War of Hearts

Если что-то когда-либо и было напряженным или неловким между двумя гроссмейстерами, то это не могло сравниться с тем, что они чувствовали сейчас. Раннее утро, до начала занятий оставался почти час, и оба сидели вместе и ждали. Они находились на расстоянии нескольких хороших ярдов друг от друга. Они оба явно не спали и еще не успели нарушить тишину. Воздух между ними был густым: вокруг Ханзо все было слишком жарко из-за того, что он излучал огонь преисподней изнутри, нагревая все вокруг себя. Куай источал свою криомантию, чтобы противодействовать действиям бывшего призрака. Огонь и лед, горячее и холодное. В то утро им пришлось приложить дополнительные усилия, чтобы по-настоящему вбить это в курс дела. Становилось ужасно влажно. И даже несмотря на свое сварливое упрямство, они постоянно ловили взгляды друг друга, поскольку ни один из них не мог устоять перед искушением просто взглянуть на другого. Возможно, напряжения между ними не существовало бы, если бы не то, насколько сильно каждый из них заблудился в своих головах. Что касается Куая, после того, как все его сексуальные потребности были удовлетворены настолько, насколько это было возможно, он успокоился и почувствовал себя расстроенным и обиженным из-за того, что Ханзо не пошел к нему ни за чем еще. Он жаждал, чтобы Ширай Рю пришел к нему на близость, что-то более романтичное и сентиментальное. Ему хотелось лежать в постели, обнявшись, и проспать весь день. Расстояние заставляло его чувствовать себя одиноким, и ему совсем не хотелось сваливать это на другого мужчину, но, учитывая его недостаток сна и его нынешнее настроение, ему прямо сейчас хотелось обвинить его в этом. Для Ханзо все сводилось просто к тому, что он не мог позволить себе уступить чему-то большему. Все, что было у них с Куаем, это то, что один друг помогал другому, и они просто увлеклись. Не имело значения, хотел ли он большего. Он не должен хотеть большего. Пока он по-прежнему присматривает за Лин Куэй и сохраняет их отношения такими, какие они есть, все будет хорошо. Если их станет больше, то невезение, которое всегда преследовало Ханзо, следующим нацелится на Куая. Ханзо сказал себе, что таким образом защищает его. Из входа кто-то показался, оба гроссмейстера оглянулись и сразу узнали этого человека. Ханзо почувствовал укол раздражения, когда понял, что это тот человек, с которым накануне разговаривал Куай. Это еще больше испортило ему настроение, но для Куая он приободрился. — Что ты здесь делаешь? — Голос Куая был намного теплее, чем он чувствовал на самом деле, но он не собирался грубить. Другой инструктор смущенно улыбнулся. Он бросил взгляд на Ханзо и нахмурившись от взгляда, направленного в его сторону. Он откашлялся и продолжил приближаться к Куаю, который встал ему навстречу. Когда они достигли друг друга, они оказались на приличном расстоянии от Ханзо и разговаривали между собой на одинаковой громкости, хотя Ширай Рю все еще мог слышать их разговор. — Эм, — начал другой инструктор. — Мы скучали по тебе вчера вечером. Эм, я скучал по тебе. Мне интересно, поскольку занятия продлятся недолго, не хочешь ли ты потусоваться с нами еще раз? В эти выходные мы собирались снова куда-нибудь съездить. — Ох, — выдохнул Куай. Он почувствовал нерешительность и захотел посмотреть на Ханзо. Он почти это сделал, но боролся с этим и честно ответил: — Я еще не уверен, но если я буду свободен, я сделаю все возможное. Другой мужчина широко улыбнулся. Затем он взглянул вниз, явно нервничая, что заставило Ханзо сузить глаза и посмотреть на него ядовитым взглядом, прежде чем он снова встретился взглядом с Куаем. — Я… также думал, что если ты хочешь увидеть штаты, я могу показать тебе окрестности. И пока у тебя ещё есть свободное время, давай покажу тебе ту тропу, о которой я тебе рассказывал. Куай снова заколебался, глядя на другого инструктора. Этот человек был настоящим возлюбленным. У него были добрые намерения, и Куай обычно принял бы его предложение, если бы он оказался в любое другое время или в любой другой ситуации. Но сейчас он действительно не проявлял к этому никакого интереса. Мужчина был милым, но Куай знал, что его глаза обращены на кого-то другого. Этот кто-то другой, чертов злой пиромант, своим характером делал это место слишком неприятным. Тот самый человек, из-за которого Куай был настолько в плохом настроении, что мог просто сдаться и задушить его. Куай Лян не был мелочным или жестоким. По крайней мере, обычно это не так, но он был уставшим человеком, разочарованным в королевствах и обратно. Они вымученно улыбнулся, позже он переживет свои сожаления и когда-нибудь искренне извинится, но сейчас он мягко ответил: — Может быть… Звучит неплохо. Ханзо чувствовал себя так, словно его ударили ножом, и ему пришлось сжать руки в кулаки, обхватив себя руками и скрестив их, просто чтобы не встать и не броситься на них. Он почувствовал ярость, когда другой мужчина выглядел чертовски счастливым из-за этих слов и улыбнулся, как осел. — Хорошо, — он был таким чистым. Он кивнул, шире улыбаясь, прежде чем начать пятиться, оставляя их двоих. — Я… надеюсь, что тогда увижу тебя. Вместо того, чтобы питать еще больше ложных надежд, Куай больше ничего не сказал, но все же склонил голову и помахал ему рукой. Как только он ушел, Куай даже не удосужился сдвинуться с места. Он тихо вздохнул, закрыл усталые глаза и подавил раздраженное рычание от того, что практически чувствовал на себе взгляд пироманта. Ханзо заговорил с сильным разочарованием: — Итак, у тебя было свидание. — Куай открыл глаза и поборол желание закатить их. Он взглянул в сторону собеседника и усмехнулся: — Итак, ты можешь говорить. — Ты… — челюсть Ханзо напряглась. — Не собираешься отвечать на мой вопрос? Куай чуть не рассмеялся от того, сколько гнева обрушилось на него. Он полностью повернулся лицом к другому мужчине и начал приближаться к нему: — Какой вопрос? Ты ни одного не спросил! — Ханзо остался сидеть, но его гнев тоже усилился. — Я спросил тебя вчера, было ли у тебя свидание. И так ясно, что оно у тебя было. Куай громко застонал и закрыл лицо руками, потирая их, пытаясь контролировать себя. Обычно он мог бы, но в тот день это было не так. Слишком много факторов заставили его слишком разозлиться, чтобы заботиться о терпении. Он фыркнул и опустил руки: — Почему тебя это волнует?! — Я не знаю, — Ханзо был ужасным лжецом, но это всё равно не помешало ему сделать это. — Мне просто любопытно, Куай Лян. У тебя нет причин так защищаться по этому поводу. Лин Куэй усмехнулся и возразил: — У тебя нет причин так ревновать, Ханзо Хасаши. — Подергивание лица Ханзо выдало, насколько эти слова поразили его, и он продолжал отрицать: — Это не так. Если он вам интересен, то я рад за вас. — Верно, — пробормотал Куай. Он протянул руку к другому мужчине и ответил. — То же самое и с тобой. Всякий раз, когда ты, наконец, наберешься смелости поговорить с женщиной, которая привлекает твое внимание, я желаю тебе всего наилучшего. — Ты, — горько прокомментировал Ханзо. — Ты так не говоришь. — Чего ты хочешь от меня? — Куай подошел ближе к другому мужчине, что заставило его, наконец, тоже встать. — Я пытался помочь тебе, но мне не удалось заставить тебя признать, что ты не прав. Итак, что еще ты хочешь, чтобы я сделал? Ханзо снова скрестил руки на груди, будучи упрямым и солгал: — Мне не в чем признаваться. Ты уже все знаешь, поэтому тебе не нужно вести себя так, будто это проблема, которая тебя касается. Куай немного заскрежетал зубами, прежде чем резко выдохнуть через нос. Он выпрямился и постарался вести себя спокойно, несмотря на то, насколько он был в ярости: — Отлично. Я… так рад это слышать. Это значит, что я могу пойти на свидание в эти выходные. На этот раз я вернусь в его комнату, вместо того, чтобы тратить ночь на попытки найти тебя. Ханзо напряг челюсть и сжал губы. Честно говоря, они никогда раньше не говорили о сексуальности Куая или Ханзо, если уж на то пошло. Похоже, ни один из мужчин не обсуждал это в разговоре, но теперь криомант так открыто делился своими предпочтениями. Да, конечно, Ханзо завидовал, но теперь он немного завидовал и тому, как легко Куай принял себя. У Шираи Рю не было никаких проблем с тем, что Куай Лян любит мужчин, но он чувствовал тревожный водоворот в животе, который смущал его, почему у него были такие проблемы с самим собой. По какой-то причине Ханзо постоянно говорил себе, что это плохо и неправильно, что ему нравятся мужчины. Почему? Пиромант внезапно вырвался из бездонной кроличьей норы, в которую собирался погрузиться его разум. Он достаточно прочистил голову, чтобы вспомнить слова Куая о том, чтобы пойти в комнату другого мужчины, и сама эта мысль разозлила его. Что такого цепляющего есть у этого другого парня? Почему Куаю может быть интересна такая херня? Ханзо тихо зарычал, даже не осознавая этого, и жестоко парировал: — У тебя была беспокойная ночь, Куай Лян? Куай напрягся. Он знал, что имел в виду Ханзо, и это только заставляло его опасно балансировать на грани полной ярости. Ханзо имел в виду, что он знал, что почти поцелуй с Куаем его испортил. Ханзо, должно быть, знал, что Куай так отчаянно нуждался в такой привязанности. Что-то за пределами похоти, граничащее с любовью, что заставило сердце Куая болезненно болеть от того, как сильно он это искал. Его глаза горели огнем, даже