Общее зло, и твое и мое

Андрей затравленно вздохнул и прижался спиной к стене, не было сил даже смотреть в глаза этому выродку. Ноги едва его держали, подкашиваясь. Лисицын оглядел парня хмурым взглядом, но виду не подал. — Ну чего ты, Андрей, — Ильдар Юнусович облизнул кровоточащую губу, улыбаясь пошире. — Не грусти, мы ведь все живы и здоровы. Видимо, эти слова стали последней каплей для Васильева, который держался на грани. Парень в ту же секунду преодолел расстояние между ним и бывшим милиционером, его ладони с силой схватили ублюдка за плечи, сжимая их до хруста. Андрей судорожно, с бурлящей в глазах обозлённой дикостью, разглядывал лицо убийцы, словно пытался найти там ответы на вопросы. — Зачем, зачем? — Как мантру повторял Васильев. — Что «зачем»? — Ильдар Юнусович брезгливо дернул плечом, пытаясь скинуть с себя чужую руку. Андрей широко распахнул глаза, его ладонь машинально сжалась в кулак, готовясь ударить по чьей-то челюсти. Лисицын аккуратно схватил парня за локоть и отдернул в сторону, не давая совершить ошибку. — Не стоит сейчас этого делать, — Так, чтобы услышали только они вдвоем, прошептал следователь. Васильев понимающе кивнул, прикусив щеку изнутри. Он осознавал, что бывший мент и сейчас выглядит несладко, а уж если его ещё «подпортить», то суд с большей вероятностью будет на его стороне, а им этого сейчас не надо. К тому же неизвестно, какой ещё фокус этот ублюдок может выкинуть. Андрей отошел к одному из углов, вжимаясь в него спиной. Руки были скрещены у груди. Он чувствовал, как озверевшая ярость рвет его изнутри, не позволяя смириться с тем, что мамы и Юли больше нет. Хотелось, чтобы Ильдар Юнусович испытал тоже самое, потерял бы самое дорогое и ничего не смог бы с этим сделать. Марат медленно оглядывал друга, беспокоясь за него. Васильев, заметив его неловкий взгляд, лишь благодарно улыбнулся и слабо кивнул. — Итак, — Хмуро кашлянул Лисицын. — Думаю мы готовы начинать. Ильдар Юнусович, Вас обвиняют в подстрекании к множествам преступлений, а также в их непосредственном участии. Вы согласны с этим? — Как докажите, что это я? — С хитрой улыбкой спросил Ильдар Юнусович. — Вы часто исчезали с работы, хотя потом заявляли, что всегда были в участке, писали отчеты, но, какое удивление, эти события совпадают с датами убийств, — Лисицын хищно оглядел оппонента, он выглядел пусть и побито, но вполне сносно для противника в «криминальной викторине» — Кроме этого несколько месяцев назад вы работали над делом Романа «Колика», его хотели посадить за надругательство, но Вы, Ильдар Юнусович, «за просто так», помогли ему выйти сухим из воды. А потом выясняется, что этот самый Колик и был одним из исполнителей вашего плана, — Евгений Фёдорович устало вздохнул. — Мне продолжать? — Грхм, — Неразборчиво промычал раздосадованный милиционер. — Недурно, недурно, но это всё предположения. — Не «предположения», а улики, — Ядовито поправил следователь. — Уж вы должны об этом знать. К тому же, мы тут поспрашивали местных и оказалось, что вашу машину часто замечали рядом с заброшенным заводом, где обитал один из преступников, — Лисицын победоносно оглядел разозленного собственным бессилием Ильдара Юнусовича. — Ну и напоследок; как вы объясните тот факт, что как только Колик был пойман, Вы тут же исчезаете с работы под липовым предлогом, а женщина и её дочь, с которыми вы сожительствовали и общались, я сам был свидетелем этого, убиты? — Неужели наше МВД поднимается с колен? — Мужчина иронично выгнул бровь. — Ладно, чего греха таить? Признаю, я предложил этому Роману расправляться с бандитами… — Ты кого «бандитами» назвал? — Разгорячился взвинченный Марат. — Нормальных пацанов, которых