И они встретились снова через две тысячи лет

Понтия проснулась от ощущения того, что её треплют по голове. Лениво приоткрыв правый глаз, она, увидев Иешуа, широко улыбнулась. Тот выглядел одухотворенным и воодушевленным, он помог Понтии подняться, а затем они пошли к машине. — Что мы узнали? — Много интересного, очень много важного. Каифа собирает после проповедей компанию близких друзей, что там происходит неизвестно, но мы можем узнать. За несколькими из икон есть комнаты, там хранят всякий хлам, но пара человек туда влезет. Там есть прорези в некоторых местах, так что сможем все увидеть и заснять. — Нам нужен ключ. Я позвоню Афранию, он придумает, как его достать. — Вообще-то, ключ у нас есть. Левий работает при храме помощником, им выдавали ключи. Так что мы можем туда попасть уже завтра. — Иешуа, ты просто чудо — Понтия обняла его— Завтра мы пойдем на проповедь, а там уже посмотрим. С нами пойдешь? — дождавшись кивка, Понтия продолжила— Надо еще Афранию и Низе сказать, подожди минутку. — спустя пару минут, она вернулась к разговору— А теперь мы будем отмечать. Предлагаю заказать пиццу и посмотреть кино. — Поддерживаю, идем. Остаток вечера прошел крайне интересно. За пиццей и Войнами клонов вечер пролетел незаметно. Понтия и не заметила, как Иешуа задремал у нее на плече. Женщина улыбнулась, провела по кудрявым волосам и задремала. Утро началось с того, что на кухне запахло чем-то подгорелым. Иешуа вскочил и, запутавшись в пледе, которым его заботливо накрыли, побежал на место потенциального пожара. Понтия перепугано держала над раковиной горящее полотенце. Молодой человек среагировал быстро и окатил полотенце водой из графина. Женщина облегченно выдохнула, помимо полотенца внизу обнаружился подгоревший омлет. Понтия посмотрела на Иешуа и виновато улыбнулась — Раз завтрак у нас не получился, то предлагаю вернутся к вчерашней пиццы и кофе. — Идея хорошая. Я могу взять часть одежды твоей матери? В храме нужно будет выглядеть неприметной, а в шортах и топе буду слишком выделятся. — Я поищу что-нибудь подходящее на чердаке. Мама редко носит вещи, которые подходили бы для храма. А вот от бабушки могло остаться что-то, жди сейчас гляну. — Хорошо, жду. Спустя полчаса Понтия, Низа, Иешуа и Афраний стояли у входа в храм. План получался достаточно простой и понятный. После службы Каифа и его приближенные уходили за иконостас, за эти пару минут они должны были спрятаться в трех комнатах за иконами. Низа вместе с Афранием должны были все снимать с разных ракурсов. Иешуа вместе сПонтией просто будут наблюдать. По окончанию службы они вылезут. На быстром наборе у всех четверых стоял следователь. Служба прошла спокойно. Далее все пошло как по плану. Низе и Афранию оставили комнаты за большими иконами. Иешуа и Понтия заняли самую маленькую, выглядели они от этого просто неловко, тесная коморка, наполовину забитая иконами, а на вторую половину свечами, поэтому им пришлось прижаться друг к другу вплотную. Голова Понтии упиралась в подбородок Га-Ноцри. Женщина слегка пошатывалась, потому что стояла на носочках, чтобы не наступить на икону или свечи, Иешуа придерживал её за талию. Когда они услышали, что проповедь началась, они прижались к щелям в дверце-иконе. Каифа стоял в центре зала, вокруг него стояли люди, чуть поодаль стояли дети. Понтия присмотрелась и увидела, что на детях белые длинный рубашки, как ночные сорочки веке эдак в девятнадцатом. Иешуа наклонился к ней и прошептал: «Мне кажется, у