Июль, 3025 год
— Я ненадолго. Сейчас вернусь, — Чонгук в спешке хватает мобильный со столешницы, лежавший всё это время рядом с его клавиатурой экраном вниз, и выходит из лаборатории. — Чего это он? — округляет брови Юнги и вопросительно косится на Чимина. — Выскочил как ошпаренный. — Он уже не первый раз так вылетает в общий холл и активно прячет дисплей телефона, — пожимает плечами Чимин и не зацикливает на этом внимание. Ну, вышел человек за дверь в попытке уединиться с абонентом, и что такого? Многие так поступают. Не обязательно же делать выводы о том, будто Чонгук скрывает ото всех какую-то мировую тайну. — И часто он вот так сбегает? — Юнги щурится и наклоняется к плечу своего парня приобнимая. — Я так-то не считал. При мне было несколько раз. И вообще, давай лучше хотя бы сегодня уедем из этого здания вовремя, а не как обычно, — Чимин отмахивается от непонятных вопросов и пытается закончить свои наработки не до позднего вечера, а до конца рабочего дня. В их компании он длится ровно до восемнадцати часов, а эти двое никогда не успевают уложиться в отмеренный промежуток. — Не отвлекайся, Юнги, — он мажет губами по его щеке и пытается сосредоточиться. — Тебе не кажется, что он изменился? Вспомни, Чимини, последние полтора месяца… он какой-то не такой, — Юнги явно не желает попасть домой вовремя, переключая свои мыслительные процессы в сторону друга, скрывшегося за дверью. — Чонгук просто постепенно начинает учиться жить один, Юнги. Он учится заново двигаться вперёд по жизни после потери Тэхёна. Разве это плохо? — Чимин, повернувшись вполоборота, смотрит тому прямо в глаза. — Это не плохо, просто… — Юнги на этот раз полностью отворачивается от монитора компьютера и поджимает губы. — Его поведение. Он даже улыбаться начал. Мы же оба были свидетелями того, что с ним творилось, — он опускает взгляд и медленно моргает. — Хочешь сказать, что вот так резко в один день наш Гуки просто проснулся и приказал себе заглушить боль? Я в это слабо верю, — Юнги вновь возвращает внимание Чимину. Если подумать, Юнги прав. И Чимин тоже задумывается. Целый месяц после похорон они не оставляли Чонгука наедине с собой. Тот попросту не мог находиться в одиночестве в их с Тэхёном квартире. Каждый уголок, каждая деталь и мелочь беспрерывно навевали воспоминания о его любимом, покинувшем мир навсегда. Навязчиво и упрямо напоминали о недавнем присутствии в стенах их спальни и комнат. Чонгуку было невыносимо. Ведь пережить такое, казалось, за гранью возможного. Первую неделю Юнги с Чимином забирали его в свой дом, а после оставались с ним на ночь уже в его, Чонгука, квартире. Они поддерживали всеми силами, окружали заботой и вниманием, проявляя сочувствие, пытались успокоить и его, и себя в том числе. Проливали слёзы вместе с ним, которые не получалось сдерживать. Перетерпеть давящий и распирающий горло ком им редко удавалось. То тёмное время было мукой для каждого из них. Скоропостижный уход Тэхёна стал настоящим ударом, и, конечно же, по Чонгуку он прошёлся больнее всего. Спустя два месяца от печальной даты, Чонгук нашёл какое-никакое спасение в собственной работе, оставаясь в лаборатории чуть ли не до самой ночи. И друзья полагали, что если тот начал активно принимать участие в профессиональной деятельности, то его мысли хотя бы на время не одолевает тоска по любимому человеку. Но ни Чимин, ни Юнги и предположить не могли, что у того на уме на самом деле. Они оба сошлись во мнении: Чонгуку лучше, если это можно так назвать, и не вмешивались, не лезли лишний раз в душу, зная, как сильно там ноет и кровоточит, не задавали вопросов. — Он больше не задерживается после работы, — после доводов Юнги, Чимин хмурится и роется в своей памяти. А ведь, правда, Чонгук последние недели спешит в числе первых покинуть высотку здания. — Знаешь, на что это похоже? — Юнги подпирает ладонью подбородок. — Ну и? — протягивает Пак и переводит на него взгляд. — Он сбегает не просто так, Чим. Ему определённо есть куда спешить. Может… он уходит к кому-то? — чуть тише и неуверенно доносится от Мина, отчего Чимин закатывает глаза. — Не неси чепуху, думаешь, он кого-то себе нашёл? После того, что случилось? — Пак возмущённо хмыкает. В его голове это не укладывается, и как Юнги вообще смог такое ляпнуть. — Чонгук за малым не отправился вслед за Тэ, не забыл? А сейчас ты считаешь что… — Чимин, я не имел в виду любовника, я говорю о том, что что-то происходит, что-то у него поменялось за последнее время. И теперь это что-то или кто-то ждёт его за пределами лаборатории. И откуда это что-то или кто-то взялось, если он общается только с нами, а? Работа-дом, работа-дом… — Юнги шумно выдыхает и теряется в догадках. Во-первых, да, интересно. Любопытство имеет место быть. Во-вторых, он переживает за него и опасается, чтобы того не коснулись неприятности. И Чимин ощущает то же самое. И если бы не сегодняшний наблюдательный Юнги, Пак бы продолжил и дальше пропускать мимо глаз и ушей несвойственное другу поведение. Все трое, как правило, сидят каждый в своём кабинете. У каждого свои задачи. Но чаще всего их рабочий процесс требует частого контакта друг с другом, советы, обсуждения. Вот они и заседают втроём в одном кабинете. Чимин блестяще справляется с визуализацией. Юнги отвечает за тестирование и отладку оборудования, в том числе и собираемых здесь андроидов. Расходные материалы, брак — это по его части. Эти двое тоже блестящие умы Кореи, но не настолько, чтобы прыгнуть выше головы самого Чон Чонгука. Вот он разбирается во всём: и код напишет, и виртуальную модель придумает, и технические процессы выстроит, и даже в нейрофизиологии сориентирует. Он гений, без лишних слов. — Ты ни разу не интересовался, кто ему звонит? — Юнги включает детектива, он это умеет. — Нет, да и что я ему допросы начну устраивать, это его личное дело, — Чимину неловко доставать Чонгука, да и как это будет выглядеть. — Ну, просто задать вопрос ведь можно, да? Обычный вопрос, никто ни на кого не давит, — Мин пожимает плечами и делает невинное выражение лица. — Вот тебе надо, ты и спрашивай, — фыркает Чимин и считает это лишним, степенью наглости, что ли. — Вот сейчас вернётся и спрошу! — Юнги складывает руки на груди и принимает вызов. — И вообще, если это просто знакомый, зачем так старательно прятать телефон? — Юнги, мне всё же кажется, что мы лезем не в своё дело, нужно быть осторожнее, Чонгук только-только начал отходить от… — Чимин не успевает договорить. Они поворачивают голову в сторону открывающейся двери. — Вы чего с такими лицами сидите, точно придумали план по захвату галактики? — Чонгук хихикает и кидает взгляд на часы. Без пяти минут шесть вечера. Ещё