несмотря на то, что они немного затуманились. Увидев, что Лин Куэй настолько дезориентирован, Ханзо понял, что, возможно, он зашёл слишком далеко. Он почувствовал себя немного спокойным. Достаточно, чтобы теперь его охватило сожаление, но это не имело значения. К тому времени, когда он уже раздумывал, стоит ли ему извиняться или нет, к ним начали подходить студенты. Куай Лян так хорошо умел притворяться, что, когда присутствовали другие, на его лице не было никаких признаков каких-либо споров или разочарования. Он смог замаскировать свою боль, как будто ничего не было. Этому трюку ему пришлось научиться быстро, пока он рос в Лин Куэй, и этот трюк оставался с ним всю его жизнь. Да, он выглядел усталым, но не менее доступным, чем всегда. Он отвернулся от Ханзо и начал обращаться к ученикам, призывая к обычной разминке, которую они всегда делали, прежде чем он взглянет на Ханзо. Ханзо встретился с ним взглядом и увидел острое напряжение, все еще оставшееся внутри. Казалось, он успокоился, но по глазам было видно, что он все еще раздражен. А еще он выглядел так, будто думал о чем-то, чем не собирался делиться. Ханзо слегка откашлялся, ему не понравилось, как он начал нервничать из-за идеи криоманта. Их урок в тот день отличался от обычного. Куай посоветовал ученикам относиться к этому как к тесту, и в результате они должны быть разделены на две команды. Ханзо согласился с этим, и они оба договорились о наиболее сбалансированных и достаточно сложных командах, прежде чем отправиться туда, где массовый тренировочный курс находился недалеко от комплекса. Куай дал правила: одна команда должна была успешно проникнуть на базу другой команды, и им пришлось использовать для этого все полученные навыки. Куай приказал начать, и ученики ушли. Два гроссмейстера нашли место подальше от себя, чтобы наблюдать за происходящим на расстоянии. Они не разговаривали, и Ханзо стоял, скрестив руки, и наблюдал, как некоторые ученики допускали ошибки, но другие быстро их исправляли. Он мысленно отметил, насколько безупречна их командная работа. Они намеренно выбрали команды, которым не хватало определенных областей, в то время как другие преуспели, чтобы компенсировать это. Несмотря на то, сколько драмы пережили они с Куаем в последнее время, он не мог не гордиться тем, что они все еще могут чему-то научить учеников. Было много трюков, которым научил их каждый гроссмейстер, и они видели, как они реализуются. Выполнение данного задания заняло несколько часов, прежде чем одна сторона в конечном итоге одержала победу над другой. Куай призвал закончить занятия и сказал ученикам, что он и Ханзо обсудят оценки, полученные каждым учеником, на следующий день. Он распустил их и в результате чего два гроссмейстера снова остались одни. Куай делал записи во время теста, тогда как Ханзо держал все это в голове. Ширай Рю увидел, как Куай подошел к поверхности неподалеку и положил блокнот, на котором он все записывал. Он все еще молчал — на самом деле никаких слов Ханзо напрямую не было сказано. Криомант по-прежнему явно излучал гнев, но Ханзо знал, что им нужно обсудить увиденное со своими учениками. Он подошел к мужчине, чтобы начать. — Я думаю, что… — Едва Ханзо успел заговорить, как Куай так быстро развернулся на пятках и ударил кулаком, что даже не заметил приближения. Ханзо принял удар прямо в лицо, что заставило его отшатнуться. Боль пронзила его нос и голову, когда он быстро отвернулся, чтобы отдышаться. Он попытался оглянуться на другого мужчину, но вскинул руки вверх, чтобы заблокировать еще два удара криоманта, прежде чем успел закричать: — Что ты делаешь?! — Наша очередь, — быстро проговорил Куай. — Мы сражаемся. Ханзо сумел сделать широкий шаг и раздраженно зарычать, кратко потер нос: — Ты не справляешься с ударами. — Ты можешь это принять, — горько прокомментировал Лин Куэй. — Ты не хочешь, — Ханзо насторожился. — Хочешь это обсудить? Куай не стал ублажать его ответом, прежде чем обвинить мужчину. Ханзо понял, что именно, должно быть, было на уме у криоманта. То, что он зашел так далеко, что захотел физически сражаться, заставило Ханзо действительно почувствовать, насколько он, должно быть, перешел черту. Однако он не собирался терпеть поражение. Если бы Куай хотел драться, он будет. Прошло много времени с тех пор, как Ханзо и Куай сражались друг против друга. Ханзо на самом деле забыл, как быстро Куай сбил его с толку, и он получил немало болезненных ударов, прежде чем понял это. Пиромант попытался остановить встречный удар ногой противника, но вместо этого получил грубый удар по голове. Ханзо отреагировал мгновенно, нанеся удар по ребрам противника, соединив его и заставив