И они встретились снова через две тысячи лет

Проснулась Понтия от того, что ее рука неимоверно затекла, а вот причина, по которой это случилось, мирно спала у нее на руке. Женщина невольно улыбнулась и решила отыскать телефон. Увидев три сообщения, она поспешила их прочесть. Сегодня её просили присутствовать на всех мероприятиях следствия. Попытка аккуратно встать успехом не увенчалась. Вместо того, чтобы никого не разбудить, Понтия свалилась с дивана и утянула полусонного Иешуа прямо за собой, тот оперся на руки, чтобы не упасть на нее сверху. Неловкое молчание прервал Банга, который зашел в комнату, и с важным видом разлегся на полу рядом с ними. Оба повернули голову на собаку, потом неловко переглянулись и стали собираться. Иешуа уже на автомате налил кофе себе и Понтии, краем глаза наблюдая за тем, как подруга собирается на работу. Девушка ровными движениями растушёвывала тональный крем по лицу, затем нанести пудру и румяна, слегка подкрасить глаза тушью и тенями. Понтия не глядя пьет кофе и запивает водой антидепрессанты, наполняя миску Банги кормом, она спросила: — Тебе сегодня к десяти, верно? — Да, я уже выходить собираюсь — Подожди меня пожалуйста, я хочу поехать вместе. — Хорошо, нам по пути Спустя пару минут они уже вышли из дома. Запрыгнув в уходящий автобус, Понтия и Иешуа уселись в конец автобуса, нужные ими станции были почти конечные. Они разговорились о Древней Греции, пара бабушек на них обернулись и пожурили за то, что громко беседуют, впрочем, молодые люди не обратили на них внимание. Понтия поймала себя на мысли, что испытывает к Иешуа нежность и привязанность, даже чувство влюбленности, только без учащенного пульса и сотен бабочек в животе. Ей было спокойно. Она задумалась о том, чтобы признаться, хотя сама искренне считала, что ее чувства невзаимные, но попытка не пытка, верно? Знала бы Понтия, что Иешуа думал о том же. «Будто судьбой написано, не иначе» — усмехался студент своим мыслям. Выскочив из автобуса на нужно остановке, они так и не заметили соседа Понтии, высокую девушку с темными волосами, которые были заплетены на голове в косу на подобие нимба или короны, мужчина в старом пиджаке и битых очках, молодого брюнета, лежавшего на коленях у последнего, шатенку с клыками чуть длиннее привычных для людей, которые обнажались при улыбке, и мужчину со светлыми волосами в темных очках. Пройдя стандартный паспортный контроль, Понтия оказалась в здании, как ни странно, управления финансов. Там она сразу увидела следователя, главу управления Анну и Иуду, который старательно делал вид, что он как прилежный работник слушает все и очень внимательно, а на самом деле корчил рожи мальчику, стоявшему в очереди рядом со мной из многочисленных дверей. Понтия кашлянула и, увидев, что все обратили на неё внимание, решила спросить: — Что сейчас мы можем предъявить им? — Благодаря вашей съемке мы можем обвинить их по сто тридцать пятой статьей Уголовного кодекса Российской Федерации, но это будет только разовый инцидент, доказать, что это не разовая ситуация, мы не можем. — А если найдется тот, кто напишет заявление и пройдет все необходимый процедуры. — А вы найдите сначала. Это почти невозможно. Родители не согласятся, ребенок не скажет ничего тоже. Или у вас есть кто-то конкретный. — Я знаю брата девочки, которую домогались. — Я надеюсь, он опекун девочки? — Нет, но, судя по его словам, это лишь вопрос времени. Отец не занимается девочкой, мать умерла. Проблем не будет. — Мы не сможем провести лишение родительских прав одним днем. — А если отец сам откажется? — Тогда это меняет ситуацию. Отказ от родительских прав и оформление опекунства одним днем сделать можно. Что-то еще вас источник хочет? — Программу защиты свидетелей. — Это мы организуем. Что-то еще? — Нет, я сейчас поеду вместе с братом девочки в управление опеки. К вечеру все будет? Мы успеем? — Да, но поторопитесь — Обязательно. Спустя полчаса Вар и Понтия уже сидели в кабинете главы управления. Женщина выслушала их и предложила сначала самим съездить и поговорить с отцом, ссылаясь на недостаток времени, а в случае чего, должны приехать и они. Молодые люди согласились и, под управлением Вара, отправились за город. В пригороде было много красивых домов, и Понтия словно дитя пробовала угадать, какой именно из домов принадлежит семье студента и неудавшегося мстителя. Дом Вара оказался хлюпкой постройкой еще брежневских, а может и сталинских времен. Мужчина перепрыгнул через хлипкий забор и пригласил