На свету

      Таверна “Последний свет”. Оплот стихийного сопротивления Верным Абсолют в самом сердце Проклятых земель. Арфисты, до крайности напоминающие плохо организованную банду, примкнувшие к ним уже знакомые тифлинги из Изумрудной Рощи. И предводительница арфистов – знаменитая некогда Джахейра.       Даргу принял их приглашение и условия – конечно, куда же без условий – вполне охотно.       – Нам нужны союзники, – сказал он своим спутникам, предвидя возможные возражения. – Мы можем без утайки войти в Лунные башни, они нам нужны на случай, если придется сражаться. Кроме того, их магичка даст нам защиту от теней.       – Не проще ли было искать защиты и поддержки у культистов Абсолют? – спросил Астарион, считая, что чем проще решение, тем оно эффективнее. – Мы сами можем все спокойно разузнать в башнях и отправиться дальше, не вешая на себя обязательства спасать еще и это… этот разношерстный сброд.       Даргу покачал головой и терпеливо ответил. Он вообще последнее время стал вести себя с Астарионом очень терпеливо.       – Нас мало. И мы не можем полагаться на удачу. Нужна сторонняя сила, если что-то пойдет не так. Я не доверяю арфистам и этой Джахейре, но Верным я не доверяю еще больше. Пусть обе стороны пока будут с нами в нейтралитете. Дальше посмотрим.       В его словах была вполне понятная Астариону практичность и здравый смысл. Кроме того, таверна могла предоставить хотя бы немного уже почти позабытого комфорта – кроватей, спокойного отдыха и…       – Надеюсь у них можно попросить нагреть воды, – мечтательно сказал Гейл, словно прочитав мысли Астариона. – Остальное мне сейчас кажется уже не таким уж важным. Пожалуй, даже угроза взрыва нетерийской сферы у меня в груди.       Волшебник рассмеялся, заработав неодобрительное фырканье со стороны Лаэзель. С тех пор, как он сам и все остальные узнали о том, что их маг носит внутри себя бомбу, способную взорвать Абсолют и всех оказавшихся рядом, Гейл не упускал возможности неловко шутить об этом, прикрывая свой страх и неуверенность. Надо ли говорить о том, что Даргу не прогнал его прочь, несмотря на все истерики Астариона и Шедоухарт? Зато первое место по мрачности носимых в себе тайн Астарион охотно уступил волшебнику из Глубоководья. Что такое вампир в отряде по сравнению с оружием массового убийства?       – Неженки, – буркнула гитьянки.       – Да ладно, – Карлах толкнула ее в плечо. – Будто тебе самой не охота соскрести грязь с… со всего. А то после Подземья я уже не понимаю, где у меня кожа горит, а где ее жрут блохи.       Астарион демонстративно отодвинулся в сторону.       – Блохи на тебе давно бы уже поджарились.       – Ха, – Карлах широко улыбнулась. – Тебя не кусают только потому, что они замерзли и сбежали с тебя на кого-нибудь погорячее. Вон хоть на Даргу.       – Меня не кусают, потому что я свой, – вяло огрызнулся Астарион.       Джахейра, видимо посчитав, что может свободно распоряжаться и вновь прибывшими, сразу отправила их к Изобель – жрице Селунэ, которая обеспечивала безопасность таверны от владычества проклятия. То ли затем, чтобы действительно помочь с защитой, то ли, чтобы еще раз проверить необычных носителей личинок. От хитрой старухи можно ждать чего угодно.       Но по настоящему насторожиться Астариона заставило совершенно неуместное присутствие здесь дьявола Рафаила. Он вальяжно сидел в кресле в своем безупречном костюме, с идеально уложенными волосами и играл в “Копейщики” с девчонкой-тифлингом Мол. Причем интерес от игры на его холеном лице был вполне искренним. Дьявол и сопливая оборванка – прелестная картинка, можно сказать умилительная.       Даргу остановился рядом, внимательно следя за игрой. Рафаил бросил на него короткий взгляд, но потом снова уставился на Мол.       – Ну что же, дитя, твой ход. Калимшанские правила – тронул фигуру – ходи.       