Тело пребывает в страдании, но душа пребудет в блаженстве

Сверху раздался удивлённый смешок. Се Лянь услышал, как Хуа Чэн поднимается с трона и подходит ближе к занавеске, чуть касаясь её пальцами — наверное, разглядывая посмевшего нарушить его покой. Но он, по крайней мере, не гнал его прочь, и это придало Се Ляню смелости. — Этот недостойный желает поговорить с господином Хуа, — проговорил Се Лянь. Его сердце билось где-то в горле — вокруг уже шептались. «Какая дерзость», «посмел нарушить покой Хуа-чэнчжу», говорили демоны. Они неодобрительно косились в сторону Се Ляня, который так и остался в поклоне, не смея поднять головы. Одна из демониц даже потыкала Се Ляня в плечо, будто удостоверяясь, что он настоящий. — Молчать, — раздался глубокий голос сверху. Се Лянь сжал руки в кулаки от волнения. Демоны тут же затихли, а Хуа Чэн продолжил: — Поднимись. Я разрешаю. Се Лянь, не веря своему счастью, выдохнул — он даже и не понял, что задерживал дыхание. Он подобрал полы ханьфу и чуть ли не взлетел по лестнице, моментально оказываясь рядом с красной занавеской. Се Лянь глядел сквозь красную ткань, пытаясь угадать, как выглядит этот Хуа Чэн, но понять никак не мог. Ему виделась лишь высокая, ладная фигура. — Желаешь ли ты говорить здесь или в более тихом месте? — осведомился Хуа Чэн. — Как скажет господин Хуа, — промямлил Се Лянь. Находясь в непосредственной близости от непревзойдённого, он очень сильно нервничал и пытался подобрать слова, которые будет ему говорить. Придумать, как уговорить Хуа Чэна помочь ему. — Всё будет так, как скажешь ты, — в его голосе слышалась улыбка. Се Лянь, почувствовав себя увереннее, поднял голову — небожитель он или где? — Тогда я бы хотел поговорить приватно. Разговор будет серьёзный, — произнёс Се Лянь, и Хуа Чэн кивнул. — Прошу меня простить, — обратился он к демонам, тут же расстроенно зашумевшим. — У меня появилось неотложное дело. Продолжайте играть, я скоро вернусь. Хуа Чэн поманил Се Ляня за собой, и тот откинул занавеску, внутренне поражаясь, что глава города отложил все свои дела, чтобы поговорить с ним. Он наверняка уже понял, что Се Ляню что-то нужно, и готов был выслушать его просьбу. Это внушало надежду, что он согласится и поможет. Се Лянь поравнялся с идущим вглубь игорного дома Хуа Чэном и исподлобья взглянул на него. Он действительно был высок и довольно красив — длинные чёрные, как смоль, волосы, яркие глаза и ладное тело. Хуа Чэн носил повязку на одном глазу, но Се Лянь ни за что не решился бы спросить, что с ним случилось. На поясе его красных одежд висел ятаган, который глядел на всё своим красным глазом и моргал. Се Ляня это напрягало, но он решил благоразумно смолчать. Хуа Чэн привёл его в роскошную комнату таких размеров, что можно было спокойно скакать по ней на лошади. У одной из стен располагался мягкий диван алого цвета. Се Лянь вообще заметил, что Хуа Чэну нравится красный — он сам был одет в этот цвет и украшения выбирал красные. Кровь? На этот диван они и сели. Хуа Чэн даже, как настоящий мужчина, предложил Се Ляню руку, но он её проигнорировал и опустился на диван сам. Не стоит позволять главе города думать, что он пользуется его добротой. Се Лянь смял ханьфу на коленях и неуверенно взглянул на Хуа Чэна, сидящего рядом совершенно расслабленно и облокотившегося на спинку. Он закинул ногу на ногу и с очевидным интересом разглядывал Се Ляня, но молчал. — Господин Хуа, — Се Лянь осмелился заговорить первым, когда понял, что начинать разговор придётся ему. — Я… я наслышан о вас. Вы очень могущественный демон. Разумеется, это было не так. Се Лянь впервые услышал о Хуа Чэне три дня назад и понятия не имел, кто он такой, за исключением того, что он глава Призрачного города. Но вот в том, что он могущественен, у Се Ляня сомнений не возникало. — Что