На свету

      Если бы кто-то сейчас спросил Астариона что он чувствует, то, наверное, ответить он бы не смог. То, что зародилось в нём в подземной часовне во время ритуала, пока не вмещалось в сознание. Потребуется немало времени, чтобы привыкнуть к новому себе. Но к хорошему привыкать всегда легче и приятнее. А он определённо хорош.       Исчез голод. Изнуряющий, подобный жирной пиявке, присосавшейся к нутру и требующей крови. И это, пожалуй, казалось самым невероятным. Голод настолько стал частью его самого, что сейчас его отсутствие воспринималось слегка странно. Проходя мимо людей, он лениво, без прежней жадности, отслеживал биение крови в жилах прохожих и словно гурман оценивал возможную степень лакомости. Теперь-то у него есть выбор, и он может себе позволить перебирать. Любой, кого он возжелает, отдаст свою кровь… Словно волк, запущенный на пастбище, Астарион скользил среди своего – теперь уже своего – стада. И нет над ним ни пастуха, ни охотника, ни свирепых псов-волкодавов. Вот что такое истинная свобода. Все блага этого мира лежали перед ним, ожидая, когда он снизойдёт до них. А впереди вечность. Но не прежняя, беспросветная и безнадежная, а иная – наполненная вкусами, запахами, страстями. Жизнью во всех её проявлениях.       К счастью, расспрашивать пока было некому. После того, как они покинули дворец Зарра, Астарион сослался на желание побыть одному и ускользнул на улицы Врат Балдура. Бродил, не замечая времени, смаковал свою новую жизнь с восторгом бывшего узника, вдруг оказавшегося на воле.       Свои новые силы он пока не ощущал в полной мере. Вероятно, на это тоже требуется время. Жаль только, что учить его быть вампиром было некому. Тот же Велиот всё таки обучал Касадора. А вот сам Касадор предпочитал держать отродий за домашних животных, а никак не за своих учеников. Ничего, времени обучиться будет предостаточно.       Ну если, конечно, они все не падут в битве со Старшим Мозгом. Такой исход был бы весьма обидным. Но отчего-то казалось, что и эту битву они выиграют. В конце концов их ведёт Даргу, и в его силе сомневаться точно не приходится. А теперь ещё отряд получил в распоряжение возможности истинного вампира. Который даже без вознесения гораздо сильнее отродья.       При мысли о Даргу Астарион невольно улыбнулся. Ведь жизнь заиграла новыми красками не только в плане возможностей для бесконечных битв. Доныне прикрытые двери наслаждений, куда раньше можно было только заглянуть вполглаза, теперь широко распахнуты. Собственная плоть тоже чувствовалась куда более живой, чем раньше. А стало быть…       Стало быть, впереди много того, чем можно наслаждаться, уже не чувствуя себя инструментом для удовлетворения чужих страстей, при этом оставаясь лишённым собственных. О, если бы можно было завидовать самому себе, наверное он бы просто сгорел от зависти.       В лагерь вернулся ближе к ночи. Долгая прогулка помогла немного привести в порядок мысли и чувства. Достаточно, чтобы не выглядеть восторженным идиотом.       – О, твоё вампирское высочество! – воскликнул Даргу. – Заждались.       Ну, конечно. Это же Даргу. Астарион ослепительно улыбнулся ему.       – Мне нужно было всё обдумать, радость моя. Прости, если это выглядело как бегство. Да, наверное, так оно и было на самом-то деле.       – И как ощущения? – уже серьёзно спросил Даргу.       – Великолепно! – Астарион даже прикрыл глаза от удовольствия. – Ты не представляешь, насколько восхитительно живым я себя сейчас чувствую. Я полон сил, меня не терзает голод, и я готов брать от жизни всё, что она способна дать. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я не позволю тебе уснуть этой ночью?       Как же невероятно хорошо было говорить это, действительно ощущая лёгкий жар предвкушения и желания…       – Когда это я возражал? – наигранно удивился Даргу. – Ну, во всяком случае, твоё кокетство тебя не покинуло. А то я бы точно заскучал.       – Милый мой, – Астарион усмехнулся. – Поверь, скучать тебе не придётся. Вся прелесть моей новой сущности в том, что я ничего не потерял, кроме слабостей, а только приобрёл много нового. И весьма полезного. И за это я должен благодарить тебя.       – Не должен.       Упрямое существо. Невероятно упрямое. Но от этого не менее привлекательное. Или даже более. Астарион окинул Даргу оценивающим взглядом. Новым. Он в общем-то никогда не задумывался о внешнем облике своего любовника – притягивала его внутренняя сила, отчаянное жизнелюбие и какая-то запредельная дерзость. И свобода. Даже когда Даргу был во власти Соблазна. Но теперь, когда своей собственной силы у самого Астариона было сверх меры, отчего бы и не полюбоваться тем, кто принадлежит ему? Даргу хорош, можно сказать, красив. В нём грация дикого зверя, и каждое движение подчёркнуто непоколебимой уверенностью. Сколько раз Астарион смотрел на это тело? Будет приятно увидеть его заново, с новыми ощущениями и новыми желаниями.       – Собираешься сожрать меня? – пробурчал Даргу, отследив взгляд эльфа. – Нагулял аппетит?       – О нет, моя прелесть, может только немного надкушу. Не лишу же я себя удовольствия обладать тобой в нашей новой жизни? Я просто любуюсь тобой. Хочу тебя.       – Радует, – коротко бросил Даргу и отошёл обсуждать с остальными предстоящий визит к Горташу.       Что ж… Со временем он научится не прекращать разговор, пока его не закончил Астарион. О нет, его бесцеремонная манера даже пикантна, нужно всего лишь немного смягчить её, слегка отполировать, и сокровище Астариона заиграет тонкими гранями.       – Давай отметим моё возвышение? – Астарион продемонстрировал бутылку дорогого вина, которое приобрёл в лучшей винной лавке Нижнего города.       – Надеюсь, ты додумался взять не одну? – Даргу ухмыльнулся.       – Обижаешь, любовь моя. Сегодня я желаю кутить по полной. В том числе, и во хмелю. Когда-то очень давно я закатывал чудесные пирушки…, – он встряхнул головой. – Было весело. А потом я забыл, что такое веселиться по настоящему. Да и вообще веселиться.       – Ну, лорд Астарион, неужели ты собираешься сейчас грустить? – Даргу добродушно усмехался, в его глазах плескался живой интерес. – Перед тобой новая, столь желанная тобой жизнь, разве нет? Пора забыть о прошлом.       – Грустить? – Астарион приподнял бровь. – Ни в коем случае.       Он сорвал зубами пробку, сплюнул её, глядя в глаза Даргу. Сделал несколько глотков и блаженно зажмурился.       – Великолепно… Держи.       Даргу послушно приложился к бутылке и сел на расстеленное одеяло. Похлопал по нему, приглашая Астариона присоединиться. Эльф опустился рядом, сел, прижимаясь плечом к плечу Даргу. И снова ощутил ликование – даже простое касание сейчас вызывало приятное волнение. Как многого он был лишён, оказывается… Даже и не замечаешь, пока не сравнишь.       – Знаешь, – сказал он, снова отпивая из бутылки, – Это так символично…       – М? – Даргу скосил на него глаз.       – Ты был у меня первым, кого я пил из разумных. И ты же будешь первым, с кем я предамся истинной страсти после стольких лет. Мне не терпится наконец-то дать тебе то, на что я не был способен.       – Первым? – Даргу хмыкнул. – Неужто ты не обошёл все бордели, пока шлялся по городу сегодня?       – Идиот, – беззлобно сказал Астарион.       – А что? Я бы обошёл. Ну, проверить там…       Астарион обхватил пальцами его подбородок, поворачивая лицо к себе.       – Никаких борделей, любовь моя. Только ты и я. Навсегда.       – Из твоих уст это звучит… слегка угрожающе, – Даргу отвёл его руку, легонько поцеловал ладонь. – Твоё навсегда и моё навсегда немного различны, не находишь? Астарион снисходительно улыбнулся.       – Разве я могу угрожать тебе, Даргу? Запомни, пожалуйста, я никогда не буду угрозой тебе – обещаю. Ты веришь мне?       – Ха, – Даргу фыркнул. – Ты – моя вечная угроза. Телу, разуму и душе. Хорош бы я был, если бы верил тебе. Вечная – удачное определение, да?       – Возмутительно, – Астарион отвернулся. – Ты вообще бываешь серьёзен?       – Я буду предельно серьёзен, если таково твоё желание, – торжественно сказал Даргу.       – Идиот, – обречённо повторил Астарион. – И всё-таки… Ты сказал, что наши “навсегда” различны. И ты абсолютно прав. Мне бы хотелось стереть эту разницу. Уничтожить её. Чтобы ничто больше не встало между нами.       Даргу вздохнул, повёл плечами и приложился к бутылке. Отёр губы тыльной стороной ладони, рассеянно посмотрел на красный, смазанный след.       – К чему ты клонишь? – спросил он ровным голосом. – Ты хочешь сделать меня вампиром?       – А почему бы и нет? – Астарион заглянул ему в глаза. – Я ведь теперь могу. Ну, скажем, пока не вампиром… Для начала.       – Что ж так? – Даргу смотрел на него с напряжённым и цепким вниманием. – Недостоин?       Астарион взмахнул рукой.       – Ну о чём ты? Что за глупости? Просто нельзя, прежде ни разу не видев лошадь, сразу садиться на боевого скакуна. Только из соображений твоей собственной безопасности, радость моя.       – Ага, – Даргу кивнул. – Боишься, что я сломаю себе шею? Или что мой скакун врежет копытом по голове тебе?       – И то и другое, – резко ответил Астарион. – Поверь, так будет лучше. Я знаю о чём говорю.       – Не сомневаюсь.       Астарион помолчал, подбирая слова, которые сейчас не показались бы излишним давлением с его стороны.       – Ты говорил, что любишь меня… И у меня нет причин не верить тебе, – медленно произнёс вампир. – Твои поступки, твоё отношение ко мне только подтверждают это.       – Люблю, – согласился Даргу, глядя куда-то вперёд. – Больше, чем ты можешь представить.       Теперь он был серьёзен. Даже, наверное, слишком.       – Так в чём же тогда ты сомневаешься, любовь моя? Я предлагаю тебе разделить со мной вечность. Только представь, что у нас впереди столетия, наполненные любовью, удовольствиями. С моими новыми возможностями мы сумеем завоевать весь мир, если нам так будет угодно. Или же просто наслаждаться этим миром во всех его проявлениях.       – Но ты предлагаешь мне стать твоим отродьем? – Даргу так и не поворачивал головы.       – Для начала – да. Но любимым отродьем. Ты будешь моим консортом. Моим избранником. Неужели ты боишься, что я хоть чем-то буду похож на Касадора? Ты настолько скверно обо мне думаешь? Я предлагаю тебе вечную жизнь и мою вечную любовь к тебе.       – Будешь пить мою кровь? – с непонятным выражением спросил Даргу.       – Ну разумеется, буду, – рассмеялся Астарион. – Твоя кровь – моё наслаждение и мой дурман. Тебе и самому разве это не по душе? А ты будешь пить мою – это даст тебе силы, о которых ты даже и подумать не мог.       – И я не смогу уйти от тебя? Ты сможешь управлять мной?       – А разве ты хочешь уйти от меня? Ну признайся честно, что сейчас мешает тебе уйти? Разве тебя держит мой приказ? Или всё-таки что-то другое? Для чего вовсе не надо подчиняться моей власти. Но ты по-прежнему тут. Ты был со мной, когда узнал, что я вампир. Ты помогал мне. Ты терпел мои капризы, и то, что я не мог дать тебе больше, чем мог. Ни в плотской страсти, ни в чувствах. Да-да, думаешь, я не понимал, что ты, в некотором роде, страдаешь от невозможности быть настолько рядом, насколько тебе хотелось бы. Теперь я могу дать тебе всё это с лихвой. Разве не заманчиво?       – В некотором роде, страдаешь, – задумчиво повторил Даргу слова Астариона.       Он услышал только это? Что сейчас вообще творится в его голове?       Даргу ерошил жёсткие волосы пятернёй и молчал. Думал? Но о чём тут вообще можно было думать? Во всяком случае, для самого Астариона это было очевидным. Даргу смертен. И какой бы сильной не была любовь, время уничтожит её вместе с бренным телом. А Астарион не готов, попросту не может позволить себе потерять его. Ни за что. И если любовь, в её человеческом понимании, ему и недоступна, то как тогда назвать то неуёмное желание всегда видеть рядом этого парня? А мысль о том, что Даргу вдруг исчезнет из его жизни вызывает почти физическую боль. Пустоту. Он должен, должен согласиться. И тогда они будут счастливы. Непременно. Его пугает положение отродья? Но разве Астарион хотя бы на малую долю так же жесток, как Касадор? В нём нет и капли стремления причинить страдания Даргу. Никаким образом. Даргу – его сокровище, его самое близкое существо во всём мире, его сила и поддержка. И только благодаря ему Астарион смог стать тем, кем стал. И вполне возможно, что когда-нибудь Даргу встанет рядом с ним как истинный. В конце концов, Астариону не нужно теперь вообще бояться конкуренции – он много выше любого из вампиров.       Когда-нибудь. Потом.       – Ты и сам в это веришь, да? – голос Даргу разбил тишину на тысячи осколков. Астарион вздрогнул.       – Что?       – В то, что думаешь и говоришь сейчас.       Астарион прижался к нему, потёрся щекой о жёсткую ткань куртки. Потом отстранился и твёрдо сказал:       – Конечно, верю.       – Это действительно звучит… заманчиво, – Даргу запнулся. – Но такое, знаешь, весьма неожиданное предложение…       Астарион тонко улыбнулся.       – О, любовь моя, я не собираюсь принуждать тебя. Тем более, что у меня были особенные планы на эту ночь. И разговоры в них были совсем не основным пунктом. Давай же насладимся моими новыми возможностями, а к нашей беседе мы вполне можем вернуться утром, не так ли? Тем более, – он сжал бедро Даргу, провёл ладонью вверх. – Я очень хочу на деле показать тебе, что будет ждать тебя в нашем будущем.       Он внезапно рассмеялся и немного смущённо, сквозь смех, признался:       – Я двести лет не ощущал, что такое сидеть рядом с любовником и чувствовать собственный стояк, только оттого, что твоё бедро касается моего. Будто мне снова двадцать лет и я… живой. Хочешь ещё вина?       – Двадцать лет? – Даргу ухмыльнулся. – Может ещё и девственник? К дьяволам вино!       – А так? – Астарион отхлебнул из бутылки и потянулся к губам Даргу, чтобы передать вино в поцелуе.       – Пойдёт, – хрипло сказал Даргу. – Разденься для меня.       Астарион усмехнулся, легко поднялся на ноги и встал перед Даргу. Нарочито медленно расстегнул дублет, сбросил его на землю.       – Любишь девственников? – спросил он, распахивая рубашку. – Скоро у тебя их будет столько, сколько пожелаешь. Если пожелаешь.       Повёл плечами, позволяя рубашке соскользнуть с плеч.       – Тебя люблю, – Даргу рванул ворот своей куртки. – Какие ещё девственники? Сам ешь.       Астарион громко расхохотался. Он совершенно невозможен.       – Посмотрим, что ты будешь говорить потом…       – Штаны снимай! – велел Даргу. – Не наговорился ещё?       Астарион фыркнул и стянул штаны. Выпрямился, позволяя Даргу пожирать взглядом его тело. Ловил этот полный желания взгляд и сам желал отчаянно. Как никогда раньше. Вот уж действительно – только ради одного этого чувства стоило вознестись. Насколько же ущербной была та подделка страстей, которой приходилось довольствоваться. Сейчас он чувствовал не только жажду крови Даргу, окрашенную только неуловимым налётом похоти. Сейчас он действительно хотел его всего. И кровь, и плоть, и душу. Всё.       Крепкие руки сжали его бёдра. Горячий рот скользил по паху, старательно обходил член – дразнил. От вида склонённой головы стоящего на коленях Даргу возбуждение стало невыносимым. Да, именно так. Всё так и должно было быть. И так будет.       Он почти взвыл от острого удовольствия, когда губы Даргу накрыли его плоть. Умело, уверенно. Астарион подался навстречу, вцепился в волосы на затылке Даргу, стремясь войти как можно глубже…       – Действительно, как девственник, – хмыкнул Даргу, вытирая губы. – Стремительно ты. Быстрый, как… вампир.       – Думаешь, это всё, мой ненасытный друг? – Астарион расслабленно присел рядом. – Я только-только вхожу во вкус. А вот ты у меня будешь терпеть, пока не начнёшь умолять меня. Я намерен взять от этой ночи всё и даже больше, чем всё.       – Ух, – довольно рыкнул Даргу. – Суров лорд.       – Тебе же нравится, не так ли? – вкрадчиво спросил Астарион. – А будешь продолжать дурно шутить, вообще сегодня останешься без награды, мой дерзкий мальчик.       Он с удовлетворением услышал сдавленный вздох Даргу.       – Нравится, – протянул Астарион насмешливо.       Даргу сгрёб его обеими руками, уткнулся носом в шею.       – Нравится. Видеть твоё желание, твою страсть, срывать наконец-то стоны с твоих губ. Безумно нравится. И приказы твои – они возбуждают. И укусы. Мне всё нравится. Даже твой несносный характер, твои капризы и жутко раздражающая надменность. Хочу, чтобы ты это знал.       Астарион слегка напрягся. Что-то не то проскользнуло в этих словах. Что-то царапнуло едва заметно. Потом. Всё потом.       – Я знаю, милый. Хочешь меня?       – Всегда.       Руки Даргу скользнули вниз, но Астарион с силой стряхнул их со своих бёдер.       – Я тоже тебя хочу, любовь моя. И возьму. Сейчас.       Даргу отстранился, заглянул в лицо затуманенными глазами. Облизнул губы – быстро, нервно, – и прошептал:       – Если желаешь.       – Желаю. О, ещё как желаю. И уже давно.       Он помог Даргу расправиться с одеждой, шикнул на попытку перевернуться.       – Нет-нет. Хочу видеть твоё лицо, когда буду впервые входить в тебя. Хочу пить тебя на вершине страсти. Хочу не только слышать, но и видеть, как твои губы умоляют меня позволить тебе получить удовольствие.       – Запасся, – удивлённо охнул Даргу, когда смазанные маслом пальцы Астариона скользнули в него. – Ах ты ж…       Астарион заставил его замолчать поцелуем.       – Я не желаю причинить тебе боли. Больше, чем необходимо, – сказал он, отстраняясь. И добавил, приподнимая его бёдра. – И меньше, чем необходимо тоже…       Они всё-таки уснули. Перед самым рассветом. Во сне Даргу продолжал прижимать Астариона к себе, словно и на миг не хотел отпускать его. Вампир открыл глаза первым. Солнце уже поднялось достаточно высоко и теперь вовсю резвилось на лице спящего Даргу, покрывая его своими поцелуями. Астарион провёл кончиками пальцев по линии скулы парня, коснулся края губ, осторожно дотронулся до ранок от клыков на шее. Минувшая ночь была невообразимо хороша.       – М..м.. Продолжай, – пробормотал Даргу. – Ниже тоже можно трогать.       – Думаешь, я нуждаюсь в разрешении? – улыбнулся Астарион.       – Ты – нет. Определённо, – не открывая глаз, заявил Даргу. – Это было предложение.       – Я так и понял.       Астарион натянул штаны и сел. Как бы не была хороша эта ночь, наступил новый день. И новые заботы пришли вместе с ним.       – Ну так что, радость моя, – спросил он. – Готов ли ты наслаждаться нашими ночами и далее?       – Конечно, – Даргу недоумённо посмотрел на него. – А что мешает-то?       Притворяется? Делает вид, что разговора вечером не было вовсе? Или просто хочет оттянуть неизбежное?       – Вряд ли у тебя было время, но я надеюсь, что ты принял решение, – Астарион начинал слегка злиться.       – Какое? – взгляд Даргу был невинен и простодушен.       Значит, просто издевается в своей манере.       – Я, конечно, польщён, что после жаркой ночи со мной у тебя отшибло память, но сейчас ты слегка меня бесишь. Не стоит этого делать.       Даргу вздохнул, тоже сел и потянулся за своими штанами. На мгновение Астариону стало смешно – и впрямь серьезный разговор вести с голым задом как-то не с руки.       – Нет, Астарион, – сказал Даргу. – Этого не будет.       Сказал спокойно, уверенно, словно бы даже отсекал всякую возможность обсуждать. Такие ответы Даргу Астарион уже слышал, и не раз. И всякий раз не завидовал тем, кто получал их. И теперь вот слышал его сам. Первый раз в свой адрес. Гнев поднялся ледяной волной. Астарион с трудом сдержал его и холодно спросил:       – Позволишь узнать – почему же?       Даргу поморщился, запустил пальцы в волосы, как всегда, когда был озадачен чем-то.       – Ну… Я думал, ты и сам поймёшь. Ладно вчера ты весь в восторгах был от новоприобретённой власти и силы. Могла всякая чушь в голову полезть. Но должен был уже и протрезветь к утру.       – То есть для тебя это звучало полным бредом, я правильно тебя понял?       Астарион ощущал растерянность, и это отчего-то злило больше всего.       – Да чтоб тебя, – Даргу беспомощно развёл руками. – Ну ты же не настолько глуп, чтобы всерьёз думать, что я приму такое… предложение.       – Нет, погоди. Я был абсолютно серьёзен, и мне бы хотелось всё-таки знать, почему для тебя это настолько неприемлемо? Ты утверждал, что любишь меня.       – Люблю.       – Говорил, что хочешь быть со мной.       – Говорил. Хочу. Но не так же…       – Как, Даргу? Как?! – Астарион был уже в бешенстве. – Ты не хочешь разделить со мной вечность? Желаешь состариться и сдохнуть у меня на руках, омываемый моими слезами? Прости, но я совсем не хочу подобного исхода. Я не хочу потерять тебя! Не хочу смотреть, как ты дряхлеешь и не хочу хоронить тебя.       Даргу смотрел на него с лёгким удивлением. Как будто бы никак не мог поверить, что Астарион говорит серьёзно.       – Да пойми ты, лорд вампирский, если бы я согласился, ты потерял бы меня сразу же после обращения! Неужели ты и впрямь настолько ничего не видишь? И не чувствуешь?       – Это ты несёшь чушь, – Астарион попытался усмирить гнев и говорить спокойно.       – С чего бы это я тебя потерял?       – Да потому что это уже был бы не я! – теперь уже в глазах Даргу опасно тлели угольки близкого пожара. – Нет, я знаю, что твоя самовлюблённость не влезает ни в один размер, но то, что ты настолько слеп и глух в своём стремлении получить желаемое – это даже смешно.       – Смешно? – зловеще прошептал Астарион. – Ну, поделись со мной тем, что тебя так веселит – может повеселимся вместе.       – Хорошо, – голос Даргу стал ниже, руки подрагивали. – Изволь. Как ты думаешь, почему я отказался от дара Баала? И почему ты не хотел, чтобы я его принял, а? Ладно, не отвечай. У тебя нет ответа. Ты попросту испугался за свою бесценную шкурку. Испугался того, что Избранный уж точно никогда не станет бросать свою жизнь к твоим ногам. Потому что Соблазн – не Даргу. Соблазн – психопат и убийца. И будь ты хоть трижды великим вампиром, ты всегда будешь рисковать своей вечной жизнью, находясь рядом. Кроме того, поводок Избранного будет держать не какая-то нежить, даже такая сильная, как твой Касадор, а бог. И что он там прикажет своему отродью… Поэтому ты и был против. А я оборвал этот поводок, потому что хотел быть Даргу. Не Соблазном, не Избранным – Даргу. Тем, кто сам управляет своей жизнью. И сам решает, с кем ему быть и как. Понимаешь, к чему я клоню? Я не для того готов был сдохнуть в храме Баала – и сдох, если ты помнишь – чтобы сесть на цепь, как отродье вампира. Да, ты – не Касадор. Но тебе отчего-то даже в голову не пришло, что ты можешь легко уничтожить меня, лишь бы не отпустить. Не потерять, как ты говоришь.       Астарион вскинулся, гневно скривил губы.       – Что ты несёшь? Я никогда не причинил бы тебе вреда!       Даргу тяжело вздохнул.       – Ну и трудно же с тобой, Астарион. Да, скорее всего, ты не стал бы запирать меня в клетку и сдирать кожу. Может даже никогда не использовал бы на мне приказа создателя – я и в это охотно верю. Но ты лишил бы меня свободы. Той самой, о которой ты сам грезил двести лет. И воли. Моей собственной воли. Да даже… Ладно, оставим красивые слова. Просто оглянись немного. Ты так восторгался своими новыми желаниями этой ночью. А как тогда насчёт моих? Ты влёгкую уготовил мне участь лишиться всех радостей жизни, любви, об отсутствии которых ты сам так страдал ещё совсем недавно. Любви к тебе и с тобой, между прочим! И даже об этом ты не подумал. Не обо мне, что там обо мне – о себе. Или же тебе была нужна не любовь, а только обладание и моя покорность? Тогда мы оба ошиблись в своих ожиданиях. Мне был нужен ты, Астарион. Отродье, вампир, вознесённый – да какая к псам разница? Ты. Тебе же нужен раб. Но рабом я не буду никому. Даже тебе. Я всё сказал.       Астарион оцепенело молчал. В нём сейчас пылал гнев и одновременно вызревало что-то холодное, неприятное. Досада. Досада на свой просчёт. Нельзя было так жёстко давить на Даргу, нельзя было так торопиться.       – Что ж, – сказал он. – Значит мы ошиблись. Тут ты прав. Я хотел защитить тебя, хотел подарить тебе бессмертие. Ты называешь это рабством. Если…       Даргу встал. Посмотрел раздражённо и хмуро сверху вниз.       – Прекрати уже играть, Астарион. Не сработает.       – Как скажешь, – Астарион холодно улыбнулся. – Такое бывает. Не судьба, значит. Но не беспокойся, как твой соратник я по-прежнему в твоём распоряжении.       – Насчёт этого я и не беспокоился, – Даргу усмехнулся почти что добродушно. – Ты честный парень, на самом деле. Хоть и дурак.       И ушёл.