Девчонка ерзала, вертелась и явно отчаянно не желала проиграть.       – Я же в любом случае потеряю своего офицера!       Рафаил откинулся на спинку кресла.       – Преврати потерю в преимущество, используй ее, – мягко сказал он.       – Калимшанское дворянство погубила спесь, – неожиданно сказал Даргу. – Надави на его короля, Мол. Забудь об офицере – это разменная фигура.       Приподняв бровь, Рафаил с тонкой улыбкой смотрел на то, как девчонка ломает его защиту, обеспечивая себе несомненный выигрыш.       – Браво! Отличное решение, – дьявол только что в ладоши не хлопал. – Беги, дитя, и обещай мне обдумать мое предложение. Не знал, что ты так хорошо знаком с игрой, Даргу.       – Ты еще многого обо мне не знаешь, Рафаил, – усмехнулся Даргу. – А ты чем тут занят – втягиваешь в сделки детей? Дела в Преисподней идут не очень хорошо?       Рафаил встал, отвесил шутливый поклон.       – О, не тревожься за Мол, мой добросердечный друг. Разумеется, она обладает полной свободой воли… выбирать единственное оставшееся ей решение. Теперь ты, – он резко повернулся к Астариону. – Ты хотел о чем-то просить меня?       Астарион невольно сделал шаг назад. Рафаил тревожил его, будил воспоминания о чем-то важном, но ускользающем. Как неявный неопределенный зуд. Вроде и почесать хочется и непонятно где.       – Да, у меня есть к тебе предложение.       – Надеюсь ты не собираешься попросить моей крови, маленький вампир? Предупреждаю – она жжет, как виверновый виски, – Рафаил откровенно забавлялся.       – Это важное дело, дьявол, – Астарион вскинул подбородок. – Кто-то давно вырезал у меня на спине дьявольские руны. Я хочу узнать их смысл.       Рафаил сделал серьезное лицо и изобразил задумчивость. Даргу решительно выступил вперед, отстранив Астариона.       - Еще не наигрался, Рафаил? Помоги ему.       Дьявол в притворном изумлении взмахнул руками.       – Какая восхитительная торопливость и впечатляющее неравнодушие к судьбам соратников! Конечно, как скажешь, мой нетерпеливый защитник обездоленных и несчастных. Твой бывший хозяин вырезал у тебя на спине что-то важное, вампирчик. Но что? Любовное письмо? Документ о праве собственности? Предупреждение? Я мог бы рассказать все подробности, в том числе самые неприглядные. Но, само собой, тебе придется кое-что сделать для меня взамен. Я подумаю, чем ты сможешь быть мне полезен.       Астарион почувствовал, как нетерпение захлестывает его. Непозволительно. Непозволительно так реагировать всего лишь на обещание. Но пламенеющее желание узнать правду почти совсем лишило его самообладания.       – Подумаешь? Это очень важно, дьявол! … Дьявол тебя забери. Когда?       Рафаил подошел ближе, почти на недопустимое расстояние.       – Не переживай, я и вправду хочу помочь тебе, – ласково прошептал он. – Шрамы способны рассказать удивительнейшие истории, а твоя может оказаться весьма изысканной. А я очень любопытен, мой зубастый друг. До скорой встречи!       Рафаил щелкнул пальцами и исчез в открывшемся портале.       – Вот ничего не говори сейчас! – рявкнул Астарион, и Даргу послушно отступил в сторону.       Его опять мучили кошмары. Астарион вглядывался в некрасиво искаженное лицо, трепещущие веки, искривленные искусанные губы. Пробравшись в комнатушку Даргу в разгар ночи, эльф долго сидел на краю сбитой постели и раздумывал стоит ли будить парня. Или же разумнее будет так же неслышно убраться подальше.       Осторожно он потянулся пальцами, коснулся липкой капли пота на лбу Даргу.       Он распахнул глаза почти мгновенно. Перехватил руку Астариона и улыбнулся.       – За ужином пришел?       Астарион фыркнул, стягивая с плеч расстегнутую рубашку.       – Ну разве я мог упустить уникальную возможность насладиться тобой не на прелых листьях, сухих иголках и комьях грязи? Надеюсь, мои желания взаимны?       – Твои желания – награда для меня, – с ухмылкой ответил Даргу. – Желаешь чтобы я помог тебе раздеться?       Астарион посмотрел на обнаженные плечи Даргу. Под его взглядом парень откинул покрывало, продемонстрировав, что его-то точно раздевать не нужно. Более того он был уже полностью готов. Астарион понадеялся, что это произошло исключительно от его присутствия, а не от насыщенных кошмарных сновидений.       – Желаю, чтобы ты показал мне на что способен, кроме того, чтобы лежать и наслаждаться.       – Как угодно, – Даргу приподнялся, очень бережно уложил Астариона на постель и потянулся к завязкам его штанов.       – Не руками, – сухо сказал Астарион, прикрывая глаза.       Горячее дыхание опалило живот. Даргу что-то раздраженно шипел, пытаясь развязать шнуровку только губами, потом, не выдержав, рванул ее зубами. Сплюнул обрывок тесьмы, потянул ткань вниз. Она не поддавалась.       – Могу я попросить тебя приподнять свой прелестный зад? – с непередаваемой серьезностью спросил Даргу, подняв голову.       Астарион мотнул головой, не открывая глаз.       – Упрямый, – как-то удивленно протянул Даргу. – Надеюсь, у тебя есть запасное исподнее?       Шелест ткани и сопение Даргу сменил резкий треск. Астарион приоткрыл один глаз, приметил блеснувшее лезвие кинжала и нахмурился.       – Это не руки, это нож, – пробурчал Даргу, распарывая тонкую ткань.       Губами он растащил в стороны обрывки штанов, коленом раздвинул ноги эльфа и уселся между ними. Кинжал он по-прежнему сжимал в руке.       Наклонился, едва коснулся языком головки и плотно обхватил ее губами. Рукой с кинжалом нащупал руку Астариона и переложил рукоять в его ладонь, сжал ему пальцы, заставляя сомкнуться.       В уверенных движениях Даргу чувствовался немалый опыт. Он ласкал тело эльфа с жадной и одновременно осторожной нежностью, как будто перед ним был не искушенный вампир, а трепетный юный любовник. Ласкал только губами, иногда лишь позволяя слегка пустить в ход зубы – бережно, едва заметно. Глядя на его темноволосую макушку, Астарион с силой сжимал рукоять кинжала думал о том, что как любовник Даргу был бы очень хорош. В какой-нибудь другой жизни. И еще он думал о том, что нож в его руке сейчас позволяет ему чувствовать себя расслабленным и даже получать некоторое удовольствие от умелых ласк Даргу. Что-то подсказывало ему, что Даргу тоже это прекрасно знал, передавая кинжал в его руки.       – Могу я?..., – ладони Даргу замерли над бедрами Астариона.       – Да.       Горячие руки обожгли кожу, когда Даргу раздвигал его ноги шире. Язык уверенно скользил по напряженному члену, спускался ниже.       – Хочу брать тебя и видеть твое лицо, – прошептал Даргу. – Ты позволишь?       – Да.       Даргу ловко подпихнул подушку под ягодицы Астариона и скользнул языком еще ниже. В ход пошли и гибкие пальцы – подготавливали, растягивали, дразнили, еще больше заставляя чувствовать себя невинным юношей. Это чувство, как ни странно дарило своеобразное, не похожее ни на что возбуждение. Как будто бы было правдой.       Он вошел с почти болезненным стоном. Перехватил под колени, жадно искал глазами глаза Астариона. Эльф отдал ему свой взгляд – не отводил, не моргал. Вскинул руку с ножом к горлу парня, лезвие коснулось кожи. И с каждым толчком Даргу сам надавливал на него беззащитной шеей. И с каждым толчком его глаза затуманивались тьмой все больше. Астарион уже чуял железистый запах его крови от небольших порезов и тоже уплывал, опьяненный запахом и властью. Никакие утехи плоти не могут сравниться с тем ощущением могущества, когда чужая жизнь держится только волей твоей руки, держащей кинжал у горла.       – Если бы ты мог видеть себя, – неприкрытый восторг в голосе Даргу заставил застонать уже самого Астариона.       