скоро рассвет

Открыв глаза, спросонья не сразу понимаю, где нахожусь. Ударом лома по голове воспоминания прошлой ночи возвращаются мне, и я закрываю глаза, плотно прижав ладони к векам и вновь прячусь в одеяло. Мне потребовалось ещё несколько минут, чтобы справиться с этим состоянием, прежде чем я смогла вновь открыть глаза и наконец подняться. Где-то вдалеке послышались голоса. Словно бы на первом этаже сидела целая компания. Я оглянулась и поняла, что никого в этой комнате нет и хотела было уже вновь уснуть, но голоса стали громче. Стали похожими на крик. Натянув в лежачем положении на себя куртку брата, я поднялась на ноги и осторожно, не издавая ни звука, проследовала к двери. Второй этаж был пуст, здесь царила абсолютная тишина, что даже уши резало. Голоса шли с первого этажа, теперь я понимала это абсолютно точно. Лестница предательски скрипнула, и я хотела убежать обратно, но всё же продолжила спускаться вниз. Из-за угла аккуратно выглянула и спряталась за него обратно. На кухне за столом сидел Турбо, мой брат и пара незнакомцев. Очевидно, они заметили меня, ведь сразу замолчали. — Так это она его завалила? — послышалось вдруг резко в абсолютной тишине. В немой пустоте его вопрос так и повис, не получив ответа. Меня пробрала дрожь до самых костей. Привкус металла во рту никуда не ушёл. Во сне я снова прикусила губу и вскрыла едва зажившую рану от кулака отца. — Кать, подойди, пожалуйста. — донёсся голос брата. Вздохнув, я вышла к ним. Старалась не смотреть в глаза. Старалась вообще голову от пола не отрывать. Мне было почему-то стыдно и очень страшно. Ужас сковывал, словно застывающий бетон, все мышцы моего ослабшего тела. Я хотела есть. Я хотела воды. Я хотела домой... К маме. К непьющему отцу. И брату, что не исчезал по ночам и не приходил потом под утро весь избитый. Но ту семью мне уже не вернуть. У меня остался лишь брат. И мне не приходится выбирать. Кем бы он ни был, он — последний из моей родни. Он — единственный, кто может меня защитить и кому не плевать. В детстве он всегда был очень добр ко мне. Мы играли, гуляли. Он забирал меня из школы в младших классах. Потом появился Турбо. И сначала они просто зависали днями и ночами у нас дома. Пока однажды Валера не пришёл с фингалом под глазом. Примерно с того времени всё и началось. Я догадывалась о том, чем занимается мой брат. Даже прикрывала его каждый раз, когда вместо школы он уходил неизвестно куда. Я защищала его тайну. И теперь он защитит меня. Если сумеет, конечно. Я мечтала вернуть всё назад. Мечтала, наивно полагая, что мы не повторили бы ошибок прошлого, и всё сейчас было бы совершенно иначе. Отца бы не уволили, он бы не запил, не столкнул бы маму с лестницы. Не начал бы избивать меня без причины, просто потому что я ему напоминаю её. Брата он тоже бил, но меня куда чаще, ведь я была дома. Брат — нет. А отцу больше не на кого было срываться в очередной белой горячке. Подойдя к столу, я не понимала, куда мне сесть. Тогда Турбо выдвинул мне стул рядом с собой, куда я и приземлилась, не имея других то вариантов. Повисло пугающе гнетущее молчание. — Если кратко, то, — начал один из незнакомцев, — делов ты, девочка, натворила серьёзных. Ну, думаю, сама всё понимаешь. — Нам нужно вернуться, забрать пистолет и пару вещей. — добавил брат. — Ты правда думаешь, что менты ещё не приехали туда? — Нет, конечно приехали. Но сути дела это не меняет. Мы с пацанами пойдём туда ближе к темноте и посмотрим, что можно сделать. Ты с братом останешься здесь. Вам двоим сейчас нужно держаться вместе. И подальше от людных мест. Понимаешь? Я кивнула. — Темнеть начнёт примерно через час, так что скоро мы будем уже выходить. — добавил Валера. — Дверь никому не открывать. На улицу не соваться. Желательно на первом этаже тоже не появляйтесь. Держитесь подальше от окон. И не спите. Мало ли кто решит вас навестить. Вы должны всегда быть готовы на побег. И вновь мурашки. И вновь кивнула. Тогда двое незнакомцев с Турбо поднялись, собрали свои вещи, накинули куртки и, осмотрев всё вокруг через окна, вышли. Мы с братом просидели ещё немного, пытаясь осознать действительность, после чего поспешно поднялись на второй этаж и сели на кровать в углу комнаты. Оттуда мы могли видеть внутренний двор. А нас, наоборот, разглядеть с улицы было бы трудно. Идеальное место. Мы сидели в тишине. Я