Новогоднее чудо

      — Ю, закрой, пожалуйста, окно в детской!       Минги специально повышает голос, зная, что его муж сейчас, скорее всего, занят просмотром очередного отчёта. Конечно же, Юнхо параллельно следит за старшим сыном, но какие-то мелочи всё равно упускает из вида.       — Иначе Сумин простудится. Слышишь?       Он только вздыхает, размещая полугодовалого Сэына у себя на руках. Маленький смотрел на него большими глазами и жевал соску. Если увидеть его первый раз, то можно подумать, что Сэын смотрит вполне осознанно для своего возраста. Впрочем, так и было.       — Я закрыл, любовь моя!       Слышится из другой комнаты и Минги кивает сам себе, поправляя на младшем сыне ползунки с пинетками.       Зима в Корее наступила резко, причём сразу с холодами и, что совсем не примечательно для их местности, снегом. Минги не особо радовался этому, в то время как Юнхо был на седьмом небе от счастья. А вот болеющий Сумин второй год подряд никакого облегчения не приносил. Поэтому Минги и переживал с очередным наступлением декабря.       Сэын капризно машет рукой, изворачиваясь на руках у папы. Минги снова меняет его положение и смотрит на время.       — Так тебя уже пора кормить, маленький, — тихо, больше себе под нос, произносит Минги и усаживается на диван, приспуская со своего плеча вязаную кофту, — надеюсь, что молока хватит. Если что, вечером будешь есть смесь, хорошо?       Ребёнок тут же выплёвывает соску, пытаясь подтянуться к желанному как можно ближе. Минги только вздыхает, помогая Сэыну найти грудь, и прикрывает глаза.       Ему было очень сложно с детьми, как альфе.       Юнхо являлся энигмой, что, конечно же, было редкостью. Но Минги, который ещё в молодости потерял голову от тогдашнего лучшего друга, думал, что это им только на руку. И вот, к чему это привело. Медицина не особо в тот момент знала, как обращаться с беременными альфами. Юнхо находил лучших врачей и специалистов, но это не особо помогло при родах. И если с Сумином было проще (он в итоге родился альфой), то вот с Сэыном всё оказалось куда сложнее.       Минги шмыгает носом, опуская рассеянный взгляд на сына. Маленький энигма с большим энтузиазмом ел молоко, смотря прямо на папу. Погладив большой ладонью крошечную макушку, альфа улыбнулся, получив от Сэына в ответ невнятное угуканье.       — Кушай, мой хороший, кушай.       То, что Сэын оказался энигмой — стало удивлением для всех. Минги мучился с ним очень долго. Схватки длились больше двенадцати часов, а сами роды вышли такими болезненными и страшными, что Минги после второго часа перестал надеяться выжить. Тогда он попросил Юнхо между ним и ребёнком выбрать ребёнка. Они до сих пор вспоминают об этом со слезами на глазах.       — Ги?       Минги вздрагивает, чем пугает ещё и Сэына, который тут же начинает недовольно пыхтеть. Чтобы предотвратить возможную истерику, Минги старается как можно быстрее вернуть молоко сыну. В этот же момент он чувствует нежное касание к плечу. Повернувшись и подняв голову вверх, Минги наблюдает следующую картину: Юнхо держит на руках неугомонного Сумина, который увлечённо что-то рисовал у него на лице восковыми мелками. Минги тихо смеётся и ластится к руке, прикрывая глаза.       — Ты в порядке?       Обеспокоенный тон заставляет Минги сдавленно улыбнуться и кивнуть. Но его муж всегда был очень чутким — поэтому сейчас он не особо верит такому ответу.       — Снова расстроился? Минги-я, родной, ты же помнишь, что мы договорились всё друг другу рассказывать, да?       — Ну па!       — Да, сынок, прости, я постараюсь говорить поменьше.       Недовольный Сумин тут же сменил гнев на милость и продолжил свои художества на лице отца. Минги снова улыбнулся, целуя сначала Юнхо, а затем и старшего сына в щёку.       — Что ты делаешь с отцом? — Интересуется Минги, пытаясь рассмотреть рисунок поближе.       — Исую!       — И что же ты рисуешь?       Сумин старательно пытается объяснить, махая руками и указывая на разноцветные мелки. Жёлтый у него был основным. Красный с зелёным лежали в кармане домашней рубашки Юнхо. Минги поощрительно погладил сына по голове и снова проверил Сэына. Тот не особо изменился в лице, когда увидел ещё двоих членов семьи.       — Ты точно в порядке?       Юнхо смотрит на него щенячьим взглядом, и Минги сдаётся. Он не может игнорировать этот взгляд своего мужа. Слишком слаб.       — Да. Просто переживаю, что к вечеру молоко снова кончится. С ним и так плохо, а Сэын не особо ест смеси, — на выдохе произносит Минги и тут же морщится, когда сын слишком сильно прихватывает его губами, — оно уже кончается, я выдавливаю из последних сил.       Сэын снова капризно пыхтит, не получая желаемое в нужном размере, от чего недовольно смотрит на родителей. И взгляд его так и кричит: решите как-нибудь эту проблему!       Юнхо только расстроено вздыхает, одной рукой обнимая Минги за талию и поглаживая сбоку, оставляя щеке несколько поцелуев. Минги клюёт его в ответ и натягивает кофту обратно, зябко поёжившись. Юнхо тут же находит плед на другом краю дивана и накидывает его на плечи мужа.       — Может сходим в больницу?       — Незачем, — отказывается Минги, кутаясь в плед и укрывая Сэына, — врач же предупреждал, что со второй беременностью молока станет меньше. Я Сумина-то кое-как откормил.       — Тогда надо узнать, что сделать для того, чтобы Сэын быстрее привык к смесям.       — Надо. Позвони Сонхва-хёну потом, у них, вроде, Хёну тоже долго капризничал.       Юнхо кивает, снова целуя мужа. Комната погружается в тишину, которая изредка нарушается мерным сопением сытого Сэына и старательными вздохами Сумина, успокоившегося через какое-то время и теперь мирно сидящего у Юнхо на коленях.       — Моя мама хотела, чтобы мы приехали на новогодние праздники, — вдруг вспоминает Минги и смотрит на Юнхо снизу вверх (успел облокотиться на мужа, когда поменял положение Сэына с горизонтального на вертикальное), — мы поедем?       — Конечно, — тут же соглашается Юнхо, улыбаясь, — ты же знаешь, как я люблю госпожу Сон.       — Ну кто бы сомневался.       Настроение Минги чуть поднимается. Они даже смеются, а потом снова коротко целуются, пока дети на них не смотрят.       — Тебе стало лучше?       Тихо спрашивает Юнхо, поглаживая мужа по голове. Минги кивает, начиная слабо похлопывать Сэына по спине, чтобы тот отрыгнул.       — А если я кое-что тебе подарю, то станет ещё лучше?       — Ю, ну ты чего… Опять начинаешь?       У Юнхо ещё с юности появилась интересная привычка: он дарил Минги подарки по любому поводу. Не только на праздники. Юнхо мог в рандомный момент времени отвезти Минги в какой-нибудь ресторан или просто любое другое красивое место, а там вручить ему колье из бриллиантов или сумку из последней коллекции D&G.       Время идёт и ничего не меняется. Вот и сейчас — оставив Сумина рядом с Минги, Юнхо быстренько убежал в комнату, заставляя Минги уже смутиться.       Поймав заинтересованный взгляд Сумина, Минги поцеловал его в макушку и усадил к себе на бедро, начиная щекотать. Старший сын залился громким смехом, тут же перенимая активное поведение и улыбаясь папе ещё шире.       — Не знаешь, что там твой отец мне приготовил?       — Не!       Сумин мотает головой, прижимаясь к Минги ближе и обнимая двумя руками, щекой потираясь о тёплую кофту. Сэын устало смотрит на брата, сонно хлопая глазами.       — Суминни, будь потише, — просит Минги, поглаживая старшего сына по голове и спине, — Сэын хочет спать.       Маленький альфа удивлённо замирает, а затем кивает и заинтересованно смотрит на брата, пытаясь встать на носочки. Минги поддерживает, чтобы сын не упал, и улыбается, чувствуя себя самым счастливым на свете.       — Родной, закрой глаза, — слышится голос из-за спины, и Минги усмехается, слушаясь, — нет, Суминни, это не тебе.       — Ты со своими сюрпризами, Ю… Только тише, Сэын может сейчас уснуть.       — Понял.       Юнхо тут же понижает тон, а Минги не может не улыбнуться ещё шире на это.       Наконец, выждав пару секунд, Юнхо разрешает Минги открыть глаза, что альфа и делает.       — Ю!..       Перед его глазами оказывается небольшая бархатная коробочка с совершенно очаровательным кольцом, выполненным в минималистическом стиле и отливающим чистым (Минги в этом уверен) золотом. А в другой руке он замечает билеты и пару слов «отдых», «загородом» и «с детьми».       — Я долго думал, чем могу тебя порадовать, потому что у тебя уже всё есть…       — Да, по твоей вине, между прочим, — Минги улыбается, тут же потянувшись за поцелуем, — кольцо замечательное. А билеты куда?..       — Хонджун-хён посоветовал мне отличное место, куда можно поехать с детьми и отдыхать. Там и за маленькими присмотрят, и тебе устроят ежедневный релакс, спа и многочисленные уходы. Я подумал, что нам нужно развеяться от домашней обстановки. Что скажешь?       Минги какое-то время потрясённо молчит, разглядывая подарок. Сумин послушно спокойно сидит рядом, привалившись к его боку. В то время как Сэын заинтересованно рассматривал кольцо, которое поблёскивало в свете гирлянд.       — Скажу, что я очень-очень сильно тебя люблю.       Выдыхает чуть тише, чем ожидал, и только потом ощущает влагу на щеках. Юнхо спешит обойти диван и усесться рядом, чтобы утянуть в крепкие объятия. Минги улыбается, пытаясь вытереть слёзы. Сумин, почуяв атмосферу, тоже аккуратно лезет на колени и тянется с объятиями.       — Я тоже люблю вас. Больше жизни. И это — самое малое, что я мог сделать. Ты подарил жизнь нашим детям, поэтому я буду благодарен тебе за это до конца, слышишь?       Минги может только кивнуть, потому что от всепоглощающих чувств его пробило на слёзы. Юнхо даёт ему возможность выплакаться, не выпускает из объятий и целует каждую минуту. Сумин ведёт себя спокойнее, поглаживая Минги по руке и не отсаживаясь от него даже на сантиметр.       Да, Минги не особо любил зиму. Холодно, болезненно и хмуро. Но когда рядом семья, которая дарит поддержку, заботу и любовь — любая зима кажется просто необычно холодным летом.