криоманта отступить. Как только он вздрогнул, Ханзо последовал за его атакой еще одной, направленной в сторону головы Куая. Адреналин, разочарование и напряжение подпитывали двоих мужчин. Слишком долго они потеряли себя такими, какими были раньше. Гнев и жажда крови стали слишком сильными, и ни один из мужчин даже не осознавал, насколько сильно они избивали друг друга. Кровь текла по головам, носы и губы были разбиты. Их кожа уже расцвела противными синяками. Ребра, должно быть, были сломаны или почти сломаны, а костяшки пальцев были ободраны и окровавлены. И все же, даже несмотря на всю жестокость, между ними воспламенялось что-то глубокое, греховное и плотское. Их сила опасно исходила от них, и им повезло (или не повезло), что рядом не было никого, кто мог бы их остановить. Учебный курс, на который они водили студентов, находился не в главных стенах комплекса. Камеры еще стояли, но все они были давно уничтожены сильной жарой и опасным холодом, пронесшимся по местности. Они сталкивались, и их элементы взрывались встречными волнами, нанося ущерб окружающей среде, но оставляя им еще больше места для боя. Ханзо повалился на землю, и Куай быстро оседлал его. Он нанес несколько ударов, прежде чем Ханзо сумел остановить его руками. Криомант быстро схватил одно из запястий другого мужчины и прижал его над собой. Он мгновенно начал примораживать руку к земле, но Ханзо поджег его кожу, пытаясь ее расплавить. Куай не собирался сдаваться, он использовал все, что мог, чтобы подавить огонь Ханзо своим льдом, и был полон решимости заморозить другого человека, чтобы удержать его прикованным. Когда он сосредоточился, свободная рука Ханзо метнулась вверх и схватила Лин Куэй за горло. Ханзо сильно сжал, задушив мужчину над ним, пытаясь заставить его силы ослабнуть. Другой рукой Куая он ударил Ханзо по лицу, оказывая давление на его голову, чтобы сильнее вдавить ее в твердую землю под собой. — Т-ты… — Куай изо всех сил пытался выговорить сквозь украденный воздух. Глубокое рычание вырвалось из горла Ханзо, и он отказался. Он попытался использовать ноги, но Куай сильнее прижался к нему всем телом, вызвав еще одно рычание пироманта. В любое другое время он бы ненавидел сражаться с криомантом, но сейчас это было приятно. Грубое, нездоровое возбуждение охватило его, подпитывая возбуждение, сотрясающее его тело. Глядя на мужчину над ним сквозь пальцы, распростёртые вдоль его лица, он мог видеть жёсткую похоть в его глазах. Лицо Куая, даже окровавленное и в синяках, покраснело до темно-красного цвета еще до того, как он задохнулся. Его глаза были широко раскрыты, и он выглядел так, будто хотел съесть его живьем. Ханзо теперь направил свой жар на все свое тело, пальцы угрожали обжечь горло Куая, что, в конце концов, заставило криоманта дрогнуть. Как только он получил возможность, Ханзо вскочил. Ему удалось бросить Куая на спину, пока тот все еще сидел на нем верхом, в результате чего теперь его ноги оказались по обе стороны от бедер Ханзо, в то время как Шираи Рю прижал его своим телом. Ханзо грубо прижался своим телом к Куаю. Доказательства их потребности друг в друге слишком очевидны. Куай был таким же болезненно твердым, как и Ханзо. Ширай Рю хотел снова атаковать, но вместо этого его тело сработало само по себе, когда он сильно укусил Куая за плечо, которое теперь было обнажено из-за его разорванной одежды. Его пальцы сжали свободную синюю ткань рубашки другого мужчины, и он яростно дернул ее, еще больше разрывая нити. Он вонзил зубы глубоко в плоть и порвал кожу. Болезненное рычание, смешанное с скрытым удовольствием, вырвалось из-под стиснутых зубов криоманта. Единственная причина, по которой он отпустил, заключалась в том, что Куай болезненно дернул его за длинные волосы. Голова Ханзо была откинута назад под резким углом, и ему пришлось приспосабливаться, чтобы не повредить шею. Поскольку ему пришлось немного встать, Куай смог сдвинуть ногу достаточно, чтобы отбросить другого мужчину от себя. Ханзо с громким рычанием ударился спиной о землю. Когда он попытался встать, его встретил еще один удар ногой, который перевернул его на живот и слегка ошеломил. Рука Куая схватила Ханзо за шею, прижимая его к земле. Криомант перевалил через него весь свой вес, чтобы удержать его на месте. Он поднес голову к уху Ханзо и прорычал: — Уже сдаешься? Лицо Ханзо казалось, словно вспыхнуло огнем от того, как плохо его тело отреагировало на звук Куая. Его голос был глубоким, яростным и полным похоти. Это сводило Ханзо с ума. Так же безумно, как ощущение твердого члена Куая, прижатого к его заднице, разделенного только их неудобной одеждой. То, как Куай держал его за шею, нахлынуло на него