***
Чайльд снова пришёл в штаб Ордо фавониус, в этот раз, он точно знал когда Кэйа может быть на рабочем месте, но при этом, чтобы не было посторонних лиц. Он пришел в самое удобное время, по этому, он проходит мимо странной двери, от которой исходит негатив, а затем открывает дверь в нужный кабинет. Дверь была не закрыта, значит хозяин местечка должен быть здесь, а то, после прошлого раза он начал активно закрываться, что свидетельствует о его отсутствии. Но нет, удивительно, его здесь нет! Вместо него на стуле высиживала принцесса. Светловолосая девочка с красными глазами и в красном наряде, которая трескала в одиночестве шоколад и чай, а так же что-то рисовала на листочках бумаги. Она удивилась такому необычному гостю, аж встала и вышла из за стола, чтобы ее было видно. — Здравствуйте. — эльфийка здоровается первой. — Здравствуй, а можно узнать, где Кэйа? — он сразу переходит к делу, но в то же время задаётся вопросом, что здесь делает ребёнок? Ещё и так свободно шастает по кабинету капитана кавалерии Ордо фавониус. — А что-то случилось, он и убежал с Джинн, меня оставили охранять штаб. — она говорила с гордостью про свое дело, которое ей так сказать поручили. — Да? А как тебя зовут? — он садится перед ней на одно колено. — Рыцарь Ордо фавониус искорка, ну или просто Кли. — начала она мотаться и крутиться влево вправо. — Приятно познакомиться, Кли, я Чайльд. — Этот ребёнок возродил в нём какие-то родные воспоминания с Тевкром. А ведь, он так к нему и не зашёл, перед отъездом... — Будем знакомы! — и они жмут друг другу руки в знак знакомства. — Значит, ты охраняешь штаб? — он немного щуриться, улыбаясь, и создаёт образ хорошего человека, так сказать, включает режим заботливого брата, а не предвестника-убийцу, только вот, это не его родня. Получив пару кивков от Кли, он продолжает говорить. — а ты не знаешь, что такого произошло, что капитану кавалерии Мондштандта резко куда-то понадобилось? А где самое главное? — его особенная внешность, состоящая из голубеньких глазок и рыжих волос, вселяла что-то солнечное и доброе, по этому девочка не беспокоилась так сильно. — Не знаю, но точно что-то плохое. — это точно, обычно такой вылазки, где причастны почти все члены Ордо фавониус не кончаются чем-то хорошим, значит что-то серьёзное. — Ты не могла бы объяснить примерно хотя бы, где, что? Я не ориентируюсь здесь. — вот тут то начинает прокрадываться беспокойство, ведь всё таки, что-то случилось, а он не против помочь, если там будет Кэйа. — Ох, я бы вам показала всё за стенами города, но мне нельзя покидать территорию Мондштандта, мне надо охранять штаб... А то, Кэйа будет очень-очень переживать, а Джинн злиться... — она сильно взгрустнула, опустив голову, из за чего ушки приняли другой ракурс и мило торчали. — Ну хорошо, не будем заставлять членов Ордо фавониус за тебя волноваться, — говорит он, с унылым тоном, ведь походу, прийдётся брести в одиночку по неизвестным равнинам. — а кто-нибудь другой способен провести меня? — Лиза может, она хорошая. — Кли начала улыбаться при упоминании Минчи. — Ага, и где она? — в самом деле, ему не приятно, он не хочет идти туда, он не хочет ее почему-то видеть, но может быть, она все таки, не плохой человек? А это просто его чувства и гормоны? Надо надеяться на лучшее. — в библиотеке, на первом этаже, напротив кабинета Джинн. — искорка ушла обратно восседать на стуле, дав понять, что не пойдет никуда прочь из этого кабинета и останется его охранять. — хорошо, спасибо, пока. — и он разворачивается, а после чего, чует резко носом запах гари. Он никогда не сталкивался с этим запахом критично, бывает, что-то подгорит, но не так, чтобы... Казалось, что-то что-то горит. Вот тут то и стало не по себе, либо ему чудится, либо же действительно что-то случилось? Выйти ему не дали, зашёл, точнее буквально забежал светловолосый парень, с большими бирюзовыми глазами, а затем он крикнул Кли: — Кли, давай ко мне! Штаб горит! — предвестника он заметил сразу же, от чего его и так большие глаза округлились ещё сильнее. Они не знакомы, но такое ощущение, будто бы знали друг друга всю жизнь. — а, что случилось? — он всё таки спросил, а