Самая длинная ночь

В воздухе витал запах кофе. Терпкий, побившийся мне запах. У нас с мамой была привычка пить этот напиток днями напролет. Стоило мне проснуться, как кофе сразу было на столе. Еще в школьные годы. Когда мы учились в университете, Диана привила нам с Алисой любовь к кофе, сваренному в турке. Чуть горьковатый, с пенкой и приятной гуще на дне. Я закончила университет не так давно, и до сих пор в моей памяти хорошо сохранился образ, на тот момент, еще не замужней подруги, которая варила новую порцию каждый час, что мы проводили вместе. И сейчас этот аромат был так похож на тот самый турецкий кофе. Я невольно улыбнулась своим воспоминаниям. Как же хотелось порой вернуться в студенческие годы. Сладко потянулась, приоткрыла веки. Глаза тут же приятно резанул яркий солнечный свет. Подушка рядом со мной все еще хранила тепло мужчины, с которым я провела эту ночь, а наволочка пропахла мускатными нотками его одеколона. Я заснула в объятии, которое не размыкалось на протяжении ночи. Иной раз, просыпавшись, ощущала как крепко сжималось на моей талии кольцо крепких рук. Словно Соколовский опасался, что я исчезну посреди ночи. Вопреки собственным ожиданиям, не было ощущений стыда или неловкости. Моя психика настолько устала от испытываемых за последнее время эмоций, что приняла решение наградить меня безмятежным покоем. Она заткнула совесть, заткнула голос разума. Сказала им отвалить от меня. Поэтому без каких-либо колебаний я позаимствовала рубашку мужчины, что лежала на кресле рядом с диваном. Никто его не заставлял портить моё платье. Я написала Амине с просьбой прислать что-нибудь из её вещей на такси и невольно рассмеялась, представив как буду за это оправдываться. Соколовский чем-то загремел на кухне, тихо выругался. — Скажи мне, ты робот? — Спросила я, проходя к барной стойке. — Время всего восемь утра. Ян усмехнулся. Оглядел меня с ног до головы, обнаружив свою рубашку на мне. Он выглядел немного взволнованным, но неумело делал вид, что все в порядке. Разливал кофе из турки по чашкам. Эмоции я могла читать лишь по его самодовольному, но трепетному взгляду. Его глаза будто говорили мне: «Тебе ночью было дико хорошо со мной и я рад этому, но так уж и быть, подкалывать не буду». Мысленно их благодарила. Но была в этом взоре еще одна эмоция. Чувство вины. Какая бы яркая не вышла ночь, то, что было до-являлось отвратительным. — У меня, помимо клуба, есть еще работа. — А откуда ты знал, что я проснусь? — Кивнула в сторону чашки с ароматным напитком, моментально расположившейся под моим носом. — Собирался будить. Что-то изменилось и во мне после этой ночи. Танцы с Алисой, удовольствие от близости с кем-то и сошедшее на меня прошлым вечером понимание, что все произошедшее в моей жизни имело какой-то смысл. Все это солнечным утром подарило осознание-я хочу жить. Жить, а не существовать. Больше не бояться сближаться с людьми, меньше работать, уделять время близким и путешествовать. Означало ли это, что я сломалась, я не знала. Но понимала четко: сил на страдания и борьбу не осталось. Ян сломал моё сопротивление, но на этих руинах точно предстояло построить что-то новое. Я вдруг поняла, что пустоту в моей душе не смогут заполнить сумки от Карла Лагерфельда и нескончаемая работа. Мне хотелось вернуть ту студентку, которой я была до того, как сломалась. Она точно любила жизнь и умела наслаждаться ей. — Что у тебя за работа? —Поинтересовалась я. Мне нужно было начать с хорошей ноты. Хотя бы сделать вид, что все нормально, пока я не приму окончательное решение. Ян поднял взгляд голубых глаз, внимательно посмотрел на меня. Улыбнулся своим мыслям, а затем