Дети Чудовищ

      Урок у горгоны шёл, на удивление, нормально. Видимо, эта тётка, заметив новенького, решила построить из себя святую и особо не ругаться. Кто-нибудь уже может ей сказать, что у неё это вообще не получается, а?       Как бы то ни было, все ребята, уткнувшись в свои работы, старательно делали вид, что заняты делом. Зария тоже пыталась сосредоточиться на уроке, но то ли из-за странного ощущения, что за ней наблюдают, то ли из-за того, что рядом теперь сидит Соран, то ли из-за чего ещё, но работа у неё шла не складно. К тому же новенький вообще не особо понимал, что нужно делать: переход в новую школу практически под конец учебного года не мог пройти для парня незаметно, учитывая порой довольно разные стандарты образовательных учреждений. А чудеснейший учитель не привык объяснять задачу урока подробнее. Вперёд и с песней, как говорится. Куда там потом поведёт – никто не знает. Главное, чтобы не совсем поперёк мнения горгоны.       Наконец Соран шумно вздохнул и, чуть выпрямившись, протянул руку, чтобы взять карандаш: что-то всё-таки надо было делать. Всё бы ничего, но именно в тот момент Зария услышала, как что-то звякнуло, стукнувшись об парту.       Девушка машинально перевела взор на руку Сорана, понимая, что звук донёсся именно от неё, и увидела на его правом запястье… браслет? Ровные деревянные пластинки со странными рунами, обхваченные по бокам двумя кожаными шнурками чёрного цвета, с одного из которых свисали две бусины зеленоватого оттенка, вместе с кроваво красными кисточками, что были закреплены у их основания.       — Интересно, что это такое? — тихо спросил Соран, по-видимому, заметив, как Зария уставилась на браслет.       Девушка дрогнула и, немного смутившись, поспешно опустила взгляд. Вот так разглядывать кого-то было неприлично… и она это знала.       — Не волнуйся, — заверил он, улыбнувшись. — Я сам так же на него смотрел, когда впервые увидел.       Было удивительно слышать, что кто-то так спокойно разговаривал с ней. Не пытался сорвать капюшон, подшутить, спросить какую-нибудь несуразицу, списать домашку… а просто разговаривал.       Хотя…       Может быть, всё ещё впереди?       И всё же Зария, помедлив, вновь посмотрела на юношу, зависла на его золотисто-зелёных глазах. Те лучились добротой и робким желанием поддержать столь призрачно возникший контакт. И в то же время парень будто опасался спугнуть внезапно возникшую, слегка боязливую заинтересованность со стороны незнакомки. Наверное, именно понимание этого подтолкнуло девушку наконец заговорить.       — Ни разу такого не видела, — призналась она.       На её слова Соран улыбнулся.       — Честно говоря, я уже думал, что ты и слова не произнесёшь за весь сегодняшний день.       — Извини, привычка.       Парень кивнул ей, даже слегка посерьёзнев. Взгляд его чуть затуманился, словно под пеленой воспоминаний, и он, слегка опустив голову, почти беззвучно выдохнул: «Понимаю».       В сине-фиолетовых глазах Зарии мелькнула искорка. Всего на мгновение, но она буквально выражала внезапный сдвиг в сознании, произошедший подобно щелчку выключателя. Удивительно… такого ответа на её слова она ещё ни разу не слышала. Что угодно, но только не понимание.       Она чуть прищурилась, приглядываясь к парню получше. Кто он такой вообще? С чего ведёт себя совсем не так, как одноклассники все эти годы? Или это только в её школе так, а в других всё совсем иначе?       — А ты… — начала было Зария, осмелившись продолжить разговор с новеньким, что обычно не случалось ни с одним её собеседником, не считая Виктора Эйдоса, но…       — Зария! — прервал её слова противный для ушей, слегка осипший голос. — Хватит приставать к новенькому! Займись проектом в конце-то концов!       И опять эта горгона… вечно встревает в самый неподходящий момент.       Девушка тяжело вздохнула, решив промолчать в ответ на замечание. К восьмому классу она чётко поняла, что лучше именно молчать.       — Но она и не приставала ко мне, — сказал Соран, из-за чего Зария слегка опешила, а все остальные одноклассники удивлённо обернулись на него.       Что он творит?       Перечит горгоне?       Да это же сумасшествие!       Честно говоря, Зария пыталась пару-тройку раз ей отвечать, но это обычно кончалось не очень хорошо. В большинстве случаев это приводило к язвительным насмешкам, порой даже крику. А тут…       Казалось, даже сама преподавательница удивилась тому, что кто-то осмелился ей ответить. Да не просто «кто-то», а новенький, для которого она на первых порах старалась соорудить из иллюзий образ святой.       Его голос прозвучал спокойно, но твёрдо. Слова повисли в воздухе, и никто пока не знал, во что они могут обратиться, что способны вызвать: гробовое молчание, холодное замечание или же опасную грозу?       Горгона уже открыла было рот, чтобы что-то ответить Сорану, который между тем неподвижно в упор смотрел на неё и лишь слегка стиснул лежащую на парте руку в кулак, но именно в этот момент напряжённую тишину, словно гром среди ясного неба, пронзил оглушительный звонок, означающий конец первого урока. И в это же мгновение все ребята, как по команде, вскочили со своих мест и начали поспешно сваливать вещи в портфели. Единственной целью тогда было свалить от горгоны как можно скорее, пока та ещё не успела их остановить.       Преподавательнице ничего не оставалось, кроме как закрыть рот, так ничего и не сказав Сорану. Чему Зария, неожиданно для самой себя, была рада. Наконец-то горгоне ничего не остаётся, кроме как промолчать.       Между тем Соран тоже поднялся со своего места, опершись рукой об парту. Зария поспешила вслед за ним, не желая оставаться последней в кабинете ненавистной учительницы, и собрала свои вещи в портфель.       — Куда теперь идти? — спросил у неё новенький, взяв костыли.       — В кабинет математики, — звонко ответила за неё какая-то девочка, проходя мимо них. — Он на четвёртом этаже. Показать?       — Спасибо, не надо, — сдержанно ответил ей Соран.       Одноклассница Зарии хмыкнула и, взмахнув двумя тощими чёрными косичками, гордо удалилась в коридор. Казалось, этим своим жестом она говорила, что зря Соран отказывается от помощи прекрасных леди, всегда готовых прийти на выручку, и якшается с плащеватой.       — Вот так и подмывает сказать, что её не спрашивали, — вздохнул новенький, потянувшись к своим каштановым волосам, словно с целью взъерошить их, но пошатнулся, чуть не потеряв равновесие из-за выпущенного в тот момент костыля.       В ответ ему Зария кивнула: приятно было слышать буквальное озвучивание её мыслей.       — Полностью согласна с тобой.

* * *

      До кабинета математики они вдвоём, конечно, добрались не без проблем. На костылях идти по лестнице на четвёртый этаж достаточно сложно, пусть Соран и старался не отставать от своей новой соседки по парте. Она невольно заметила, как напрягались мышцы его на удивление сильных рук, сжимающих костыли. Вообще, парень казался достаточно спортивным вопреки своему не особо прыткому положению.       — Слушай, ты ведь у меня что-то спросить хотела, — шумно выдохнул новенький, пытаясь перевести дух, когда им всё же удалось преодолеть несметное множество ступенек.       Зария, дрогнув, удивлённо уставилась на него. Он помнит? В смысле: правда помнит, что она вопрос ему задать хотела? Вот это уж новость, так новость.       — Да, я… — опомнившись, начала было она.       — Ну чего встали-то! — перебил её громкий возглас со стороны кабинета математики. — Идите сюда!       Так. Её что, весь день сегодня перебивать будут?       