Домина

Сара уже второй день думала над словами Воланда. Ей очень хотелось пойти, но одновременно с этим ей не давал покоя какой-то страх. Сейчас это было не столь важно. Она пообещала себе, что раз в неделю будет ходить на базар и смотреть на жизнь простых людей, а еще подавать милостыню нищим. Сара хотела построить приют, император даже пообещал выделить на это деньги в следующем году. —Госпожа, вы готовы? —Кён<footnote></да(арамейский/иврит)>, идем, Дина Базар всегда ее завораживал. Здесь было очень много людей. Когда она была маленькой, она любила вместе с Варфоломеем залезать на крышу его дома и рассматривать оттуда посетителей храма или покупателей на базаре. «Они же все разные, у каждого своя история и судьба, как мне хочется услышать каждую из них!»—говорила та в детстве. Вот и сейчас, прогуливаясь, Сара разглядывала каждого. —Зайдем в храм? —Госпожа верует в Яхве? —Бог един, в него я верю. Какая разница, где ему поклоняться? —в храме закончилась служба. Единственный, кто остался в нем, был юный Анна, сын бывшего первосвященника Анны. Сара подкралась к нему и закрыла глаза руками. —Что вы себе…Сара, сколько раз прошел Песах, пока мы не виделись? Как в Риме? —Прошло четыре Песаха и пять лет, в Риме все слишком быстро и запутанно, как и всегда. —Прошу меня простить, я забыл поздравить госпожу имперскую уполномоченную с назначением—Анна почтительно-шутливо поклонился. —Оставь весь этот официоз, прошу, мы друзья, прошу, называй меня по имени. —юноша перевел взгляд на Дину —Это та барышня, из-за которой вы разругались с зятем моего отца? —Именно, и что же говорил его высокопреосвященство? —Что вы стали бунтаркой и хотите надругаться над верой —Он это всегда говорил. Будет ли Каифа присутствовать на деле о казни апостола Иакова? —Нет. Вы были бы осторожней с речами, домина, называя его апостолом, вы признаете сектантов —Считаете ли вы их таковыми? —Много посланников у Иеговой, не мне судить о том, кто прав, а кто нет —произнося последнее слово, Анна скрестил два пальца на левой руке. Это был их детский шифр. Раньше они использовали, чтобы планировать кражи сладостей с кухни. Он был до нельзя простой, чтобы показать, какое слово является ответом, нужно было скрестить пальцы левой руки, произнося его. —Мы, пожалуй, пойдем, у нас есть дела. —Не смею задерживать. Выходя из храма, Сара обнаружила нечто странное. Трое мужчин, судя по виду, работники стройки, шли за ними начиная от дворца Каифы. Она схватила подругу за руку, затем они зашли в магазин при храме. Он был пуст. Там они поменялись плащами. —Успокойся, сейчас я выйду и притворюсь тобой, когда они отвлекутся на меня, ты забежишь в храм и не будешь выходить оттуда без Анны, ясно? —Д-да, госпожа —Хорошо, встретимся во дворце. Выйдя из здания, Сара пошла к верхнему городу, мужчины пошли за ней. Она оглянулась и перешла на бег, они тоже побежали, забежав в подворотню, та перепрыгнула через забор, а затем побежала обратно к нижнему городу, мимо дворца Ирода, те, кто ее преследовали, были неместные, иначе бы не пошли к дворцу, где задерживали всех подозрительных, а три огромных мужчины, бегущих за девушкой выглядели именно так. Сара, не оглядываясь бежала, стараясь как можно больше петлять. В итоге та, будучи на окраине города налетела на молодого человека. Тот сразу начал ругаться —Ах, ты, собака, носишься, где попало, ну ничего, я тебе передам в руки тетрарха. —Однако я, добрый человек, не вижу ничего дурного в этом звере, чтобы обижаться на это слово. Извините, если я разозлила вас —Домина Сара! Простите меня, гнусного дурака, не узнал, вы так выросли. —Как и ты Варфоломей, как отец? —Все так же мытарь и проповедник. Зайдем ко мне домой? —Благодарю, но я спешу. Заплатив водителю повозки пару тетрадрахм, она оказалась у дворца матушки. На бегу переодевшись, та забежала в зал заседаний. —Прокуратор, царь Ирод, рада вас видеть. —сказала она, поклонившись. —Я бы хотела поговорить о деле