***Эндрю***
Следующие пару недель прошли без происшествий, Кай и Эндрю проводили почти все время вместе, разбираясь в устройстве их жилища. Как выяснилось, несмотря на привычку к более высоким технологиям, для Кай многие обыденные для Эндрю вещи были в новинку, с другой стороны, справедливо было и обратное. Они показывали друг другу что-то или вместе разбирались в какой-то проблеме. Постепенно рос список того, что не было возможности починить или заменить, но выбираться наружу на поиски никто еще не был готов. Несмотря на то, что периодически светила своими странными способностями, Кай казалась обычным человеком, и Эндрю чувствовал, как сильно она за него цепляется, хотя и старается не показывать этого, боясь отяготить или показаться навязчивой. Парень постепенно привыкал ко всему, понимая, что подобным был быт обитателей Марса до Смуты — природного катаклизма, почти уничтожившего местную цивилизацию немногим более ста лет назад. Кай бесконечно препиралась с Селестой, но окончательно стало понятно, что это давно сложившаяся динамика их взаимодействия. О динамике своего взаимодействия с Кай Эндрю не думал, он наслаждался моментом и непривычными эмоциями, который он дарил. Он чувствовал, что ничего никому не должен и может быть там, где хочет, и ему рады просто потому, что он есть, и он здесь, ему необязательно доказывать свою полезность или стараться что-то заслужить. «Свобода или любовь это не то, что надо заслужить. Они уже принадлежат каждому человеку. Ты должен только защищать их и быть достойным». Она сказала ему это в тот вечер, когда отдала его вещи, принесенные от рабовладельца. И эти слова он принял очень близко к сердцу. Хотя он стал замечать некоторые странности. Несмотря на всю свою открытость и то, что пару раз они делили еду, она никогда не пила с ним воду из одной посуды, даже если приходилось переться на другой конец комплекса за стаканом. Также каждый день она уходила в медотсек и подолгу сидела за мониторами, перебирая файлы, которые ей выдавала Селеста, и забирая анализатором свою кровь, казалось, что едва ли не литрами. ИИ ничего не комментировала по этому поводу, только однажды сказав: «Есть вещи, которых ты хочешь, потому что это заложено в природе. С этим ничего нельзя сделать», и добавила, что эти поиски не связаны с его протезом. Парень решил просто немного подождать, надеясь, что оно прояснится само.***Эндрю***
Этим утром его разбудил настойчивый стук. Кай никогда не заходила без устного разрешения, даже если дверь была открыта. Он продрал глаза и встал, стук повторился. — Что происходит? — он спросил сам у себя и направился к двери. Стоявшая у его порога девушка тут же схватила его за руку и повлекла в сторону медблока. — Тестовый образец готов, идем-идем-идем! Она ерзала от нетерпения, усаживая его на медицинский стол, а рядом лежала металлическая конструкция, увитая проводами, и несколько съемных серых панелей из пластика. Протез руки. Сонливость тут же сдуло с парня, и он внимательно наблюдал, как Кай носится по комнате, собирая зловещего вида инструменты и заряжая пистолет-инъектор. — Мне придется это разворошить, — сказала она, указывая на культю, — поэтому тебе потребуется обезболивающее. — Она подняла пистолет. — Готов? Он кивнул и сморщился от резкого укола. Он чувствовал прикосновения ее пальцев и вторжение инструментов в плоть, но не чувствовал боли, с отстраненным интересом наблюдая, как Кай крепит основание конструкции к кости, залепляя все какой-то пастой. Селеста демонстрировала на экране схемы-подсказки и щебетала на непонятном языке, Кай изредка отвечала ей короткими звуками. Далее последовало вживление проводов. Несколько зажимов свисали с культи, перекрывая