Чудеса в декабре

      «С наступающим!» — написал Дима, занес палец над кнопкой отправки, но нажал не ее, а «удаление». Стер все, отложил телефон. К чему Пете его поздравления сейчас? Он, наверное, сейчас занят, сидит за столом с родителями, друзьями, знакомыми. К чему ему Димино «с наступающим»? Освободится — и сам напишет. Или, может, даже и позвонит. Ночью или утром уже. Ничего…              — Димочка! — мама заглянула в его комнату, на ходу взбивая челку. — Идем старый год провожать, уже без пятнадцати.              Дима выдохнул, кинул последний взгляд на темный двор, будто вот сейчас там каким-то волшебным образом мог появиться Петя, кивнул:       — Иду, мам.              Мама вышла, Дима покосился на молчаливый телефон, махнул рукой и поспешил в «большую», где уже был накрыт стол. Суетилась сестра, что-то мурчал телевизор, кажется, шел «Голубой огонек», Дима потянулся к шампанскому, чтобы открыть, и тут же брякнул дверной звонок.              — Сиди! — мама встала сама, отложила на край салфеточку. — Наливай пока, это, наверное, тетя Люда. Вечно она под самые куранты!              За один только этот вечер соседка заходила уже раза четыре: за солью, чтобы Дима открыл банку огурцов, спросить про то, кладут ли они в оливье яблочки и еще с какой-то надобностью. Сейчас это была уже, конечно, наглость, но не откроешь — будет трезвонить все равно. Лучше побыстрее отделаться!              — Дима, — мама вернулась почти сразу же, тронула его за плечо. — Сынок, выйди…              — Опять банка? — Дима поставил уже открытую бутылку на стол, кивнул сестре — я вернусь сейчас! — и торопливо прошагал в коридор. — Что такое?..              В подъезде было темновато, лампочку ЖЭК вкрутил самую слабую, пожадничал, и лицо стоящего человека невозможно было различить, но рост и размах плеч однозначно говорили о том, что это не соседка. Тогда кто? Дима напрягся, подходя. Не Игорь же и не другие его знакомые. Кто-то попутал дверь?..              — Петя! — неверяще выдохнул Дима, когда визитер отшагнул назад, и свет упал на его лицо. На челке мерцали снежинки, розовели щеки, губы Петя тянул в улыбке, но Дима уже достаточно его знал, чтобы понять, что тот напряжен, как зверь перед прыжком. — Ты… Как ты?.. Откуда?..              Слова никак не складывались в предложения, сердце частило, Дима от счастья растерялся совсем. Он лишь сообразил схватить Петю за руку — холодная — и втянуть его в квартиру, обнять, вжаться в холодное, мокрое пальто, вдохнуть знакомый запах. Выдохнуть…              — Привет, дядь! — Петя очнулся первым — погладил Диму по волосам, по щеке. Прихватил за подбородок, поцеловал нежно. — Прости за вторжение, да еще в такой час, спешил как мог, но рейс задержали, а потом у вас тут еще такой снегопад, ужас! Еле добрался. Если я не вовремя, то я… Я пойду сейчас, не буду мешаться. Просто хотелось тебя увидеть, поцеловать.              Дима ответил на поцелуй, всхлипнул:       — Петя… — не верилось, что он вот тут, живой, настоящий. Его Петя! — Ты что, нет, я тебя никуда не отпущу! И мои будут рады. Раздевайся скорее! — он сам, путаясь в пуговицах дрожащими пальцами, принялся расстегивать пальто, потянул с шеи гостя мокрый шарф, кинул его наугад на зеркало — не хотелось отводить от Пети взгляда, будто отвернешься — и он пропадет.              — У меня тут вот подарки, — Петя протянул пакет, Дима даже и не заметил, что у гостя есть что-то в руках. — Но это потом. Я сначала хочу тебе кое-что сказать…              Дима замер, держа в руках Петино пальто, все же пристроил его на вешалку, сглотнул:       — Да?..              Петя потер лоб, посмотрел исподлобья, усмехнулся:       — Хотел так много сказать, а все слова вылетели из головы. В общем, Дим, ты…              Сердце зачастило, Дима непроизвольно шагнул к Пете, прижался, глядя ему в глаза. Говори!              — Мальчики, где вы там? Уже почти двенадцать, давайте бегом! — Вера крикнула из комнаты, Дима вздрогнул. Точно, Новый год же почти!              — Черт! — Петя усмехнулся нервно, облизал губы. — Потом все скажу, позже. Пока только знай: я люблю тебя, дядь! Честно и серьезно.              Дима выдохнул рвано, обвил Петину шею руками, вместо ответа прижался губами к губам, поймал чужой выдох. Поцелуй вышел смазанным, дрожащим. Из комнаты доносился бой курантов.