немного, и он снова окажется рядом со своим Тэ. Ему звонил Тэхён. Он хотел, как и всегда, приготовить для Чонгука ужин, он всегда его ждёт, спрашивает, как прошёл день, говорит, как скучает долгие часы до вечера в одиночестве, обнимает его. И Чонгук летит к нему, точно на крыльях. Ведь дома Тэхён, горячая и вкусная еда на столе, приготовленная им же. Родная улыбка и карие глаза, которые смотрят только на Чонгука. Всё так, как было раньше. Ну, почти. Тэхён набрал его под конец рабочего дня, чтобы тот заехал в супермаркет за мясом и овощами. И Чонгук обязательно заедет. «Да он не то что улыбаться начал, даже шутить…» Юнги с Чимином переглядываются и молчат. Чонгук теперь под пристальным вниманием друзей. Он убирает мобильный в карман и возвращается за свой ноутбук как ни в чём не бывало. — Всё хорошо, Гуки? Ты так поспешно нас покинул, — начинает Юнги, как и обещал до этого своему парню. — Да, порядок, — не глядя в его сторону, коротко отзывается Чонгук. — А кто звонил? — в лоб задаёт вопрос Мин. — Знакомый, — Чонгук врать не умеет, но очень сильно старается. Он бросает быстрый взгляд на обоих и тут же отводит глаза к монитору компьютера, судорожно изображая видимость того, как снова включился в работу. «Почему он спрашивает? Я слишком очевидный? Надо было не бежать отсюда со всех ног, а спокойно выйти, чёрт! Неужели они что-то начали подозревать?» «Так, ничего подобного. Им не за что зацепиться. Спокойно, Чонгук, ещё пара минут и можно отсюда уезжать» Он внутренне себя успокаивает, ведь зацепиться друзьям действительно не за что. Чимин и Юнги молчат и сверлят его профиль, на что тот не реагирует, но спинным мозгом чувствует их пытливые взгляды. Чонгук, наконец, замечает заветные 18:00 в нижнем углу дисплея и улыбается уголком губ. Этот диалог не придётся продолжать. Он тут же сворачивает все открытые приложения, предварительно сохранив часть недописанного за сегодня программного кода, поднимается на ноги и берёт в руки сумку. — Уже уходишь? Ты же не закончил, что планировал… — снова вмешивается Юнги, и этот ни к чему не обязывающий вопрос почему-то начинает раздражать Чонгука. — Дома закончу, там совсем немного осталось, — Чонгук пытается выглядеть максимально естественно, не выставляя напоказ своё напряжение. — Вы тоже не засиживайтесь, до завтра, — он, не торопясь, каждому жмёт руку на прощание и покидает лабораторию. — Видел? Дома он закончит… а флешку в ноутбуке оставил, — подозрения Юнги растут, и Чимин их разделяет, потому что на забытой карте памяти, вставленной в боковой порт, как раз и находится тот самый недоработанный программный код. Чонгук паркуется у крупного супермаркета неподалёку от своего жилого комплекса. Проходится вдоль рядов, наполняя тележку необходимыми продуктами, и останавливается возле стеклянных высоких холодильников, на полках которых красуется великое множество десертов на любой вкус. Настоящий рай для сладкоежек. Они всегда ходили за покупками вместе с Тэхёном и никогда, никогда не возвращались домой без чего-то сахарного и высококалорийного. Их поход по супермаркету обязательно начинался именно с этих витрин. Но у Тэхёна из всего представленного разнообразия пирожных и тортов был фаворит. Чонгук высматривает те самые эклеры с ванильным кремом, обильно политые сверху шоколадом. Его, Тэхёна, любимые. Он тянется рукой к знакомой упаковке и замирает, не касаясь коробочки. Тэхёну, который сегодня ждёт его дома, не нужна еда. Мелкими вкрадчивыми шажками в душу Чонгука пробирается колкая боль и обида. Ни на себя, ни на Тэхёна. На эту жизнь, на обстоятельства, что отобрали у него любимого человека. Отдалённо проскальзывает злость на эту самую жизнь «после». Он лениво забирает руку от полок с десертами и понуро опускает голову. Смотрит в пол и отгоняет от себя только что пытающиеся захватить его эмоции. Он давит их в себе всеми силами, старается притупить то, что изменить, увы, не в его власти. Чонгук справляется и на этот раз. Чонгук проглотит, но в копилке его памяти, забитой до краёв «их общими» воспоминаниями, прибавляются «эти», как он привык их про себя называть, «незначительные мелочи». Тэхёна не хватает. Того, который настоящий. Который живой. Никаких пирожных Чонгук не купит. Ни сегодня, ни завтра. У него аллергия на шоколад.* * * * *
— Чёрт, да где же она? — Чонгук практически вывернул наизнанку свою сумку в поисках рабочей флешки, присаживаясь за домашний компьютер. — Гуки, ты что-то потерял? Что-то не так? — Тэхён подходит сзади и кладёт руки на его плечи, наклоняясь вперёд и наблюдая за его действиями. — Да, кажется, я оставил её в лаборатории, — он разочарованно вздыхает. Чонгук действительно был настроен закончить начатое дома. — Я съезжу ненадолго за флешкой, ладно? Я туда и обратно, Тэ, — он накрывает его пальцы своими и, повернувшись, ловит взгляд карамельных глаз. — Можно мне с тобой? — Чонгук на мгновение зависает и забывает и о недописанном коде и о позабытой карте памяти. Он сталкивается лицом к лицу с очередным и важным препятствием. Чонгук не может выходить с ним на улицу. Их не должны видеть, потому что безошибочно узнают в нём Тэхёна. Потому что их невозможно друг от друга отличить. Чонгук не может гулять по паркам, посещать кафе и кино и так далее по списку. Этот Тэхён всегда остаётся только дома. Чонгук может быть в безопасности и рядом с ним, только находясь взаперти. Он переводит взгляд на экранное время. Начало восьмого, за окном вечер, но не кромешная темнота, как в ту весеннюю полночь, непроглядную из-за тумана и дождя, когда они впервые вернулись в квартиру вдвоём. «По идее, в офисах не должно быть посторонних. Юнги с Чимином наверняка уже уехали, да и Тэхён может подождать меня в машине» Чонгук колеблется и сомневается в правильности решения поехать вместе. Опасное это дело. — Можно, Гуки? — Тэхён повторяет свой вопрос с доброй улыбкой на лице. Чонгук никогда не умел говорить ему «нет». — Хорошо, вот только… — он обходит Тэхёна, направляясь к гардеробу, и, открыв дверцу, бегает глазами по полкам в поисках футляра от солнцезащитных очков с широкими совершенно непрозрачными чёрными линзами. И всё та же бейсболка. Если спрятать не получится, то можно попробовать его слегка замаскировать. — Тебе нужно будет это надеть, Тэ, — Чонгук возвращается к нему в комнату. Тот послушно соглашается. — Тебе хорошо видно? Они тебе не мешают? — решает уточнить Чонгук, дабы удостовериться всё ли у того нормально с видением окружающих предметов и пространства через затемнённые линзы. — Я прекрасно вижу. Я могу без проблем в них пойти, — развеивает его опасения Тэхён и переплетает пальцы с его. Через несколько минут они выходят из подъезда