Tenebrae. Сборник рассказов.

Певучие звуки скрипки переполняют комнату. Все мои ощущения обострены, а мир соткан из удовольствия. Пламя свечей будто танцует в такт музыке, в камине потрескивают дрова, мягкий бархат карнавальной маски ласкает кожу. Почувствовав, как приятное покалывание языка сменяется менее приятным жжением, вынимаю изо рта серебряную ложечку и подношу к губам бокал. В симфонии появляется новая нота: терпкий аромат гранатового вина. У напитка чудесное ореховое послевкусие: сама не заметила, как выпила половину бутылки. Пожалуй, этим подарком, барон Эрих заслужил хотя бы поцелуй. Не терпится вновь встретиться с ним. Кружится голова, щёки давно горят, хочется смеяться, говорить, танцевать. Музыка Янга наполняет меня лёгкостью и весельем. В ней бескрайний океан чувств, вихрей и водоворотов. Смычок порхает по струнам, манит подойти ближе. И я, будто зачарованная гамельнским крысоловом, иду неровной походкой на звук скрипки. Лицо музыканта наполовину скрыто такой же, как у меня, карнавальной маской. Но я всё ещё могу любоваться его потрясающей улыбкой. Кроули сияет, когда поглощён игрой. Такой живой, чувственный, свободный. С каждым шагом очертания комнаты расплываются и приходят в движение. Кажется, я переусердствовала с серебром и вином. Музыка обрывается, заботливые руки подхватывают меня за талию. Совсем разомлев и обронив глупый смешок, от которого становится ещё веселее, повисаю на шее прелестного мужчины. Он иронично усмехается, вульгарно касается пальцем моих губ, и я вдруг понимаю, насколько Кроули восхитителен. – Янг… – Прости, не понимаю, о ком ты говоришь, Маска. – Что ты делаешь? – Беру то, что хочу. Янг склоняется ко мне, целует за ухом, ласкает языком нежную кожу. Тело охватывает сладкая истома, я почти не чувствую ног и совершенно не готова сопротивляться. Если мужчина застал меня врасплох, значит, заслужил это. Острые клыки вдруг впиваются в шею, и я коротко вскрикиваю от неожиданности, судорожно комкая пальцами жабо белоснежной рубашки Янга. На мгновение даже проясняется зрение, но потом меня уносит новый круговорот удовольствия. То, что сделал Кроули – непростительное нарушение этикета. Но я сама объявила о венецианских правилах в этом доме: можно всё, и ничего за это не будет, пока лица скрыты маской. Стервец далеко пойдёт. В следующую поездку возьму его с собой. Испив отравленной крови, ненасытный вампир находит мои губы. Медный вкус пьянит сильнее вина, а сладость поцелуя перечёркивает весь мой прошлый опыт. Не знаю, отчего так хорошо. Может быть, причиной стали алкоголь и музыка. Или мужчина, сердце которого мне удалось отвоевать в неравной битве с Джейн. Янг осторожно ступает по комнате, ведёт меня, будто в танце. В его бездонных зрачках, словно в дьявольском разломе, отражается беспокойное пламя свечей. Хищная улыбка обнажает пару длинных клыков. Я настолько пьяна и очарована напором юного Кроули, что ощущаю себя послушной марионеткой в его руках. Одно ловкое движение – и я оказываюсь на софе среди мягких подушек, беспомощная и взволнованная. Янг поправляет на моём лице сползающую маску, после чего нетерпеливо, подобно коршуну, развязывает шнуровку корсета. В Лондоне мне посчастливилось увидеть его огонь, который рвался наружу сквозь страх, запреты и табу, несмотря на отказ и закрытые веки. Я помогла ему освободиться. Но сегодня это пламя бушует само по себе, пытается поглотить меня. И я совсем не против. Тонкие пальцы музыканта жадно сжимают мою грудь, высвободив её из одежды. Горячий язык дотрагивается нежной кожи соска, а потом мягкие губы плотно обхватывают его. Я закрываю глаза в наслаждении, ощущая, как ладони скользят по моему телу, как оно дрожит от желания, как жарко становится внизу живота. – Янг… Выдохнув это имя, я жду, что он посмотрит на меня. Но Кроули, увлечённый поиском ног под пышными юбками, не придаёт оклику значения. – Маска. Я повторяю более требовательно. И мужчина сразу реагирует, заглядывает в глаза, тянется, чтобы поцеловать. – Кого ты хочешь на самом деле? – Что? Не понимаю. – Ты хочешь меня или Джейн? – Я хочу тебя, Маска. Без колебаний сказав это, он стягивает камзол, и я, воодушевлённая ответом, помогаю ему снять рубашку. Сначала мне показалось, что Янг так набросился из-за цвета волос и глаз, которые я повторила сегодня, опираясь на образ нашей общей подруги. Но ведь мы живём вместе уже больше двух лет и с каждым днём становимся ближе. Я небезразлична ему. Кроули прижимается ко мне. Его зрачки такие большие, что невозможно различить радужку. Я целую бледные плечи мужчины, и наши бёдра соприкасаются, а рваным вдохам вторит треск дров в камине. Как же кружится голова.