Чудеса в декабре

      — Серый… Серый, проснись! — Олег ткнул локтем в бок спящего Сережи, одновременно зажимая ему рот, чтобы тот не закричал от неожиданности. Сережа дернулся, рванул из рук Олега, но тут же покорно замер, лишь глазами сверкал в темноте спальни. — Я слышу что-то странное…              Сережа поерзал, показывая, что можно его отпустить, и Олег покорно убрал руки. Прислушался. Сережа тоже напрягся, всматриваясь в темноту и вслушиваясь в тишину особняка.              — Что странное? — спросил он таким же едва различимым шепотом через время. — Я ничего не слышу вообще кроме того, как у тебя сердце бьется, — он коснулся груди Олега, царапнул кожу чуть выше соска. Олег рвано выдохнул, подался к руке непроизвольно, но тут же отстранился: не время. Потом.              — Вот, послушай! — Олег замер снова. — Как будто… — Этого не могло быть просто потому, что не могло, но звук был, как будто где-то неподалеку звучала автоматная очередь. Но если бы на них напали, то сначала они услышали бы сигнал тревоги, потом уже стрельбу. Да и к чему было их убийцам стрелять, да еще из автоматов, если можно было подкрасться к ним, мирно спящим и… Надо усилить периметр, чтобы датчики были на каждом метре на всякий. — Как будто стреляют…              Сережа сел на постели, откинул со лба спутанные волосы, потер глаза:       — Не слышу я ничего! — фыркнул он через погодя, падая обратно на подушку. — Может, телек просто включился сам по себе. Вот и стреляют. Спи!              — Нет, — Олег помотал головой, поднимаясь. Это не телевизор. Гостиная слишком далеко, чтобы было слышно. Но что тогда? Привидения? — Пойду посмотрю.              Любимая беретта уютно и привычно легла в руку, Олег проверил патроны и тихо, почти неслышно, вышел из комнаты. Замер снова, прислушался, чтобы точнее определить направление звука. И подпрыгнул, когда голой спины коснулась холодная рука.              — Я с тобой! — Сережа передвигался еще бесшумнее. — Один я не останусь. Вдруг ты прав и…              Олег сжал запястье Сережи, призывая молчать, и потянул его за собой. Да, если уж на них напали, то уж лучше умереть вместе, обоим. Да и так у Олега больше возможностей Сережу защитить в случае чего.              Они медленно двигались по коридору, останавливаясь на каждом втором шаге и прислушиваясь. Звук, который иногда возникал в тишине, не был привычным или хотя бы узнаваемым: это не был шум ветра, техники и даже не похоже это было на скрип полов. Не было это и шагами, дыханием или разговором. Больше всего это напоминало…              — Были бы мы в старинном замке, я бы сказал, что у нас с тобой активизировалось привидение бывшего узника. Но я лично строил особняк, и узников тут точно нет, — буркнул Сережа. — Поэтому я не знаю, что это.              В тот же самый момент треск далекого неизвестного сменился на мяуканье. Но это была явно не кошка, а…              — Марго, — Олег тут же опустил ненужный пистолет. — Это же Марго, Серый!              Мяуканье сменилось вновь треском, а потом превратилось в прекрасное, веселое карканье, звук же совершенно точно шел из комнаты, где оборудовали место для птицы.              — Ну, я же говорю! — Олег, уже не таясь, прошагал по коридору, открыл дверь в птичью комнату и замер на пороге. В холодном свете уличного фонаря белоснежный силуэт вороны прекрасно выделялся на темном дереве насеста, Марго вытянула шею, кракнула, а потом вновь завела свою песнь: щелканье сменялось мяуканьем, хохотом, каким-то присвистом. Изредка проскакивало и банальное кар, но все же это была настоящая, продуманная мелодия.              — Нет, ну понимаю — я, я только приехал, еще даже не привык, что у тебя есть питомец теперь, но ты-то? — Олег обернулся на Сережу, стоящего чуть позади и глядящего на Марго взглядом счастливого папаши. — Ты же с ней полгода уже живешь, не мог догадаться, что это она?              —Нет, — Сережа повел плечами, подходя. — Она раньше так не пела. Каркала иногда и все. Но не пела. Как я мог догадаться?              Марго повернулась к ним, сверкнула рубиновым глазом. Потопталась по ветке.              — Я читал, — Сережа подошел ближе к птице, протянул к ней руку. Марго помедлила, потом осторожно спустилась по ветке насеста вниз, подставила грудку. Сережа погладил шелковые перышки, вызывая у птицы еще один залп мурчания. — Что они поют, когда им хорошо. Значит, я не совсем бездарный хозяин, и ей со мной не плохо.              Олег подошел тоже, улыбнулся, обнял Сережу за талию, прижал к себе:       — С тобой не может быть плохо. Я хоть и не ворона, но точно это знаю.              Сережа рассмеялся, Олег улыбнулся, Марго каркнула. В темной комнате они втроем наблюдали за тем, как на улице крупными хлопьями на землю опускается первый в этом году снег. Все трое были совершенно точно счастливы.