Четырнадцатая База Морского Дозора. Остров Ланаи.
***
— И так, вас можно поздравить, Лейтенант-Коммандер? — на лице Бейкера сияла ухмылка, но стоит отдать должное — повод для торжества у него был. Ещё до моего отплытия в Ист Блю, у нас с Капитаном состоялся разговор, в котором он настаивал на том, что обратно я вернусь уже с повышением. И поскольку в успехе операции, на тот момент, были серьёзные сомнения, согласиться с подобным утверждением у меня не вышло. Однако Говард, вопреки сложившемся о нём образе весьма добродушного, хоть и сдержанного человека, в глубине души был весьма азартен. Разве что ему вполне хватало ума сдерживать свои порывы, давая им волю лишь тогда, когда это не повлечёт за собой никаких скабрёзных последствий. И в нашем споре он эту возможность углядел. Пари не заставило себя ждать. И каюсь — я несколько недооценил прозорливость Капитана, за что сейчас и расплачиваюсь. — Похоже на то. Не ожидал, что мои действия вызовут столь бурную реакцию Штаба. — сопроводив свои слова осторожной пробой содержимого застывшего в моей руке стакана, я был вынужден признать, что вкус у Говарда определённо есть. Сколь бы я ни был равнодушен к алкоголю, отрицать тот факт, что подобранное им вино было превосходно — значит покривить против истины, а этого я не люблю ещё больше. — Всего лишь рядовая инспекция, и столь большая огласка. — Ну не скажи. — проделав аналогичную операцию со своим стаканом, Блейк довольно откинулся на спинку кресла. — Разом накрыть пять пиратских команд, предварительно повязав шестую, что не могли отловить больше полугода, пока она нагло терроризировала все окрестные воды — это отнюдь не рядовой случай. Скорее даже наоборот — редкость. — Что весьма печально. — опрокинув в себя залпом оставшееся вино, я демонстративно отодвинул стакан в сторону. Блейк лишь уныло вздохнул в ответ, но настаивать не стал — уговор был лишь на одну кружку. — Учитывая, что в наше время недостатка в пиратах не наблюдается. — Недостатка… Скажи уж прямо — этого отребья расплодилось немерено! — Капитан бросил злой взгляд в окно, на заходящее за край моря солнце. — Мы давим их повсюду. Каждый божий день! Палачи уже с ног сбились, подготавливая эшафоты, а их становиться лишь больше и больше! Эхх~, это всё из-за мразей, что зверствуют на Гранд Лайн — вновь вырвавшийся на свободу Сики, Большая Мамочка, Белоус, Кайдо… Пираты Рокса распались, но тень их всё равно властвует в Новом Мире. Уже не над одним десятком островов реет чёрный флаг, а здешние идиоты, наслушавшись красивых сказок о несметных богатствах и власти, что ждут их там, сами бегут вешать свои наспех намалёванные чёрные тряпки на мачты. И это ведь даже не шутка. Мои ребята как-то отловили одну шикку — посудина была гнилой от носа до кормы, течей и дыр было больше чем досок, из команды — десяток рыбаков, вооружённых дубинами да кухонными ножами, а всё туда же! Пираты Макрели… тьфу. И смех и грех. Хоть парни повеселились от души, прежде чем пинками разогнали этих полудурков. — Ничего смешного я в этом не нахожу. — настал мой черёд нахмуриться. — Они преступили закон, заслуженное наказание — это следствие их ошибки. — Серьёзно считаешь, что их надо было повесить? Это же просто местные дурачки, от них один вред — можно окончательно разочароваться в роде людском, насмотревшись на всю ту дурь, что они творят. — Меня не волнует кто они и кем были. Значение имеет только то, кем они являются сейчас, а именно — пиратами. Они подняли Весёлого Роджера, взяли в руки оружие. Пусть самодельное, пусть не слишком впечатляющее, но они явно были готовы пустить его в ход. Эти, как ты выразился, «местные дурачки» готовы были осознано отнять чью-то жизнь, лишь ради возможности набить свои карманы. А может и того хуже. Поэтому их необходимо было покарать по всей строгости закона, как они того и заслуживали. — Ты так ненавидишь пиратов? Не замечал за тобой раньше особой приверженности к идее Абсолютной Справедливости. — тон Говарда стал задумчивым и даже несколько настороженным, чего раньше я за ним не наблюдал. Интересно. — Абсолютная Справедливость? — Очень популярная, особенно в нынешние неспокойные времена, концепция в рядах Дозора. В Главном Штабе её вообще чуть ли не легализовали, хотя в ней есть ряд… спорных моментов. — А поконкретнее. — подобного я не знал, хотя оно и не удивительно. Связей на Гранд Лайн у меня почти нет, в то время как Бейкер, несмотря на то что заправляет Базой в Саут Блю, имеет ряд очень