На свету

      Даргу влюблен, определенно влюблен. Только это чувство дает способность не замечать очевидного, принимать недостатки всего лишь за милые слабости. Но разве при всем этом Даргу не видел его насквозь с самого начала? Позволял вести игру и подыгрывал без тени обиды, не позволяя самолюбию взять верх над желанием завоевать доверие Астариона. Впрочем, в голове у этого сумасшедшего парня демоны отплясывают и не такие танцы — пойди разбери, что там вообще понамешано.       После своих признаний Астарион чувствовал себя не слишком уверенным и слишком уязвимым. Так бывает, когда открываешься больше, чем хотелось бы, больше, чем можешь себе позволить. А Даргу, напротив, казался вполне довольным. Определенно, Астарион никак не мог его понять. Да и себя тоже. Что-то действительно происходило между ними — непривычное, странное. Инстинкты, натренированные столетиями, нашептывали об осторожности, напоминали о прошлых ошибках, когда доверие и привязанность становились в чужих руках оружием. Или орудием пытки. Но Даргу как-то удалось найти тонкие бреши в прочной броне, заставить забыться и захотеть чего-то иного. Может быть, того самого смутного ощущения правильности происходящего. Отличного от всего того, что, казалось, накрепко проросло в душе. И новые слабенькие побеги привязанности душить отчего-то совсем не хотелось.       Так, вероятно, и начинают путь к своей гибели восторженные идиоты. Неся впереди себя, как знамя, слабенькую надежду — «в этот раз будет все по другому».       — О чем задумался? — спросил Даргу, заметив, как Астарион уже второй раз пытается раскатать спальник.       — Об идиотах.       — О конкретных? — Даргу отстранил эльфа в сторону и в пару движений справился со злосчастной подстилкой. Глянул искоса в лицо Астариона, усмехнулся чему-то.       — Вполне конкретных, — Астарион старательно избегал его взгляда. — Благодарю.       — Всегда рад, — Даргу шутливо поклонился и, наконец, отошел.       Как было все-таки просто, когда они только делили страсть и кровь…       Астариону снились Врата Балдура. Ну или грезились, потому что слишком тесно теперь сплетались видения и что-то подобное снам смертных. Был яркий день, и город наполняли звуки, запахи, цвета — наполняла жизнь. Он следил за ней с жадным вниманием, откуда-то из тени, тянулся туда, но отчего-то никак не мог перешагнуть зыбкую, едва заметную черту. Где-то справа и чуть позади Астарион видел краем глаза башни дворца Зарра, такие мирные в дневном свете. Там, в тиши тайных покоев, спал в своем гробу великий лорд Касадор. И даже не чуял, что его мятежное отродье совсем рядом.       Или же чуял? Жесткая рука легла ему на плечо, сжала пальцы болезненно, рванула на себя.       Страх. Нет, скорее запредельный ужас охватил Астариона — Касадор опять нашел его. Эльф силился повернуться, но не мог, отчаянно пытался разорвать пелену морока, но не мог, никак не мог.       — Проснись. Сейчас же! — грубый голос, почти рык вырвал его из сна.       С облегчением, благодарностью и почти благоговением Астрион смотрел на нависшее над ним лицо Даргу. Он спас его. Снова. Или же не снова, а только должен спасти… Когда-то, потом…       — Вставай! — Даргу был бледен, светлые глаза сейчас покрылись сеткой кровавых прожилок, губы подрагивали.       — Что случилось? — Астарион потряс головой, разгоняя туман сновидения и сел. — Не думаю, что сейчас подходящее время для того… ну что бы ты там не задумал.       Даргу мотнул головой. Его трясло, будто в лихорадке.       — Не спи, я боюсь, что могу убить тебя во сне, — глухо сказал он и нервно сглотнул.       — Очаровательно, — пробормотал Астарион, окончательно просыпаясь. — И чем же я заслужил твою немилость? Или это одна из твоих горячих фантазий?       — Мои кошмары, — Даргу покачивался из стороны в сторону, обхватив руками плечи, словно пытался удержать сам себя. — Они усилились. Опять являлся этот… Гнус, он требовал, чтобы я убил жрицу Изобель, мол мой… хозяин?.. Короче, кто-то требует, чтобы я это сделал. А когда я не сделал, Гнус снова пришел, сказал, что тогда я уничтожу того, кто мне очень дорог… Астарион, я очнулся над тобой и думал только о том, что вот сейчас вскрою тебе горло, распорю живот…       Даргу скосил глаза на широкий охотничий нож, лежащий рядом, резко отпихнул его ногой в сторону.       Астарион чуть отодвинулся в сторону.       — Знаешь, звучит это даже лестно и восхитительно нездорово, — сказал он, стараясь чтобы голос был ровным. — Но тебе стоило рассказать мне раньше, нас тут все-таки двое.       По лицу Даргу пробегали тени меняющихся гримас. Выглядело это страшно, но отчего-то Астарион не находил в себе страха внутри. Как будто знал, что парень не сможет сделать то, что требуют голоса в его больной голове. Даргу подался вперед с утробным ворчанием, едва не взвыл.       Астарион мигом оказался на ногах, скользнул в сторону и замер, готовый исчезнуть в тенях. Быть вампиром все-таки иногда полезно.       Даргу сделал шаг к нему и вдруг рухнул ничком, словно его ударили по затылку. Тело продолжало вздрагивать, но Астарион почуял, что он то ли в обмороке, то ли в мороке.       Дожидаться развития событий не стал. Вытряхнул мешок запасливой Карлах, схватил моток добротной веревки. Принялся обматывать запястья и лодыжки Даргу хитрой обвязкой, соединяя узлы так, чтобы даже пошевелиться не мог — и еще раз спасибо тебе, Марч Струна, за столь разнообразные и полезные уроки. Если все образуется, ждет тебя роскошное надгробие на высокой горе над Вратами Балдура.       Астарион едва успел закончить, когда Даргу очнулся. Зарычал, дернувшись в путах, скрипнул зубами.       — Сдохни! Я разорву тебя на куски!       Астарион опустился рядом, устроился поудобнее и укоризненно ответил:       — Угроза несколько запоздала, мой милый. Я и так не очень жив.       Сейчас, когда Даргу был надежно связан, можно было и расслабиться. До рассвета времени много — Астариону почему-то казалось, что пока не наступит утро Даргу в разум не придет. Парень крутился в веревках, пытался дотянуться до эльфа и даже пробовал кусаться, что даже слегка повеселило Астариона.       — Нет-нет, прелесть, мы договаривались не кусать друг друга без спроса, — эльф пригрозил ему пальцем, — А ты неплохо смотришься связанным, надо будет как-нибудь…       — Я вытащу твои кишки и намотаю их вокруг твоей шеи, удавлю тебя собственной требухой! Раскрою тебе череп и сожру мозги!       — Богатые образы. Я не прочь послушать твои пылкие речи где-нибудь в приятном месте. Знаешь, они особенно хорошо будут звучать в роскошной спальне. Шелковые простыни, свечи, дорогое вино и ты, мой страстный безумец.       Он болтал всякую чепуху, отвлекая себя, ну и может пытаясь отвлечь Даргу от того, кто сейчас заправлял балом безумия в его голове. И, казалось, Даргу слышит.       — Развяжи меня сейчас же, отродье! Я выпущу всю твою ледяную кровь! Буду купаться в ней. Я должен, должен убить тебя!       — Ты уже пытался, милый, — Астарион ласково отвел прядь отросших волос со лба Даргу. — Это не ты хочешь убить меня, я знаю. Тебе приказывает кто-то, но ты сильный, ты сильнее всех, кого я знал когда-либо. Ты справишься. Мы справимся, он не получит тебя…       Потому что ты принадлежишь мне — мысль, невысказанная вслух, вдруг сверкнула в голове ослепительно ярко. Важная мысль, безупречная в своей простоте. Правильная. И сразу же за этим вспышка ярости на того, кто осмелился посягнуть на то, что Астарион, не осознавая до этого момента, считал своим. И неожиданно стало легко. К дьяволам неловкость, в Преисподнюю все игры. Этот ненормальный парень, жестокий, искалеченный, как и сам Астарион, нужен ему. И уже не просто как тот, за чьей спиной можно укрыться. Просто нужен. Даже такой, связанный, с налитыми кровью глазами, вспухшими венами на лбу, изрыгающий чудовищные проклятия. А может особенно такой? Можно ведь быть и слабым, и подчиненным чужой воле, но оставаться сильным для всех, лидером, устрашением для врагов и поддержкой друзьям. Как он — Даргу. И если может он, если справится он, то и у Астариона есть надежда разорвать навсегда касадоровы цепи. И может даже уничтожить лорда. И стать свободным.       — Ты — мой, — прошептал Астарион, наклоняясь к Даргу. — Потерпи, рассвет скоро придет.       И рассмеялся, когда Даргу попытался снова клацнуть зубами на расстоянии пальца от губ эльфа.       Под утро Даргу впал в беспокойный, но, похоже, самый обычный сон. Астарион дал ему выспаться, с несвойственной ему резкостью загнав остальных по своим углам. Как ни странно, ему подчинились. Вскоре Даргу зашевелился, заохал — конечности явно затекли и болели нещадно. Уж Астарион это хорошо мог себе представить.       — Сейчас, — сказал он, развязывая узлы. — Сразу не пытайся встать.       — Астарион, — хрипло начал Даргу. — Я…       — Ага, — эльф поднес к его губам кружку с водой. — Пей. А потом уже будешь говорить как тебе жаль, какое ты чудовище, и все остальное такое же патетическое и бессмысленное.       Даргу морщился, растирал руки, постанывал и посматривал на Астариона виновато и хмуро. Позволив себе понаслаждаться немного этим необычным зрелищем — раскаивающийся Даргу, эльф сел рядом, привалившись к его плечу. Даргу удивился, но только подвинулся ближе и горячо выдохнул в шею Астариона.       — Прости.       — Извиняться ни к чему. А вот поговорить стоит, — Астарион повернул голову и заглянул в его глаза, покрасневшие, воспаленные, но вполне человеческие.       — Он называет это Соблазном, — Даргу вздохнул. — Гнус. Говорит, я просто не помню, а чтобы вспомнить, должен делать то, что раньше — убивать. Что мой господин желает, чтобы я стал тем, кем был всегда. Я не хочу верить, но верю — в голове нет-нет, а что-то появляется. Воспоминания или видения… Кровь, растерзанные тела, крики. Говорит, что я не должен противиться, а если буду — разгневаю хозяина еще больше. А вчера…       Астарион покачал головой.       — Вчера хозяин показал тебе, что бывает за ослушание, — сухо сказал он. — Пожалуй, тут я, как никто, могу тебя понять. Но тебе нужно думать не об этом.       — А о чем мне думать? — Даргу возмущенно вскинул руку и тут же сдавленно охнул. — Я мог убить тебя, просто зарезать во сне, как ту Альфиру, понимаешь?!       — Тихо! Не стоит так уж драматизировать, любовь моя. Убить вампира в одиночку во сне не так то просто. Я тебе не красотка-бардесса, в конце-концов. Но дело даже не в этом. Ты не убил. Ты остановился — вот о чем тебе надо думать. Значит ты можешь сопротивляться. Уж я-то отлично знаю, каково это — быть во власти чужой воли. И поэтому сейчас говорю тебе — я восхищаюсь тобой. Ты смог справиться, нашел в себе что-то, что помогло тебе… сначала меня разбудить, а потом уже начинать убивать. И я этому безмерно рад, так как иначе мне пришлось бы туго.       Даргу покосился на него с недоверием и снова тяжело вздохнул.       — Но что если я потом не смогу… остановиться? Ты в опасности рядом со мной.       Астарион рассмеялся.       — Ты просто чудо, Даргу! Должно быть, ты уже позабыл, что мы все тут можем сесть в кружок и написать большой справочник по всевозможным опасностям. Осмелюсь напомнить тебе и слегка умалить твое самомнение — ты здесь совсем не один такой. Хочешь можем начать мериться опасностями, которые висят у каждого из нас на хвосте лично? И это не считая небольшой общей — мы все еще заражены иллитидскими паразитами. И можем в любой момент отрастить щупальца и начать жрать мозги, без всяких там гнусовых приказов. А если серьезно, ты справишься, я уверен в этом. И я всегда буду рядом с тобой. И помогу тоже всегда. Или я тебе уже наскучил?       Астарион склонил голову на бок и одарил Даргу одним из своих демонстративно-кокетливых взглядов. Скорее больше для того, чтобы немного снизить зубодробительную драматичность разговора.       — Ты не можешь наскучить, — проворчал Даргу. — Довести до бешенства — да. Но наскучить — это не про тебя.       — Главное, чтобы не до убийства, — хохотнул Астарион. — Как ты там мечтал про то, как…       — Заткнись, — прошипел Даргу.       — Как скажешь, моя непредсказуемая радость, — Астарион сладко улыбнулся и поднялся, протягивая руку Даргу. — Пойдем, найдем для тебя тех, кого ты сможешь убивать и не испытывать сердечных мук. Сдается мне, что этого товара тут в избытке.       Адепт Зарелл настолько впечатлилась давешней казнью гоблинов при помощи способностей Даргу, что тут же вручила ему сверхважное поручение по поиску некой реликвии и пропавшего где-то в руинах старого храма Шар некроманта Бальтазара. В сущности, следуя подсказкам их загадочного проводника, поиски этой реликвии совпадали с их собственными целями — раздобыть информацию о личинках. К моменту выхода к усыпальнице Тормов, под которой и находился искомый храм, Даргу уже пришел в себя и даже посмеялся над все возрастающим количеством гостей в их головах. Личинки, гость из сновидений и его собственный постоялец — Гнус.       — А кто он вообще такой? — спросил по дороге Астарион.       — Да кто его разберет, — Даргу скривил губы в невеселой усмешке. — Мерзость мелкая, навроде гоблина, только подгнившего изрядно. Говорит, мол мой дворецкий. Служил мне раньше… Это кем я все-таки был, если такую рожу подле себя терпел? Может я колдун какой, некромант?       — Ты не колдун, точно, — в разговор влез Гейл. — Я бы почуял магию. Тем более некромантскую. Но темная сила в тебе определенно есть, правда вот ее происхождение мне совершенно непонятно. Возможно кровь…       — Что — кровь? — с подозрением покосился на него Даргу.       Волшебник смутился и забормотал что-то заумное и маловразумительное. Даргу послушал и махнул на него рукой. Он уже как ищейка чуял добычу, а остальное отодвигалось им в сторону. Реликвия Тормов была частью разгадки личинок, а значит поиски ответов о собственной судьбе подождут.       — В усыпальнице будет много ловушек, — Даргу повернулся к Астариону. — Пойдешь впереди.       Астарион кивнул и первым шагнул к проходу в усыпальницу. И тут же отпрянул, так как прямо перед ним в искрящемся портале возникла фигура Рафаила. Дьявол был, как всегда, элегантен и слегка раздражен.       Он скользнул безразличным взглядом по Астариону, уставился на Даргу и процитировал что-то рифмованное, из своего бесконечного запаса стихов на все случаи жизни.       — Я не люблю стихи, — сказал Даргу. — У тебя какое-то дело, Рафаил?       — О, исключительно гуманное, друг мой. Явился я предупредить тебя об опасностях, поджидающих вас в этом недобром месте.       — Ну? — Даргу поморщился. — Предупреждай тогда, я нынче не в настроении для светских бесед.       — Отчего же? — Рафаил усмехнулся. — Впрочем, не буду выпытывать. Полагаю, твоя цель лежит где-то под самой усыпальницей. Храм темных юстициаров, так? Даргу смерил его мрачным взглядом и проговорил:       — Моя цель тебе известна. Избавиться от паразита в голове. И, думаю, что для этого мне нужно прикончить Кетерика Торма. Поможешь?       Рафаил слегка оторопел, потом расхохотался.       — Потрясающая прямота и непосредственность. Но… наши цели в какой-то степени совпадают. Ну и, как ты уже, вероятно, знаешь — в храме Шар находится реликвия, дающая силу неуязвимости Торму. Ты хочешь найти ее.       Даргу неопределенно пожал плечами.       — Чудесная цель, друг мой, — Рафаил слегка нахмурился. — Однако в храме тебя подстерегают опасности весьма суровые. И одна из которых ортон Юргир.       — Это еще кто?       — Не вдаваясь в подробности - мой не слишком послушный подчиненный, который презрев условия нашего контракта, попытался сбежать от меня. Так вот, поскольку тебе все равно его не миновать, мне бы хотелось, чтобы ты прикончил его для меня.       Даргу хмыкнул и скрестил руки на груди.       — И с чего бы мне это делать? Может быть я предпочту договориться с ним, а?       — Слушай меня, бестолочь! — на миг Рафаил вышел из своего снисходительного и вальяжного образа, — Ортон — одно из самых опасных существ Преисподних, связываться с ним я тебе искренне не советую.       — Отличный совет, — Даргу задумчиво кивнул. — Связываться стало быть, не надо, просто прикончить… «одно из самых опасных существ Преисподних». Ты тоже сегодня неважно спал, Рафаил?       Дьявол фыркнул и его лицо снова приняло привычное высокомерно-любезное выражение.       — Я предлагаю сделку, — он повернулся к Астариону. — Тебе, вампирчик. Ты убиваешь для меня Юргира, я перевожу тебе твои дьявольские руны. Как видишь, я выполняю то, что обещал — предлагаю тебе помощь за услугу.       Астарион с трудом нашел в себе силы не оглядываться на Даргу и остальных спутников.       — Сделка выглядит честной, — сказал он, кивнув.       — Помилуй, — возмутился Рафаил. — Хочешь оскорбить меня? Когда это я предлагал нечестные сделки? Так, что — ты согласен?       — Да, — твердо ответил Астарион, понимая, что сейчас его решение — это только его решение. И неважно, что остальные соратники вправе предоставить ему решать эту проблему самому. Он был готов.       Даже если придется — а скорее всего так и будет — сдохнуть в совершенно неравной битве с адским порождением. Но все, что происходило с ним в последнее время, вся почти безнадежная игра на выживание просто не оставляло возможности отказаться от любого, пусть и призрачного шанса на избавление от Касадора. После минувшей ночи Астарион с удивительной ясностью понял и решил для себя — лучше сдохнуть сейчас, но свободным, чем прятаться веками. Потому что перспектива возвращения к лорду гораздо хуже смерти. Особенно теперь, когда…       — Мы прикончим твою зверюшку, — эльф вздрогнул, услышав слова Даргу. — И ты расшифруешь нам руны Астариона.       Мы. Радуясь, что Даргу не видит его лица, Астарион прикрыл глаза и почувствовал как внутри разжимается ледяная рука отчаяния.       — И почему я даже не сомневался? — Рафаил тонко улыбнулся. — Сделка заключена. До встречи.       В каком-то оцепенении Астарион топтался на месте и не смел обернуться и посмотреть назад. Там, за спиной, стояли те, кому Даргу сейчас попросту навязал еще одно непростое сражение. Возможно, смертельное. И только лишь потому, что это было нужно вампирскому отродью, которому не доверяли, которого опасались. И которое отчего-то было так нужно их предводителю. И они молчали сейчас.       — Астарион, ты идешь или постоим-помечтаем? — с ехидцей в голосе проворчал Даргу.