Чудеса в декабре

             — А c Игоря что? Или он у нас на особом положении? — Сергей ледяно прищурился прямо в камеру, Олег за его плечом свел брови к переносице и по-волчьи фыркнул. Юля непроизвольно откатилась на стуле назад от компьютера — все же они, пусть и ни в чем неповинные, вызывали у нее иррациональный страх временами, покосилась на другой край экрана: Дима в верхнем левом углу закатил глаза, покачал головой. Петя, окошечком ниже Димы, не стал себя сдерживать и неприлично заржал, открывая изящную шею с едва заметным пятнышком засоса. Так-так, а это уже интересно...              — Да что с него возьмешь, Серег? У него одни носки и те с дыркой. И что Юлька в нем нашла, я не понимаю!              Иногда — да почти всегда, наверное, — Юля ненавидела Хазина. Лишь только то, что он помог им и не дал случиться непоправимому, осадив через папу слишком резвого Стрелкова, который упек Игоря в камеру по подозрению в убийстве трех человек, смиряло ее с тем, что Петя существует. И не просто существует, а вроде как дружит с Игорем. Ну и получалось, что с нею, раз уж она девушка Грома.              — Что я в нем нашла, тебе знать не обязательно. Да и не светит тебе! — она фыркнула, переводя взгляд опять на Разумовского, что аристократично держа двумя пальчиками бокал для мартини весьма неаристократично оттуда что-то отсербывал, довольно лыбясь, как кот. — С Игоря будет квартира. В центре. Достаточно?              Конечно, едва ли квартира Игоря могла бы удовлетворить Сергея — обладателя палаццо в Венеции, но все же пусть выкусит! Юля прищурилась, Сергей медленно кивнул. Олег фыркнул снова, но чуть мягче, Юля была готова поклясться, что Разумовский погладил вне кадра какое-нибудь его интересное место.              — И кипяток. Еще с него кипяток! — вновь хохотнул Петя, а Юля почувствовала, что предательски краснеет, вспомнив их первую с Игорем встречу у него дома. Неужели, Игорь и Петю так привечал? И Разумовского с Волковым? Кошмар!              — Тогда забились! — она умела держать лицо, даром что журналистка, потому кивнула всем по очереди и вырубила конференцию. Вписала в ежедневник на пятницу на девять часов встречу. А в список покупок внесла «носки для Игоря. 10 пар» и чай в пакетиках. А то стыд какой-то…       