Искаженное, искалеченное, такое неправильное желание, но настоящее – почти живое.       Почувствовав близость разрядки любовника, Астарион отбросил нож, обеими руками захватил шею Даргу, притянул к себе. Вонзил клыки в исцарапанную лезвием плоть – глубоко, жестоко и принял одновременно и первый глоток крови и выплеснутое в него семя.       Он даже не стал уходить сразу. Лежал, устроившись на плече Даргу и слушал как затихает, смиряется бешеный ритм его сердца. Очерчивал кончиками пальцев плотные мышцы груди, четкие линии подтянутого живота. Даргу довольно жмурился и только изредка вздрагивал – он боялся щекотки.       – На твоей коже совсем нет старых шрамов, – сказал Астарион. – Это странно, ведь ты явно не проводил свою прежнюю жизнь в библиотеках или не выходя из покоев. Есть только те следы, что оставлял я или добытые в наших уже совместных похождениях.       – Может я берег свое тело именно для твоих следов? – усмехнулся Даргу. – А вообще, я не знаю отчего так. Впрочем, я не против, если все шрамы будут только от твоих укусов, ну или от чего захочешь…       – Это так мило, – Астарион не преминул подлить немного яда в слова. – Я непременно запомню это.       – Ага, я вообще милый, – Даргу был невозмутим и астарионовских колкостей не замечал. Ну или делал вид, что не замечает. – Ты правда хочешь помощи Рафаила?       Переход был настолько неожиданным, что Астарион чуть не подскочил на месте.       – Конечно! – возмущенно воскликнул он. – Конечно, я хочу узнать, чем расписал меня Касадор и прежде всего потому, что хочу знать чем это мне может грозить в будущем.       Даргу скосил на него глаза и шумно вздохнул.       – Не ершись. Я не отговариваю тебя. Просто может…       – Что?       – Может быть уже не стоит так переживать по поводу Касадора? Я смогу защитить тебя…       Астарион готов был снова вспылить, но почему-то нашел в себе силы ответить спокойно.       – Ты не понимаешь, о чем говоришь. Сила истинного вампира невероятна. Он вполне способен появиться в лагере совершенно незаметно и перерезать всем нам глотки как ягнятам. Натравить на нас стаю волков, призвать теневых существ, поднять нежить. И не надо забывать об отродьях, которые по его приказу будут готовы разорвать на куски всякого, кто встанет на пути. Нет, радость моя, я ценю твой порыв, но я слишком хорошо знаю своего… бывшего хозяина. Может быть я сумею найти какую то лазейку, когда узнаю тайну шрамов. Пока это единственное, что я вообще могу сделать. Рафаил отвратителен, но лучше самый ужасный дьявол, чем Касадор Зарр. Поверь, если вдруг встанет выбор отдать свою душу Рафаилу или остаться во власти Касадора – для меня выбор будет очевиден. Прошу тебя…       – Тише, – Даргу коснулся губами его виска. – Будет так, как решишь ты. Всегда будет так.       Астарион промолчал. Пожалуй впервые в жизни промолчал просто так, не стремясь припрятать язвительный ответ. Интересно, Даргу действительно верит в то, что говорит?       – Сердце культа Абсолют, – голос Гейла был исполнен торжественности. – Думаю, здесь мы сумеем найти ответы.       Лунные башни выглядели внушительно и достаточно зловеще. Хотя, что тут вообще выглядело не зловеще? Даргу, как всегда, первый направился к массивным дверям без тени сомнения или робости. Держаться когда требовалось с потрясающим высокомерием он умел – этого не отнимешь. Просто наследный принц, а не вольный бродяга. Поэтому культисты, охраняющие вход только едва почуяли присутствие личинки, пропустили без лишних вопросов и даже любезно подсказали куда идти.       