отошел к холодильнику, выуживая из него тарелку с блинами. Черт, блины с творогом. Я их обожала. — Мне кажется или ты впервые поинтересовалась моей жизнью? Я пожала плечами, — Это неудивительно, ведь я о тебе ничего не знаю. Ему был приятен мой интерес. Я видела это по тому, какими мягкими стали его извечно наряженные черты лица. — У меня логистическая компания, — он придвинул тарелку с блинами ближе ко мне, — Мы занимаемся грузоперевозками, помогаем участникам внешнеэкономической деятельности с декларациями их товаров. В общем, большой документооборот и высокий уровень ответственности. — Наверное, нужно быть очень умным для такой работы. — Усмехнулась я. — Еще бы. Будешь стараться может и меня нагонишь, — Ян подмигнул, — Кстати, о работе. Почему именно «Logro»? Нет. Не настолько мы далеко продвинулись. Не было в этом какой-либо особой тайны, но делиться с Соколовским я не хотела. Мария? — Он помахал передо мной ладонью. По его взгляду было понятно, что Ян догадывался о причинах моей задумчивости, но все еще пытался продолжить беседу. Как бы мило мы не общались этим утром, Соколовский все еще оставался для меня олицетворением боли и насилия. Козла нужно было обходить сзади, коня спереди, а такого человека, как Ян-со всех сторон. — Я… — Казалось, моё лицо стало еще более угрюмым, — Это личное. Не несло в себе какой-либо тайны или загадки прошлого. Это было сокровенным, и Ян не заслуживал знать этого. — Личный вопрос в обмен на личный вопрос? — Не заслужил еще, — усмехнулась я, поднимаясь из-за стола. Сделала последний глоток кофе, тот, который делаешь перед тем, как доберешься до гущи. Помыла кружку, ощущая на себе заинтересованный взгляд, и направилась в ванную. — Я погляжу ты сегодня улыбчивее, чем обычно, — самодовольно крикнул мне в след Соколовский. Он точно намекал на то, что под причиной моего приподнятого состояния духа, скрывалась наша с ним интимная близость. Я фальшиво улыбнулась, прежде чем захлопнула дверь ванной комнаты, — Причиной моего счастья является мысль о том, что через двадцать минут я уеду и больше сегодня тебя не увижу. — Тут ты ошибаешься. Еще накануне вечером я отметила для себя, что среди средств гигиены был теперь не только мужской шампунь и гель для душа, но и лавандовый гель на основе масел. Новая зубная щетка. Какие-то скрабы и молочко для тела, склянки с различными кремами. Ян словно покупал без разбора, но выделял деньги на дорогой уход. Интересно, он для каждой своей любовницы так тратился? Много ли их было? И, ведь, подумал же все это купить.

***

— Вечером заберу тебя. Нужно будет кое-куда съездить. Я только кивнула в ответ. Уже привыкшая к тому, что мои планы частично зависели от него, я не сопротивлялась. Прошло не так много времени с нашего разговора, как Ян вновь стал серьезен и угрюм. Стоило Соколовскому покинуть стены своего дома, сесть за руль своей машины, как на лице его сразу, словно на автомате, вырисовывалось властное, уверенное выражение лица. Да чего уж таить? Он почти всегда был таким. Разве что, когда спал, казался расслабленным. — Расскажи мне о своих подругах. Ян разговаривал аккуратно, словно прощупывал почву, пытаясь понять, как много он сможет из меня вытянуть. Насколько далеко может зайти после всего, что между нами было. — Боюсь, тебя это не касается, —очередная фальшивая ухмылка. — Эх, Мария, Мария, — он покачал головой, — Где кошки нет, там мышь резвится, да? Я устало вздохнула, — Хочешь сказать, что если не расскажу, то ты опять что-нибудь выкинешь? — Догадливая. Я помолчала какое-то время, пытаясь принять для себя решение. Я могла снова ему воспротивиться и страдать. Либо смириться и попробовать