тесных знакомств в среде вышестоящих офицеров, благо что не малое число из них — его бывшие товарищи по учёбе и сослуживцы. — А вот это-то самое странное. Внятно и чётко тебе эту идею никто не растолкует. Каждый склоняет её на свой лад, но… Если обобщённо, Абсолютное Правосудие — это стремление пожертвовать или совершить что-то, что поспособствует уничтожению, так называемого «ЗЛА». В любой его форме и виде. — А что считать злом, Дозору диктует Мировое Правительство. — уловил я невысказанное Говардом предостережение. — Весьма удобная концепция, особенно для действующей власти. — То-то и оно что удобная. — опасливый блеск в глазах Капитана Четырнадцатой Базы потух, и он вновь расслабленно откинулся на спинку своего кресла. — Но многие в неё верят, порой доходя до крайности. Чего только стоит та история на острове Батерилл. — Что за история? Говард вновь окатил меня волной искреннего удивления, но быстро оправился: — Всё время забываю, что ты не так давно носишь офицерские погоны. А тогда вообще ещё в учебке был… В общем, незадолго до казни Роджера, прошёл слух о том, что у него есть ребёнок от женщины с тех мест. Сам понимаешь, сколько «радости» испытали все наши. Я понимал. Идейный продолжатель дела Короля Пиратов, наследник его Воли и знамя, что могло бы направить волну, поднятую его Отцом. Само существование этого дитя — угроза устоявшемуся миропорядку. Но даже осознавая всё это: — Ребёнок не несёт вины за грехи родителя. Перед законом он чист, по крайней мере до тех пор, пока не перейдёт черту. У Дозора не было основания для преследования. — подобное откровение не прибавила мне благодушия. Понять необходимость идти на жертвы, я могу, но есть предел, за которым тяжкая необходимость превращается в осознанное зверство. Убийство новорождённого ребёнка — крайность. У Флота и Правительства были сотни иных возможностей повернуть всё по своему, но они предпочли выбрать самый простой способ решить возникшую проблему. Это разочаровывает. — Всё так. Вот только мы там на полставки отрабатывали. Всего лишь мальчики на побегушках — перекрыть там, блокада здесь, обыск тут. А у штурвала стоял Сайфер Пол, а им, для того чтобы снять голову с плеч, основания не нужны. Достаточно приказа сверху. — И чем всё закончилось? Ребёнка нашли? — Слава богу — нет. Обшарили весь остров вдоль и поперёк, перевернули каждый дом, осмотрели всех женщин и младенцев, но никто не подошёл по сроку. Слухи признали ложными, и на этом дело закрыли. — Хорошо если так. — Странно. — адресовав мне тяжёлый взгляд из-под полуприкрытых век, Бейкер неуверенно пожевал нижнюю губу, словно бы раздумывая о том, стоит ли ему продолжать, но после секундной заминки всё же сказал. — Я думал, ты поддержишь такую инициативу. Вроде бы она как раз в твоём стиле — быстро, чётко, безжалостно и эффективно, разве не так? Я по новому посмотрел на своего, смею надеется, хорошего приятеля. — Не думал, что обо мне ходят именно такие слухи. — На самом деле, всё куда серьёзнее чем кажется. У тебя сложилась весьма мрачная репутация, как среди пиратов, так и среди своих. А после той выходки в Ист Блю, всё стало только хуже. Сам понимаешь, гора из отрубленных голов не способствует доброй молве. Да и сколько я тебя помню, с пиратами ты никогда не церемонился, действуя максимально жёстко… если не сказать жестоко. Я промолчал, собираясь с мыслями. До этого мне ещё не приходилось облекать собственное отношение к подобным вопросам в слова. С подчинёнными в этом просто не было необходимости — они ровнялись на меня, сами не замечая, как перенимают большую часть свойственных мне привычек и близкое мне мировоззрение. Со стоящими выше по званию ситуация обратная — они не считали нужным как-либо комментировать мою работу. Результат их устраивал, а остальное для не столь существенно. Спустя пару минут молчания, нужные слова всё же нашлись: — Закон — это основа общества. Он сформировался под гнётом необходимости и жизненных обстоятельств, закладывая фундамент цивилизации. Это стержень, на котором держится существующий миропорядок. Однако я никогда, даже в первые месяцы осознания себя, не путал Закон и Справедливость. Это хоть и не взаимоисключающие, но, зачастую, противоречащие друг другу концепции. Хотя бы просто потому, что Справедливости, как таковой, нет. Точнее у каждого она своя, и обличить её в общую, доступную всем и каждому парадигму, просто невозможно. Закон куда более приспособлен для житейских нужд. Удобен. Чётко сформулирован