Vixx – "Hyde"
Лео с интересом рассматривал серые обшарпанные своды храма. На каменные и невзрачные стены лег след цветастого витража. Сами стекла блестели особенно насыщенно в закатном солнце, а в этих волшебно-разноцветных лучах даже пылинки приняли вид какой-то совершенно сказочной пыльцы. Все это выглядело весьма красиво и по-особенному атмосферно. Сам воздух словно бы пах магией. Непостижимой и древней. Этот запах спутывался с запахом свечей и разливался по холлу, оплетая присутствующих здесь человека и ангела. Однако в голове Лео мысли сплелись в клубок. Что могло привести Воншика в подобное место? Особой религиозности за Кимом не водилось. Можно даже сказать, он совершенно не жаловал такое. Да, он знал о существовании ангелов и высших сил, поэтому не мог не верить. Но храмы и священнослужителей считал лишней глупой мишурой, которая только вводит людей в заблуждение, что они пытаются трактовать то, чего не понимают, и вообще только потешат свое самолюбие за счет других. Ангел ломал голову, уйдя в свои мысли так, что не сразу заметил человека, подошедшего к ним. За его плечом находилась красивая девушка с нежно-розовыми крыльями. -Воншик. Лео. Добро пожаловать.-молодой священник мягко улыбнулся, а Лео удивленно уставился на него. -Хонбин все знает. Он тоже, как я, видит и чувствует вас.-Воншик хмыкнул, заметив замешательство своего ангела. -Очень рад с вами познакомиться. И... я надеюсь, что смогу вам помочь. Лео вопросительно уставился на Кима, но тот только передернул плечом. -Я хочу его видеть. Хонбин кивнул и, махнув изящной рукой, повел за собой в главный зал храма. Воншик с готовностью двинулся за ним, а Лео ничего не оставалось, как идти следом. В груди копошилось какое-то тревожное чувство. Что-то было не так. И ангел пытался донести это ощущение до своего подопечного, однако снова наткнулся на стену. Ким закрылся от него, скорее подсознательно, по привычке, чем пытаясь скрыть свои чувства. Тем не менее, он двигался с такой уверенностью, что Лео впервые постарался отмахнуться от своих подозрений. В середине зала стояла, наполненная по края самой чистейшей и прозрачнейшей водой, большая чаша с искусными барельефами, изображающими разнообразные сцены из святых книг. Но на сие произведение искусства никто не обращал внимания, поскольку перед чашей стоял юноша в белом почти невесомом одеянии. На открытых участках и через тонкую, слегка просвечивающую ткань можно было заметить, что по телу его змеились рисунки и письмена, которые даже Лео не мог прочитать. Возможно, Эн бы смог. Лео подумал о том, что старшего коллеги ему остро не хватает сейчас. Он не понимал, как стоит реагировать на то, что сейчас здесь происходит. К розовокрылой девушке со скептическим взглядом на все вокруг, обращаться он не рискнул. К тому же, она изъявила желание остаться в холле за закрытыми дверями. Юноша, тем временем, спокойно смотрел на Воншика своими большими невинными глазами. Он был похож на олененка, стоящего перед волком и не понимающего, что это смертельно опасно, нужно бежать. Воншик почти хищно улыбался, рассматривая мальчика. Это сбивало Лео с толку. А потом он заметил в тени арки у стены еще одно крылатое существо. Когда Воншик снова обратился к Хонбину, Лео подлетел к собрату. На него воззрились два голубых глаза маленького мальчика. Ребенок распушил перья на своих несоразмерно крупных голубых крыльях и так враждебно взглянул на Лео, что тот отступил на шаг. -Привет?..