Казалось бы, Соран предпочёл пропустить слова одноклассника мимо ушей и вновь обратиться к Зарии, но…       — Эй, ну ты чего? — прервал его тот парень, подойдя ближе. — Меня Агори зовут, кстати. И уж поверь, со мной повеселее будет, чем с нашей молчаливой в плаще. Жаль, что тебя с ней посадили…       Последние слова были подобны удару под дых. Зария только зубы стиснула. Как же часто она слышала такое! «Молчаливая в плаще», «чёрное пятно», «смерть ходячая» и тому подобное. А кто, как вы думаете, был царём и неустанным генератором всех этих кличек? Конечно же Агори!       Он и так давненько раздражал Зарию. Достаточно сильно, если честно. Самое обидное — ему нельзя ответить. Таким людям, как Агори, ни в коем случае нельзя отвечать на язвительные слова. Это только подпитывает их азарт и желание чаще и чаще задевать: колким замечанием, шуткой и даже плечом «невзначай». Но теперь он ещё и вздумал лезть к единственному человеку, с которым та сумела нормально заговорить за все эти долгие годы? Да он что, совсем страх потерял?       Это кольнуло её. Ничто уже не задевало долгое время… Хотя, наверное, она просто пыталась внушить себе, что это так. На самом же деле её ранило почти всё. И больше всего — невозможность обнажить клыки.       Девушка сама не поняла, почему этот поступок Агори так задел её и пошатнул самообладание. На прозвища она давно плюнула. На отсутствие общения… с горем пополам тоже. Новенький? Да она знала его всего один урок. Не знала даже, если подумать! И всё же кое-что в этом всём было.       «Понимаю»…       Ей хватило этого «понимаю». Шумного вздоха, взгляда. Терпения к её молчаливости.       Зарии неприятно было осознавать желание задиристого парня отобрать того, кто сейчас возразил горгоне в попытке оправдать новую соседку по парте, тащился с ней на четвёртый этаж с костылями и не забыл о её вопросе. Глупо было полагать о понимании… но что-то ей всё же дало это чувство общности, на мгновение словно ветром пробравшееся под капюшон. Осознавая, что с возникшим из ниоткуда Агори вероятность лишиться этого ощущения возросла, Зария даже была готова практически впервые за несколько лет дерзнуть и ответить однокласснику. А может, и не только ответить…       Поджав губы, она непроизвольно выпрямилась, из-за чего капюшон чуть не соскользнул с её головы, а под полой плаща, за спиной, что-то странно шевельнулось и…       Соран, словно заметив это, поспешил прервать ещё не начавшийся спор.       — Приятно познакомиться, Агори, — сказал он, обратив внимание ухмыляющегося парня на себя. — Но я уверен, что с Зарией не так уж скучно, как вам кажется.       — Ты в этом быстро переубедишься, — раздался со стороны знакомый Зарии голос, из-за которого её вновь захлестнула волна неприязни.       Все трое обернулись и увидели высокую девушку, ростом на пару сантиметров (а по самооценке будто на метр) выше Зарии, с белой косой чуть ниже лопаток и самодовольным видом.       — Я Плексида, — представилась она, улыбнувшись Сорану. — Мы восемь лет общаемся с Зарией, и я готова с уверенностью сказать, что говорить с ней не о чем.       Зария во все глаза смотрела на ту, что почти всю школьную жизнь не замечала её. Впрочем, она не замечала странной девчонки, прячущей лицо под капюшоном, и сейчас. Плексида лишь с лёгкой усмешкой взглянула на неё, а так взор её ледяных, почти серых глаз был устремлён на Сорана. И тут возникал лишь один вопрос: эта особа издевается над ней? Вопрос, кажется, риторический. Со сто процентным утвердительным ответом. Именно это разжигало в Зарии негодование, заставляющее крепко прикусить нижнюю губу, чтобы удержать рвущиеся наружу дерзкие слова. Да ещё чуть-чуть, и девушка не выдержит — со всей силы дёрнет за эту белую косу, обладательница которой так и нарывалась все эти восемь лет, чтобы ей что-нибудь сделали за её обидные замечания в адрес одноклассницы. Но вместо этого…       — Думайте, что хотите, — буркнула Зария, стиснув кулаки. — Мне плевать.       Она уже привыкла к этому.       Восемь лет одно и то же.       Пора перестать кипятиться из-за слов одноклассников.       По крайней мере, именно это она раз за разом мысленно внушала себе.       