вместе. Около высотного здания внешняя парковка для сотрудников давно опустела. На внутреннюю Чонгук и соваться не станет, это было бы слишком опрометчиво и смело. Скорее безумно и безрассудно. Глупо подвергать себя такому риску. Он останавливается у самого края на первом месте разлинеенной площадки так, что его машина повёрнута капотом к проезжей части, а задний бампер — к корпорации, соответственно. Перед автомобильной парковкой тротуарная дорожка, откуда прохожие могут увидеть лишь верхнюю половину лица пассажиров внутри салона. Но Тэхён в огромных очках практически на всё лицо, а его голова и лоб скрываются под козырьком кепки. — Не покидай авто, Тэхёни, — Чонгук гладит его щёку тыльной стороной ладони. — Я буквально на пять минут. — Конечно, Гуки, я буду здесь, когда ты вернёшься, не переживай ни о чём, — Тэхён берёт его руку в свою, и его глаза отражают понимание и покорность. У Тэхёна есть особенность. Он не может возражать своему создателю. Он высказывает своё мнение, да, он его имеет. Он может предлагать варианты и советовать, но спорить или быть не согласным в чём бы то ни было он не может. Чонгук позаботился и об этом, желая обойти возможные проблемы от недопонимания в столь близком и частом общении с искусственным разумом. Чонгук уверен на все сто, что Тэхён его не ослушается, что Тэхён дождётся его. Чонгук покидает салон машины и быстрым, стремительным шагом преодолевает считаные метры до входа в помещение. — Юнги, столько ходить — это настоящая пытка! Сколько километров мы уже намотали?! — пыхтит и жалуется замученный Чимин, еле волоча за собой ноги и преувеличивая о пройденных километрах. Юнги взбрендило в голову устраивать пешие прогулки за час перед сном, а Пак на это не подписывался. Он вообще не любитель слоняться бездумно по улицам, когда можно доехать до любой точки города с комфортом на четырёх колёсах под приятную музыку и климат-контроль. Эта летняя вечерняя духота добавляет ещё больше усталости. — Давай хоть на минутку присядем, умоляю, родной, — Чимин ноет и повисает всем весом на его руке, дёргая при этом в сторону сквера с лавочками. — Чимини, любимый, это полезно для здоровья и… — они сейчас как раз (как назло, как специально их туда понесло) проходят мимо своей работы. На самом деле, они шляются здесь каждый вечер и частенько могли наблюдать машину Чона около небоскрёба. — Смотри-ка, Чонгуки здесь! — Юнги сопротивляется и, притягивая Чимина к себе, указывает кивком на парковку. Чонгук без понятия о планах этой парочки, он и знать не знает, что те шатаются по потемневшим улицам, потому что это, чёрт возьми, полезнее, чем продавливать кресло днями напролёт в кабинете, но он и не интересовался тем, как Мин и Пак проводят своё время за пределами лаборатории. Они вместе, и они счастливы друг с другом, остальное касается только их двоих. — Он всё-таки вернулся за своей флешкой, Чим, — У Юнги не очень хорошее зрение, но если нужно, как только для него становится что-то важно, он разглядит невооружённым глазом чуть ли не внутреннее строение клетки. Он сам не знает, как это работает, но пока что успех в этом деле на его стороне. У Чонгука лёгкая тонировка лобового стекла, и Юнги замечает первым силуэт парня на переднем пассажирском сиденье. — Кто это там? Кто сидит в его машине? — Юнги растягивает кончиком пальца уголок глаза около виска, наводя резкость, а второй рукой пихает Чимина, который тоже поворачивается на незнакомца. Между ними приличное расстояние, а учитывая то, что Тэхён в очках и кепке, узнать в нём кого-то становится крайне проблематично. — Ну-у-у… — Чимин приглядывается и пока что не распознаёт знакомые черты лица. Надетые аксессуары ему мешают. — Парень. — Да вижу я, что он парень, — Юнги продолжает щуриться. Тротуар и парковку разделяет зелёная зона с посажеными кустарниками и деревьями. Они не приближаются, а пытаются сфокусироваться с места, где стоят. — Кого Чонгук мог посадить в свою машину? И почему на нём солнцезащитные очки? — Юнги задаёт вполне себе логичные вопросы, в особенности последний, потому как на улице темнеет, и жгучее летнее солнце давно не слепит глаза. — Кого же ты от нас прячешь, Гуки? Тэхён их не видит, он вообще смотрит в другую сторону. Да и Юнги с Чимином далеко не единственные прохожие на этой стороне улицы. Внимания они к себе не привлекают и до них далековато. Чонгук вернётся с минуты на минуту, и Тэхён покорно ждёт его. Всё бы ничего, но Чонгук ничего не говорил о том, можно ли снимать ему очки в автомобиле или нет. Тэхён тянет пальцами правой руки за дужку и освобождает свои глаза от надёжно скрывающих его внешность чёрных непрозрачных линз. Мерзкий, пронизывающий холодок пробирает обоих, уставившихся уже на знакомое лицо парня. Они замирают в оцепенении и не моргают. — Тэхён, — всё, что способен выдавить из себя Чимин. Он шепчет еле слышно. Ему жутко и страшно от того, кого он видит сейчас перед собой. — Этого не может быть… — он открывает рот от неописуемого шока и не смеет даже шевельнуться. — Не может… потому что это не Тэхён, — Юнги более собран, но это не отменяет того, что он тоже продолжает пребывать в роли статуи. Менее эмоциональный и более прагматичный. Умение трезво мыслить его не оставляет. — У него были братья? — Юнги никогда не слышал ни от Чона, ни от Кима о наличии таковых. Причём без разницы — родных или двоюродных. — Он… они никогда не говорили. Я не знаю, Юнги, — Чимину не под силу выйти из ступора. Не каждый день видишь перед собой человека, точь-в-точь похожего на их погибшего друга. — Ты же не хочешь подойти? — Пак боится собственных озвученных слов и вообще не уверен, хочет ли он этого сам. Сможет ли… — Нет, — коротко отрезает Мин. — Пошли отсюда, пока Чонгук не вернулся, — Юнги цепляет его за локоть и уводит вдоль парковки по пешеходной дорожке. — Живо, Чимин, — несчастный Пак не чувствует ног, но это уже не от усталости. — В машине Тэхён, Юнги, — медленно повторяет, точно заворожённый. Шагает, не глядя под ноги и плохо соображает. — Он не может им быть, Чим, — у Чимина начинают блестеть глаза от влаги, он более ранимый и восприимчивый, принимающий всё близко к сердцу. Юнги не пофигист, и он не отличается жёсткостью характера и чем-то в этом роде, вовсе нет. Просто здравый смысл запускает его мозговые шестерёнки быстрее, чем начинают накручиваться эмоции. Он точно уверен, что тот парень может оказаться кем угодно, только не Тэхёном. — Послушай, — они поворачивают к скверу, в который так просился Пак несколько минут назад, и присаживаются на свободную скамейку. — Чимини, мы должны успокоиться и кое-что проверить, ладно? Но это возможно только завтра, любимый, — он обнимает его за плечи и