-беловолосый все же сделал попытку пообщаться. -Уважительно со старшими общаться не учили? Давай, возвращайся к своему человеку и не трогай меня... Мальчишка недовольно скуксился, отчего стал выглядеть еще более ребенком, а его слова и серьезный тон вызвали бы смех, если бы Лео не чувствовал исходящую от ангела энергию. Он ощущал всем своим существом, что этот ребенок намного старше его. И, скорее всего, даже старше Эна. -Я знаю, что ты думаешь. Но я никак не могу на это повлиять, это священная жертва. Хоть и безгранично глупая. Как и мой подопечный. И такая же бесполезная. Увы. -Жертва?.. -Шагай уже отсюда. Оставь меня в покое. Пожалуйста. Я не собираюсь отвечать на вопросы мальчишки. Лео послушно вернулся к Воншику, но по его бледной коже прокатилась волна мурашек. В голове звенел сильный диссонанс от того, что в теле ребенка заключено столь старое, и очень усталое, существо... Воншик вырвал Лео из гнетущих мыслей, взяв за руки и повернув к себе лицом. -Лео... Я очень хочу, чтобы твоя мечта исполнилась... Поэтому, пожалуйста, позволь этому случиться. Я обещаю, что все будет хорошо... Верь мне, Лео.-парень жарко зашептал и коснулся губами холодных пальцев ангела. Лео почувствовал волну сбивчивых чувств своего человека, захлестнувших его из открывшегося сознания Воншика. В голове застучало: "Верь мне. Верь мне. Верь мне." И Лео поверил. Юноша вошел в воду, погрузившись в чашу по грудь. Хонбин зашел за его спину и начал напевать, растягивая слова. Лео с трудом понимал лишь какие-то жалкие кусочки из этой песни на древнем языке. Он был слишком молод для того, чтобы знать. Но откуда человеку, пусть и священнику, знать, понимать и, тем более, уметь использовать Древнее Слово?... Лео вошел в состояние оцепенения. Юноша прикрыл глаза. В его руках блеснул тонкий ровный клинок. Сверкнули витиеватые буквы на лезвии и камни на рукояти. Хонбин поднял над головой подростка руки с покачивающимся в них на тонких золоченых цепочках медальон с кроваво-красным камнем. В цветном свете весь медальон переливался, а свет от свечей прыгал солнечными зайчиками по лезвию кинжала, прозрачной воде и лицам людей. Воншик отошел подальше. Все произошло быстро. Хонбин прикрыл глаза и поднял голову, завершая свою песнь. Выдох. Хруст. Звон металла. Плеск воды. Ни крика, ни стона. Ничего. Только оглушительная, разрывающая барабанные перепонки, тишина. Воншик не смотрел. Но он заметил детские глаза голубокрылого ангела, блеснувшие в тени. В них стояли слезы. Затем эти слезы крупными каплями начали скатываться по щекам мальчика. Одна из них упала на пол и разбилась на мелкие капельки. И таким громким показалось это падение в мертвой тишине... Ким снова обратил взгляд с разбившейся слезы на ангела, но его словно бы никогда и не существовало. Темное место под витражом, где только что был крылатый мальчик, пустовало. У Воншика заныло сердце, и он поспешно повернул голову в сторону Лео, стараясь забыть это детское лицо с большими голубыми глазами, затуманенными слезами. Лео стоял и, как в трансе, наблюдал за тем, что сделал юноша. Он был в ужасе. Но не мог даже закрыть глаза, отвернуться, чтобы хотя бы не видеть этого. И вынужден был смотреть. Его застывший взгляд так и оставался лежать на теле в чаше. В обнаженной изрисованной груди зияла черно-алая рана, чудовищно аккуратная и ровная, словно бы ее там нарисовали. Из нее стекала кровь, окрашивая белые одежды и безупречно прозрачную воду в красный цвет с каждым мгновением все сильнее и сильнее. На полу у ног Лео лежал и зловеще поблескивал клинок, сияющий белизной даже через кровь, покрывшую его лезвие. Хонбин сохранял удивительное самообладание, хотя его руки дрожали и в глазах отражалась такая тоска и страх, что Лео почувствовал – молодой священник лишь немногим легче перенес данный обряд. И то, благодаря тому, что был готов к этому. Бин, стараясь унять дрожь, зачерпнул в ладьевидную емкость алой воды и опустил в нее медальон, неразборчиво шепча что-то на все том же древнем языке. Он подошел к белому ангелу и поднял емкость над его головой. Кровавая вода начала свое падение из наклоненной ладьи в руках священника. И, прежде чем хоть одна капля коснулась снежно-белых волос, послышался оглушительный звон, цветные стекла, как лепестки цветов, разлетелись в разные стороны. Лео ударился о холодный пол, прокатившись немного в сторону. Гулкий звон ладьи, упавшей на землю, плеск воды. В ногах Хонбина лежал Кен, промокший и осыпанный осколками. Одинокий тяжелый вздох отразился от стен храма, а затем зал сотряс душераздирающий