них мокрые рубашки». Девушка плотнее прижалась к щели и увидела, что сорочки и правда мокрые, и более того, они, нет, не рубашки, а дети были вовсе без белья. Понтия недоуменно посмотрела на друга. «Смотрим дальше» — ещё более тихо прошептал Иешуа. Каифа нес откровенную чепуху. О том, что мужчина превосходят женщину, о том, что им все дозволено, о том, что истинное наслаждение можно получить с кем-то чистым как дитя. Понтия и Иешуа испуганно переглянулись. «Звони» — коротко сказала девушка. Пока тот набирал номер, мужчины стали подходит к детям и оглядывать их, когда один из них попытался тронуть девочку, то дверь скрипнула, и из-за нее вылезла Бенедетти. — Всем оставаться на местах, вы задержаны по сто тридцать пятой статье Уголовного кодекса Российской Федерации. Вы имеете право хранить молчание, все что вы скажите будет использовано против вас в суде. — Госпожа Бенедетти, благодарим за оперативность. Все задержанные будут доставлены в следственный изолятор временного содержания до выяснения обстоятельств дела. Благодарим всех неравнодушных за помощь. Если возможно, то мы бы хотели забрать видеозаписи с камер к материалам дела. — Разумеется. — Благодарю. — следователь недоуменно перевел голову в сторону, на них бежал Каифа. — Вы! — он ткнул пальцем в Понтию — Убийца! Изуверка! Еретичка! Убийца веры в детях наших! Шлюха! Анафема тебе, Анафема. Сжег бы вас на костре! Убийца всего святого. — Каифа потянулся к свечке. Понтия инстинктивно попятилась назад. — Я вас сожгу! — Прекратите! — Крикнул Иешуа и кинулся к Каифе, желая взять свечу из его рук. Испугавшись, что тот сожжет ему волосы, студент инстинктивно ударил его в нос. Каифа повалился навзничь и упал. Иешуа перепугано прижал руки к лицу. Епископа подняли следователи и повели к машине. Понтия подошла к молодому человеку и ободряюще сжала плечи. — Ты герой. — Я его ударил…Я никогда никого не бил. Я не хотел, он сам, честно, я не хотел. — Спокойно. Ты делал это в рамках самообороны. Если бы ты этого не сделал, то я бы была с ожогами лица. Уверяю, ты это сделал не со зла. Слышишь? Идем, нам нужен свежий воздух. Низа, Афраний, сможете разобраться? — дождавшись кивка, Понтия продолжила — Пойду и Иешуа в чувства приведу. Идем — Понтия мягко вывела Иешуа, мягко придерживая его за плечи. — Ну, ты чего, все же хорошо, слышишь? — Эти дети не заслужили того, что с ними произошло. Мы могли бы догадаться раньше. Какой ужас. Почему их родители не обратили внимание на это? Как можно быть такими глупыми, я мог раньше об этом догадаться. — О чем? — Понтия усадила Иешуа на лавочку, взяла за руку, а затем стала успокаивающе поглаживать по плечам — Помнишь, я рассказывал про Вара? — собеседница кивнула— Его сестра пела при храме. Она была одной из тех девочек. Двенадцать ей было. — Что случилось потом? — Они её домогались — Иешуа откинул голову на лавочку. — Она пыталась выпрыгнуть из окна, сейчас она в психо-неврологическом диспансере. Вар начал мстить. Это он организовал ту группировку. Я не могу молчать, но и пойти рассказать следствию я тоже не могу. — Почему? Ты в этом как-то участвовал? — Нет, но я ему клятву дам, что не скажу никому. Понимаешь? — Понимаю, я что-нибудь придумаю, хорошо? Я найду способ, как вам помочь, обещаю. — Гражданин Га-Ноцри, пройдите для дачи показаний. Гражданка Бенедетти, если вы не возражаете, то вас допросим в участке. — Разумеется, идем. — Понтия протянула Иешуа руку — Идем. Пока они сидели в отделении, Понтия обдумывала