дать этому человеку шанс. Может, вручи я свою жизнь в его руки, он её не уничтожит? Да уж, такая мысль не обнадеживала. — Ты, — аккуратно начала я, — Ты вчера был искренен, когда говорил, что постарался бы? — Что? —Он нахмурился. — Ты говорил, что если бы наше знакомство в клубе сложилось, то ты бы постарался вести себя иначе. Ян молчал с минуту, собираясь с мыслями. Он нервно переключал радио через кнопки на своем руле. Одна песня сменялась другой, прежде чем, я остановила его. Заиграла композиция: «The light»–Winona Oak. Прибавила звук на магнитоле. Начала подпевать, спокойно в темпе музыки, покачивая головой. Мысленно пронесясь в те дни, когда слушала её. Сейчас мне все чаще попадались песни из моего прошлого, словно Вселенная пыталась мне что-то сказать, но я все еще не до конца понимала что. — Что? — Спросила я, заметив, как с улыбкой, едва ли не со смехом, Соколовский наблюдал за мной, —Это Вайнона Оук. Я люблю её песни. Улыбка не покидала его лицо, когда Ян снова посмотрел на дорогу. Мы проехали еще немного прежде чем он более требовательнее повторил свой вопрос на счет моих подруг. — У меня есть Амина, которую ты уже знаешь. Алиса и Диана. С Алисой и Дианой мы познакомились в университете. — Точно, ты же училась в университете, —протянул он, — Какое образование ты получила? Я сделала максимально невинное лицо, пытаясь не показать, насколько была довольна собой, — Фундаментальная математика. — Что? —Его брови взметнулись вверх в удивлении. — На английском языке, — Я пожала плечами, улыбнулась, — А ты? У тебя есть образование? — Ты знаешь, а я не удивлен, — Ян пожал плечами, не скрывая улыбку, — У тебя и в жизни сплошная математика. Была доли правда в его словах. Все по распорядку, все по полочкам. Вся жизнь — сплошной список дел, стремлений и желаний. А в голове и душе-цифры. — У меня два высших образования, —спокойно произнес Ян, без доли хвастовства, — Юриспруденция. Там я и привык к широкому потоку документов и умению работать с ними. А когда принял решение открыть компанию, получил высшее по логистике. — Это круто! — Честно призналась я. Ян усмехнулся, — Смотри-ка, ты меня хвалишь, прогресс уже есть. Я закатила глаза, проигнорировав эту реплику. Когда мы подъехали к ресторану, ощутила, как его ладонь легла поверх моей руки. Бросила на Соколовского непонимающий взгляд, но руку не отдернула. Было видно, что Ян своим прикосновением привлекал моё внимание. Хотел что-то сказать. — Я не врал тебе, когда говорил, что я трудный человек. Со мной тяжело. Но и не врал, когда сказал, что постарался бы сделать тебя счастливой. Я, к слову, почти никогда не вру. Привыкай. Я с грустью взглянула на него. Мы оба понимали, что та ненависть, которая пропитала каждую клеточку моего тела, та обида, что не давала мне спать по ночам — все это нельзя было так легко перечеркнуть. Еще буквально вчера этот человек в очередной раз переступил границу, а сейчас говорил о счастье. Мне казалось это невозможным. Мы смогли с терпимостью поговорить с ним по пути в ресторан, но о глубокой сердечной связи не шло и речи. — Ян, ты все же влюбился, да? —Равнодушно спросила я. Он улыбнулся, — Я просто эгоист и собственник. Мария, ты забыла? — Ах, да, — я фальшиво улыбнулась, — Точно. — Да, —кивнул он. — Пока. — Пока. Мы с Алисой решили встретиться в нашем любимом ресторане турецкой кухни. Я любила его за потрясающие гёзмеле–лепешки с зеленью. А Алиса за то, что тут было полно богатых мужчин. И вкусный турецкий кофе. Диана тоже любила это место, но сегодня принимала гостей. Я не видела её несколько месяцев и, признаться честно, чертовски по ней скучала. По глубоким разговорам до