воспоминаниями о том, как его так держали раньше на демонстрации. Сейчас он чувствовал себя таким же умиротворенным, как и тогда. Его психическое состояние превращалось в нечто хрупкое и покорное, что заставляло его чувствовать, что вся логика покинула его. Он даже не осознавал, что кровь и слюни стекались под его лицом на землю. Все, о чем он мог думать, это то, как сильно он хотел, чтобы Куай просто использовал его. Ханзо пробормотал что-то настолько бессвязное, что Куаю пришлось спросить: — Что? — Пож… — задыхался Ханзо, он чувствовал, что у него кончается воздух. — Пожалуйста… Пожалуйста… Еще одна сильная волна возбуждения ударила Куая, и он сглотнул от услышанного. Он приблизил свое лицо к шее Ханзо, вдыхая пот, кровь и опьяняющий запах другого мужчины. Он застонал, когда Ханзо попытался крепко прижать его задницу к его промежности. Куай глубоко застонал от потребности и разочарования и тяжело выдохнул: — Я терпеть не могу тебя, Ханзо…. Каждый раз, когда я оставляю тебя наедине… все, что я хочу, это, черт возьми, услышать тебя. Чувствую тебя. Испытать тебя. Я все равно должен тебя бить, ты меня бьешь…. Но все, о чем я сейчас могу думать, это как сильно я хочу тебя трахнуть. Ханзо издал низкий, глубокий стон, как будто то, что он собирался сказать, ранило его. Он нетерпеливо извивался, тяжело дышал и крепко зажмурил глаза, когда выдавил: — Используй меня. Куай тихо промычал и закрыл глаза, продолжая прижиматься лицом к изгибу шеи другого мужчины. Кровь на его лице начало размазываться по желтому одеянию другого мужчины. Его разум сосредоточился на каждой мелочи, которую он мог сделать, и он пробормотал в тело Ханзо: — Я мог бы сделать так много для тебя прямо сейчас…. — Продолжая удерживать шею Ханзо одной рукой, а другой спустился к его ширинке. Ханзо подвинулся так сильно, как только мог, чтобы приподнять бедра ровно настолько, чтобы облегчить доступ к мужчине над ним. Рука Куая нашла верх штанов Ханзо и легко скользнула внутрь, поглаживая отчаявшийся член, спрятанный под одеждой. Пиромант слабо дернулся, тяжело вздохнув от этого контакта. Рука Куая крепче схватила шею Ханзо, и он продолжил то, что говорил: — Я мог бы заставить тебя кончить прямо сейчас. Заставить тебя умолять об этом и почувствовать, каково это, когда тебя трахают… Ханзо хрипло ахнул, как будто все время боролся за воздух. Он попытался пошевелиться, но вес другого мужчины удержал его. Он наклонил голову, насколько мог, сильно прижавшись лбом к земле, глаза зажмурились. Он стиснул зубы, пытаясь сохранить остатки самообладания, но его потребности яростно брали верх. — А тебя, — Куай говорил гораздо спокойнее, как будто внутри не осталось никакого гнева, но его голос все еще был опьяняющим от желания. — Тебя когда-нибудь трахали, Ханзо? Ханзо попытался ответить; попытался сказать «нет», но он лишь издал смущающий стон. Куай почти вздохнул от удовольствия. Его рука крепче сжимала член Ханзо. Он наслаждался затрудненным дыханием мужчины под ним и поддразнил: — Ты когда-нибудь задумывался о том, каково это, когда тебя трахает мужчина? Опять же, слова Ханзо были неразборчивы, и единственное, о чем он думал в данный момент, было ощущение, как мозолистые руки другого мужчины так хорошо поглаживали его член, несмотря на то, под каким углом они были. Черт, Куай всегда был идеален. У него не было самообладания, чтобы желать, чтобы их развивающийся момент закончился. Вместо этого он жаждал большего. Он издал короткий, низкий стон, а затем пробормотал: — Т-только ты. Куаю пришлось приостановить свои действия, как только он это услышал. Это вызвало в нем такую сильную эмоцию отчаяния и потребности, что он чуть не задрожал от нее. Ему пришлось собраться с силами, чтобы вытащить руку из штанов Ханзо. Затем он развернул его, чтобы было удобнее и с придыханием спросил: — Ты уверен, что хочешь, чтобы тебя использовали? — Ханзо издал звук, который не мог служить ответом. Затем Куай скользнул рукой, державшей шею противника, в его волосы, вплетая пальцы в спутанные локоны, которые уже давно распустились после их ссоры. — Мне нужно услышать, как ты это скажешь, Ханзо… Голос Ханзо звучал так, словно он задыхался, когда пытался заговорить. Ему было так трудно что-либо сказать, и ему потребовались все силы, чтобы преодолеть быстро бьющееся сердце, чтобы выпалить: — Трахни меня, Куай Лян … Куай наклонился и быстро поднес пальцы ко рту, беспорядочно проводя по ним языком, прежде чем засунуть их в штаны Ханзо. Он не терял времени даром со своими намерениями. Ханзо вздрогнул, но рука на его голове заставила его остановиться. Его ногти грубо впились в землю, когда он почувствовал, как два пальца криоманта