Ухмылка Агори неприятно резанула слух, а недоумённое движение плечами со стороны Плексиды, мол, «не понимаю, почему она так себя ведёт», вызывало желание бросить в её адрес какое-нибудь дерзкое словцо. Однако Зария уже мысленно махнула на это всё рукой. Она отвернулась от них и направилась в сторону кабинета, даже сделав вид, что совсем не заметила, как Соран смотрел на неё.       Девушка шла, широко печатая шаг, будто это могло придать её походке независимой гордости. Мысли же её были далеко. Странно было вообще думать, что Соран может сочувствовать ей. Они знают друг друга всего один урок, так что с чего бы ему переживать из-за её проблем, а уж тем более заступаться за новую соседку по парте? Глупо. Глупо-глупо-глупо.       — Ну допустим, — вздохнул Соран, подбирая костыли поудобнее.       Зария не видела этого, но зато отчётливо слышала, как по полу рекреации застучали костыли, знаменовавшие о том, что новенький пошёл за ней.       — Не кипятись, — попросил он её, с трудом догнав уже у самого входа в класс. — Я понимаю, что ты чувствуешь, но они не стоят этого.       Зария удивлённо обернулась на него, совершенно не ожидая таких слов.       С чего бы ему понимать?       Почему он продолжает ходить с ней, несмотря на то что остальные одноклассники уже открыто предлагают свою дружбу?       — Им не понять, — словно отвечая на её немой вопрос, тихо добавил Соран и опустил взор. — Все мы за пределами их познания.       — В смысле, «все мы»? — спросила Зария, не отрывая глаз от его помрачневшего лица.       Что он имел в виду?       Не может же он знать, что таится под плотной тканью её плаща… а если и может, то тогда…       Почему «мы»?       Есть ещё кто-то?       Или он имеет в виду, что, раз он на костылях, то к нему так же относились в его старой школе? Тоже не замечали?       Да… скорее всего, дело в проблеме с ногами. Остальное просто абсурдно.       — Скоро узнаешь, — почти беззвучно проговорил новенький, нервно коснувшись браслета на правом запястье.       И опять загадки…       Почему же нельзя сказать прямо, в чём дело?       И этот браслет… странный он какой-то. Особенно не давало покоя то, что Зарии эти руны казались знакомыми, но она никак не могла понять, что они значат. Линии какие-то, вырезанные на деревянной поверхности. На вид рандомные чёрточки, а на деле вроде буквы. А какие буквы — понять решительно невозможно.       Да уж… выходит, этот парень загадочнее, чем могло показаться ей в первый момент встречи с ним.       Хотя… вполне может быть, что это видение одной лишь Зарии. Судя по всему, остальные одноклассники не замечали в Соране ничего необычного, кроме костылей.       — Пошли в класс, — прервал её размышления новенький. — А то, если на нас до этого странно смотрели, то сейчас и подавно.       Он был прав. Зария действительно задумалась настолько, что забыла о том, что они до сих пор так и стоят у входа в кабинет математики. Она кивнула ему и, решив не обращать внимания на одноклассников, которые вцепились в них взглядами так, словно они были двумя самыми интересными объектами наблюдения, пошла в сторону своей парты. Соран последовал за ней и устало сел рядом, отставив костыли. Судя по всему, ему и правда было тяжеловато с ними передвигаться.       — Сколько ещё уроков осталось? — спросил он, повернувшись к Зарии. — А то у меня уже появляется ощущение, что я могу и не дожить до конца учебного дня. Особенно если все уроки на разных этажах.       Парень преподнёс последние слова больше как шутку, словно действительно стараясь хоть немножечко поднять сникшей соседке настроение.       — Пять, — ответила ему девушка, доставая из портфеля увесистый учебник.       Да вот только её слова заглушил звонок, и Соран вряд ли смог её услышать. Но он кивнул в ответ, утверждая обратное.       Следующий урок начался.       Алгебра.       Ну что ж… ещё два урока, и они встретятся с Виктором Эйдосом. А там можно не бояться.