из-за тебя нет?! Лисицын раздраженно махнул рукой помощникам, чтобы те увели парня подальше. Лишние крики им сейчас точно ни к чему. — Ой-ой, — Мужчина разочарованно улыбнулся. — Какой ранимый! Сам-то небось, половину Казани похоронил со своими драками за асфальт. — Замолчите, — С дребезжащим в голосе железом процедил Лисицын. — Вы должны говорить только тогда, когда я Вас спрошу, уяснили? — Уяснил, — Андрей понимал, что Ильдар Юнусович пытается выиграть в этих кошках-мышках, но пока что он себя лишь больше загонял в ловушку. Вот-вот мышеловка должна схлопнуться. — Итак, вы признаете, что, с помощью угроз, заставили Романа и ещё одного человека убивать парней, причастных к группировкам? — «Заставил» слишком громко сказано, — Лисицын угрожающе показал кулак. — Но да, признаю. — Хорошо, — Следователь кивнул. — Зачем Вы это сделали, какова причина? — Я хотел сделать наш мир лучше, — Милиционер слабо улыбнулся, пожав плечами. — Понимаете, все эти бандиты и группировщики просто лишний груз нашей великой страны. Они съедают её изнутри, если не избавимся от этих падальщиков, всему советскому союзу придет конец! — Слова сумасбродным потоком вытекали из его рта, было тяжело воспринимать их смысл, словно милиционер говорил о чем-то своем, непонятном простым людям. — Но закон не смог справится с этими паразитами, и я решил устроить свой «суд». Легко нашел помощника, он был согласен на все, лишь бы с него сняли обвинения. Я обучил его основам убийства, объяснил, как не выделяться из толпы и где реже всего проезжает милиция. Колик схватывал на лету. Уже через месяц он спокойно убил первого парня, и тогда я понял: «Это то, что нам нужно!» Никто нас не мог поймать, ведь Колик выезжал в город лишь глубокой ночью, а остальное время проводил на заброшенном заводе, а я был милиционером, кто на меня подумает, — Он истерически хохотнул, продолжив рассказ: — Неделя за неделей результат улучшался. Сборищ стало меньше, краж меньше, избиений меньше. Группировщики в страхе прятались, поджав хвосты, вот только этот и его дружок, — Ильдар Юнусович указал пальцем на Андрея. — Все испортили! Не могли спокойно усидеть на месте, мало того, что дело помешали закончить, так ещё и его укрытие нашли. И тогда я понял, что нужно бежать. Вот только просто так оставить разрушение моей идеи я не мог, око за око, да, Андрей? — Васильева пробила легкая дрожь от этих липких, противных слов. — Мы забрали друг у другу самое ценное, и теперь в расчёте. — Что я у тебя забрал? — Парень измученно дышал, не в силах совладать с собой, хотелось сжать до хруста чужое горло, чтобы милиционер испытал ту же боль, что и его сестра. — Дочь? Брата? Друга? Неужели Юля заслужила эти страдания? Ильдар Юнусович лишь довольно улыбнулся. Андрей ошарашенно забился в дальний угол, не веря, что он виновен в чужой смерти. Лисицын, вместе с его помощниками, взволнованно перешептывались, но вмешиваться не решались. Видимо, так Евгений Федорович приказал. Васильев чувствовал, как тяжело вздымалась и опускалась его грудная клетка. Пальцы бездумно оглаживали ровные стены, пытаясь зацепиться за мелкие неровности. Ноги тряслись, из-за чего было трудно стоять. — Я же написал, не надо было мешать, — Ильдар Юнусович с придирчивостью оглядел Андрея, хмыкнув. Парень медленно повернул голову к Лисицыну. В его глазах плескалась истинная, безнадежная боль и ненависть к самому себе. Он прошептал одними губами: " Из-за… меня… " Евгений Федорович нахмурил брови. Приказав помощникам продолжать допрос он схватил Васильева за шкирку и вышел с ним из комнаты, не забыв громко хлопнуть дверью. /***/ Следователь, осмотревшись, аккуратно усадил парня на один из