оставляет поцелуй на его влажной щеке. — Пожалуйста, не плачь, я ведь тоже не всесильный. Мне тоже больно за Гуки и Тэ, — Чимин шмыгает носом с опущенной головой, зажмуривается, а после нервно трёт глаза. — Как такое возможно, Юнги? Кто тот человек? — Пак поднимает взгляд и зачёсывает назад чёлку. — Я не знаю, но у меня есть одна догадка, — Юнги пробирается рукой вверх по шее, бережно и ласково перебирает тёмные пряди волос. — Завтра нам нужно приехать в лабораторию на час раньше, до прихода Чонгука. А сейчас идём домой, — Чимин пока не понимает, к чему тот клонит. И он очень хочет попасть домой, он хочет поскорее накрыться одеялом, зарыться в родные объятия Юнги и попытаться уснуть после встречи со знакомым незнакомцем, который до ужаса его напугал. «Может, он и не человек вовсе…» Юнги поделился с Чимином своими мыслями, пока они плелись в сторону их квартиры. У Чимина с трудом умещаются в голове подобные подозрения, он пока не знает, согласен ли с любимым или нет. Пока что сложно что-то утверждать, не владея информацией полностью. Сегодня можно лишь строить предположения, не более того. Чонгук вышел из здания компании, как только друзья завернули за угол к парку. — Надень очки, Тэхён. Ты не должен был их снимать, — как можно мягче обозначает требование он и заводит двигатель. Он и правда боится ему нагрубить. Он никогда не позволял себе неуважительно относиться к своему Тэ. Он никогда не смел его обидеть. — Ты не говорил, прости, Гуки, — Тэхён тут же натягивает на нос солнцезащитные стёкла и ни о какой обиде речи быть не может. — Тебе не за что извиняться, Тэхёни, это я забыл предупредить тебя, — Чонгук кладёт ладонь на его колено и одобрительно смотрит, успев поймать тёмно-карий взгляд, снова прикрытый глянцевыми черными линзами, а второй выкручивает руль, выезжая с парковки. — Забрал флешку? — Вот она, — он убирает руку с его бедра и достаёт из переднего кармана джинсов виновницу их сегодняшней первой и такой опасной и незапланированной вылазки из дома. — Дашь мне пару часов? А потом спать! — Чонгук ему улыбается. Тэхён гладит его плечо и согласно кивает, смотря на его профиль, смотря лишь на него одного. Тэхён не может ему возразить.* * * * *
Рабочий день начинается в девять утра. Руководством приветствуется прибытие сотрудников в ранние часы, поэтому лишних вопросов к Юнги и Чимину не возникает. У центральной проходной они привычно регистрируют свой визит путём идентификации сетчатки глаза и предъявлении карты-пропуска (здесь всё очень серьёзно, людей с улицы сюда не пускают) и поднимаются на восемнадцатый этаж небоскрёба. — Ты действительно считаешь, что… — Чимин присаживается рядом с Юнги в его кабинете и заглядывает в только что включившийся монитор компьютера. — Сейчас проверим, — Юнги не знает, подводит ли его собственное предчувствие или нет. Но он точно знает, что искать и куда конкретно заглянуть, чтобы выдать подтверждение своим словам. — Если это то, о чём я думаю, то нам нужны электронные отчёты по движению, ремонту и списанию на утилизацию, Чимини, — Пак тоже не идиот, просто его сферы деятельности этот документооборот ни коим боком не касается. Доступ есть лишь у Юнги и у Чонгука. Мин скользит глазами по множеству строчек на экране и открывает файлы, в которые вносились изменения за последние три месяца. — Та-а-ак, — сосредоточенно произносит он и с серьёзным видом внимательно штудирует каждую отметку. — Смотри, — он тычет указательным пальцем в какие-то строчки с набором согласных букв и ничем не связанных цифр. — Это названия и серийные номера расходных материалов. А это, — он передвигает курсор вправо, после чего их взору открываются крайние столбцы таблицы. — Андроиды, в которых эти самые расходники заменены, — Чимин хлопает ресницами и не замечает закономерности. Ну, детали. Ну, андроиды, в которых была выполнена деинсталляция. И что с того? Заменили для дальнейшей бесперебойной работы и забыли. — Я не совсем понимаю, а какая связь? — Чимин не может не спросить, для него здесь всё в порядке. — Прямая, Чим, и ни разу не косвенная, — Юнги откидывается на спинку кресла и прокручивает колёсико мыши вниз. Он пытается принять этот факт и высказать, разочарованно выдыхая, — Если сложить до кучи все эти детали и элементы, то вполне реально собрать целого полноценного андроида по типу тех, что шляются здесь по зданию. Чимин понятия не имеет, что на это ответить и как реагировать. — Ну-ка, пойдём, — до начала официального рабочего дня остаётся сорок минут. Время до приезда Чонгука у них ещё есть. Юнги хватает Чимина за рукав, и они стремительно выходят в холл на этаже. — Кого ты ищешь? — Чимин отстаёт, потому что тот ускоряет шаг. Мин выискивает одного, любого из тех роботов, что входят в список электронного отчёта, составленного Чонгуком. И он находит нужное имя, вышитое сбоку на специализированной одежде. В лабораторию они возвращаются уже втроём. — Он не соответствует, — выносит окончательный вердикт Юнги. Он залез в его голову с целью сверить серийный номер якобы заменённой детали на новую. И он не соответствует заявленному в документах. — Не сходятся, — бормочет под нос Мин и отпускает андроида, отдавая команду покинуть помещение. Он им больше не нужен, пусть шагает и дальше по своим делам, точнее, обязанностям. — Начальная сборка со дня его создания и первоначального запуска не менялась, Чимин. Прежние детали на месте. — Хочешь сказать, что… — на Чимине лица нет. Он не может поверить до конца в то, что они только что выяснили. — Чонгук планомерно корректировал данные в отчётах о замене тех или иных элементов и частей. На протяжении трёх месяцев он аккуратно для отвода глаз, чтобы это не выглядело подозрительным, списывал все необходимые расходники для конструирования полноценного андроида. Он заказывал новые и оставлял их для личных целей. И судя по тому, что мы вчера видели, ему это удалось, — Юнги обречённо ловит глаза Чимина и продолжает. — Чонгук знает, что, кроме него, ковыряться в их устройствах никто не станет. Ну, кроме нас с тобой, умников. Он подошёл ко всему очень основательно. — То есть… — кто-то должен подытожить. И этот кто-то не ошарашенный действительностью Пак Чимин. — Да, Чим, — Юнги делает паузу и наполняет лёгкие воздухом. — Вчера в его машине сидел не человек. Чимин поджимает губы и не уверен, справится ли с этой информацией. Слишком чувствительный и такой ранимый. — Со дня похорон ничего не изменилось… — тише обычного и глаза снова на мокром месте. — Ему по-прежнему очень плохо, Юнги, — оба понимают, что это полная катастрофа. Оба ловят себя на мысли о том, что не сумели помочь Чонгуку хотя бы немного справиться с утратой любимого человека. Чимин