боялась даже пошевелиться. Боялась дышать. Ведь даже собственные вдохи нагоняли страх. Кто может за нами прийти? От кого мы прячемся? Есть кто-то страшнее милиции? Брат придвинулся ко мне и, приобняв, подоткнул мне одеяло. Прямо как в детстве, когда мне снилось кошмары, и он приходил меня успокаивать. — У тебя, должно быть, много вопросов. — прервал глухое молчание наконец он. — Так что я, пожалуй, расскажу всё сам и сразу. — Рядом с тобой я в безопасности? — Только рядом со мной. И с Турбо. Если со мной что-то случится, доверять можешь лишь ему одному. Не тем, кого ты видела сейчас. Не тем, кого увидишь позже. Только ему. — С тобой может что-то случиться? Мой вопрос повис наивно в воздухе, разрезав собой немую пустоту. Его молчание и оказалось ответом. — Пару лет назад, когда мы с ним были ещё совсем детьми, а ты в началку ходила... — начал свой монолог брат. — Короче связались мы с плохой компанией, как ты можешь себе представить. Я не тот, кем ты меня считаешь. Я не тот, кем считал себя всегда сам. Наш отец работал на важных людей после своего увольнения с завода. Как я недавно узнал, он промышлял торговлей наркотой. За столь недолгое время он каким-то образом стал там далеко не последним человеком. Его смертью заинтересуются. Виновных убьют. И это ещё в лучшем случае, поверь, есть вещи куда страшнее смерти. Пока всё не уляжется, мы будем жить здесь. Но проблема в том, что я тоже в этом всём замешан. Мы с Турбо работаем мелкими барыгами, так сказать. На конкурентов «дружков» отца. Прятаться нам больше негде, правда. Они могут прийти сюда. И скорее всего придут. Кать... — Что? — прошептала протяжно в ответ я. — Кать, пообещай мне, что будешь жить дальше. Если они доберутся до нас, я сделаю всё, чтобы ты осталась жива. Ты в безопасности. Я тебе обещаю. Тебя никто никогда не обидит. Но пообещай, что не будешь творить глупостей. Твоя жизнь сильно изменится. Но не забывай, кто ты есть на самом деле. Не теряй себя. И не употребляй наркоту. Пообещай. — Обещаю. — Я люблю тебя, сестрёнка. — И я тебя люблю... Он обнял меня крепче, положив ладонь на на голову и начал медленно перебирать пряди моих волос. Так нежно, так тепло, что я не заметила, как уснула. Я проснулась от холода. Вокруг было уже темно, а окно почему-то было открыто. Натянув на себя одеяло, я осмотрела комнату, но брата в ней не обнаружила. Осторожно поднявшись, я подошла к лестнице. Брат стоял у двери на первом этаже и, немного подрагивая, смотрел в глазок. Услышав мои шаги, он обернулся. В его глазах я прочитала животный страх. Он смотрел на меня так, словно бы прощался. Я замерла от ужаса, меня просто парализовало. И тогда раздался выстрел. Дробовиком. Сквозь дверь. Брата откинуло назад, я машинально бросилась вниз, к нему, но оступилась и с грохотом рухнула со ступеней. В миг оказавшись рядом с братом, я почувствовала запах чего-то палëного. Мои руки были измазаны в чём-то липком и тёмном. Вокруг был мрак, и я не сразу даже поняла, что это было кровью. Меня пробило судорогой. Я лежала в крови, что хлестала из груди брата. Он смотрел в потолок, не двигаясь. Его глаза опустились ко мне, он смотрел на меня в упор. И задыхался, издавая странные звуки, захлëбываясь собственной кровью. И вдруг его взгляд замер. И наступила тишина. Всего на пару секунд. На пару секунд, в течение которых я поняла, что сейчас произошло. Дрожащими руками я убрала волосы с лица, размазав по щеке и куртке брата его же кровь. Я обернулась. Люди в тёмной одежде в комнате полной темноты. Дуло дробовика было направлено мне в голову. Я осторожно приподняла взгляд на человека, что целился в меня. Я стояла на коленях, мои руки машинально поднялись. Я сглотнула слюну и тяжело выдохнула. Моё тело лишилось всех чувств. Ни страха, ни боли. Оказавшись перед лицом смерти, я стала бесстрашной. Словно будучи вовсе неуязвимой. Но на самом деле мне просто уже было нечего терять. Всё, что я любило, меня покинуло. Все, кто был мне дорог, мертвы. И если я должна к ним сейчас присоединиться, то пусть так и будет. Только бы это закончилось поскорее. В голове раздался голос брата: «Есть вещи куда страшнее смерти, поверь». Я закрыла глаза и опустила голову. Секунды превратились в часы. Моё сердце отстукивало свои последние мгновения жизни. Ну давай. Давай же, стреляй! Я сжала челюсть. Кровь ручейками с