стульев. Андрей смотрел на свои руки и не понимал, правильно ли он поступил. Была ли расплата за правосудие оправдана? Краем глаза он заметил Марата, подбежавшего узнать, что случилось. Марат. У Марата брат с мамой живы, и сейчас наверняка где-то пьют чай с пирожными, пока отец зарабатывает очередную купюру. Разве это честно? Почему Марат заслуживает жить с семьей в достатке и любви, а Андрей обречен скитаться по многочисленным приютам лишь за то, что пытался прекратить череду кровавых убийств. Парень не узнавал себя, эти мысли были чужеродны и неприятны даже собственному разуму. Марат всегда заботился о нем, оберегал и помогал, и Андрей не имел права желать ему своего горя. Лисицын, намекнув Суворову-младшему отойти на пару минут, присел на соседний рядом с Андреем стул. Теперь была возможность рассмотреть его поближе. Большие синяки под глазами, отросшая щетина, потухший взгляд и огрубевшая кожа на ладонях. Мужчина задумчиво почесал подбородок, не зная, с чего ему начать. — Андрей? — Голос едва заметно дрогнул. — Да, Евгений Фёдорович? — Васильев пытался звучать жизнеутверждающе, но раскусаные в кровь губы и обгрызенные пальцы выдавали его с потрохами. — Это не твоя вина, понимаешь… — Да, понимаю, — Васильев зарылся пальцами в волосы, тяжело дыша. — Понимаю, что как только Ильдар Юнусович узнал, что я разрушил его план, его мечту, тут же решил мне отомстить. И отомстил, таким ужасным способом. У меня чувство, знаете, будто я валяюсь в грязи с кровью, и не могу встать, ноги сломаны, а чужая плоть на моих окровавленных руках, — Короткая пауза перед новым откровением. — Я был причиной по которой мою маму задушили, изрезали, надругались и оставили в ванной, я! Я! Из-за меня моя сестра валялась под одеялом с пятнами на шее и засохшими, холодными губами. Андрей почувствовал, как слезы подступают к его глазам. Он натянул рукав свитера на руку и с раздражением вытер лицо. Не хотелось падать перед следователем ещё ниже. — Нет, — С полной серьёзностью ответил Евгений Фёдорович. — Ты не прав. Никто и никогда не имеет права так издеваться над людьми, даже «око за око», это бесчеловечно и подло. Убийство всегда является крестом убийц, но точно не твоим, хорошо? — Следователь аккуратно похлопал парня по плечу. — Хорошо, — Удивленно пролепетал Андрей. Лисицын говорил правильные вещи, но парню было тяжело верить, что в смерти мамы нет его вины. Васильев вновь заметил Марата, неловко топтавшегося у стены. Суворов-младший, вдохнув побольше воздуха, подошел и протянул руку другу. Андрей несколько секунд молча смотрел на чужую ладонь, чувствуя, что слова будут излишними. Он с насторожностью схватился за руку, вставая со стула. — Видишь? — Взволнованно, неуверенно спросил Марат. — Я всегда протяну руку помощи. — Ага, — На лице Васильева появилась неосознанная, слабая улыбка. Он хотел верить, что так и будет, и хотя бы Марат не уйдет от него. — Так, ладно, пойдёмте я задам ещё несколько вопросов нашему милиционеру и буду думать, что с Вами делать, — Усмехнувшись, проговорил Лисицын. Андрей и Суворов-младший недоверчиво переглянулись, услышав последние слова. /***/ — Значит, кроме Колика, был ещё один убийца, кто он? — Евгений Федорович неразборчиво записывал самое главное себе в блокнот. Ильдар Юнусович отвечал развязно, спокойно, как будто знал, что с ним ничего не будет. Он был огорчен своей поимкой и сломом надежд, но не более того. Колик пережил это гораздо тяжелее, чуть руки на себя не наложил от тяжести своих преступлений. Бывший милиционер скучающе обводил указательным пальцем резные круги на деревянном столе, иногда протирая разбитые очки. Когда их взгляды с Андреем пересекались, Ильдар Юнусович