снова готов разрыдаться. Он обнимает, крепко вцепляется в ткань рабочего белого халата своего родного и обожаемого Юнги и падает лбом на его плечо. Что же ты наделал, Чон Чонгук? Что же ты такое натворил… — Вам ночи на обнимашки не хватило? — весёлый и бодрый голос Чона за их спинами заставляет обернуться обоих. — Доброе утро, — с улыбкой произносит он из дверного проёма и лёгкой походкой шагает мимо к своему кабинету. — Привет, Гуки, — монотонно и одновременно здороваются Чимин и Юнги, и их выражения лиц не выражают ничего кроме недоумения и шока. Им непривычно видеть его таким. Им не привычно соглашаться с фактом того, что тот живёт с роботом. Им непривычна идея заменить погибшего человека его точной копией. Это выходит за грани их пределов нормальности, и они оба об этом молчат. — Что теперь, Юнги? Так и будем смотреть на это безумие? Он ведь так себя ещё больше загонит, — на ухо от Чимина, пытающегося найти в нём успокоение. — Мы должны быть осторожными, его боль гораздо сильнее, чем я думал. Мы не можем его обидеть или того хуже вызвать в нём агрессию. Давай чуть попозже сходим к нему. Я тактично поинтересуюсь о частых поломках и их устранении, а там видно будет, — слишком размыто и неоднозначно проговаривает Юнги и прижимает к себе теснее растерянного Чимина. — А если проверка, всё ведь вскроется, и что тогда?! — Пак немного отстраняется и ждёт. — Тогда будет ещё хуже, — пожимает плечами Мин. — Чонгук отправлял старые детали, опять же согласно составленных им поддельных таблиц, на утилизацию и переработку. Там, вероятнее всего, концов не найдут, комиссия туда не полезет. Всё равно, что искать иголку в стоге сена. Отчёты, вот в чём основная загвоздка, Чим, — Юнги разводит руками, ответить ему больше нечего. Ближе к обеденному перерыву они нарушают одиночество друга, который привычно не отлипает от экрана своего ноутбука. — Пора на перекус, Чонгуки, — обыденно начинает Юнги и опирается ладонями о поверхность его рабочей зоны. — Сам хотел вас позвать, я только закончил, — он сохраняет очередной прописанный программный код и переводит компьютер в спящий режим. — Слушай, я всё хотел у тебя уточнить, — Мин пытается ненавязчиво подобраться к нужной теме. — У нас было приличное количество поломок и замен за последние месяцы, ты об этом ничего не говорил. — А что тут скажешь? У нас постоянно какие-то сбои, всплывающие ошибки, технический и заводской брак, — на этот раз у Чонгука поставленный вопрос не вызывает подозрений по причине того, что в обязанности Юнги входит мониторинг этих самых отчётов, информацию в которых он так старательно фальсифицировал. Удивляться нечему. Он поднимается с кресла и свободно смотрит в глаза напротив. Чимин стоит рядом и не произносит ни слова. — Да, но эти баги можно было выявить ещё в процессе диагностики и на этапе тестирования, — Юнги подводит к сути. — Я бы заметил. — Даже таким профессионалам, как ты, мой друг, свойственно ошибаться, — Чонгук хлопает его по плечу и переводит взгляд на Пака. — Ну, мы идём обедать? Время-то тикает. «Это он меня сейчас ещё и крайним выставил?» «Вот кто из нас настоящий гений, так это ты, Гуки» «Так просто и ловко перевести стрелки… умнО» И Чимин, и Юнги понимают, что Чонгук при своём светлом уме и полностью владеет ситуацией, отдаёт отчёт в своих действиях и поступках. Он точно не сумасшедший, не слетевший с катушек человек. Он гораздо опаснее и изобретательнее, чем они могли думать. — Конечно. Идём, Гуки, — Чимин, наконец, решается подать голос, и трое парней отправляются в кафе на втором этаже здания. Когда рабочий день близится к своему завершению, Юнги, закончив свои дела на сегодня, направляется в кабинет Чимина, глубоко закопавшегося в своих мыслях на этот счёт. — Он нам ничего не скажет, Юнги. Мы теперь для него посторонние, и я понятия не имею, как ему помочь, — он подпирает щёку рукой и тупо глядит в одну точку перед собой. — Надо что-то делать, иначе он угробит себя, я даже боюсь представить то, как он остаётся с ним наедине, как он… — Чимин, — на полуслове прерывает его Юнги и присаживается на край стола. — Как давно мы были у него в гостях? — он кусает губы и пытается припомнить. — Кажется… хм, кажется, ещё весной, — Чимину не по себе оттого, к чему Юнги сейчас клонит. — Он давно нас не приглашал. — Мы поедем сегодня к нему, Чим. Без звонков и предупреждений, — Мин прячет руки в карманы белого халата. Они все здесь в них ходят. — Я не знаю, к чему это приведёт, но оставить и пройти мимо, закрыть глаза и ждать… смысла я не вижу. Это всё чревато… — он не заканчивает фразу, Чимину и без того всё ясно. — Вечером станет понятно наверняка, ошибаемся мы или нет. Чонгук вновь покидает свой кабинет ровно в 18:00. Ему есть куда и к кому спешить. И он добавил на карту памяти Тэхёна лица своих друзей для идентификации их личности. Всё, что андроид может о них знать, так это то, что они друзья Чонгука. Только лишь Чонгука, а не его. И сам Чонгук поделился бы этим с Юнги и Чимином. Он рассматривал такой вариант. Может быть, когда сам к этому будет готов. Когда будет уверен, когда смирится и научится жить в новых условиях без любимого человека. Он хотел рассказать как-нибудь потом, но точно не сегодня. Тишину комнат нарушает звонок в дверь. — Тэхёни, открой! — Чонгук, уединившийся в ванной, кричит сквозь брызги шумного горячего душа над головой. — Это доставщик еды, — приложение на мобильном уведомило его о прибытии ужина через десять минут. И он бы как раз уложился с водными процедурами, но вызов по видеодомофону раздался немного раньше обозначенных минут. Тэхёну строго запрещено самостоятельно открывать входную дверь и приближаться к ней в отсутствие Чонгука. Но раз тот даёт добро, значит, Тэхён не может его ослушаться или возразить. Он подходит к панели, висящей на стене рядом с дверным проёмом, и снимает блокировку на входе в подъезд. — Он даже не поинтересовался, кто пришёл? — Чимин хмурится и кидает быстрый взгляд на Юнги. — Увидел по видеосвязи и сразу открыл, пока ничего необычного, — Юнги переплетает с ним пальцы, и они двигаются в сторону лифта. Им становится не по себе, особенно Чимину, того чуть ли не ознобом бьёт, несмотря на тёплый летний месяц. Оба ощущают напряжение и скованность. Странное чувство, но подсознательно они пытаются себя подготовить, подвести к суровой действительности. К тому, что может ждать их в чужой квартире. Чонгук живёт на двадцать втором этаже. Им с Тэхёном очень нравился завораживающий вид с несущей и немного пугающей высотой. Подойдя к нужному номеру квартиры, они переминаются с ноги на ногу. Юнги собирается с духом, и глухой стук доносится до ушей Тэхёна, ожидающего доставщика