ладоней потекла под рукава куртки, дошла до самого тела и продолжила свой путь по моей спине. Всё кончено. Неужели я умру так? — Опусти ебаный ствол! Я не сразу узнала этот голос, что криком донёсся до меня и моего потенциального убийцы. А потом поняла, что голос принадлежал Турбо. Парень влетел в помещение, оттолкнув человека с оружием и встал передо мной. Я открыла глаза. Я смотрела на него. И молила лишь об одном: чтобы всё это уже наконец закончилось. Он перевёл взгляд на тело брата, уже истëкшее кровью и начавшее, наверное, остывать. Я села на пол, скрестив руки на груди, а потом повалилась на пол и отползла к началу лестницы. Села на первую ступень, поджав ноги к себе, у головы мёртвого брата. — Вы хотели найти виновного — вы его нашли. Вы его убили! — Турбо подошёл ко мне и, сев на колени, начал осматривать меня на предмет травм. Я была вся в крови. В крови брата. — Это они тебя ударили? Палец Валеры коснулся моего лба, и я невольно вздрогнула от резкой боли. — Упала с лестницы. — прошептала, едва выговаривая слова, я. — Уходите! — рявкнул Турбо. — Уходите нахуй, вы получили, чего хотели! Она ребёнок! И... Удивительно, но незнакомцы в тёмном его послушались. Переглянувшись, они бросили оружие на пол и тотчас исчезли в темноте. Меня пробила ярость. Животная. И абсолютно неконтролируемая. Я резко поднялась на ноги и уже бросилась вслед за ними, к двери, готовая убить его за брата, но руки Турбо крепко, аж до боли, схватили меня, обвив за талию, и я даже подпрыгнула, пытаясь вырваться, но не смогла и сдвинуться с места — настолько сильны были его руки. Одной рукой он продолжал держать меня, прижав к себе, а другой закрыл рот и подтолкнул в гостиную, а потом повалил на ковёр и всем телом меня к нему придавил. Я очень быстро выбилась из сил. Мой крик оказался немым шёпотом. Из глаз рывком хлынули слезы. Я боролась ещё на протяжении минуты-двух. Потом перестала. Сил больше её было. Моё тело стало тяжёлым. Тяжелее даже тела Турбо, чтт продолжал меня держать, даже когда я уже была не способна сопротивляться. Он что-то мне говорил, мол, тише, тише. А я безмолвно рыдала, притянув ладони к глазам и согнув ноги в коленях. И вот он наконец меня отпустил. Я продолжила в забыть лежать на полу, и тогда он поднял меня на руки. Я на автомате прижалась лицом к его груди, скрестив руки на его шее. — Теперь ты со мной. Теперь ты с нами. — продолжал говорить он. Валера занёс меня на второй этаж, посадил в ванную прямо в одежде. Стянув с меня окровавленную куртку, включил воду и начал поливать меня из душа. Я не чувствовала температуру воды. Я лишь рыдала. В пустоту. Надрывно. И абсолютно бессмысленно. Перед глазами был мёртвый взгляд брата. Это всё, что я могла видеть перед собой. Он умывал меня, водя осторожно и нежно ладонью по моим щекам. И мне было плевать. Я продолжала плакать. Я ничего уже не чувствовала. Я думала, что уже мертва. Что это я умерла, а не брат. В тот день убили нас обоих. Вот и всё... Ванна наполнялась водой с алым кровавым отливом. Казалось, что вся моя одежда просто уже насквозь ею пропиталась. Меня начало трясти от холода. Я перестала плакать. Лишь смотрела одну точку. А потом перевела взгляд на лицо Турбо. Его глаза казались мокрыми. — Менты опоздали, мы забрали пистолет и ещё пару вещей. — проговорил он. — Теперь всё будет хорошо. Теперь ты в безопасности. Я обещаю. Я вглядывалась в черты его лица, внезапно начавшие мне казаться какими-то особенно красивыми. Даже ссадина на щеке, каждая едва заметная родинка. И синяки под глазами. Самое обычное лицо вдруг стало похожим на настоящее произведение искусства. Он выключил воду, укутал меня в полотенце и, оставив меня обсыхать на бортике ванной, сбегал за вещами. Положив передо мной их, вышел и прикрыл за собой дверь. Дрожащими руками я натянула на себя его свитер и спортивные брюки. Дрожь начинала спадать. Оттолкнув из последних сил дверь, я вышла в коридор. Он помог мне не упасть и добраться до кровати. Я рухнула поверх одеяла и больше не двигалась. Турбо принёс плед и укрыл меня им. Парень сел рядом со мной на кровать. Вытащил сигареты. Мы закурили. Я перестала дрожать окончательно. Сил о чем-либо думать уже не оставалось. Даже плакать не было уже сил. — Теперь ты со мной. Теперь ты с улицей. А кругом враги. Моя голова рухнула на его плечо, и я тотчас отключилась.