сосуды, от происходящего Эндрю начал немного плыть, но короткий поцелуй Кай, окативший его воспоминанием о том, что, как она понял, называлось «океан», и ощущением погружения в ледяную воду, вернул его к действительности. — Пошевели рукой, — выдала она приказным тоном, не сводя глаз с протеза. — Не думай о том, как оно работает, просто пошевели. Эндрю попытался сосредоточиться, но ничего не вышло. Кай нахмурилась и сделала движение, будто хочет отвесить ему оплеуху окровавленной ладонью, и вскрикнула, потому что механическая рука Эндрю поймала ее за запястье. Он сделал это рефлекторно. — Отлично, — она улыбнулась. — А теперь отпусти и дай мне закончить. Он разжал пальцы. — Отвернись, пожалуйста, — в ее голосе прозвучало смущение. — Зачем? — Это будет некрасиво, — она покачала головой. — Хотя как знаешь. Она сняла зажимы и положила ладони на открытую рану, удерживая кровь, а потом прикоснулась губами к плечу и резко глубоко вдохнула. Эндрю увидел, как на глазах у него срастается плоть, облепливая вживленные провода и металл, а на левой руке Кай сквозь рукав стала проступать кровь. Еще один вдох, и она отступила; ее левая рука повисла безвольной плетью. На место встал элемент картинки, и парень понял, что стало с его синяками. — Что ты?.. — Не волнуйся, оно того стоило. — Она сжала зубы и дернула шеей так, что раздался слышимый хруст. Ее левая рука сначала дернулась, потом, видимо, обрела силу, Кай пару раз сжала кулак и принялась обтирать остатки крови с протеза и бока парня, потом поставила на место серые панели, закрывшие сустав и провода и приблизившие протез к форме нормальной руки. Она смотрела на него выжидающе. Эндрю слез со стола и вытянул перед собой руку, по ней пробежали сначала голубые искры, а после более уверенная белая молния заплясала на пальцах. Эндрю зачарованно смотрел на нее, едва не плача. — Постарайся не разрядиться в мои системы, электрический мальчик! — из динамиков раздался обеспокоенный голос Селесты. — Как ты меня назвала?! — Эндрю ощетинился и бросил непонимающий взгляд на Кай, закатившуюся смехом. — Все, пиздец. Она признала тебя членом экипажа, теперь у тебя тоже есть милое домашнее прозвище, которое ты будешь ненавидеть, — пояснила она сквозь смех, вытирая выступившие слезы. — Селеста, ты убила всю эпичность момента. Ну заче-ем? ИИ ничего не ответила. Эндрю хмыкнул и продолжил улыбаться, вращая механической рукой. — Я чувствую себя новым человеком. Знаешь, не использовать техномантию сложнее, чем пользоваться ей, постоянно надо держать себя в кулаке… а теперь так спокойно стало… тепло. — Я же говорила, что оно того стоило, — она подмигнула и стянула с себя окровавленную рубашку, на плече не было ран, только красные пятна. — Я сейчас вернусь. Девушка направилась в сторону душевых. Парень отправился следом, ему тоже нужно было ополоснуться и умыться.***Кай***
— То, что ты делаешь губами… — проговорил он, когда они закончили отмываться, — это похоже на какую-то магию. — Это гипертрофированная форма эмпатии. Я не знаю, почему оно завязано на поцелуе… Хотя могу предположить, потому что это работает, только если есть определенное встречное стремление, ну, или сильная симпатия с моей стороны, если ты без сознания, — она неловко улыбнулась. — Когда ты пускаешь меня в себя, тогда я могу это сделать… Но это крохи. Если бы ты был таким же, как я, мы могли бы обмениваться мыслями и чувствовать друг друга. — Она нахмурилась и опустила глаза. — А что для этого нужно? — Есть пара способов, но это больно. Настолько, что ты представить себе не можешь. И… ты пока видел только хорошее. Когда увидишь все, тогда и решишь, надо тебе такое или нет. Он притянул ее к себе, обняв за плечи, и поцеловал в висок. Ее слова сложились с тем, что сказал ИИ. — Благодаря тебе я вернул свои способности. Большего я и желать не мог. Я не знаю, что будет дальше, но угрозами болезненных манипуляций ты от меня точно не отделаешься. Она хихикнула. — Мне кажется, рановато для клятв верности. — Определенно, еще только утро, — он рассмеялся. — Завтрак?***Эндрю***