по ту сторону двери. Тэхён жмёт на ручку и легко толкает дверь от себя, встречаясь с обездвиженными взглядами оторопевших парней. — Привет, — на лице Тэхёна расцветает приветливая улыбка, от которой волосы дыбом по-прежнему у обоих, стоящих прямо перед ним. Ни Юнги, ни Чимин не в состоянии поздороваться с ним. Первый начинает на расстоянии чувствовать ускорившееся биение сердца второго. А вот Тэ нисколько не теряется в общении. — Вы к Чонгуку? Я вас знаю, вы его друзья, не так ли? — он подпирает плечом дверной косяк и выжидающе смотрит в надежде получить ответ. «Знает…? Откуда он может нас знать, если мы впервые видимся?» Первый тревожный звонок раздаётся в голове Юнги. А вот в сознании Пака, мягко говоря, полная неразбериха. — Тэ… Тэхён, — несвязно промямливает он и сжимает в ладони руку Юнги. — Да, — Мин прочищает горло и прилагает усилия не свихнуться в этот момент. То, каково сейчас Паку и подумать страшно. Юнги эмоционально сильнее, но в такой ситуации он оказывается впервые, взять себя в руки пока что не выходит. Неконтролируемые эмоции скрыть невозможно, а по выражению его лица вполне реально считывать мысли. Он делает глубокий вдох. — Чонгук дома? — Он в душе. Я открыл, потому что с минуты на минуту привезут для него ужин. «Для него» Не «для нас» Тревожный сигнал номер два. Хотя это уже и не сигнал вовсе, а оглушительно разрывающаяся тревога, мощно давящая на мозг обоих парней. Юнги гасит эмоции, как только может, и в свои права вновь вступает исключительно трезвомыслящий разум. «Андроиду не нужна еда» А Чимин полностью потерян в этих секундах и в этом Тэхёне. Он ничего не соображает и просто смотрит в его карие, а не голубые глаза, точно под гипнозом. Сходство невероятное. И ещё, он одет в одежду Тэхёна, того, с которым они были знакомы при его жизни. Юнги тоже это замечает. Да, он похож на него. Слишком похож. Вылитый. Как две капли воды. И прохожие на улице ни за что не догадаются о том, что перед ними не человек вовсе, а механизм, даже если они дотронутся до него, даже если пожмут руку и вступят в диалог. Конечно, есть определённые факторы и условия, раскрывающие его истинную сущность. Но тот, кто не знает, в его голову ни на миг не закрадётся сомнение о том, что человек перед ними, по сути, человеком не является. Юнги не понимает, откуда в нём вдруг взялось столько смелости, но он протягивает руку в знак приветствия. Ему нужно коснуться, дотронуться и ощутить градус прикосновения. Андроид не имеет такую же температуру тела, как у людей. Эта особенность ему попросту не нужна. Их ладони сливаются в рукопожатии, и Юнги слегка тянет губы в усмешке. Это нервное, определённо. Тэхён тёплый, что так не свойственно для андроидов, создаваемых молодыми гениями наступившего будущего по имени Чонгук, Чимин и Юнги. И эти его тёмно-карие… это странно. Юнги скользит пальцами к его запястью и слегка надавливает, после чего он становится полностью уверенным в том, что перед ним не человек. Пульса нет. Догадки подтвердились окончательно. «Он его усовершенствовал» «Его температуру регулируют внутренние термодатчики, постоянно поддерживая стандартные и такие привычные тридцать шесть и шесть» Делает вывод Юнги, переводит внимание на Чимина, который через раз дышит и кивает, мол, «я был прав» и «это действительно робот». Чимин его понимает с одного жеста, но легче не становится. — Ты Юнги, так ведь? — Тэхён всё так же улыбается, но эти двое кажутся ему немного подозрительными. Чимин вообще весь бледный и зависший в одной позе по стойке смирно. Точно перед ним не Тэхён, а монстр. — Да, я Юнги, а это Чимин, мы вместе работаем с Чонгуком, — в следующее мгновение открываются двери лифта, за которыми появляется фигура курьера, того самого доставщика, которого изначально нужно было впустить. Он равняется с парнями на площадке и протягивает пакет с упакованными продуктами хозяину квартиры. Тэхёна он счёл таковым, он ведь на пороге со стороны прихожей. Желает приятного вечера и снова скрывается в ожидающем на этаже лифте. — Вы можете войти, проходите, — допускал ли Чонгук такую вольность Тэхёну? Насколько правильно Тэхён сейчас поступает в минуты его отсутствия? — Я подумаю над угощением, — Тэхён запирает за ними входную дверь и уходит в сторону кухни. — Юнги, мне жутко, — стягивает кеды Чимин и спотыкается о собственные ноги. — Он носит «его» одежду, ты видел? — И мне, — на последнее лёгкий кивок. Юнги всегда всех успокаивает, но сейчас было бы здорово, если найдётся тот, кто на этот раз успокоит его самого. — Что будем делать? — Пак шепчет и наблюдает, пока его парень снимет обувь. Ему не очень хочется идти к такому Тэхёну. — Дожидаться, когда Гуки выйдет из ванной, — уходить молча не намерены оба. — Пошли, Чим. Пообщаемся с его творением. Тэхён откладывает в сторону пакеты с горячей едой и первым делом ставит чайник. Достаёт с верхних полок печенье, в котором нет ни грамма шоколада. Он знает, что у Чонгука на него аллергия. Присоединившиеся к нему Юнги и Чимин снова в замешательстве от уверенных манипуляций Тэхёна. «Он как у себя дома» Тэхён здесь всё давно изучил. — Это же ты сидел вчера в машине Чонгука, да? — Чимин бесконечно поправляет чёлку, которая прилипает ко лбу. В комнате работает кондиционер, но из-за сдавливающего виски напряжения, на которых блестят выступившие капельки пота, Паку нужно переместиться в морозильную камеру. — Он забыл флешку, и мы поехали вместе, а почему ты спрашиваешь? Вы нас видели? — встречный вопрос от Тэхёна, разливающего по кружкам чай. Горячий, то что нужно, чтобы остудить жар, полыхающий в грудной клетке обоих гостей. Тэхён всё делает правильно, он гостеприимный и вежливый. Он приветливый и добрый. Он угощает и поддерживает беседу. Он так устроен. Он не умеет по-другому. — Да, мы просто… — Чимин тянется подрагивающими пальцами за печеньем и чуть ли не давится им. Он не голоден, он заедает стресс. — Мы мимо проходили, — заканчивает за него Юнги. — А вы с Чонгуком часто гуляете, выходите из дома? — Нет, он никогда не берёт меня с собой. Вчерашний вечер был исключением. Мы никуда не ходим вместе, — Тэхён говорит чистую правду и нисколько не лукавит. Тэхён не обманывает, он не такой. — Тэхёни, я… — Чонгук, открывая настежь дверь, протирает влажные волосы полотенцем. На его голос Юнги мигом поднимается на ноги и быстро шагает из кухни по коридору к ванной, оставив Чимина с Тэхёном наедине. Тэхён, закончив с кипятком, присаживается рядом с Паком, а у того за малым не застревает кусок в горле. — Тебе холодно? Я могу выключить кондиционер, — Тэхён меняет тему, замечая, как того потряхивает. Беспокоится, касается его своими тёплыми пальцами, на что Чимин моментально