ж, рад, что произвожу такое впечатление, — Хуа Чэн довольно улыбнулся. Падок на лесть? Или просто уверен в своих силах? — Ты хочешь о чём-то меня попросить. Не вопрос, а утверждение. Се Лянь прекрасно знал, что его можно читать, как открытую книгу, но всё равно ему было неловко каждый раз. — Да, господин Хуа, — Се Лянь кивнул, ещё сильнее сжимая ткань ханьфу. — Дело в том, что… Я… не знаю, с чего начать. — Может быть, с начала? — Хуа Чэн махнул рукой, и в зале появилась милая служанка — кажется, Се Лянь её уже видел внизу. Она подала им чайник и две чашки и тут же испарилась. — Успокойся. Я не кусаюсь, — он издал смешок. Се Лянь поёрзал. — Чего изволит желать этот небожитель? На лице Хуа Чэна играла озорная улыбка, а Се Лянь чувствовал, как сердце ухает вниз. Понял, понял… он знал! Какой позор… — У меня глаз на такое намётан, — объяснил Хуа Чэн, когда увидел, как Се Лянь съёжился. — Сюда и такие приходят, чтобы делать всякие грязные делишки. Се Лянь мелко закивал. Непохоже, чтобы Хуа Чэн изменил своё отношение к нему — нет, он всё ещё был готов слушать и даже склонил голову набок, с интересом разглядывая мнущегося Се Ляня. Его единственный глаз не выражал никакого отторжения. — Ну раз господин Хуа знает, что я небожитель, — Се Лянь закусил губу, собрал всю свою храбрость и выдал: — Понимаете, я бы хотел пробраться на гору Тунлу. Хуа Чэн приподнял бровь в немом удивлении. Он явно ожидал всего, но только не этого. — Я знаю, что господин Хуа прошёл через гору Тунлу, — поспешно продолжил Се Лянь. — Поэтому я осмелился прийти сюда и просить у него помощи. — Но зачем такому нежному созданию идти на гору Тунлу? — нахмурился Хуа Чэн. Его лицо потемнело. — Там заперт один мой друг, — Се Лянь взмахнул руками, не представляя, что делать. Непохоже было, чтобы Хуа Чэн так сильно горел желанием туда возвращаться. — Господину Хуа совсем не обязательно туда идти. Я всего лишь хочу узнать, как туда пробраться, вот и всё. — Кого-то заперли на горе Тунлу? — проговорил Хуа Чэн и отвёл взгляд куда-то в сторону. — Твой друг, говоришь. А почему он там? Се Лянь сначала хотел было соврать, но с проницательностью главы города у него точно не выйдет. А кто знает, может быть, он разозлится, если услышит ложь. — Его не может удержать ни одна тюрьма, — поэтому Се Лянь решил сказать правду. — Но один человек решил, что он обязательно должен быть заперт за некие деяния, поэтому посадил его туда. — Но ты считаешь это несправедливым, — Хуа Чэн напряжённо уставился на Се Ляня. Се Лянь никак не мог понять, что же демон думает по этому поводу. Но радовало уже то, что он его пока не выставил вон. — Не знаю, — Се Лянь спрятал лицо в ладонях. — Он… он совершал ужасные вещи. Такие, что и не снились никому… но… но запирать его там — это жестоко! При одной мысли о том, что Се Лянь сидит здесь на удобном диване с Хуа Чэном, а Цзюнь У заперт под горой, на глаза наворачивались слёзы. — Он… тот человек считает моего друга плохим. Но ведь это не все его деяния! Я знаю, каким он может быть! — бормотал Се Лянь, уже не в силах остановиться. — Я должен ему помочь! Хуа Чэн налил ему чаю и подал пиалу в руки. Се Лянь благодарно кивнул и отхлебнул горячего напитка. Горло сводило спазмами, и чай помог чуть расслабить его. — Я всё никак понять не могу, — после того, как Се Лянь немного успокоился, сказал Хуа Чэн. — Твой друг заперт под горой, к которой не пойдёт никто. Ни один нормальный небожитель туда даже не сунется. Соответственно, он опасен и может натворить дел. К тому же, он силён, поскольку больше ни одна тюрьма его не сдержит. Это демон? Се Лянь кивнул. — Да. Другой непревзойдённый, — пробормотал он. Хуа Чэн изменился в лице. Он был в таком шоке, что его рот открылся. — Ты хочешь сказать, что твой друг — это Белое Бедствие? — вырвалось у