проникли в него. Они входили и выходили из него, ножницами и толкаясь глубже, насколько могли, под своим углом. Рот Ханзо открылся, и он издал короткие стоны. — Мне нужно, — тихо сказал Куай. — Чтобы ты расслабился… Это облегчит задачу. Несмотря на его спокойные слова, все тело Ханзо напряглось, когда он почувствовал, как в него уже проник третий палец, прежде чем он был готов. Он стонал и корчился от сильного ожога, но был слишком нетерпелив и яростно зарычал: — П-просто поторопись, черт возьми… Куай медленно выдохнул. После того, как ему было дано разрешение, Куай определенно не собирался использовать другого человека. Однако это еще не означало, что он больше не злился. Выкрикивавшие слова Ханзо испытали терпение криоманта, и он поднял глаза. Ох, Соня будет в ярости от двух гроссмейстеров: учебный курс был уничтожен. Потусторонние, выдержанные повреждения от их сил, а также их физические бои нанесли ущерб всему вокруг них. Недалеко он заметил небольшое здание, предназначенное для наблюдателей, которые хотели быть гораздо ближе к месту тренировки. Там он увидел едва уцелевшее одностороннее зеркало, которое все еще стояло. Из-за гнева, сексуального разочарования и глубоких желаний Куаю пришла в голову злая идея. Лин Куэй высвободил пальцы из тела другого мужчины, прежде чем вытащить руку из штанов. Он встал над человеком, лежащим на земле, но быстро схватил его испорченную, окровавленную одежду, чтобы заставить его подняться на ноги. Ханзо споткнулся и попытался оглянуться на Куая, но криомант толкнул его вперед, заставив идти. Он шли, пока они не достигли поврежденного выступа высотой по пояс, за которым можно было перепрыгнуть или спрятаться. Он схватил Ханзо за плечо, заставив его наклониться вперед и ухватиться за край. Ханзо отдышался и посмотрел в сторону, ожидая, пока другой мужчина продолжит. Он сильнее сжал выступ, за который держался, когда Куай спустил штаны настолько, что обнажил его задницу. Затем он крепко закрыл глаза, наклонил голову вперед и позволил ей свеситься низко, когда Куай снова впился в него пальцами. Даже несмотря на то, как сильно Куай был готов трахнуть Ханзо, он знал, что тот мужчина никогда раньше этого не делал. Он не мог заставить себя причинить ему слишком сильную боль. Куай все еще был достаточно разумен, чтобы попытаться подготовить этого человека заранее. Он осторожно развел пальцы, растягивая пироманта так быстро, как только мог. Ханзо почувствовал, как его руки дрожат, просто удерживая свой вес, и не мог больше ждать: — Куай, просто, черт возьми… Громкий, резкий шлепок пронзил воздух, посылая чистый горячий электрический ток по позвоночнику Ханзо. Жар разлился по его лицу, и он понял, что его кожа покраснела. Куай отшлепал его. Ханзо потерял дар речи, широко раскрыв глаза и резко ахнув, когда криомант схватил его за волосы и отдернул голову назад. Куай убрал пальцы, чтобы сосредоточиться на смазке. Он высвободился и еще сильнее потянул Ханзо за волосы, подойдя ближе к нему и прорычав нетерпеливому мужчине на ухо: — Посмотри на себя. Ханзо попытался нахмурить брови, он не знал, что имел в виду другой мужчина. Когда он, наконец, осмотрелся, он замер. Прямо перед собой он увидел разбитое одностороннее зеркало. Там он увидел себя и почувствовал панику. Его глаза расширились еще больше, лицо покраснело еще сильнее, чем раньше. Он начал потеть. Его дыхание стало прерывистым. Ханзо выглядел настолько жалким, что почти не мог узнать себя. Все его лицо было размазано кровью и грязью. Губа у него была сильно разбита, лицо слегка опухло, но было в синяках. Его длинные волосы были растрепаны и в полном беспорядке. Некоторые из них прилипли к его лицу от пота и крови. Остальное было оттянуто назад и удержано в крепкой хватке Куая. Его одежда была испорчена, поскольку была порвана и окрашена в красный цвет в результате боя. Он выглядел напуганным собственным отражением и вздрогнул, когда заставил себя перевести взгляд на отражение Куая. Куай наблюдал за ним, и он выглядел не лучше, чем Ширай Рю. Его избили так же сильно, как и его. Однако он не боялся того, на что смотрел. Он смотрел Ханзо сквозь отражение и начал продвигаться вперед. Ханзо вскрикнул, ногти у него болели от того, как сильно он вцепился в выступ. Его рот открылся, его тело начало дрожать, тем больше он чувствовал, как Куай входит в него. Куай выглядел сосредоточенным: его брови были напряжены, лицо покраснело, а другая рука схватила Ханзо за бедро, надежно удерживая его, пока он осторожно вставлял в него свой член. Ханзо пытался чем-нибудь отвлечься, но потерял самообладание, когда почувствовал, как его задница проскользнула еще на дюйм. Потом еще, еще, и