позднего вечера и мудрым советам. Я так много скрывала от девочек. Мне пришлось прикрыть взрыв в клубе отсутствием соблюдения правил пожарной безопастности. Уже едва заметное прихрамывание оправдывала растяжением, которое получила на тренировке по теннису. Когда же мы так отдалились? — Вы ушли и где-то минут через пятнадцать освободились Гоша с Семёном. Остаток вечера мы провели с ними, так что не беспокойся, милая, — Алиса улыбнулась своей безупречной яркой улыбкой, обхватила своими тонкими пальчиками мою руку, — Со мной все было хорошо. Я хочу знать как твои дела. Ян тебя не обижает? Я усмехнулась. Ну же, расскажи ей, ведь вы так давно дружите. Ты так долго молчала и проходила через все это совсем одна. — Нет, мы просто спим, — улыбнулась я. — Ну а секс с ним? — Она подмигнула, — Стоила игра свеч? Я бы слукавила, если бы сказала, что секс с Соколовским был плохим. Как бы я его не ненавидела, он был умелым любовником и прошедшая ночь была тому доказательством. Только без конца задавала себе вопрос: как моё тело могло получать удовольствием с тем, кого я всей душой презирала? — Он, наверняка, тебе нравится, —улыбнулась она, — Трудно спать с таким влиятельным и богатым красавчиком, и не влюбиться в него. — Что? —Я нахмурилась, — Нет. — Брось, я же твоя лучшая подруга, —Алиса обиженно надула губки, —Ты можешь рассказать мне все. Я не знаю заметила ли она боль, что промелькнула в моем взгляде, но сменила тему, когда я попросила об этом не говорить. Все это время мои подруги были неразлучны. Последние новости о жизни нашей общей подруги я узнала от Алисы. Амир долгое время не отпускал девушку работать, но по итогу позволил устроиться в международную компанию специалистом по переводу арабского языка. И это, черт возьми, было ошеломляющим успехом. Я всегда знала, что у Дианы был потенциал, поэтому чертовски ей гордилась. Однако иногда складывалось ощущение, будто её муж боялся, что она станет успешнее. И причина, по которой он все же согласился, оставалась загадкой. — Гоша сказал, что неподалеку. Они с Семёном заедут перекусить. Ты не против? — Алиса говорила с набитым ртом, тщательно пережевывая кебаб. Меня всегда удивляла её возможность есть неограниченное количество сытной и жирной еды, десертов, и при этом ни на грамм ни поправляться. Я, казалось, набираю вес просто от того, что дышу. Из-за этого приходилось ограничиваться небольшими порциями, либо заниматься спортом, либо позволять себе вкусные блюда только в особенные дни. Например сегодня. На самом деле, я перепробовала много вариантов, но самым лучшим оказался спорт. Тогда я могла есть все, что хотела без вреда фигуре. От мысли о том, что я давно не ходила на тренировки, стало грустно. Надо будет обязательно вернуть в свою жизнь активность. — Без проблем, — ответила я, понимая, что они уже приглашены. Да и веских причин на отказ у меня не было. От воспоминания о Семёне, неведомое мне ощущение приятно отозвалось в груди. Я точно не намеревалась строить с ним что-то серьезное, особенно учитывая, что мы с Соколовским встали на старт примирительного забега. Но факт его присутствия мне казался приятным. Мы закончили с основными блюдами, когда приехали ребята. Я уже была сытая самыми восхитительными гёзмеле в городе, но они не могли не угостить нас десертом. Семен сказал, что здесь самая вкусная пахлава. Да и от кофе мы никогда не отказывались. И он снова рассказывал. Пока Алиса с Гошей ворковали о чем-то личном, перешептывались и смотрели друг на друга с обожанием, я внимательно слушала Семена. Парень делился впечатлениями о поездке в Анталию, хвалил ресторан, говоря, что здешняя еда действительно похожа на