Бенедетти войти. Склизкая дверь, ведущая в дом, открылась. «Осторожно, могут быть крысы, мухи, блохи и клопы.» — предупредил ее Вар. Пахло в доме отвратительно. Потолок прогнил. Доски были вспучены. Вар прошел в гостиную и закричал. Понтия тут же вбежала в гостиную и испуганно стало озираться по сторонам в поисках хотя бы чего-то для самообороны. Картина была ужасная. Отец пытался повесить собственную дочь. Он не успел выбить из-под ног табуретки. Понтия испуганно взглянула на мужчину, его глаза были красными, руки тряслись, сам он шатался, затем она перевела взгляд на заливающуюся слезами девочку и решила, что надо что-то сделать. — Мужчина, остановитесь. Я понимаю, что вам плохо. Вы совершаете ошибку. — Моя дочь — шлюха! Я все делаю правильно! — мужчина отошел от ребенка, Понтия жестом показала Вару, чтобы тот шел к девочке, сама она пыталась занять пространство между девочкой и ее отцом. — Если с ней что-то случится, вы сядете, понимаете? Успокойтесь, прошу вас — А я вас знаю, вы шлюха московская. Много вас человек там перед тем, как вы…— он попытался ударить Понтию, а это был заведомо опрометчивый шаг. Женщина, завидев, что Вар вытащил девочку из петли и зажал ей глаза рукой, им уже ничего не угрожало, ухватила мужчину за кончик перегородки носа. Тот стал вырываться, дернулся, и все услышали хруст. Понтия испуганно отпустила его, пьяный не стал останавливаться и полез к ней с воплями. Женщина не растерялась и вцепилась ему в ухо, а затем, когда в глазах мужчины появился испуг, она пихнула его к стене и сказала: — Значит так, сука, еще раз на кого-то в драку полезешь или кого-то обзовешь, я тебе и нос, и уши вырву нахуй, ясно. Дочь или сына пальцем тронешь, и я тебя заживо зарою. Связи, нужные имеются. Ясно, уебок?! — Чё? — Три раза по сто! Пальцем или словом тронешь кого-то и все, поминай как звали, понятно тебе, алкашня недоделанная. — Ясно-ясно. Сразу бы так. Видно, что вы дама блатная, с такой можно и поговорить. Садитесь. — Спасибо, постою. Вам дочь нужна? — Нет, она теперь порченная, кому такая нужна, кому нужна шлю… — он с опаской покосился на Понтию и решил не продолжать. — То есть если ваш сын ее заберет, то вы подпишите необходимые документы? — Да хоть сейчас — Вар, принеси документы из машины. — Понтия повернулась к девочке и, присев так, чтобы быть одного с ней уровня, — Милая, собирайся, ты поедешь к брату. — Ура! Спасибо, тетя. — Я принес. Вот — Подписывайте, пожалуйста. — Жуй, не подавись — мужчина повернулся в сторону Вара — ублюдок мелкий, да чтобы ты сдох — остановила его острая боль в скрученном в трубочку ухе. — Я предупреждала, до свидания. — они вышли на улицу. — Вар, а что случилось с вашей матерью? — Я не знаю, не видел. Отец говорит, что разбила в ванной голову, но я ему не верю, он и сестру запугал, если бы кто-то мог ее разговорить. — Я знаю, кто может. Минутку. Понтия набрала Иоанну, дальнему родственнику Иешуа. Тот с радостью согласился приехать и выступить в роли детского психолога, коим и являлся. Не прошло и часа, как вся четверка была в управлении опеки. Иоанну выделили отдельную комнату для беседы с девочкой, в то время как Понтия и Вар обсуждали условия опеки. Спустя еще час молодой человек вышел из комнаты вместе с девочкой изрядно бледный. Он шепотом рассказал, что по рассказу дитя получалось с так, что мать после ссоры убил отец и спрятал где-то дома. Она конечно не так сказала. Девочка с милой улыбкой пролепетала ему, что папа уложил маму спать надолго, чтобы она была доброй и веселой. Понтия тут же позвонила следователю по их делу. Тот немедля выехал в дом вместе с группой. Спустя еще пару часов томительного ожидания раздалось короткое «нашли». Позже следователь приехал в управление опеки и принял у Вара, как у уже опекуна, заявление. Распрощавшись с Иоанном, Понтия отправилась в администрацию, чтобы подписать бумаги. Три часа пролетели незаметно. Она заметила, что опаздывает и бегом направилась в следственный комитет. Там с допроса вели Каифу, который орал что-то неразборчивое и махал руками. Понтия поинтересовалась, проходил ли епископ психиатрическую экспертизу. Узнав, что проходил и не раз, она устало вздохнула. Теперь улик хватало для суда над всеми, со спокойной душой Бенедетти ушла домой. Уже в автобусе она увидела сообщение от Иешуа. Он писал, что простудился, и что Понтии лучше побыть у себя дома, а он сам как-то справиться. Она лишь усмехнулась и написала, что едет его лечить, и что не бросит друга в беде.