Они сидели на кухне, допивая кофе. — Слушай, мне немного осточертела печатная еда. Мы можем пойти наружу и добыть кого-нибудь съедобного из местной фауны? Или они все ядовитые? Эндрю почесал затылок. — Ну, не все, но многие. Можно попробовать, у меня есть небольшой опыт, только надо найти какое-то оружие. — Ну, с этим проблем нет. — Я полагаю, среди твоих запасов есть небольшой арсенал? — Небольшой и достаточно узкоспециализированный, но есть, — она хищно ухмыльнулась. Парень вопросительно поднял бровь. Она отставила кружку, зачем-то схватила тряпку и пошла в сторону рубки, поманив его пальцем. Там она открыла вход в грузовой отсек и протиснулась по узкому коридорчику, Эндрю направился следом. Почти весь отсек был пуст, только вдоль стены стояло друг на друге несколько ящиков черного цвета; у стены напротив стояли округлые контейнеры с серебристой маркировкой. — Нам нужны эти, в тех запчасти, — она указала на черные. — Помоги мне поставить их в ряд, эти сволочи тяжелые. Ящиков было три, примерно сто сорок на сорок на шестьдесят сантиметров каждый, она открывала их по очереди, набирая код на замке, когда они ставили их у стены. — Код — это номер моей модели, тут не запутаешься. В первом ящике были мечи. Эндрю видел такое только на картинках. Смертоносные, заточенные полосы металла с богато изукрашенными рукоятями лежали в ряд, удерживаемые мягкими прокладками из черного материала. Во втором были кучей навалены ножи, небольшие клинки с поперечным хватом, зловещего вида кастеты и еще какие-то небольшие матовые коробочки. В третьем было четыре винтовки и два продолговатых предмета, завернутых в промасленную бумагу. Она поймала его заинтересованный взгляд. — Можешь щупать что угодно, хотя, мне кажется, я знаю, что тебе понравится. — Она подмигнула и встала на колени перед ящиком с винтовками, шелестя обертками, пока Эндрю выудил один из мечей, лишенный декоративных элементов, и взмахнул им на пробу. — Я слабо представляю, как этим драться. — Этим ты рубишь врагов в куски или калечишь, — равнодушно заметила она, вытирая то, что вытащила из бумажных свертков. — Мне что-то подсказывает, что тебе это понравится больше. — Она поднялась, и в ее руках со щелчком разложился телескопический посох из темного до черноты металла. Она протянула оружие удивленному техноманту. — Если повернуть рукоять в центре, то из концов выйдут лезвия. Там, откуда оно привезено, это называется глефа. Она достала второй посох, протерла его и разложила. — Смотри. — Она повернула, и со щелчком вышли два обоюдоострых лезвия длиной с ладонь. Ее посох был чуть короче и с золотистыми вставками, а металл был серым и матовым, но по конструкции они были полностью идентичны. Он посмотрел на нее, склонив голову набок. — Да ладно, еще скажи, что ты умеешь с ним обращаться. — Не то чтобы мастерски, но немного умею. — Она перехватила посох, картинно вставая в стойку. — Это оружие слабо подходит для охоты, но я определенно заинтригован перспективой спарринга, как только уйдет солнце. — Только без лезвий, иначе нас придется собирать по кускам. А для охоты у тебя есть я, — она снова одарила его хищной улыбкой, и сейчас он ясно увидел, как удлинились ее клыки. — Не делай так. — Парень ткнул в нее пальцем, Кай улыбнулась мягче, и зубы ее стали нормальными. Они закрыли и составили обратно