вопль. Воншик кинулся к Лео, зажав уши руками. Демона била крупная дрожь. Храм отторгал порочное существо, как мог. Хонбин замер, кожей чувствуя страдания демона, грудь которого разрывал кошмарный крик. Все тело Кена охватил пламенный жар, проникающий в каждую клеточку тела и захватывая в обжигающий плен душу, или то, что осталось от нее. Демон корчился от боли на полу, дрожа, как в лихорадке, а глаза блестели мучительным страданием. Потом все затихло. Тело брюнета замерло в неестественной позе, крылья, теперь уже поблекшие и получившие множество рваных и прожженных дыр на фиолетовой коже, опали, закрыв лицо демона. Затем бездыханное существо стало темнеть, обретая совершенно черный цвет, и вскоре обратилось в тень, которая, впрочем, скоро исчезла от прыгающего пламени свечей. Через разбитое стекло в зал лился ледяной воздух зимнего вечера. Солнце давно скрылось за горизонтом, обнажив хищную черную пропасть безлунного неба. Бесшумно падал снег. Хлопья, залетавшие в помещение, соприкасались с полом и превращались в капли. Звучал только ветер, а присутствующие в оцепенении смотрели на место, где только что бился в агонии демон. В тишину, нарушаемую ветром, влился звук воды. Плеск послышался за спиной Хонбина, и священник сразу же повернулся, встретившись взглядом с выразительными темными глазами. На него смотрели самые красивые глаза, которые Бин когда-либо видел. Только теперь в них не плескался коварный дьявольский огонек, а отражалось совершенно человеческое замешательство. -Кен?... -Что еще за Кен?.. Меня зовут Джехван.-выдал юноша, совершенно точно являющийся Кеном. Хонбин знал это. Только черная облегающая одежда сменилась на тонкое белое одеяние с кровавыми разводами, а за спиной не было и намека на крылья, рога тоже исчезли. Новый человек вылез из чаши и снял рубаху, пытаясь выжать ее. Обнажилась светлая грудь, на которой не виднелось ни следа какого-либо ранения. И гладкая кожа была абсолютно чиста от рисунков и слов. Только капли кровавой воды скатывались по телу. У Хонбина перехватило дыхание. -Ах ты выблядок!-рявкнул не своим голосом Воншик, срываясь на хрип. Ким молниеносно вскочил с пола, оставив Лео, бросился на Джехвана, совершенно обезумевшим зверем. Тот получил первый удар в лицо такой силы, что по губе быстро заструился кровавый ручеек. Воншик не собирался на этом останавливаться. Все тело парня в считанные мгновения охватило пламя такой ненависти и ярости, что Лео буквально захлебнулся от негативных эмоций своего человека, вскрикнув от врезавшейся под крыло жгучей боли. Белоснежные перья в этом месте мгновенно окрасились в алый. Глаза, уши, разум Воншика затмила всепоглощающая ненависть, отрезавшая его от своего хранителя. Джехван хрипло вдохнул и ответил сопернику таким же безжалостным ударом. Но стройное тело бывшего демона уже не могло противостоять мускулистому телу Воншика, поэтому на Хвана сыпалось гораздо больше жестоких ударов. В конце концов руки Кима начали неумолимо сжиматься на шее врага. Крики Лео и Хонбина никто не слышал. Но, объединившись, ангел и священник смогли оттащить обезумевшего Воншика от задыхающегося Джехвана. Магия Лео снимала приступ неконтролируемой агрессии Кима, но столь медленно и тяжело, что он все еще рвался из рук друзей, с совершенно искренним желанием "прибить тварь нахуй". Когда Ким немного остыл, чтобы можно было его хотя бы отпустить из хватки, Хонбин отошел к человеку, бывшему только недавно Кеном, протягивая руку, чтобы помочь подняться. Но новоиспеченный человек грубо оттолкнул руку священника. -Пошел нахуй. Не до тебя. И в то же мгновение быстро схватил кинжал, валявшийся так кстати под рукой, сразу же оказываясь рядом с Воншиком и прижимая окровавленное лезвие к шее человека, бывшего когда-то его другом, братом. -Как ты мог, уебок?!..-выплюнул Ким, злобно смотря в бесстрастно-жестокое лицо Джехвана. Тот безумно рассмеялся. -Я тебя... братом считал...