еще, черт возьми. Чем глубже в него проникал член Куая, тем дольше Ханзо не мог молчать. В конце концов Куай достиг дна, и Ханзо застонал от экстаза и боли из-за отсутствия надлежащей подготовки. Куай теперь тяжело дышал. Он посмотрел на них сверху вниз, застонав от вида того, как глубоко он был в другом мужчине. Ему хотелось, чтобы они оставались там столько, сколько он хотел, но пока у него было то, что он сделал, он знал, что должен сделать это быстро. Он взглянул на Ханзо и увидел в отражении, что тот выглядел так, будто вот-вот сломается. Тяжело вздохнув, Лин Куэй спросил: — С тобой… все в порядке? Нам нужно остановиться? Ханзо попытался покачать головой, но не смог, потому что другой мужчина все еще держал его за волосы, хотя он и ослабил хватку, чтобы не быть таким резким. Ханзо казалось, что он не может дышать, хотя его грудь быстро поднималась и опускалась. Его мозг не мог формировать мысли. Он не мог говорить. Он издавал бесконечные звуки, состоящие из стонов и нытья. Он терялся от этих ощущений. Он никогда не мог предположить, на что это будет похоже, но это было невероятно. Хоть Куай и был криомантом, его член был таким теплым — такое удовлетворение. Пиромант уже едва мог держаться на ногах и бормотал слова, но они не составляли правильного предложения: — Двигайся… Ладно… Куай… Пожалуйста! — Куай отпустил волосы Ханзо и схватил его за бедра обеими руками. Он успокаивающе впился пальцами и выдохнул: — Я собираюсь двигаться сейчас…. Пожалуйста… если в какой-то момент этого станет слишком много… сделай все, что тебе нужно, чтобы заставить меня остановиться, ладно? Это закончится тогда, когда ты этого захочешь. Ханзо плотно закрыл глаза и уронил голову вперед. Он еще немного наклонился и просто быстро кивнул головой, пытаясь сосредоточиться на своих руках, не позволяя ему упасть. Куай медленно выдвинулся, прежде чем так же медленно вошел обратно. Это было слишком много и в то же время совершенно недостаточно. Ханзо беспорядочно застонал и попытался оттолкнуть другого мужчину. Куай понял намек и осторожно ускорил темп. Он продолжал в том же духе, пока не начал толкаться в устойчивом, твердом ритме. Шлепки бедер Куая по его заднице обжигали уши Ханзо. В этот момент его ноги тоже дрожали, и никогда в жизни он не думал, что ему предстоит получить что-то настолько… такое чертовски потрясающее. Ханзо становился все более отзывчивым на каждый глубокий толчок и не мог контролировать свои стоны. Его член становился мокрым, пачкая штаны, которые все еще были на нем. Не помогало и то, что он мог слышать каждый блаженный стон человека, использующего его, и это была самая прекрасная вещь, которую он когда-либо слышал. Куай впился ногтями в кожу Ханзо на его бедрах. Чем дольше он трахал другого мужчину, тем легче ему становилось, но девственная задница Ханзо сильно сжимала его. Это было опьяняюще; воодушевляюще, и Лин Куэй вскрикнул от удовольствия: — Ты… Ты такой чертовски теплый, такой узкий, ты так сильно меня сжимаешь, Ханзо… — Он зажмурился, слегка наклонился над Ханзо, его лицо исказилось от того, насколько все было хорошо, и он тяжело вздохнул: — Черт, я уже от этого могу кончить. Пока он говорил, Куай начал толкаться в него сильнее и быстрее. Внезапно тело Ханзо дернулось, и от одного из толчков у него вырвался громкий крик. Руки пироманта почти подкосились, и он почувствовал, как Куай колеблется позади него. Последовал имитация толчка, и Ханзо снова вздрогнул и увидел звезды. Позади себя он услышал, как Лин Куэй издал тихую смесь рычания и смеха. В его голосе звучала победа над чем-то, и каждый раз, когда он проникал в тугую задницу Ханзо, он попадал в одно и то же место. От этого его член подпрыгивал и дергался от потребности. Ханзо мог поклясться, что его зрение ухудшается. Куай становился с ним грубее, и разум Ширай Рю опустел. Чистое, сырое блаженство, удовольствие, которого он никогда раньше не испытывал, управляло им. В этот момент он почти рыдал и даже не осознавал этого. Он почувствовал, как руки Куая обвили его тело, притягивая к себе. Спина Ханзо прижалась к груди Куая. Одна рука Куая скользнула к горлу пироманта и с любовью обняла его, в то время как другая осталась на нижней части живота. — Г-где… — Куай запыхался. — Где я могу…? С-скажи мне, пожалуйста, я не могу… — Во мне! — Ханзо тут же выпалил. Он потянулся назад, нашел голову Куая и крепко удержал ее. Другая его рука все еще была вперед, сжимая выступ, как будто это было единственное, что удерживало его на земле. — Черт, — тяжело простонал Куай. Он снова уткнулся лицом в изгиб шеи Ханзо и быстро скользнул рукой, лежащей на его животе, в штаны. Ханзо вскрикнул от этого контакта, а