***

      — И какого вы тут делаете? — растрепанный Игорь в одних семейных трусах и растянутой майке с пятном застыл в дверях: на площадке толпились Сережа с двумя бутылками красного вина, Олег с набитыми пакетами из Вкусвилла, Дима с сеткой апельсинов, Юля с чем-то в рюкзаке, который она держала за лямку, другой подметая пол и… — Петя?..              Вот уж кого-кого, но Хазина, который, вообще-то, обитал в Москве и не далее как позавчера в телефонном разговоре с Игорем поклялся больше не ездить на «эти ваши болота», Игорь ожидал увидеть меньше всех.              — Как это какого? — Сергей по-хозяйски прошествовал в квартиру, оттесняя Игоря внутрь, подол его фиолетовой шубы мазнул Игоря по бедру и, кажется, немного склонил в нетрадиционную сторону. — Мы же договорились встретиться в пятницу. Сварить глинтвейн, посидеть…              — Мы договорились? — Игорь посмотрел на Сергея, который уже гремел чем-то на кухне на пару с Олегом, потом перевел взгляд на Диму, что помогал Пете устроить его дорогущее пальто на покосившейся вешалке. Он вроде ни с кем не договаривался. Он договаривался с собой, что ляжет спать пораньше, а утром пойдет к Прокопенкам и…              — Так отметить. Суд над Чумным доктором, — Петя, наконец, пристроил верхнюю одежду, поравнялся с Игорем, пожал ему крепко руку. — Что наше общее дело дошло до финала, преступник наказан, справедливость торжествует! А Юля тебе что, не сказала?              Юля все еще мялась у порога. Игорь вздохнул и раскрыл объятия: иди сюда, все равно я не злюсь. Юля нырнула в приветливо распахнутые руки, прижалась всем телом. Игорь поцеловал ее в макушку. Ладно...              — Ну раз пришли, располагайтесь. Я пока оденусь, — отпустив Юлю, он прихватил одежду с дивана и шагнул в туалет.              Скрипнула новенькая дверь, которую в прошлый приход в гости принес с собой Разумовский вместе с двумя таджиками, что установили ее за рекордные двадцать минут. Игорь сложил вещи на бачок унитаза, уставился в темно-зеленую стену. Гости…              Он никогда никого не звал к себе, да и не дружил ни с кем, кроме Бустера, а теперь с завидной регулярностью принимает гостей. Да еще каких! Миллиардер Разумовский, темная лошадка: то ли телохранитель, то ли киллер Волков, Дима, едва оперившийся полицейский, Юля, честная и независимая журналистка, Петя, вообще не пойми как оказавшийся в этом списке, в Питер и в этот замес он попал случайно, как именно вообще — Игорь так и не понял, его просто однажды привел Дима и сказал, что Петя им поможет.              Всех их объединило это дело — дело Чумного доктора, которое дали расследовать Игорю, и где Юля путалась под ногами, Дима и Петя пытались помочь, а Сергей и Олег вообще до самого почти конца ходили в подозреваемых, пока Сергей не сломал свое же тайное шифрование и не вышел на настоящего Чумного доктора — двинутого мужика с ПТСР.              Игорь вздохнул и принялся одеваться. Это все было ужасно странно и непривычно, но, пожалуй, он совсем не против!              Когда он вышел из туалета, подготовка к празднику была в самом разгаре: Петя и Дима накрывали на стол под аккомпанемент Олега, который ворчал, что если бы ему дали больше времени, он сам бы накрутил закуски, и им не пришлось бы есть эту готовую дрянь, но во всем виноват Сережа, который задержался на работе и… Юля и Сережа, склонив одинаковые рыжие головы, что-то включали на ноутбуке, похоже, настраивали нормальное звуковое сопровождение, а не татарские причитания. На плите же булькало нечто, одуряюще пахнущее корицей, апельсинами и вином.              — Кыш! — Олег цыкнул на бочком подобравшегося к плите Игоря, помешал варево огромной ложкой. И где он их только взял? Игорь ни ложки такой, ни кастрюли не помнил у себя. — Иди лучше…              Куда — Олег не придумал, просто махнул рукой себе за спину, Игорь смирился и пошел. К Юле…              Глинтвейн зашел на ура, как и пусть и покупные салаты и закуски, и вот они уже все, раскрасневшиеся, с блестящими глазами вывалились на улицу.              — А давайте лепить снеговика! — Сергей рванул к заснеженной детской песочнице, чуть не полетел носом, все же его модные ботинки из крокодиловой или какой там кожи не очень подходили для прогулок по таким дворам, Олег поймал его за талию…              — Лучше делать снежных ангелов, — Дима мечтательно закатил глаза. Все же он был ужасно сентиментальный. И куда вот ему в полицию? С другой стороны, может, такие вот там и нужны: светлые, честные, но очень сильные духом. — Только не тут. А за городом. Где снег чистый, свежий…              — А поехали завтра в Юкки? — Юля подхватила Игоря под руку, прижалась к нему. Петя с Олегом пытались вытащить Разумовского, что в своей шубе застрял в детской качели. — Там можно взять напрокат лыжи и санки. И снег чистый. И можно сварить еще глинтвейна или взять кофе. С бутербродами.              Игорь покосился на Диму: тот все еще глядел в небо, откуда огромными хлопьями на землю опускался снег, кинул взгляд на вызволивших Сергея и теперь ржущих над ним как два коня Петю и Олега, перевел его на Юлю… Сердце затапливало чем-то новым, теплым и мягким.              — Поедем, если хочешь, — он был готов, куда угодно. С глинтвейном, кофе, без. Даже ловить нового Чумного доктора, лишь бы…              — Ребята! — Юля махнула друзьям. — Едем завтра в Юкки!              Лишь бы с ними. С теми, кого Игорь робко, тайком даже от себя, но называл друзьями.