и прописан. Но я допускаю те ситуации, когда он не отображает полноту действительности. Когда устоявшиеся правила мешают поступить так как должно, и как я считаю правильным. В этом плане я ни чем не отличаюсь от большинства людей, населяющих эту планету — во главу угла ставлю свою личный моральный и нравственный кодекс, другое дело что зачастую он совпадает с принятыми в обществе нормами. — А разве Пираты не поступаю также? Делают что считают нужным. — устало протянул Говард, опорожняя очередной стакан. — И чем мы тогда от них отличаемся, Свейн? — Тем, что не пропагандируем Право Сильного. Любой кто ходит под чёрным флагом свято верит, что может брать всё что захочет, если никто не может ему в этом помешать. Мы — нет. Дозор использует силу, чтобы давать слабым право голоса, возможность жить так, как им самим хочется, не мешая при этом другим. И пусть система далека от идеала, как и всё к чему приложил руку человек, она работает. Люди могут спокойно жить, растить детей, ходить каждый день на работу, праздновать, гулять, грустить, радоваться жизни, поскольку знают, что в случае нужды, мы примем удар на себя. Несколько гиперболизированное утверждение, но так и есть. Не всегда мы можем помочь, не всегда успеваем, но без Дозора мир просто рухнул бы в пучины хаоса и анархии, в которых не было бы вообще никакой надежды и даже намёка на справедливость. По этой же причине мы порой вынуждены осаживать себя. Меры и противовесы — то на чём держится общество. Не умей мы ограничивать свои порывы, действительно ни чем бы не отличались от пиратов. Но мы сдерживаемся, хоть и порой переходя границы дозволенного. Но за каждый свой просчёт, за всякий раз, как переступил черту, я готов понести ответ. Я готов предстать перед судом, если это посчитают уместным, и принять ответственность за каждый свой поступок. Как и любой настоящий Дозорный. И это ещё одно отличие. Основополагающее, по моему мнению. Бейкер не сводил с меня ошарашенного взгляда, явно не ожидав такой откровенности, а я и не думал останавливаться. Раз начал — надо довести мысль до логического конца: — Что касается моего отношения к пиратам. Ты вновь не прав. Я не ненавижу их. Собственно, ненависть — это крайне сильное чувство. Заслужить его столь же сложно, как и искреннюю симпатию. Уместно было бы сказать, что я их презираю, но и это не до конца верно. На самом деле я не чувствую по отношению к ним вообще ничего. — на мгновение прервался, собираясь с мыслями. — Это всё равно что дезинсектор будет истово ненавидеть паразитов, которых травит. Зачем? В чём смысл? Эмоций, проявления чувств, достойны люди. Даже звери могут снискать искреннюю привязанность или раздражение, но в том-то и дело, что любой, кто способен просто взять и вскрыть другому человеку горло, потому что ему не понравился его косой взгляд или приглянулись сапоги — это уже даже не зверь, и давно не человек. Просто злобная, прямоходящая тварь, в людском обличье. А к бешеной твари не проявляют милосердия, она его просто не поймёт, не осмыслит. Нет, таких отстреливают. Без жалости и сожалений, без любых эмоций, поскольку нет никакого смысла тратить их на кого-то столь… ущербного. И не пойми меня превратно, я могу принять тот факт, что даже среди пиратов есть благородные и порядочные люди. Они везде есть, но их везде мало. А в рядах грабителей и головорезов, число их и вовсе ничтожно, ибо контингент не располагает. Вот только мне такие ещё не попадались. Лишь бесконечная череда отбросов общества, готовых на всё ради наживы и сохранения собственной жизни. Потому я и относился к ним тем образом, которого они заслуживают. Только и всего. Закончив говорить я с непривычки перевёл дух. Всё же столь личные и сложные темы, не то о чём мне было бы привычно рассуждать. И уж тем более для меня в новинку облекать собственные неясные и размытые убеждения в слова. Крайне сложный в развитии навык, оказывается. Говард же, по завершению моей речи, лишь продолжал ошарашено пялиться в куда-то мне за спину, явно силясь переварить всё выше сказанное. Наконец он отмер, и потянувшись к ящику стола, извлёк оттуда полупустую бутылку вина. Разлив его по стаканам, один из которых он протянул мне, Капитан вдруг посерьёзнел лицом: — Тост. За Справедливость — не Абсолютную, но Настоящую. — и не дожидаясь моей реакции залпом осушил бокал. Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать его примеру.***
Остров Камлупс. Главный Цех «Хеклер и Торч». Три месяца спустя.