отдёргивает руку и не отвечает. Его пробирает лютым морозом от макушки до пят, и выдуваемый холодный воздух из сплит-системы тут ни при чём. Он не может связать и пары слов, пристально разглядывая его лицо, которое достаточно близко. Какого чёрта Юнги оставил его здесь с ним один на один? Чонгук расправляется в спине и, повернув голову в сторону, встречается с тяжёлым взглядом Юнги. Они не говорят друг другу ничего. Недолгое молчание, а затем: — Это был не доставщик. Не ругай его за это. Андроид не виноват в том, что впустил нас, — Юнги его не оправдывает, он надеется показаться мягким и понимающим, бережно обращаясь с глубоко израненной душой Чонгука. — Липовые отчёты… — Чонгук подходит ближе и становится напротив. — Я прав? Ты нашёл подсказку в них, Юнги? — мир Чонгука снова пошатнулся. Но ведь то, что было давно разрушено, не может подвергаться ещё большему хаосу, верно? Оказалось, что может. — Когда ты падал, и в тебе не было сил даже руку протянуть в мольбе о помощи и поддержке, мы с Чимином поднимали тебя с колен и находились рядом всё время, Гуки, — Юнги тоже больно об этом говорить и вспоминать, но он должен. — Так было каждый раз, так будет всегда. В любой момент твоей жизни, даже если ты на грани. В любой ситуации. В невыносимые периоды, когда мы будем тебе нужны, ни я, ни Чимин, мы ни за что не оставим тебя одного в этом мире в слезах и с просьбами о спасении с протянутой рукой, — даже у такого эмоционально выносливого и стойкого Мин Юнги голос перестаёт слушаться. Он отводит глаза в сторону и моргает в потолок. Чонгук обессиленно на него смотрит и просто ждёт, к чему друг подведёт этот разговор. Он поделился бы этим с Юнги и Чимином. Он хотел рассказать как-нибудь потом, но точно не сегодня. Его застали врасплох. — Мы с тобой, Гуки, мы должны справиться с этой утратой. ТЫ должен справиться, — он выделяет интонацией первое слово. — А то, что ты сотворил… ты… ты делаешь только хуже в первую очередь себе, — Юнги уверен в том, что влияние и присутствие этого андроида только усугубит ситуацию, хотя, куда уже хуже. — Чонгук, твои друзья позвонили за пару минут до приезда курьера, и поэтому я… — Тэхён тоже присоединяется к ним, последним тащится Чимин, пребывая в прострации. Цвет его лица давно слился в один тон с белыми стенами этой квартиры. Он вообще не желает и не в состоянии общаться с Тэхёном, а вот Чонгуку ему есть что сказать. — Не страшно, Тэ. Всё в порядке, — он дарит ему натянутую улыбку и снова переводит взгляд на Юнги. — Поговорим внизу, не при нём, — Чонгук кивком указывает на Тэхёна и спешит в прихожую. Обувается первым и выходит на лестничную клетку в ожидании парней. В домашних штанах, футболке и непросушенными волосами, и что? Кто его там разглядывать около подъезда будет? Он не хочет никаких разборок и объяснений. Он просто мечтает закрыться в своей вселенной, которая ограничивается пределами их с Тэхёном уютной квартиры, и послать на все четыре стороны внешний жестокий мир. Когда-нибудь этот день, этот момент истины должен был наступить. Если бы не внимательный и скрупулёзный Юнги, то всё случилось позже, но значительно болезненнее. Даже опаснее. Ведь строгие проверки раз в полгода в компании никто не отменял. К тому моменту Чонгук бы обязательно что-то придумал, он точно нашёл решение, он бы выкрутился. Он же гений. Но почему в жизни всё не так, как люди этого хотят? Строят ведь планы, рисуют невидимой кистью надежды, а в итоге всё катится к чертям. Получают щелчок по носу, мол, ты лишь безвольная пешка. Ни на что не влияющая и представляющая из себя только мельчайшую крупицу пыли в масштабах мироздания. Но это мало кто понимает, мало кто придаёт этому должное значение, и ещё меньше тех, кто мирится и принимает такую действительность. На огороженной крытой парковке никого, да и улицы поглощены темнотой. Сейчас около девяти вечера. Чонгук идёт между ними по центру к их припаркованному автомобилю. Им не нужны лишние уши и свидетели столь необычного разговора. — И давно вы всё узнали? — Чонгук останавливается перед ними и попеременно гуляет взглядом по их лицам. — Сегодня, — выпаливает Чимин и убирает руки в карманы. — Я думал, ты учишься жить. Да, с невыносимой болью, с кошмаром в голове, но то, что ты делаешь сейчас, это… — глаза Пака снова полны слёз, которые нереально сдерживать. Воздух вокруг них будто заряжен до пределов отрицательными эмоциями, которые все трое не в силах давить в себе. Чонгук снова слушает. Ожидает, как поведёт себя Чимин. — Да, чёрт возьми, он… его кожа такая тёплая! Почему он такой, Чонгук?! Почему он неотличим? Ты что и член ему приделал? Это ужасно, у меня волосы дыбом оттого, что ты с ним… — Чимин переходит на крик, и слёзы градинами скатываются по щекам. — Что за вопросы, Чимин? Ты в своём уме?! — Чонгук тоже повышает голос и делает шаги вперёд, становясь к нему чуть ли не вплотную. Юнги пытается вмешаться и остановить эту истерику, потому как замечает, что Чонгук сейчас попросту взорвётся. Но у Юнги нет шансов. В попытке коснуться плеча Чонгука, тот моментально окидывает его пронзительным взглядом, отражающим звериную ненависть, разыгравшуюся в нём за секунды. Юнги отнял руку, как только Чонгук дёрнул плечом, чтобы освободиться от ладони друга. — Я-то как раз таки в своём, а вот относительно твоего у меня сомнения, Чон Чонгук! Ты даже не хочешь вспоминать о реальной жизни! Ты поселился в иллюзии с этим андроидом! — Чимин краёв в высказываниях не видит. Его откровенно понесло. Тихие, покорные и ранимые люди вроде Чимина, принимающие чужое горе близко к сердцу, скорбя и оплакивая не меньше собственного, только кажутся безвольными и мягкотелыми. Это бомба замедленного действия, которая, если их доконать и довести до предела, собственным эмоциональным взрывом захлестнёт волной всех, стоящих в метре от них, и попросту разметает в клочья одними лишь словами, вылетевшими на неуправляемых эмоциях. Чимин до сегодняшнего момента и сам не знал, каким резким и грубым может оказаться. — О какой жизни я забываю, а Чим?! Это, по-твоему, жизнь? — Чонгук разводит руки в стороны, рассекая пространство по бокам от себя. — Это жалкое существование без него ты называешь жизнью?! — А Тэхён? Ты порочишь о нём светлую память, живя с этим искусственным бесчувственным механизмом. Подумай о Тэхёне, Чонгук. То, что я сейчас лицезрел, это ненормально! Это безумие, помешательство, подумай о нём, ведь ему оттуда всё видно… — Чимин зажимает рот ладонью и всхлипывает. Его нервная система тоже работает на износ. — Подумать? — Чонгук выгибает бровь и шмыгает носом, без скопившейся влаги в его глазах тоже не обходится. — Ты предлагаешь мне подумать о