Куай быстро дернул свой мокрый член, поскольку криомант больше не мог сдерживаться. Глаза Ханзо распахнулись, и он сразу увидел свое отражение. Лицо Куая исказилось от экстаза. Его кожа покраснела, и он заглушил каждый крик в адрес пироманта, когда тот начал кончать. Голос Ханзо застрял у него в горле. Он почувствовал, будто внезапно оказался в ловушке — плотно замотался в тиски, выжимавшие из него жизнь. Ощущение горячего семени Куай Ляна, вливающегося в него, привело его в состояние эйфории, которое грозило потерять рассудок. Он чувствовал быстрое, сильное нарастание напряжения в нижней части живота с каждой новой струей семени, пронзающей его изнутри. Беспорядочное поглаживание руки Куая и последний толчок в то единственное место, из-за которого Ханзо забыл, как говорить. Глаза Ханзо закатились, а голова прижалась к плечу Куая. Его рот открылся, и он вскрикнул от оргазма. Его тело сильно содрогнулось, и Куай держал его все это время. Куай осторожно надрачивал ему. Куай теперь тоже заметно вспотел. Он остановил руку, успокоил свое тело, чтобы просто дышать. Он хотел успокоиться, взять себя в руки, но Ханзо сильно дрожал в его руках. У него определенно дела шли не так хорошо, как у него, и как бы Куай ни хотел быть там, чтобы пережить последствия, он знал, что не сможет. Они все еще находились на территории. Технически они были публичными. Теперь, когда его покинуло гнев, напряжение, похоть и насилие, он понял, насколько ужасно неуместным было все, что они только что сделали. Если бы кто-нибудь заметил или услышал… Нет, Куай не собирался беспокоиться об этом прямо сейчас. Ему нужно было вытащить их оттуда. Нужно помочь Ханзо. Черт, ему нужно было подумать о том, что они только что сделали. Это было не так, как раньше, как-то, что они делали друг с другом с тех пор, как вместе служили в спецназе. Куай Лян только что сделал это с Ханзо и он был у него первым. Это заставило сердце Лин Куэя наполниться желанием, обладанием, но также и страхом. Когда Ханзо успокоится, простит ли он его? Они оба потерялись в момент, которого можно было бы избежать при простом мышлении и общении. Он осторожно вышел из Ханзо, выпустив стон мужчины. Куай взял его за руку и быстро натянул штаны обратно, но в тот момент, когда он вытащил покрытую спермой руку из штанов Ханзо, тот упал на колени. Ханзо чуть не упал вперед, но почему-то не упал. Он тупо смотрел в землю, все еще дрожал и чувствовал, как чувствительные иглы протыкают его плоть. Куай встал на колени позади него и попытался поправить штаны, почти полностью это удалось, но послышался безошибочный звук близлежащих голосов. Куай вздрогнул от внезапного приступа паники. Он встал, глядя туда, откуда он слышал других, и не хотел, чтобы его поймали, как их. Да, они не смогли выбраться из тех разрушений, которые они причинили, но он не смог бы жить с самим собой, если бы их поймали после секса. Он не сможет представить, какой бесконечный позор постигнет Ханзо. Ханзо уже был настолько разорван и пойман в ловушку отрицания, что если его поймают, то это может сломать его. Куай быстро подошел к Ханзо, пытаясь привлечь его внимание, и быстро сказал приглушенным голосом: — Ханзо, давай, нам пора идти. Нам нужно идти прямо сейчас! Голоса становились громче, и Куай снова оглянулся. Он еще никого не видел, и когда он посмотрел на Ханзо, мужчина поднял руку. Куай думал, что протягивает руку, чтобы помочь ему встать, поэтому, когда он взял ее, он не ожидал, что его телепортируют оттуда. Как только пламя погасло, Куай глубоко вздохнул, ожидая увидеть одну из их комнат. Вместо этого он потерял дар речи и был шокирован. Он быстро взглянул на Ханзо, поскольку тот не сказал ни слова. Вместо этого Ширай Рю медленно ушел в другую комнату, а Куай открыл было рот, чтобы позвать его, но не смог. Именно тогда Куая переполнило столько чувств. Ему пришлось осмотреть окружающую обстановку, и это вызвало у него сильные эмоции от увиденного. Он находился в большом здании, с единственным столом, предназначенным для чая. Стены были украшены прекрасными японскими произведениями искусства, а большие окна открывали вид на то, что находится снаружи. Повсюду расцветали красные, оранжевые и желтые цвета деревьев, и когда Куай бездумно подошел к окну, чтобы выглянуть, он увидел красивый ручей. Неподалеку располагался сад, по периметру которого стояло еще больше деревьев с красными листьями. Куай никогда этого не видел. Ему всегда хотелось это увидеть, но он всегда боялся спросить, опасаясь, что это выйдет за его границы. Ему не нужно было спрашивать сейчас. Куай Лян был в Огненном саду Ханзо, и это было чертовски красиво. Ханзо Хасаси отвез его к себе домой.