слегка ухмылялся, наслаждаясь результатом того, что сделал. Марат едва сдержался от того, чтобы не прибить этого выродка в ту же секунду, его ладони так и сжимались в кулаки, желая поскорее окраситься кровью. Но даже парень понимал, что физическая боль ему не страшна, он слишком аморален. — Не скажу, — Лукаво ответил милиционер. — Я не знаю его имени. — Где вы познакомились? — Лисицын постепенно начинал все больше выходить из себя. На допросе кроме причины убийств не удалось узнать толком ничего полезного. Ильдар Юнусович ловко увиливал от вопросов, отвечал двояко, непонятно, заставляя желваки следователя ходить ходуном от злости. — Не помню, давно знакомы. — Хорошо, хорошо, а глаза зачем вырывали? — Один из самых животрепещущих вопросов. — О-о-о, — Восторженно протянул милиционер. — Это все чистый символизм. Вырванные глаза показывают то, что никто не является всевидящим; ты никогда не увидишь человека за спиной, и твои уже мёртвые глаза больше никогда ничего не увидят и не расскажут остальным. — Звучит дико, — Отрезал Лисицын. — Больше провокационно, — Хмыкнул милиционер. В комнату резко постучали, прервав многочасовой допрос. Из проема вылез маленький человек. Он, заикаясь, начал говорить: — Евгений Фе-Федорович, — Лисицын заинтересованно кивнул. — Вас вызывают на место преступления. /***/ Оказалось, что пока парни вместе со следователем пытались выбить из Ильдара Юнусовича хоть каплю стоящей информации, в этот же момент на другом конце города совершили очередное убийство. И пусть пресса уже во всю строчила комментарии о том, что убийцы пойманы и бояться больше нечего, очередное тело говорило о противоположном. Лисицын оставил Андрея с Маратом у себя в кабинете, при этом разрешив воспользоваться телефоном для звонка матери и брату Суворова-младшего. Подъехав к нужному месту следователь сразу удивился. Это место было очень далеко от города, и случайно оказаться здесь вместе с одним из группировщиков было очень трудно. Рядом был неглубокий пруд и множество хвойных деревьев, ни одного здания или постройки. Видимо убийца не хотел, чтобы тело нашли раньше времени. Евгений Федорович с интересом подошел к окоченевшему трупу, заметенному рыхлым снегом. Это оказался мальчик десяти лет. На нем были только футболка и спортивные штаны. На шее глубокий порез и застывшее от холода пятно крови. На лице разлились гематомы и царапины, видимо, паренек хотел драться до последнего. Глазных яблок вновь не было. Значит, третий убийца и правда есть. Следователь раздосадованно вздохнул. Евгений Федорович даже представить не мог, каким образом будет ловить его. На одной из кистей парня были заметны красные полоски, похоже, его удерживали некоторое время перед тем, как убить. — Бедный мальчишка, — Отсраненно проговорил Евгений Фёдорович. — Здрасте, — Поздоровался один из молодых помощников-криминалистов. — Следов от шин рядом нету, или их замело снегом. Следов чьих-то ботинок также не обнаружено, по первичному осмотру мальчик умер 15-16 часов назад. Сейчас обследуем территорию вокруг в поисках новых улик. — Отлично, — Евгений Федорович беспричинно пнул ногой горсть снега. — Когда тело смогут передать судмедэксперту для полного отчета? — В течении нескольких часов. — Ясно, — Лисицын понимал, несколько часов для них большая роскошь. Поймать последнего преступника требовалось как можно скорее, пока он не создал собственную «группировку». — Опросите подробнее человека, который нашёл тело, а также тех, кто проживаете вблизи этих мест. И да, как только опознаете этого парня, тут же сообщите мне. Помощник с серьезным лицом кивнул и скрылся из виду. Следователь с противным чувством внутри вернулся в машину. Ладони