турецкую. Как позже выяснилось, поваром был турок. Я потягивала любимый бодрящий напиток, пока он говорил о водопадах и, признаться, даже немного завидовала. Боже, ну разве что-то мешало мне путешествовать? Жить полной жизнью? Я же сама выбрала работу и пожертвовала всем ради нее. — Мария, если мы все тут сдружимся, можно будет слетать куда-нибудь вместе, — предложил парень. Он видел как заинтересованно я вникаюсь в его рассказы, задаю вопросы. Черт, ну почему же я не встретила тебя раньше? Я грустно улыбнулась, — Это маловероятно. У меня много работы. У меня были деньги. Сейчас я могла позволить себе любой отдых. И отпуск с друзьями стал бы потрясающей небольшой главой моей жизни. Но при каждой подобной мысли перед лицом возникал образ Соколовского, а душу неприятно изматывало воспоминание о его реакции на психолога. Разве смог бы этот человек дать мне улететь с каким-либо мужчиной в путешествие? — Да, что правда, то правда, —вовлеклась Алиса, — Мария у нас-прирожденная карьеристка. Вот увидишь, через пару лет франшиза «Logro» будет красоваться во всех городах нашей страны. Мне показалось, что Семён побледнел. Растерялся всего на секунду, но после резко оживился, улыбнулся, — Я в этом не сомневаюсь. Ты кажешься очень упорной и трудолюбивой девушкой. Мой спутник пододвинул к себе счетчицу, как только та оказалась на столе и провел оплату по карте, прежде чем мы успели опомниться. Затем предложил прогуляться. Единогласным решением предложение было принято, обоснованное тем, что пройтись после такого плотного ланча, лишним не будет. Весна приближалась, снег давно растаял, забрав с собой даже следы грязи и слякоти. И пускай асфальт был сухим, птички чирикали, но все еще было прохладно. Особенно в парке. Здесь всегда намного прохладнее, чем в городе, и дышится легче, особенно, когда природа начинает пробуждаться от зимней спячки. Мы шагали медленно и не заметили, как приблизились к фонтану. Гоша с Алисой напоминали мне парочку из любовных мелодрам: счастливо хохотали, переговариваясь на понятном лишь им языке. Языке влюбленных. Моя же жизнь порой напоминала мне триллер. — Красивая пара, — произнес Семён. — Да. — Мария, а сколько тебе лет? —Мужчина повернул голову в мою сторону, внимательно глядя в глаза. — Двадцать четыре. — Ты такая молодая, а уже столько пережила, — он покачал головой, —Я слышал про взрыв. Надеюсь, ты нашла виновных? — Это была ошибка проектировщиков, — неуверенно пробормотала я. Занервничала и ответила первое, что пришло в голову, — Там что-то с газом было. — С газом? — Он усмехнулся. — Угу. — Можешь не говорить, если не хочешь, — он понимающе улыбнулся. Положил руку мне на плечо, — Если у тебя будут неприятности, скажи мне, хорошо? Я улыбнулась в ответ, перевела взгляд на небо. Солнце уже садилось за горизонт и каким бы приятным, пускай и богатым на события, не был этот день, он заканчивался. А это означало, что я должна была заехать домой, чтобы переодеться и встретиться с Соколовским. Все таки, одежда Амины была немного маловата для меня. — Я могу задать личный вопрос? —Спросил парень. И получив мой утвердительный кивок, продолжил, — Могу ли я рассчитывать на…дружбу с тобой? Я усмехнулась, прежде чем он добавил, — Или на что-то большее? — Только на дружбу, прости, —Улыбнулась я. — Буду рад, друг, — подмигнул мужчина. Пока диктовала Семёну свой номер, решила проверить смартфон на наличие входящих сообщений. Увидела уведомление от банка о переводе. Пару часов назад на мой счет поступило двадцать тысяч рублей от Соколовского с подписью: «Надеюсь, угадал с аппетитами». Я закатила глаза. Даже знаки внимания преподносил в своем репертуаре.