***
— Прошу вас, коллега! — от раздирающего его на части нетерпения Алан подпрыгивал на каждом втором шагу, словно мальчишка, не смотря на свой более чем почтенный возраст. — Только вчера доставили из Норт Блю. Признаюсь, раздобыть даже опытный образец было нелегко и недёшево, но оно того определённо стоило. Ловко мелькая меж высоких стеллажей, до верху забитых всякой всячиной, и огромных, наглухо закрытых контейнеров, что в изобилии водились на складе компании, Торч наконец довёл меня до ничем не примечательного закутка, где гордо лежал один единственный ящик. Уже вскрытый. Правильно истолковав мой взгляд, Алана пояснил: — Необходимо было проверить целостность и наличие груза, прежде чем принимать его. — Резонно. Подойдя поближе, я отодвинул крышку в сторону, вглядываясь в содержимое, а в голове, тем временем, уже мелькали схемы и детальное строение чудного аппарата. На поверку всё оказалось не так сложно, как я себе это представлял — всего лишь баллон с сжатым воздухом, прикреплённый к стволу, гибкий резиновый шланг, брандспойт, снабжённый механическим предохранителем и, разумеется, резервуаров для огнемётной смеси. Собственно, из всех составляющих именно его создание было самым проблемным. Ключевое слово — было. Короткий импульс, ещё мгновение трансформации, и вот уже моя рука приняла причудливую форму только что увиденного огнемёта. — Браво, коллега! Сколько не смотрю на это, всё равно каждый раз удивляюсь! — наблюдавший за процессом со стороны инженер дал о себе знать. — Надеюсь, вы довольны? — Более чем. — возвращая конечности исходную форму, я чуть приподнял уголки губ, обозначая намёк на улыбку. — Вы очень помогли мне, Алан. — Да бросьте, коллега! — лишь отмахнулся учёный. — С вашими деньгами достать подобную игрушку было бы разве что чуть более проблематично и дорого. Я лишь ускорил процесс. — Тем самым позволив мне несколько раньше обогатить свой арсенал. Подобное очень много значит, особенно при моей профессии. — не согласился я. — А что с прочими заказами? — Тут всё не так гладко. — посмурнел он. — Сами понимаете, моря нынче неспокойны, так что две оставшиеся посылки потерялись в пути. Мне уже обещали прислать новые, но когда это будет — большой вопрос. — Досадно, но ожидаемо. В любом случае, я благодарен вам за помощь. Ваш вклад просто невозможно переоценить… — вновь погружаясь в лабиринт коробок и шкафов, я чуть понизил голос, переход к реальной причине встречи. — Как продвигается работа? Торч, бросив пару быстрых взглядов в стороны, таким же шёпотом ответил: — Весьма бодро. Удалось высчитать оптимальную толщину ствола под калибр свыше трёхсот шестидесяти миллиметров. Так же готова схематика затворного механизма, но вот с предложенным вами дульным тормозом всё не так гладко. Сама идея отличная. Уменьшить отдачу ствола при выстреле за счёт изменения направления и скорости движения пороховых газов — это что-то немыслимое. Однако реализовывать проект приходится почти в слепую. Не на что опереться, да и не так уж много я могу сделать в одиночку. — Покажете мне чертежи? Пока я в Долгом Рейде, шанс незаметно испытать ваши наработки как никогда велик. — Разумеется. Всё в моём кабинете. — и едва наши силуэты показались возле выхода, Алан мгновенно сменил тон и продолжил во всё той же, излишне воодушевлённой манере. — И главное какой успех! Конечно с тем, чтобы запустить эти подделки в производство придётся повозиться. Да и массового спроса огнемёты точно не возымеют, плюс, для изготовления смеси придётся выделять отдельный павильон, но ограниченным тиражом, для особых нужд Флота — почему бы и нет! Пройдёмте в мой офис, коллега! Это дело нужно срочно обсудить, пока мысль не ушла! — Полностью с вами согласен, мистер Торч. Полностью с вами согласен.***
Открытое Море. Два дня спустя.