Иакова бен Заведея. Как мы знаем, он говорил, если вообще говорил, вещи оскорбляющие государственную власть до вступления в силу отмены закона об оскорблении величества. Но тем не менее, согласно закону императора, он подлежал амнистии. Ирод Агриппа угрожал имперскому уполномоченному и применял силу к его удержанию. Таким образом он нарушил два закона. Я считаю, что целесообразно амнистировать несчастного посмертно, хотя это не поможет его родственникам. —Ты понимаешь, что это может привести к бунту? Люди считают его виновным —Люди считают его виновным по велению Каифы. —Я пожалую вас оставлю, если позволите—Ирод вышел за дверь. —Мы не можем его оправдать, это вызовет волнения в народе. —Это бесчеловечно, он не виновен! —Я понимаю тебя, Сара, но ты сейчас действуешь не только от себя, но и от лица императора. Ответственность за эти волнения ляжет на нас всех. —Я понимаю, но истина должна быть выше страха и прагматизма. —Да нет никакой истины, если бы истина была и торжествовала, то его бы не казнили. Если бы мир был таким, каким его видели и видите вы, то все было бы по-другому. —Так давайте его менять —Я не дам согласия на амнистию, я готова выплатить его родственникам компенсацию, назначить содержание, но амнистия сейчас будет политическим самоубийством. —Его родным не нужны деньги, им нужна правда. —утренний адреналин и острое чувство справедливости сыграли свое. Сара отбросила волосы назад и выбежала. В зал постучал Ирод. —Могу я войти? —Да —Мне поступили сведенья из дворца, около него задержали трех мужчин, которые преследовали вашу дочь. Они сказали, что действовали по заказу отца той девушки, которую ваша дочь спасла. Они были в полной уверенности, что ловят именно Дину. —Ведите завтра сюда, будем разбираться, отца Дины тоже приведите. —Семейная ссора? —Да, мы с вами обсудили все, что хотели? У меня разболелась голова. —Да, до свидания. —Леитраот<footnote></до свидания(арамейский/иврит)>. —Ирод удивленно посмотрел на перфекта, он и не думал, что тот знает арамейский. Вечерело. Сара, отпустив служанок и Дину собиралась в Гефсиманию. С собой она взяла свечу, средство для розжига и нож. Все-таки ходить вечером было опасно. Дорога прошла в тишине, зная расположение патрулей, она их обошла. Гефсимания была пуста на первый взгляд. Затем за деревом она увидела мужчину. Только он был какой-то другой. Будто не из этого мира. Тот удивленно посмотрел на нее. —Домина меня видит? —Да, вас зовут Иуда —Это он вам подсказал? —Кто? —Философ двадцати семи лет, который тот, как вы думаете, внутренний голос, здравствуйте, Сара бат<footnote></дочь(арамейский/иврит)> Иешуа, я не буду пытаться оправдаться перед вами, знаю, что вы слишком похожи на отца, чтобы злится. Я здесь не для этого. Я хочу вам помочь. Скоро вы пойдете на прием царя Ирода. Когда люди будут пытаться заставить танцевать его дочь Елисавету, возьмите ее и идите к залу для допросов, встаньте там и слушайте, а потом думайте, что делать. Надеюсь, император вам действительно друг. Вы верите в Бога? —Да —Помолитесь ему, прошу, надеюсь, Она вас услышит. —Чего вы боитесь? —Не могу сказать, мы и так нарушили правила, вмешавшись сейчас, большего я сделать не могу, к тому же, я ему обещал. —Иешуа? —тут голос Сары изменился. Он был одновременно жалобным и заинтересованным, чуть ли не готовым сорваться на плач и окрыленным чем-то —Да, он гордится вами…ну, только не плачьте, прошу —Я постараюсь. —По поводу того дела, которое вас сейчас волнует. Вы помните, что история Дины, дочери Иакова, кончилась справедливостью в понимании ее братьев? —Да —Ваша история кончится абсолютной справедливостью, а не частичной. А сейчас вы почувствуете, как до вашей головы кто-то нежно дотронется и проснетесь в своей кровати. Лайла тов<footnote></Доброй ночи(арамейский/иврит)>, домина —Лайла тов—прошептала она перед тем, как погрузится в какую-то блаженную и приятную пустоту, ей казалось, что она плывет или летит.