Верни меня

Спасение в том, чтобы сделать первый шаг. Еще один шаг. С него-то все и начинается заново. Антуан де Сент-Экзюпери

      Его взгляд — единственное, что имело значение. Такие родные, большие, печальные глаза.       С ним она была готова бежать сквозь пространство и время, сражаться с инопланетными расами, помогать тем, кому нужна помощь, попадать в передряги и снова бежать, бежать, бежать.       Ради него она была готова прыгнуть в параллельную вселенную, ещё раз поглотить энергию временной воронки и просто пожертвовать собой… но не всем миром. Слишком большая плата, чтобы сделать одного, теперь уже почти человека, счастливым. Даже если он дважды успел потерять свой дом.       Он просил, чтобы она сделала его двойника лучше, как некогда сделала лучше самого Доктора. На неё одну была возложена слишком большая ответственность.       Тоска по приключениям, по ТАРДИС, по прежнему Доктору. Рискнуть всем, чтобы постараться вернуть былое — эгоистично, подло, неправильно, но так желанно. Как раньше уже не будет и нет гарантий, что всё пойдет по плану, если таковой вообще имелся.       — Ты просишь о невозможном. — четыре слова, что вешали ей тяжкий груз на шею. Разум шептал, что им двоим нужно отпустить и научиться жить заново. Вдвоём. Вместе. Не рисковать ради личной выгоды. Сердце кричало, что хочет иного пути — вернуть Доктору хоть часть его непростой, но привычной жизни. Увидеть его сверкающие глаза, услышать пение ТАРДИС, что заберёт их в новое незабываемое путешествие по времени и пространству.       В ту ночь росток ТАРДИС был заботливо обёрнут в лоскут ткани и спрятан подальше от глаз Доктора. К сожалению, что скрыто от глаз, не было скрыто от сердца.       Хоть и одного.       Ещё немного они посидели на кухне, выпили чаю. Было сказано мало слов, но они и не были нужны. Роза взяла за руку Джона и повела в свою спальню. Наконец, сегодня она разрешила разделить с ней постель. Оказавшись на мягком ложе, они прижались друг к другу, находя уют и покой в тишине небольшой комнаты, что была погружена в абсолютный мрак.       Доктор первым потянулся к ней с поцелуем. Робко, почти невесомо, в самый уголок мягких губ. Роза ответила на его касания. Это был их первый поцелуй с того самого дня. Не такой жадный, более томный и нежный. Достаточно сближающий в таких сложных и запутанных отношениях. Они любили друг друга, хоть и не могли разделить и показать всю свою привязанность в истинном свете.       Если два человека любят, то не ставят между собой барьеров. Преодолеть, разбить, перешагнуть, начать доверять. Отпустить. Что или кого? Возможно ли? Справятся ли они? Не будет ли это слишком домашним для него?       Пальцы Доктора коснулись оголенной кожи на её пояснице и неспеша скользнули вверх по спине. Разъединив их уста, девушка устало положила голову ему грудь и услышала, как гулко и бешено бьётся его одинокое сердце. Через какое-то время мужские пальцы перестали блуждать по коже, а дыхание стало более ровным. За окном показался рассвет, а на щеках Розы остались дорожки от молча пролитых слез.