человеке, который ни на секунду не покидает мой разум? — он часто дышит и приоткрывает губы. — Не было ни минуты, ни одного проклятого дня, чтобы я перестал о нём думать. Не было ни одной долбанной секунды, чтобы я не помнил о нём, — стекающие капли по его подбородку разбиваются о землю под ногами так же, как и его никчёмное существование в одиночестве. — Без него совсем другая жизнь. Жизнь, к которой я не был готов. — Уничтожь его, Чонгук, — горько шепчет Чимин. — Иначе он тебя окончательно погубит. — Я его люблю, — также шёпотом и смаргивая слёзы, которых нет конца и края. — Кого ты любишь, Чонгук? — Чимин не отдаёт себе отчёта в том, что делает только хуже. Именно так полагает Юнги, но больше не трогает их. — Ты любишь Тэхёна или это подобие человека? — он пальцами зачёсывает волосы назад, и Юнги узнаёт этот взгляд. Такими разбитыми Чимин и Чонгук были после похорон. И Чонгук сейчас выглядит точно так же. С того дня так ничего и не изменилось. — Не смей заикаться о том, что он механизм! Он живой, Чимин! — Чонгук зажимает в кулаках руки на его груди, комкая футболку. Он готов его ударить. — Для меня он живой! — шипит сквозь стиснутые зубы он и не ослабляет хватку, защищая того, кто остался в квартире на двадцать втором этаже. — Он не живее Тэхёна, Чонгук, — веское слово Юнги низким и хриплым голосом, точно приговор. — Того, который настоящий человек. Который был настоящим… который умер, — заточенным остриём по сердцу, оставляя глубокие свежие кровоточащие раны поверх старых затянувшихся шрамов. «Умер» Ни Чимин, ни Юнги, ни сам Чонгук ещё ни разу не говорили этого вслух. Но ситуация вышла из-под контроля, Юнги пришлось это озвучить. — Он не Тэхён и никогда им не станет, прекрати себя мучить, он лишь подпитывает твою боль, — Чимин накрывает его выступающие косточки на кулаках ладонями. — Избавься от него, — Чимин затихает и заглядывает в заплаканные и раскрасневшиеся глаза. — Мы же всегда рядом, Гуки, мы вместе, и мы справимся, — это не просьба, это уже откровенная мольба, лишь бы только к нему прислушались. — Уходите… — Чонгук скидывает с себя руки друга и отступает на пару шагов назад. — Это уголовно наказуемо. Это прямая дорога за решётку, Чонгук. Подумай хотя бы об этом, — угрозы Юнги сейчас явно не помогут, но он пробует, выбирая совсем неподходящий момент для здравого смысла и конструктивных убеждений. — Я скажу, что вы со мной заодно, — Чонгук наклоняет голову к плечу. — Если ты меня раскроешь, я скажу, что вы тоже приложили к этому руку, — за что он так с ними? За произнесённую вслух правду? — Я больше не хочу вас слышать, — медленно пятится назад. — Уходите, и больше не вмешивайтесь. Не мешайте. Мне с ним хорошо, — Чонгук улыбается самой печальной улыбкой на свете. — Вам не понять… — и, повернувшись к друзьям спиной, спешит прочь, громко хлопая входной дверью подъезда. Простояв без движения и провожая взглядом удаляющуюся спину Чонгука, Юнги занимает место водителя, а Чимин усаживается с ним рядом на пассажирское кресло, натягивает ремень безопасности и не может отдышаться. — Где мы допустили ошибку, Юнги? — Пак готов обвинять себя в том, что и он, и Юнги якобы не уделили должного внимания, что они были скупы на заботу и поддержку, когда Чонгук разрушал себя изнутри и не мог спать по ночам, хотя Чимин знает, что это не так. Он знает, что их присутствие и беспокойство «после» стало основой, хрупким фундаментом, о который можно опереться и перебирать дальше землю под ногами. Точнее, должно было стать. Порой о родных так не заботятся и не оберегают, как делали это они, его друзья. — Я не могу видеть его таким. С какого момента мы стали для него чужими?! — перед Чимином силуэт любимого размыт, мешающие слёзы тому виной. — Мне так жаль… мне так сильно жаль нашего Гуки, — тихий плач переходит на рыдание, и Юнги крепко его обнимает, вытирая щёку с дорожками из собственных солёных капель о плечо Чимина и прижимаясь теснее. — Мне тоже его бесконечно жаль. Его и Тэхёна, который нас оставил, — Юнги поднимает голову и упирается лбом в его, Чимина, лоб. — Мы ему не чужие, мы просто не можем дать то, чего ему так сильно недостаёт, здесь нет нашей вины, Чимини, не кори себя, — Мин смотрит в глаза, фокусируясь на замерших капельках, что повисли на его ресницах. — Мы не вправе травить его нравоучениями и осуждать, — он замолкает на секунду и берёт в ладони его лицо. — Никто не знает, как бы поступили мы на его месте. Я тоже не могу видеть его таким, — Юнги, не переставая, всматривается в измученные от слёз глаза и смахивает с ресниц влагу. — Мы будем молчать, Чимин. Я не знаю, что будет через четыре месяца, когда нагрянет региональная проверка, но мы будем молчать, мы найдём решение, мы выкрутимся, мы же, чёрт возьми, гении, — он переводит взгляд с одного зрачка Чимина на второй, убеждая, что так будет правильнее всего. — Мне жаль его не меньше, чем тебе, родной, — вновь повторяет Мин и ощущает, как Чимин мало помалу успокаивается в его руках. — Жизнь отобрала у него самое ценное. Тэхён был для него всем, — одними губами проговаривает Пак и не теряет зрительный контакт. — Да… и если этот андроид даёт ему силы продолжать дышать и просыпаться по утрам, то мы не вправе вмешиваться. Мы попытались. Не вышло, — Юнги отводит глаза в сторону жилого комплекса, сплошь усыпанного горящими окнами. — Для нас это неприемлемо, но… это его выбор. Это его метод. Всё, что мы теперь можем, так это только принять, как данность, не более того, — он выдыхает через рот и возвращает внимание Чимину. Тот слушает и мысленно соглашается. — Мы просто будем рядом в случае чего… — заканчивает Юнги. Просидев пару минут в тишине, он заводит двигатель, выезжает с прилегающей парковки чужого двора, возвращаясь по ночному городу, утонувшему во мраке этого злополучного вечера. Чонгук уже дома. Он стоит в прихожей, в которой с нетерпением дожидался его возвращения Тэхён. — Гуки, ты весь в слезах? Что с тобой? — Тэхён не может не заметить очевидного. И он взволнован. Так может показаться на первый взгляд. — Это от ветра, Тэ. Эти слёзы от ветра, — Чонгук его обнимает и крепко смыкает веки, касаясь кончиком носа его шеи. Он отгоняет от себя только что пытающиеся захватить его эмоции. Он давит их в себе всеми силами, старается притупить то, что изменить, увы, не в его власти. Чонгук справляется и на этот раз. Чонгук проглотит. — Всё хорошо, Тэхёни… всё хорошо, — бормочет в кожу он. Как бы там ни было, Тэхён… нет, не чувствует. Он видит, как его человек плачет. И он его утешает. Осторожно гладит его волосы, а второй рукой обвивает за талию. Тэхён хороший. Он всегда старается ему угодить. «Всё хорошо, мой Тэ» «Всё у нас будет хорошо…»