Кетерик Торм, бессмертный избранник Миркула, повелитель темных юстициаров и автор проклятия, поразившего эти земли. Астарион смотрел на него и пытался понять для чего и как он использовал свою невероятную власть. Стоило ли погружать во тьму все вокруг, чтобы оставаться в этой тьме самому. Даже Касадор захватывал власть ради удовольствий, наслаждений – пусть и своеобразных, ради утоления вечного голода все более изысканной пищей. Ради азарта Большой игры, в конце-концов. Что двигало этим седым полуэльфом было выше понимания Астариона. Слепое подчинение Верных, нежити? Но разве можно насладиться подчинением того, в ком не горит искра протеста? Опять же Касадор, издеваясь над отродьями крайне редко применял свою силу создателя, забавляясь проблесками воли в жертвах. Определенно, если бы Астарион обладал подобной властью, то уж точно бы не использовал ее для того, чтобы править над бездушными, безмолвными и до одури скучными.       Они пришли в главный зал башен во время судилища над горсткой напуганных гоблинов. Те лепетали оправдания, заискивали, умоляли. Но Кетерик Торм даже не стал их слушать и попросту велел уничтожить. А роль палача он отвел Даргу. То ли решил проверить новичка, то ли просто ткнул пальцем в ближайшего Верного.       – Ты слышал приказ, – сказала Адепт Зарелл – командор войск Торма. – Разберись с ними, как посчитаешь нужным.       Астарион глянул на Даргу и заметил в его глазах знакомую уже тень предвкушения. Как странно видеть ее и в любви и перед убийством. Странно и непонятным образом привлекательно. Возбуждающе остро.       Даргу долго всматривался в искаженные ужасом морды гоблинов, словно раздумывая как сделать их казнь наиболее зрелищной.       – Вспорите себе животы и выпустите кишки, – очень холодно сказал он и облизал губы.       Он наслаждался. Властью, которую ему подарила мозгоедская личинка. Возможностью убивать одним лишь приказом. И в то же время он явно жалел о том, что не может сделать это своими руками. И не потому, что это как-то неверно расценят, нет. Просто из-за опасений, что не сможет остановиться, даст тьме поглотить его разум. А этого пока допускать было нельзя. Нерационально.       Таков вот его нежный, чуткий любовник – подумалось Астариону и он не стал скрывать усмешку. Прекрасная пара монстров.       – Пошли, – сухо велел Даргу, когда все закончилось. – Надо осмотреться для начала.       В небольшой лаборатории их встретила эльфийка-дроу. Восторженно вещала о крови Верных, поглядывала на Астариона с нескрываемым интересом, источник которого был ему непонятен.       – Ты же отродье, да? Вампир? – спросила она с нетерпением, показавшимся Астариону неуместным.       – Да, – он кивнул. – Но тебе нечего опасаться, я не собираюсь причинить вред кому-то в Лунных башнях. Мы все тут…       – Верный, – бесцеремонно перебила дроу, обратившись к Даргу. – Он твой подопечный?       Астарион нервно сглотнул, содрогнувшись от пренебрежительного тона, от такой унизительной демонстрации… чего бы это не было.       – Он сам по себе, – небрежно ответил Даргу. – Мы путешествуем вместе.       – Как жаль. Тогда я хочу предложить вам сделку – уникальное зелье силы в обмен на один укус. Что скажешь, отродье?       Астарион отпрянул.       – Ты.. Хочешь чтобы я укусил тебя?       Дроу мечтательно закатила глаза.       – Да… Я давно хочу почувствовать эту леденящую боль укуса, ощущение пребывания на острой грани жизни и смерти. Соглашайся, это выгодное предложение.       Давно Астарион уже не чувствовал себя настолько беспомощным и потерянным. Едва найдя в себе силы сохранить спокойное выражение лица, он выдавил улыбку и ответил:       – Прости, но это исключено.       – Ты отказываешься? – дроу была искренне удивлена. – Но почему? Я же не прошу тебя переспать со мной, хотя и от этого бы не отказалась. Верный, может ты сумеешь уговорить своего питомца? Цена такого зелья очень велика, едва ли тебе кто-то предложит его за столь малую стоимость.       