ящики, прихватив посохи и банку оружейной смазки. — Почему ты сказала, что мне понравится посох? — Я знаю, что это оружие техномантов, — она вздохнула, — и я знаю некоторую часть твоей истории, хотя и очень фрагментарно. — Как долго? — Эндрю явно был озадачен этим откровением. — На самом деле… — она помолчала, пока они не вышли в рубку. — На самом деле, я ее знала еще до того, как ты увидел свою звезду. Только тогда это была просто захватившая меня история о человеке, в котором я видела родственную душу. А потом я услышала твой голос в трансляции и чуть не сошла с ума от того, что мне выпал шанс тебя найти. — Ты можешь рассказать мне? — Он пристально смотрел на девушку, которая сжимала в руках посох, судя по всему, борясь с чем-то внутри себя. Она замерла и вздохнула, подняв на него взгляд. — Я могу показать. Она поставила в сторону посох и указала ему на кресло пилота, а сама встала рядом, склонившись над панелью, быстро пробегая пальцами по кнопкам. Эндрю почти физически чувствовал ее волнение, как будто в воздухе разлилось электричество. Панели загорелись, экран ожил, девушка выбрала какой-то файл и запустила его, на экране высветилась надпись «Техномансер». — Я думаю, тебе лучше посмотреть его одному, фильм достаточно длинный. Потом скажешь, что думаешь, и я отвечу на все твои вопросы, хорошо? — Она наклонилась к нему и поцеловала в голову, затем вышла, закрыв за собой дверь.***Эндрю***
Эндрю проводил ее взглядом и с сомнением посмотрел на экран. Его взору предстали виды Офира, столицы корпорации Изобилия, его родного города, из которого его продали торговцу после несчастного случая в Академии Ордена техномантов, куда он попал из Трущоб благодаря своему дару. — Вода — это источник жизни, но здесь, на Марсе, вода — это редкий ресурс, — начал голос за кадром. — Ресурс конфликтов, борьбы и смерти. С начала Смуты идут бесконечные войны и борьба за обладание чистой водой. Мы — забытые дети Земли, пойманные в этих красных пустошах. Здесь ад — это не концепция, а наша реальность… и реальность такова, что каждая капля на счету. Кадр сменился, это была группа пылевиков в набедренных повязках. Изуродованные, словно обожженные, искаженные мутанты жались в тени, спасаясь от солнца. Вот одного из них вытолкнули, он упал и зашелся беззвучным криком, корчась под беспощадными лучами. — Здесь те несчастные, что оставлены на поверхности, сжигаемой солнечной радиацией, вынуждены меняться и мутировать в неузнаваемых монстров. Снова виды города под огромным железным панцирем. Искусственные деревья, нерегулируемая застройка среди труб и технических секторов Трущоб сменяется чистыми улицами Делового района, памятники поселенцам соседствуют с огнями борделей. — Другие — те, кто остался под защитой массивных металлических куполов, — подчиняются водным корпорациям. Но в Трущобах жизнь человека стоит не больше, чем мутанта. Конечно, там, где отчаяние, есть и надежда. Некоторые начинают искать… и путешествовать от корпорации к корпорации, оставляя свои привязанности позади. У нас есть организация, структура и, конечно, у нас есть политики. Вот центральная улица, ведущая к Источнику. Он помнил это место, чуть в сторону будут Врата техномантов — вход в часовню Ордена. — У нас есть народный Совет и далекий от нас Лозоходец, недосягаемая личность в «Изобилии». — Кадр сменился, показывая внутреннее убранство часовни, потом пролет в жилые корпуса, — И, наконец, есть мы. Элитные защитники людей, острие армии… Мои братья и сестры, которых объединяет один особый дар. Мы техноманты. Картинка поднялась вдоль сидящего на краю лавки парня, крутящего меж ладоней молнию, и остановилась на молодом, изуродованном шрамами лице. Яркие