Ночные тени Олларии

Петушиные бои вызывали у Персиваля искреннее отвращение — ну, какому нормальному человеку доставляет удовольствие смотреть, как красивые сильные птицы терзают, калечат и убивают друг друга на потеху беснующейся толпы? Но ничего другого не оставалось, как, стиснув зубы, терпеливо ждать окончания кровавого зрелища, ведь таверна «Острая шпора» знаменита на всю Олларию, именно здесь предпочитали проводить вечера молодые дворяне, хотя и простолюдинов было, хоть отбавляй. Пьяные азартные вопли, крики окровавленных, ободранных птиц… Нет, не таким рисовалось будущее в столице, совсем не таким!.. Семнадцатилетний Перси покинул отчий дом в надежде на другую, лучшую жизнь. Был он из ординаров — старого дворянства Талига, которые не являлись прямыми потомками и кровными вассалами Повелителей Стихий. Вот только кроме благородного происхождения за душой ни кошки не было — и без того годами бедствующее семейство его окончательно разорилось. После того, как отец скончался от сердечного приступа, мачеха самым абсурдным образом продолжала тратить последние сбережения и влезала во все большие и большие долги. Персиваль же ее нисколько не интересовал, и парню ничего другого не оставалось, как отправиться на заработки в Олларию. Наивно верил, что его музыку оценят по достоинству — ведь Перси виртуозно играл на лютне. Но красивые мелодии, что сами, будто ниспосланные свыше, приходили в голову, всегда отчего-то выходили романтически-грустными, а столичная публика желала не мечтать, а пьяно, безудержно веселиться. Да, за два с небольшим месяца, что прошли с приезда в Олларию, Персиваль получил целый ворох приглашений. Вот только в письмах этих состоятельные господа недвусмысленно давали понять, что интересует их вовсе не виртуозная игра на лютне, а… сам юноша. Ведь Перси, действительно, был красив. Изящный, хрупкий, темно-каштановые пряди водопадом спадали до лопаток, ярко-голубые глаза. Лицом же юноша отдаленно походил на Рокэ Алву, Первого маршала и Первого развратника Талига, что и будоражило фантазию господ, наперебой предлагающих уединенные встречи. Сегодня принесли очередное едва уловимо пахнущее туберозой письмо от виконта Валме. Означенный виконт уж в третий раз приглашал провести музыкальный вечер в особняке неких Капуль-Гизайлей, подробно описал, как до него добраться. И все бы ничего, да только Перси уже разузнал, этот виконт — похотливый развратник, друг Рокэ Алвы, что известен своей порочной склонностью к любви по-гайифски. В письме своем виконт Валме предлагал и щедрое покровительство, но ведь даже ежану понятно, что взамен он желал вовсе не музыки… Стихли азартные вопли и отчаянные крики гибнущих на потеху пьяной толпы несчастных птиц, Перси взял свою украшенную красивой резьбой лютню — рисунок этот сделал покойный отец — поднялся из-за деревянного стола с грубой льняной скатертью и направился к небольшому помосту, на котором полагалось находиться менестрелям. Петушиные бои окончены, теперь пойдет веселье, и придется исполнять не свои прекрасные мелодии, но те, что требовал хозяин таверны «Острая шпора». Лихие, грубые, примитивные, под которые можно притаптывать ногой, празднуя победу или заливая горечь поражения вином да касерой… Перси играл старательно, «с огоньком». Дурацкая модная мелодия ему абсолютно не нравилась, но что же поделать, он со вчерашнего дня ничего не ел — деньги, что взял с собой, кончились еще в прошлом месяце, и теперь приходилось отчаянно выцарапывать каждую монету, чтобы платить за крошечный угол под лестницей с продавленным соломенным матрасом. Публику лютнист совершенно не интересовал — ни молодых дворян, среди которых отчего-то стало модно ходить на петушиные бои, ни простолюдинов, что заказывали самое дешевое кислое вино. Персиваль окинул зал тоскливым взглядом — о, Создатель, опять пришел этот тип с бородой!.. Пугающий незнакомец с окладистой бородой в темном углу был за столом один, пил вино безо всякой закуски. Рассмотреть лицо его не представлялось возможным — в таверне и так вечерняя полутьма, что рассеивали лишь свечи на столах, так он еще и был в широкополой черной шляпе. А объявился незнакомец этот на прошлой неделе, вот точно так же сидел и выпивал. Когда Перси окончил играть и собрался уж идти в свою каморку в дешевом трактире, до которого было минут 20 ходьбы, подошел и едва слышно предложил все то же самое, что и было в письмах — отдаваться за деньги… Конечно же, Персиваль с негодованием отказал. Перси с грустью глядел на медяки, что бросали к его ногам такие же нищие слушатели, как и он сам. Поесть сегодня вряд ли представится… — Угощение для виро… вирто… узо… — безуспешно пыталась выговорить непонятное длинное слово Марта, немолодая жена хозяина таверны, что помогала девчонкам разносить выпивку, когда было особенно людно. Протянула Перси большую глиняную кружку, благоухающую терпким вином. — И не абы что, а «Черная Кровь»! — Для виртуоза? — улыбнулся Персиваль. О, Создатель, до чего же дивный аромат… Перси доводилось пробовать кэнналийские вина, но это… «Черная Кровь» считается лучшим напитком, а уж сколько стоит, и представить страшно!.. — Ага! Самое вот это вот слово! — довольно кивнула трактирщица. — Спасибо… — отозвался Перси. Хотел было спросить, кто из благодарных слушателей решил побаловать такой роскошью, но Марта уже торопливо шагала с уставленным кружками подносом к столу, где с нетерпением ждали очередной порции рисового шнапса. Пить вино на ноющий голодный желудок — совсем не лучшая идея. Но как же можно отказаться от манящей тонким ароматом «Черной Крови»?! Персиваль насладился благоуханием, сделал небольшой глоток… О, до чего же роскошный, выверенный букет!.. Определенно, он не пробовал ничего прекраснее!.. Оторваться было просто невозможно, Перси смаковал изысканный напиток. Уже через пару минут руки обмякли, ноги стали ватными, в голове шумело, в глазах поплыло… Так… похоже, играть больше не представится… Пора идти в трактир, в свою каморку под лестницей…