотать, удерживая зажатым между собою и услужливо оказавшейся рядом стеною - долго этой пытки Брагин не выдержит - перегар был сильный и Юра непрекрыто морщился. На всякий случай Миша расставил ладони, заключая обнаженного мужчину между своих рук. Тот несчастно вздохнул и, не смея соприкоснуться взглядом с голубыми глазами, находящимися чересчур уж близко, смущённо сказал: — Вот ты дурак, Миш… — Может и дурак, зато какой настойчивый, — отозвался Шибанов, наклоняя в развлечении голову. Вся эта нелепость показалась Брагину в этот напряжённый момент такой смешной, что теперь уже он сам сумасшедше хихикнул. Потом опомнился и решил, что надо кончать со всем. И желательно побыстрее. — Ладно, — принял он решение. Краснея ещё более прежнего — так что стыдливо загорелись бледные уши, он серьезно вгляделся в улыбающееся лицо напротив, — только обещай, что потом сразу пойдешь спать… Утром ты все равно ничего не вспомнишь. «Вспомню» — растянулись до предела уголки губ Миши Шибанова. Не заставляя себя ждать он тут же воспользовался дарованным ему согласием, трепетно обхватил лицо Юры Брагина нежными как его любовь ладонями, то ли услышал то ли почувствовал тихий испуганный вздох загнанного в ловушку Юры Брагина… Чтобы честно, согласно договоренности, ограничиться одним только лёгким поцелуем, после чего, сделав пару шагов в сторону, завалиться на свою кровать и немедленно заснуть с застывшей на лице счастливой улыбкой, оставляя на ошеломленного случившимся Юру медленно вернуться в свою постель, но не лечь сразу, а ещё с полчаса сидеть с покрытыми одеялом ногами и не выключать ночник, непостижимо глядя со своего места на спящего соседа, который к утру все это, в отличие от него, благополучно забудет.