варианты того, как разрешить их безвыходную ситуацию. «Сказать, что источник пожелал сохранить анонимность я не могу. Не сказать я тоже не могу. Без этого Вара и его заявления об изнасиловании половину просто отмажут. Что делать то? Я живу в ожидании чуда, которое решит мои проблемы. У меня племянница приезжает со дня на день. На работе завал, выборы скоро, а еще скоро осень. Осень для больного ОКР означает не радость и Хэллоуин, а сезонное обострение. И что мне делать? Поговорить об этом с Иешуа? Точно. Только вот, он сейчас в таком состоянии. Ладно сама разберусь,» — из мыслей Понтию вырвал появившийся в дверном проеме Иешуа. — Идем? Предлагаю день отдыха. Поедешь домой, отоспишься, а я придумаю, что сделать с этим твоим Варом. — Он хотел, чтобы я рассказал тебе. Вар уверен, что ты хорошая. — Что любит наш потерпевший? Что купить? — Бурбон, коньяк. — Не-алкоголь он не любит? — Нет, но ты можешь не пить, он не настаивает никогда. — Ты знаешь, после этого ужаса мне надо выпить. — Не обпивайся. — Не говори так, прошу, у меня мать всегда отцу говорила это. — Извини — Проехали. Сам доедешь? — Да, поезжай к Вару, темнеет уже. — Напиши, как приедешь домой, ладно? Темнеет уже. — И ты тоже, договорились — Банга у тебя прописался, как у себя дома. Можно я приеду. Не хочу одна ночевать, боюсь — Конечно, мой дом — твой дом. — Ладно, пойду я. — Удачи — И тебе. Путь Понтии лежал через винный магазин. Купив бутылку коньяка и бурбона, а также пачку сигарет, она пошла в один из спальных районов города. Пройдя злую консьержку, поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь. Её открыл молодой кареглазый брюнет, улыбнувшись, он мотнул головой, как бы приглашая свою квартиру. Понтия прошла в небольшую уютную гостиную и уселась на диван. Вар тем временем достал бокал и спросил: — Вы голодная? Есть будете? — Нет, спасибо. Давайте перейдем к вашей проблеме. — Он вам сказал? — Вар раскрыл бутылку бурбона. — Да. Я хочу вам помочь. Вы должны написать заявление. — Вы понимаете, что я тогда сяду? А мне надо сестру у отца забрать. — Нет, вы не сядете, я обещаю. Я помогу вам, найму адвоката, мы спишем все на состояние аффекта. — Понтия сделала глоток — Вы себе то верите? Полномочия вы не привысите. — Я и не собираюсь, дело можно закрыть за отсутствием улик, данных и подозреваемых. — Понтия сделала еще глоток и закурила. — Мой отец убьет сестру, если узнает. — Я устрою суд как можно быстрее. Приходите после него в участок, ладно? — Понтия протянула салфетку со своим номером телефона. — Хорошо. — Примите мои искренние сожаления. Мне жаль, что так произошло, я обеспечу вам необходимую психологическую помощь — Спасибо, вы самый честный представитель власти из тех, кого я знаю. — Благодарю, до свидание. — До свидания. Обратно Понтия шла, выкуривая сигарету за сигаретой. Она уже не была зависимой от табака, эту привычку она бросила после второго курса, но иногда к ней возвращалась. Сейчас был такой случай. Дойдя до автобусной остановки и стала ждать автобус. Он подъехал через десять минут. Понтия села и, заплатив за проезд, прижалась головой к окну. Ей хотелось спать. Спустя полчаса автобус приехал, и женщина вышла из автобуса. Прошло ещё полчаса, прежде чем она дошла до нужного дома. Иешуа, уже более спокойный, чем днем, открыл дверь и пригласил войти. Понтия уселась на диван, они разговаривали о какой-то неважной чепухе, прежде чем парень уснул. Спустя три часа, которые женщина провела за чтением, она заснула