зеленые глаза смотрели прямо в кадр, зачесанные, подстриженные под могавк рыжие волосы, прямой нос, пухлые губы, мощная челюсть и едва заметная ямочка на подбородке… Он знал это лицо, это… он. Должно быть, так сейчас выглядел, он вырос… — Зак?! — у него предательски дрогнул голос, когда он произнес это имя вслух. Зак был его другом, лучшим… единственным другом в Академии. Он был уверен, что парень погиб, когда во время перегрузки Эндрю обрушил на тренировочный зал со студентами потолок часовни. Значит, он жив? Но… Он потер лицо руками и продолжил смотреть, история развивалась быстро. Вот Зак прошел посвящение и стал магистром Ордена, его сделали лейтенантом армии и дали в подчинение двух солдат. Вот он носится по Офиру, выполняя приказы своего капитана и поручения верховного магистра Ордена. Вот он встречает его самого… только этот Эндрю старше, чем он сам сейчас, злее, полон желания отомстить за то, что его предали. Зак помогает встретиться с его старым наставником Конором, потом помогает торговцу из Ноктиса по имени Фиорелло, конфликтует с местной мафией, разбирается с повстанцами… Потом его объявляют вне закона, и он бежит с профессором Скоттом в Ноктис. Стоп! Скотт? Этот старый алкоголик еще жив? Он помнил его, этот дедок с прибабахом был его домашним доктором, это он открыл в нем дар техномантии и привел их в Академию вместе с Захарией. Фильм рассказывал и показывал, как они встретились в Заком в Ноктисе, и Эндрю присоединился к его небольшому отряду. Как они встретились с Принцем торговцев, что делали для него. Как искали Маяк для связи с Землей, и как Зак стал великим магистром после смерти мастера Йена. Как погиб мастер Шон, наставник Захарии, а Эндрю стал его правой рукой, с какими-то неясными намеками на их роман. Фильм рассказывал, как они уходили от тайной полиции «Изобилия», из-за которой Зак и вынужден был бежать. Как они отправились в Долину мутантов — тайное место, где мутировавшие люди, которых в корпорациях держали как скот, сбежав, строили собственный новый мир и дом своими руками. Как выяснилось, именно Скотт и его эксперименты с мутациями первых поселенцев и сделал из Эндрю и Зака техномантов, и что именно благодаря ему они не превратились в тупых мутантов-пылевиков и не сгинули в загоне. Но, спася их, Скотт не сумел спасти от этой участи своего сына. Он смотрел, как одна за другой раскрываются тайны и заговоры, и как он постоянно сопровождает Захарию, помогая разобраться со всем этим. Еще с ними Скотт, который собрал ему протез, более грубый, чем сделала Селеста, но это было первое, что они сделали, и он видел собственное счастливое лицо. С ними была Амелия, исследователь, водитель ровера, которая под дулом пистолета вывезла их из Офира, но осталась и помогала, поняв, что с ее корпорацией не все так гладко. Фобос — один из глав мутантов… Были другие, много… Он видел, как они посещали старые купола поселенцев, искали информацию, а потом отправились на Южный магнитный полюс к маяку во льдах и там узнали, что Земли больше нет. Узнали, что это не про них забыли, а то, что Смута — чудовищный всепланетный катаклизм — была лишь отголоском чего-то еще более ужасного, что оставило на месте прародины человечества лишь кольцо астероидов. И он видел, как он сам настаивает на том, чтоб Зак рассказал всем правду. И про гибель Земли, и про то, что техноманты тоже мутанты… Точно понимая, что это развяжет войны, но в длительной перспективе так будет лучше для всех. Голос Захарии произнес несколько последних слов на фоне закатных гор, и фильм закончился. Несколько минут Эндрю сидел, тупо глядя в погасший экран и пытаясь понять, что он только что видел, а после… — Селеста, у меня есть вопросы…