чего ему собственно стесняться? — штаб горит, библиотека вся в огне. — Он хватает Кли, но успевает посмотреть на Чайльда с ног до головы очень холодным, отстранённым взглядом. Алхимик убегает мигом, оставив после себя очень недружелюбную ноту. Наверное, он просто переживает за состояние девочки, ему нет время проявлять интерес к знакомству. Всё таки, пожар... Пожар. Надо самому желательно сваливать, а то погрузится в мысли и сгорит! Он выбегает из кабинета и видит такую картину, что большая часть дверей на втором этаже были открыты на распашку, видимо все бежали прочь, хотя, чтобы задержать огонь, следовало бы наоборот их закрыть. Думать нет времени, надо уносить ноги. Он бежит по лестнице и последние три ступени просто пролетает, перепрыгивая, и приземляясь уже на первый этаж. Осталось миновать входные двери. Огонь уже распространялся, дымом было заполнкно всё и уже переходило на второй этаж. Тут он резко слышит женские крики о помощи. — Помогите! Откройте дверь! Пожалуйста!!! — после этого постиг массивный грохот. Тарталь подлетает к двери, которая на удивление не была окутана огнем, в отличие от второй, начинает дергать ручку. Он слышит грохоты, походу там обваливается потолок или ещё что-то. На секунду он оборачивается и видит, что от двери в кабинет магистра и вовсе ничего не осталось. Дым выедал глаза, казалось, что он сейчас свалится, по этому, он старается хотя бы присесть, чтобы быть ближе к воздуху, который ещё не сгорел. Поняв, что дверь не поддаётся, он набирает в лёгкие воздух и выбивает с одного удара ногой дверь, точно попав вблизи от ручки. Затем, активировав глаз бога, тушит то, что ещё способен потушить, но огонь оказался сильнее. Дым и так ел рассудок и глаза, ещё пара вдохов и он упадёт, а кто его то спасёт? Никто... Он идёт вперёд и паралельно говорит. — выход открыт! Выходите! — он пытается пройти через дымовые тучи и увидеть хотя бы кого-нибудь, но не может заметить. Слишком густо. Он замечает движение, а затем видит, как по стене сползла девушка, та самая библиотекарша, к которой его ещё минут пятнадцать назад отправила Кли. Минчи была ещё в сознании, она была больше напугана и не могла противостоять против пожара, с таким то дымом, в котором один два вдоха и всё, конец сознанию. Фатуи мигом подбегает, садится и понимает, что от него остаётся совсем немного, ещё один два вдоха он не вытянет и упадет тут без сознания, надышавшись газа. Он хватает за руки Лизу и тут же встаёт, начинает вести, автоматически спасая чужую жизнь. Ну, или как минимум пытаясь это сделать. Вот незадача, над ними начал обваливаться точно потолок, крошка которого попала на них, вместе с искрами. Чуть не загоревшись, быстро отряхнувшись, какой-то стеллаж падает на девушку, которая в попытке убежать не успевает и ей придавливает ноги. Раздался ужасный стон, переходящий в крик боли. Непристойно выругнувшись, Чайльд пытается что-то сделать. Напрягась из за всех сил, в силу подталкивающего адреналина, он понимает стеллаж, который действительно был очень тяжёлый, к тому же, от туда посыпались ещё и книги. Лиза к счастью, выбирается из под шкафа, плывя по книгам, она кряхтит от боли, ведь скорее всего, после такого огромного шкафа у неё травмировались ноги... Тут же ее поднимают на руки и выносят. Они буквально выскочили из библиотеки, которая потом шумно обвалилась сзади. Казалось, что огонь на них яростно зашипел, так как деревянные доски очень жалобно и грубо трещали. Помимо библиотеки, косяк главных входных дверей тоже загорелся, у них считанные секунды. По этому, они выскакивают мигом, даже не поворачиваясь на шум сзади них. Вот тут то ноги и подкосились, Чайльд не смог долго держать себя на ногах, а Минчи и вовсе уже была в промежуточном состоянии. Последнее, что делает рыжик, это падает на одно колено и пытается посадить библиотекаршу так, чтобы она не получила травм. Глаза сами закрываются, а лёгкие горят, они всё ещё в зоне дыма и огня, но отползти нет сил. Тут то Аякс задумывается о Тевкре, к которому так и не зашёл... Дым и газ слишком сильно поразили его, хотя он старался его не схватывать вместе с воздухом. Даже гидро сила его глаза бога здесь не помогла. Больше держаться он не мог. Темнота. Он лишь слышал, как кто-то кричал, как кто-то плакал, совсем детский голос. Два тела обнаружили уже бегущие на помощь группа людей, в том числе и другие члены Ордо фавониус.***