замёрзли от сильных морозов и холодного ветра. Он несколько раз обдул их тёплым воздухом, но это слабо помогло. Евгений Федорович открыл заедающий бардачок машины. Достав оттуда красную папку на заклёпке, он включил плафон. В папке лежало 14-15 фотографий разного качества. Лисицын медленно рассматривал каждое фото, чувствуя, как в горле застрял ком, не дающий нормально вдохнуть и выдохнуть. На каждой фотокарточке был убитый мальчик, парень. На задней стороне лишь имя и фамилия, дата рождения и основная группировка. Он проделал такую огромную работу, смог найти убийц, но почему-то сейчас не уверен, что доведет дело до конца. Слишком много нюансов и неточностей. Лисицын быстро протер лицо ладонями, спрятал все фотографии в папку, закрыл бардачок, выключил плафон и завел свою машину. Его в участке ещё дети ждали, не стоило о них забывать. /***/ — Значит причина смерти та же, что и у других парней? — Следователь согласно кивнул на вопрос Андрея. — И глаз у них тоже нет? — Значит это тот самый третий преступник, — Устало пробормотал Марат. — Я так надеялся, что это лишь уловка для нас. — Я тоже, Марат, — Усмехнулся Лисицын. — Ты маме позвонил? — Да, она поругалась, но вроде все поняла. Вова немного приболел, с температурой лежит. — Хорошо-хорошо, — Следователь в задумчивости сел за свой стол. — Ладно, давай-те пробежимся по всем фактам, которые мы знаем. /***/ — Колик его ни разу не видел, значит он заботится о своей репутации и с группировками никак не связан, — Рассуждал вслух Андрей. — Да, верно, к тому же он очень опытный и умный, от последнего тела избавился на окраине города, почти в лесу, это был явно хорошо продуманный ход, — Лисицын хмуро записывал всё, что они успели подметить. — И если он не группировщик, но знаком с Ильдаром Юнусовичем настолько, что рассказал ему о своих убийствах, значит они знают друг друга довольно долго и хорошо, — Марат с трудом пытался довести до конца мысль. — А с работой милиционера знать кого-то вне криминала очень тяжело. — Да-а-а, — Протянул устало Евгений Федорович. — Похоже, наш убийца где-то рядом, просто мы его не видим. — Погодите, помните, Колик рассказывал, что Ильдар Юнусович ему даже позволил тренироваться на трупах? — Лисицын, не понимая к чему клонит Андрей, согласно мотнул головой. — А откуда милиционер мог достать несколько пар тел? — С кладбища? — Предположил Марат. — Там останки одни, — Ответил Евгений Фёдорович. — Тогда морг? — Суворов-младший в непонимании пожал плечами. — Верно, но никто в морге не даст Вам просто так тело на прокат, — Васильев впервые за долго время выглядел таким живым. Он поставил себе единственную на ближайшее время цель: поймать третьего убийцу. Надо было сделать это ради Юли и мамы. — Ты думаешь, что Ильдар Юнусович был в сговоре с патологоанатом? — Наконец догадался Лисицын. На самом деле это было вполне логично, но он везде искал подвох и не привык смотреть на картину целиком. — Возможно, — Андрей начал ходить от одного угла кабинета к другому, продолжая рассуждать: — Но я вспомнил кое-что, когда Вы общались с одним судмедэкспертом про убийство Лампы, мы в это же время с Маратом прятались в шкафу. Тогда Вы неплохо так его припугнули. Видимо, поняв что-то, он дождался вашего ухода и тут же бросился писать какой-то текст в своем дневнике, спрятанном под грудой хлама на столе. Тогда мне это показалось странным, но сейчас я подозреваю что… — Он может быть убийцей? — Спросил воодушевлённо Марат. — Да, — С серьёзностью сказал Андрей. — Так, ребята, берем курточки и быстро в машину, надеюсь, морг ещё открыт, — Лисицын достал из кармана пачку сигарет и закурил одну. Он чувствовал, вот-вот всё получится.