***
Оглядывая, казалось бы, уже знакомый бриг, я всё никак не мог отделаться от желания расплыться в широкой улыбке. Но держался, не желая шокировать подчинённых. Все дело в том, что по прибытию на Сто Шестнадцатую Базу, где мы должны были сдать одолженный на время инспекции фрегат, меня ожидал сюрприз. Изначально я думал, что обратно нас сопроводят силы Флота, но реальность вновь сделал крутое пике, обманув мои самые смелые ожидания. Капитан Эдвард решил мою проблему крайней радикальным, но устраивающим все стороны способом — просто модернизировал бриг, дабы он подходил под суровые реалии Гранд Лайн. Благо что верфи Рейша позволяли подобное. Теперь дно корабля было обито кайросеки, корпус и мачты дополнительно укреплены армированными вставками, а в трюме прятались два мощных дизельных двигателя. Поначалу я даже не знал как реагировать на столь щедрый подарок, но короткая беседа с Капитаном быстро дала понять, что это просто меньшее из зол. Ведь не сделай он этого, и для нашего сопровождения пришлось либо выделять целую эскадру, что абсолютно неприемлемо, либо выдавать во временное распоряжение всё тот же фрегат, ожидая потом месяцами когда его пригонять обратно на Гранд Лайн. Лишаться полностью боеспособного корабля на столь долгий срок Капитан Эдвард не хотел, и потому предоставил альтернативу. Теперь моё судно крайне выгодно выделялось на общем фоне, многократно повышая шансы экипажа на выживание, да и приятный бонус в виде трёх крупнокалиберных пушек на носу, пусть и не дотягивающих до своих товарок на линкоре или фрегате, грел душу сильнее, чем яркое послеполуденное солнце. Погрузившись в рассуждения я краем глаза заметил движение за спиной. Мда~, а вот как относиться к этому, я так до конца и не определился. Энсин Роуз была крайне ценным приобретением для моего экипажа. Фруктовик и, какой никакой, но Старший Офицер — это то, чего мне так не хватало всё это время. Мало того что ударная мощь команды возросла многократно, так ещё и удалось заткнуть одну из многих дыр в Старшем личном составе, но… Её поведение, после того как я приказал продемонстрировать ей уничтожение пиратской коммуны, вызывало вопросы. Нет, общий настрой девушки явно улучшился, приказы она выполняла безукоризненно и точно. Всегда была пунктуальна и ответственна. При этом сама проявляя недюжее рвение в вопросе саморазвития, как себя, так и полученных ею сил. В общем — образцовый Офицер, но… В свободное от забот время она всегда старалась быть рядом со мной. Всегда. Где бы я не находился, она маячила рядом, не упуская меня из виду ни на секунду. При этом, стоит добавить, что её мимика, после всех пережитых потрясений и травм, стала куда менее выразительна, да и она сама, вопреки заверению Белл-мере, не спешила проявлять инициативу в разговорах, предпочитая хранить молчание. Порой и вовсе переговариваясь лишь жестами, что несколько сбивало команду с толку по началу. После полугода плаванья вместе все, конечно, свыклись с причудами мисс Роуз, тем более что резонов для них у неё хватало. И когда я говорю все, то имею ввиду каждого члена экипажа, за исключением Мичмана Блейка. Тот и сам имел дурную привычку следовать за мной тенью, на чём, собственно, и строился их с Энсином Роуз вялотекущий конфликт. Вмешиваться в подобное я посчитал излишним. Рамки дозволенного никто не думал переходить, на людях и при подчинённых ведя себя максимально достойно. Остальное уже их дело. Чай не маленькие дети — разберутся сами. Однако постоянное присутствие кого-то рядом… Самое подходящее слово — раздражало, но и я с удивлением осознал, что уже стал к этому привыкать. Вот и сейчас, повернув голову я наткнулся на ожидающий взгляд Энсина. При чём, уверен, она сама толком не знала чего именно ждёт, да и не то чтобы это имело в её глазах какое-то значение. Казалось, прикажи я ей прыгнуть прямо сейчас за борт, и она без промедления броситься в воду. Похвальная преданность, но я достаточно образован чтобы понять, что всё это лишь синдром пережитого ей потрясения. Попытка зацепиться за что-то, за некий образ, найти смысл там, где его нет. И по воле судьбы, новым смыслом для Энсина Вайлдроуз, почему-то стал я. Крайне сомнительная честь, и невероятно большая ответственность. Но выбирать не приходится. В конце концов, именно я в своё время не дал ей умереть. И вопреки распространенному мнению, никаких привилегий спаситель не получает, только сваливает на себя ещё больше забот — если уж спас чью-то жизнь, будь любезен продолжать в том же духе. И только время покажет к чему это приведёт.