Голову ужасно распирало от боли. Но воздух был чистый, без гари и других подозрительных запахов. Уже так хорошо, как в детстве, ещё до того, как произошло то падение в бездну. Так мягко... мышцы были расслаблены. Перед глазами такие красочные иллюстрации. Но в то же время, было слышно чужой голос. — Я думаю, это покушение. — сказал женский голос. Такой знакомый голос, но он не может его вспомнить. Он вроде бы давно уже пересекался с этим человеком, но не помнит, не может вспомнить. — Надо что-то с этим делать, в срочном порядке. — голос был уже мужской и грубый, такой он слышал в каком-то заведении... Этот человек как-то себя проявил в жизни, чем-то он был связан с Снежной, но Аякс не помнит. В один момент предвестник начинает видеть ясно всё то, что было вокруг него. Он стоял в каком-то абстрактном месте, с мрачными жёлтыми оттенками, переходящие в кирпичный цвет, а так же присутвовал синий, перемешанный с серым. Ощущение грязи было везде, какой-то болезни. Казалось, что его кожа приобрела такой же жёлтый больной цвет. Глаза даже начинали болеть от таких цветов. Перед собой он увидел решетку, очень высокую, уходящую куда-то в высокий потолок. Она была ржавая, архонтом забытая, точно тюремная. За ней стояли какие-то лица. Очертания Магистра, Капитано, и... Отца. Всех их он различил, но они были такими темными, такими размытыми, что следовало бы задуматься, а не спутал ли он их с кем-то? Странное, тревожное изображение для человеческого глаза. Обернувшись он увидел стоянку, а на ней длинный деревянный брус, от которого висела петля... С той стороны, которая была сзади него, уже была не абстрактная комната, а кровавый закат, такой яркий, что глаза режет. Где-то там в небе прорезалось белое солнце, похожее на куриное белое яйцо. Переваривать данные иллюстрации было тяжело, ещё тяжелее было понять, как от сюда выбраться и что делать. Походу, это за гранью нашего человеческого разума. От этих ярких и в то же время противных отеннков, напоминающие страдания, начинало тошнить, а вместе с тем, казалось, что выступили мурашки по коже. В ту сторону, где была решётка, поворачиваться совсем не хотелось... За то с той, где была петля, показался знакомый силуэт. Эти длинные синие волосы, такой красивый цвет, по сравнению с тем, что вокруг. Глаза будто бы получали наслаждение от этого цвета, было так хорошо, приятно. — От чего же ты стоишь, не идёшь ко мне? — Силуэт наконец-то стал ясным, по сравнению с теми, которые были за решёткой. И он побежал, Чайльд мигом бросился в сторону знакомого бархатного голоса, но казалось, что он либо медленно бежит, либо Кэйа стоял слишком далеко... Самое главное, что он бежал в сторону виселицы... — Кэйа! Подожди! — он пытается ускориться, бежать во всю мощь, но добежать не получается, а ведь так хочется побеждать и схватить за руку. — Прошу, подожди немного! — голова снова болит, распирает до ужаса, по спине тело будто бы текло что-то горячее и липкое. Запах крови. Наконец-то, он будто бы рывком вперёд смог перепрыгнуть несколько метров и влетел в Капитана, как в камень. Они крепко обнимаются, но обниматься было почему-то больно, ощущался зуд на спине. Когда же Альберих отстраняется, берет аккуратно предвестника за руки, тот замечает, что смуглые руки без перчаток были замораты в крови. — Уходи. — и кровавые руки отбрасывают бледные и себя, и синевласый отходит назад. Тарталья пытается схватить его, сжать и прижать к себе, за что получает пощёчину. По началу, когда его позвали, голос был куда добрее, но сейчас, когда его прогоняют, он слышит злой, но в то же время грустный голос. Разочарован он, или же что-то другое?.. Глаз Кэйи был без повязки, вместо неё, там было размытое пятно и волосы. Дышать трудно... Очень трудно. Трудно смотреть, как дорогой тебе человек отворачивается и уходит, в сторону виселицы. Пощёчины было мало, по этому рыжик напрягается настолько, что в итоге снова бежит и хватает двумя руками сзади, но в итоге, зрение размылось.***