него. — Господин Хуа весьма догадлив, — Се Лянь опустил голову, не в силах посмотреть на шокированного демона. — Я… я знаю, как это звучит. Господин Хуа наверняка знает, что сделал Безликий Бай. Но… — У меня с Белым Бедствием старые счёты, — Хуа Чэн выглядел так, будто готов сию секунду сорваться на Тунлу и придушить Цзюнь У голыми руками. — Он совершил непростительное на моих глазах. Се Лянь почувствовал, что разговор их ведёт куда-то не туда — что Хуа Чэн с каждым мгновением всё меньше хочет помогать ему. Поэтому он вскочил с дивана и, наплевав на гордость, упал перед демоном на колени. — Я прошу господина Хуа помочь мне, — Се Лянь поднял голову и уставился на замершего Хуа Чэна влажными глазами. — Я всё сделаю! Я… я могу отдать что угодно! Всё, что господин Хуа попросит! — вспомнив о словах Ши Цинсюаня, забормотал Се Лянь. Хуа Чэн не двигался. Он смотрел на Се Ляня, и в глазе его отражалось что-то странное. Будто… боль? Печаль? Да быть того не может, подумал Се Лянь. Отчего ему грустить? Если только злиться… — Мне ничего не нужно от тебя, — наконец произнёс Хуа Чэн. — У меня всё есть, я не нуждаюсь в дарах. Я помогу тебе, если ты ответишь на один вопрос. — Конечно! — Се Лянь быстро закивал. — Скажи мне честно. Почему ты хочешь помочь Белому Бедствию? — Хуа Чэн напряжённо вглядывался в лицо Се Ляня, готовый распознать ложь и заминку. Се Лянь прикрыл глаза. Что Хуа Чэн хочет услышать? Чего он ждёт? Но в любом случае Се Лянь уже понял, что с ним главное — это честность. Раз уж он пообещал, то стоит выполнить обещание. Ради Цзюнь У. — Я люблю его, — вырвалось у Се Ляня. Раньше он никогда не думал об этом — слишком боялся. Но как только он это сказал, то осознал, что это правда. Что он действительно полюбил этого человека. Се Лянь любил его, когда ещё знал его лишь как Цзюнь У. Восхищался им и подолгу любовался своим Владыкой. Се Лянь любил его, когда оказался в прошлом и прошёл вместе с Цзи У огонь и воду. Се Лянь любил его, когда понял, что три разных человека, которых он знал в разные моменты жизни — это одно целое. Да, теперь он окончательно осознал и принял — Цзи У, Цзюнь У и Безликий Бай были одним целым. Неделимыми и навеки связанными. Нельзя было любить Цзюнь У и ненавидеть Безликого Бая. Вот только Се Лянь полностью осознавал, что и сам является врагом и ненавистным для кого-то другого. Лиса хороша для лисят, но плоха для зайцев. И для Се Ляня Цзюнь У, несмотря на все его грехи и многочисленные убийства, оставался любимым. И Се Лянь должен ему помочь. Безликий Бай — демон, родившийся в теле Наследного принца, и он там и останется. Но это не значит, что он будет править телом Цзюнь У. Хуа Чэн не изменился в лице, но взгляд его опустился, и весь он как-то уменьшился. Се Лянь смотрел на него, не вставая с колен, и ждал вердикта. — Я принимаю такую причину, — тихо сказал Хуа Чэн. — Хорошо, я помогу тебе. Только пожалуйста, не называй меня господин Хуа. Се Лянь радостно подскочил и в порыве чувств схватил Хуа Чэна за руку, которую тот мягко высвободил. — Как же мне называть вас? — Се Лянь склонил голову вбок. — Хм… — Хуа Чэн задумался. — Когда-то я был третьим сыном в семье, так что можешь звать меня Саньлан. — Хорошо… Саньлан, — Се Лянь запнулся — ему было крайне неловко звать непревзойдённого таким простым именем. — Меня зовут Се Лянь, — представился он, чуть склонив голову. Да, с этого стоило бы вообще-то начать… ну да ладно. — Очень приятно, — Хуа Чэн выдохнул и улыбнулся. — Отправляемся? Се Лянь радостно кивнул. В этот момент дверь приоткрылась, и внутрь заглянула симпатичная служанка. Одета она была так же, как и все, кто прислуживал Хуа Чэну, но что-то было в ней знакомое. Её лицо Се Лянь точно где-то видел… — Чаю? Сладостей? — мило улыбнулась она, и Се Лянь понял. Это был Повелитель Ветра.