-прохрипел Воншик, чувствуя обжигающую боль на шее. Клинок уже вонзился в кожу. Лео дернулся и, вспыхнув белым светом, откинул сумасшедшего брюнета от своего подопечного, задев ударной волной и священника, пытавшегося остановить своего любовника. -Братом?! Я тебя не знаю, и знать не хочу!-снова послышался жуткий смех, Хван поднялся на ноги и смотрел на Воншика с нескрываемой ненавистью.-Я убью тебя. Камень в обруче на лбу Лео сиял, как его глаза и пальцы рук, хотя этот свет уже не был так ярким. Сил у ангела осталось совсем ничего. Но лицо отражало жестокую решимость. Он готов переплавить свою душу на силу без остатка, лишь бы только защитить своего человека. Хонбин заметил это сияние. Заметил и вспомнил...***
-Бин-а... Кен мягко улыбнулся, и его золотистые глаза блеснули нежностью. Хонбин улыбнулся в ответ, снимая со светлых мягких волос ангела лепесток сакуры, который тут же подхватил теплый весенний ветерок и унес прочь. -Я хочу сделать тебе маленький подарок... Золотистый ангел подмигнул послушнику и снял со своей головы обруч с переливающимся камнем в середине. Бин поднял брови, непонимающе смотря на то, что делает Кен. А златоволосый, легко покрутив обруч на пальце, подбросил в небо и поймал уже аккуратное изящное колечко. Потом мягко взял ладонь послушника и надел кольцо на его палец. Украшение быстро, прямо на глазах, уменьшилось еще, нежно обняв палец Хонбина, став ему точно впору. -Но... это же твой...-на губы Бина невесомо лег палец ангела, мягко останавливая речь. -Это очень важная вещь. Но сейчас я хочу, чтобы она была у тебя, Бин-а~ Он провел ладонью по щеке человека и оставил легкий поцелуй на его коже. -Но... Если вдруг я перестану быть собой... верни мне его. Ладно? Хонбин кивнул, завороженно смотря на Кена. А ангел только рассмеялся. -Не делай такое серьезное лицо! Я пошутил. Я же сказал, это подарок. Кто вообще станет просить, чтобы его подарок вернули ему?-Кен, взъерошил волосы человека, а потом положил свою голову ему на плечо, весело посмеиваясь.***
Джехван смеялся. Громко, резко, так, будто зашелся в нездоровом кашле. На пол с клинка капала кровь. На этот раз кровь этого человека. Он держал кинжал за лезвие и, в припадке, совершенно не чувствовал боли. Брюнет направился в сторону приподнявшегося Воншика, не видя Лео и совершенно не подозревая о его присутствии. Но на полпути остановился. В него врезался Хонбин, обхватил руками так крепко, как только мог. Джехван недоуменно и раздраженно уставился на помеху, собираясь грубым толчком смести ее со своего пути. Однако Бин резко схватил ладонь Хвана и быстро надел на палец кольцо. -Вот... я... вернул его.-на нервном всхлипе прошептал он.- Солнышко... Возвращайся. Пожалуйста... Хонбин почувствовал свои горячие слезы на щеках. Все, что сегодня происходило, отражалось в его душе, эмоции копились и, наконец, прорвали барьер и хлынули наружу. Бин, уже ничего не видя из-за слез, обессиленно повиснул на плече Джехвана, надеясь на чудо. -Спасибо, Бин-а~...-послышался охриплый голос, но в нем прозвучали родные живые нотки. Хван крепко обнял Хонбина, поддерживая его, хотя сам едва стоял на ногах. Кинжал снова зазвенел по полу, оставляя за собой новые кровавые брызги. Воншик подошел сам. В его глазах все еще бесновался яростный огонь, но рука Лео, сжимающая его ладонь, сдерживала от очередного приступа. -Я верил тебе... Дже-хван. А ты оказался таким мудаком.-он выплюнул это с ядовитым презрением в лицо новому человеку. -Демон есть демон, Воншик. Нам никогда нельзя доверять.-отозвался Хван, спокойно выдержав тяжелый взгляд бывшего друга. -Я ненавижу тебя самой чистой и жестокой ненавистью, которую только возможно себе вообразить. Я никогда тебя не прощу, эгоистичная ты сволочь. Воншик сплюнул и почти насильно утащил Лео за собой прочь, по пути пытаясь подавить в себе это отравляющее чувство, ощущая, что он в очередной раз принес своему ангелу боль. Ко всему прочему, заставил участвовать в столь жестоком обряде... ради чего? Ради того, чтобы эта вероломная тварь – Кен, а ныне Джехван, просто так взяла и отобрала у его Лео мечту...