Проснулся он сразу же, после такого тяжёлого сна. Вставать не хотелось, боли больше не было, проснулся, как дома. Он смотрел в высокий потолок и ни о чем не думал. Тишина... Но всё таки, осмотреться стоило, по этому он начинает бегать глазами, приподняв голову, но тут то и видит Кэйю. Кэйа сидел возле него и читал какую-то книгу. Очень иронично что-то читать, когда библиотека только что полыхала в огне. Он сидел без своего пушка, вид его был каким-то не особо строгим, он был не в рабочей форме. Он просто сидел, но ведь не спроста же, да? Обычно, так сидят супруги у друг друга, ждут, когда другой очнётся. Любоваться было приятно, не смотря на сон, который померещился Чайльду. Наблюдать, как изящные мужские пальцы убирали пряди волос себе за ухо, и как взгляд внимательно водил по строкам книги. Продлилось это не долго, так как Капитан заметил шорох возле себя и обратил внимание на фатуи. — Ты очнулся... — закрыв книгу, он пододвигается чуть поближе к нему, а пряди его снова непослушно соскользнули с ушей. Тарталья молчит, вместо этого он улыбается, как влюбленный дурак и щеки его розовеют. Походу, он снова начинает пьянеть от чувств. На самом деле, он не ожидал, что проснувшись, рядом с ним кто-нибудь да и будет сидеть. — Ты в порядке? — одноглазый прикладывает свои ладони к розовым, веснушчатым щекам. Вместо того, чтобы ответить, Аякс принимает положение сидя, не спуская глаз с своего ненаглядного. Он прикасается к синим прядям, убирая их за уши Альбериху, тем самым вызывая у него улыбку. Как бы хотелось прямо сейчас коснуться его щеки губами... Между ними точно что-то происходит, очень теплое и нежное. Главное, чтобы эту химию никто не заметил. Хотя на самом деле, их недавно подслушал Альбедо, что скорее всего не есть хорошо... — Спасибо, что помог Лизе. — говорил о ней он без капли теплоты, но и не с гневом. Просто, его сердце уже давно остыло по отношению к библиотекарше, разве что, считает её коллегой, затем он добавляет грустную новость. — мне сейчас надо будет уйти, отдохни пока, вроде бы, ты травм не получил. От новости о том, что одноглазый сейчас уйдет, стало грустно. Хотелось ещё с ним посидеть. По этому, чтобы хотя бы что-то ответить предвестник начинает отмазываться. — Да я просто слышал, как всё обваливалось в библиотеке и полез туда... Я в порядке, просто надышался гари, бывает. — и довольно жмурится, показывая зубы, в виде улыбки. Следующие слова Кэйи согрели сердце рыжика. — я за тебя волновался. — он смотрит куда ласковее, взгляд казался масляным. Это было трогательно слышать. От куда-то появилась уверенность, она и всегда была, но именно сейчас появилась совсем другая смелость. — Кэйа, я... — зачем он начал это говорить? Его запас некой уверенности мигом исчерпался. — я хочу тебе кое что сказать... — становится стыдно, но за что? Капитан никуда не торопится, он внимательно слушает, смотря прямо в глаза, от чего грудь как будто бы начинает набухать, а в горле завязывался комок. И всё таки, Аякс говорит свою мысль. — ты мне очень дорог, очень. — его глаза сразу же забегали, реснички дрожали. Реакцию синевласого было сложно описать, он удивлён и тронут одновременно. А в то же время, в груди прокладывались странные, сокровенные вопросы... Стоит ли верить? Альберих берёт Тарталью за руки, немного сжимает, массирует, улыбается, опустив голову. Ему приятно. Но он удивлён такой искренности. Он сам начинает розоветь, когда чувствует, что ручки фатуи тоже сжали его руки. Ему искренне тоже хотелось подарить поцелуй для фатуи. Жаль, что они не знают о взаимных желаниях друг друга. В синевласом просыпается ещё больше чувств. Он понимает, что находит Аякса очень симпатичным. А возможно, он и раньше это замечал, но не признавал. Такая миловидная внешность и в то же время, как оказалось, он умеет быть искренним. Ассоциация с солнцем начинает умилять Кэйю, но ему пора уходить. Эту милую сцену со стороны случайно подглядел Дилюк, в душе которого запылало недоверие и раздражение ещё на тот момент, когда руки фатуи потянулись к волосам его брата. Он переживал, ведь не видел в этом ничего хорошего.