Астарион не стал даже мельком смотреть на Даргу. Их предводитель мог сходить с ума от страсти, лаская Астариона, но он же, не задумываясь, убивал за горсть монет, без тени сомнения казнил виновных и невиновных тоже, если это было нужно для дела. Он был рационален и практичен. А тут казалось бы пустяк – один укус ручного вампира. Кровь дроу отвратительна на вкус, но не впервой Астариону отплевываться от гадости, насильно влитой в рот, в конце-то концов. Касадор…       – Он уже ответил тебе, что не желает, – голос Даргу звенел холодной сталью. И тогда Астарион посмотрел на него. Тьма плясала в глазах Даргу, готовая вырваться в любой миг.       Дроу отшатнулась. Пролепетала что-то извинительно-возмущенное и отвернулась к своему столу. Ее плечи нервно подрагивали.       Даргу вышел из лаборатории стремительно, не удостоив никого ни словом, ни взглядом.       Астарион мялся целый вечер, прежде чем решиться подойти к Даргу. Сейчас парень его просто пугал. А может не он, а то, что не давало покоя самому эльфу. Благодарность? Раздражение? Неверие? Даргу мог просто приказать – Астарион бы исполнил, подчиняясь сильному, лидеру. Даргу мог попросить – Астарион бы исполнил просьбу человека, не раз спасавшего его шкуру и любовника, делившегося с ним своей кровью и страстью. Но Даргу был готов убить дроу, если бы она продолжала настаивать. Почему?       – Я хочу поговорить с тобой, – наконец решился Астарион, отбросив в сторону обычный легкий тон.       Даргу приподнял брови, явно удивленный таким несвойственным эльфу началом.       – О чем?       – Я хотел бы поблагодарить тебя…       Даргу ухмыльнулся и придвинулся ближе.       – За то, что я был так хорош в постели минувшей ночью? Знаешь, ты всегда можешь…       Маска развязного парня, нотки пошлости в голосе – слишком демонстративно, слишком наигранно. Он не хотел благодарности. Боялся ее?       – За то, что ты не стал заставлять меня кусать эту дроу, – резко перебил его Астарион. – Спасибо.       Даргу вздохнул, отвел глаза и недовольно проворчал:       – С чего бы я стал тебя заставлять? Я не хочу, чтобы ты делал то, что тебе не нравится.       – Знаешь, это новая для меня концепция, – пробормотал Астарион, теряясь снова.       Даргу раздраженно дернул плечом.       – Мы уже говорили с тобой на эту тему и, как мне казалось, договорились. С чего вдруг ты решил, что я буду распоряжаться тобой? – он начинал злиться и уже не пытался этого скрыть.       Астарион кусал губы, чувствуя себя непривычно неуверенно и даже где-то жалко.       – Понимаешь, я совершенно не привык, – стараясь, чтобы слова звучали внятно, начал Астарион. – За двести лет у Касадора мной пользовались так, как было нужно ему. И никто не спрашивал меня, хочу ли я убивать по его приказу, хочу ли я подставлять зад по приказу, вообще ни о чем меня не спрашивали. Я жил по приказу. Всегда. Каждый мой шаг был решен за меня. Я растерялся сегодня, когда ты позволил мне решать…       От собственной откровенности Астариона корежило и выворачивало, он и сам не понимал что заставляет его так раскрываться сейчас. Ну не из за пустякового же инцидента с дроу, в самом-то деле.       Глаза Даргу сверкнули недобрым. Он прищурился, и медленно и очень спокойно спросил:       – Ты хочешь сказать, что нашел себе нового Касадора? В моем лице? Нет, я прекрасно знаю, что ты спал со мной исключительно из-за того, что считал это достойной оплатой за мою кровь и мои… услуги. Но это меня мало беспокоит, поверь. Наша договоренность взаимовыгодна. И ты кажется согласился с тем, что это честная сделка. Так какого дьявола ты сейчас мне заявляешь, что я мог бы тебя заставить делать то, что тебе не нравится?       – Да! – воскликнул Астарион с вызовом. – Мне нужно было твое покровительство, а лучший способ, самый быстрый способ завоевать его – это соблазнить тебя.       – Тоже мне, секрет, – фыркнул Даргу. – И что это меняет?       Астарион опустил голову. Молчал, тупо разглядывая носки сапог Даргу. А когда поднял глаза наткнулся на его выжидающий и совершенно не злой взгляд. Терпеливый. И это совсем подкосило эльфа.       – Но кто мог подумать, что моя собственная игра пойдет не по правилам? – Астарион криво улыбнулся, понимая, что вот сейчас разрушает все, что выстраивал так долго. – Ты видел больше, чем я хотел бы показать тебе. Ты понимал меня лучше, чем я сам понимал себя. Я начал испытывать к тебе чувства, которые несколько далеки от холодного расчета – восхищение, благодарность, да даже привязанность. Это слабость – понимаешь? А за слабостью всегда следует наказание. И сегодня я осознал ее, когда ты действительно позволил мне решать за себя. Не в постели, не в бою. Просто решать что делать. Я понял, что могу доверять тебе. И испугался.       – Мне жаль, Астарион, – Даргу шумно вздохнул. – Я уже сам готов отгрызть голову твоему Касадору за все, что он проделывал с тобой. Но я сказал и повторю снова – я никогда не заставлю тебя делать то, что ты не хочешь. Я никогда не прикоснусь к тебе, если ты не пожелаешь. Ты можешь доверять мне или нет, можешь продолжать свои игры или забыть про них совсем. Можешь спать со мной, можешь вообще не подходить. Сказанного мной это не изменит. Как и моего отношения к тебе. Можешь быть спокоен – мое тело, если оно тебе потребуется вдруг, моя кровь и мое… хм… покровительство – твои. И шел бы ты в Преисподнюю, Астарион – тебе не нужно за это платить! Ни благодарностями, ни собственной задницей.       Он был уже почти в бешенстве, но сейчас в его глазах Астарион не видел той самой жуткой тьмы – там был просто самый обычный человеческий гнев. И что-то похожее на бессилие.       – Почему? – спросил Астарион.       – Тьфу ты, – Даргу сплюнул и выругался настолько грязно и замысловато, что Астарион слегка опешил. – Смотри тогда, если твои острые эльфийские уши не способны слышать нормальных слов!       Он крепко зажмурился, соединяя их сознания иллитидскими паразитами. Видения, хлынувшие в мозг Астариона хлестали его, как пощечины. Но, то что никак не воспринималось на словах, Даргу удалось показать этими рваными обрывками мыслей, чувств, переживаний. Астарион видел в них себя глазами Даргу. Соблазнительного белокурого эльфа, очаровательного в своем бесстыдстве и притягательного в язвительности и высокомерии. Искаженное страстью бледное лицо, кончик языка подхватывает случайную каплю крови из прокушенной шеи, поблескивают острые белоснежные клыки, а взгляд кроваво-красных глаз горит неутолимой жаждой. Легкая походка, осторожные шаги крадущегося по лесу вампира, почти сливающегося с тенями. Серебро лунного света на обнаженном, безмятежно раскинувшемся на траве теле. Изящный взмах руки, заправляющей непослушный локон за ухо и горделивый поворот головы. Смущенный взгляд исподлобья застигнутого за возней с зеркалом.       Тщательно собираемые образы, бережно хранимые в памяти Даргу. И мысли о нем, Астарионе – теплые, наполненные восхищением и пылающим желанием. И ни тени злобы, сомнения или даже обиды.       Даргу разорвал контакт и стоял перед ним, безвольно опустив руки.       – Доволен? – хрипло спросил он.       Потом зажмурился, словно собирался прыгнуть в ледяную воду, обхватил плечи эльфа руками, прижал к себе и зарылся носом в волосы.       – Можешь считать это нарушением договоренности, – пробурчал в макушку. – Сил никаких с тобой уже не осталось.       Астарион неловко обнял его в ответ, слушая как колотится его сердце. И впервые вырываться и протестовать не хотелось.       – Я не знаю, что с нами будет дальше, – Астарион сглотнул непривычный, какой-то болезненный комок в горле. – Не знаю, что правильно, что нет, но знаю точно – вот это вот хорошо. По настоящему.