Столкновение

      При всем желании продолжить сон, я все же заставляю себя встать с кровати. Согласиться на ночные бои без правил — в очередной раз подчеркивается в моей голове, как самое, черт возьми, ужасное решение в мире. Через два часа нужно быть на работе, а непунктуальность — мое нелюбимое качество в людях. Времени заправлять постель уже не остается, поэтому я сразу следую в ванную. В зеркале мне открывается вид на уставшую, сонную девушку. Круги под глазами и бледная кожа заставляют меня поморщиться от собственного отражения. Я растрепываю свои темные волосы, пытаясь расчесать их пальцами.       Выбор одежды падает на вязаный серый свитер и черные джинсы. Скучно? Вполне. Подходяще для репетиторства младших классов? Тот же ответ.       Апатия настигает меня. Я спускаюсь по деревянной лестнице и оказываюсь на кухне. Пара станков воды кажется помогают окончательно проснуться. Осень в этом году выдается особо морозной. Холода пришли стремительно быстро, проливные дожди не имеют конца. Раньше я бы сказала, что ненавижу такую погоду. Но сейчас она приобрела для меня особую атмосферу уюта.       Теплые носки, словно нарочито исчезли перед самым выходом. Хотя я слукавлю, если не вспомню, что вчера просто бросила их рядом с диваном. И такое бывает. Кому какое дело до носок, когда ночь проходит настолько неординарно?       Отыскав их, я кладу в сумку тетради, пару учебников и пенал — будто учусь, а не преподаю. Быстро выхожу из дома и в который раз задумываюсь: почему никто из детей не готовится к моим занятиям также, как готовлюсь к ним я? Это даже обидно. Но разочарование смягчает Шарлотта — примерная девочка, которая только окончила второй класс. Она всегда ответственно подходит к уроку, делает домашнее задание, а я, в ответ, клею ей наклейки. Ну такие, с котиками. Хорошая мотивация.       На остановке многолюдно. Все толкаются, когда садятся в автобус, и я с ужасом понимаю, что мне придется ехать стоя половину пути. Дорога длится час. Минуя станцию за станцией, во мне разрастается одинокое чувство. Закрываю глаза, дабы не видеть депрессивные многоэтажные дома, которые возвышаются к пасмурному небу. И на мгновение у меня получается абстрагироваться от мира: тишина закупоривает пространство, капли дождя бьются о запотевшее окно.       Но это длится недолго. Голос называет нужную станцию, после чего я оказываюсь на промозглом ветру. Еще немного — пять минут, и я попаду домой к Тимоти. Там его мама предложит мне горячий чай. Обычно я отказываюсь, но в этот раз точно соглашусь. Тротуар больше похож на сгустки грязи из-за стройки по сторонам. Ботинки увядают в какой-то глине. Я не разбираюсь в подобном, но разбираюсь в том, что выгляжу неопрятно. Отлично. Теперь мне будет стыдно перед всеми членами семьи мальчика.       — Здравствуйте, Бо! — кричит ребенок, приоткрывая мне дверь.       — Здравствуй, Тимми, — я улыбаюсь ему, параллельно стряхивая нечто вязкое с обуви.       Лучезарная Кетрин выглядывает из-за мальчика и также приветствует меня, пропуская через порог.       — Как Вы добрались? Сегодня так зябко, — лепечет она, забирая из моих рук пальто.       — Отлично! С транспортом никаких проблем!       — Это замечательно! Я слышала, что скоро в вашем районе транспорта будет ходить больше?       — Да, говорят, что так, — расправляю плечи, разувшись.       Было бы здорово. Но речь об этом идет уже пару месяцев, а прогресс отсутствует. Если бы автобусов стало больше, я бы добиралась до занятий менее проблематично. Скоро зима, а это значит, что мне придется стоять зажатой между людьми не в пальто, а в объемной куртке.       — Будете чай? — Кетрин спрашивает и проходит на кухню, поправляя синий ободок на блондинистых волосах.       Она выглядит ухоженной и молодой. Когда-то, занимаясь с Тимоти, я невзначай услышала ее разговор с кем-то по телефону и была совершенно не удивлена, когда узнала, что Кетрин является владелицей салона красоты. Такой род деятельности ей очень подходит.       — Если можно. Спасибо!       В доме пахнет свежей выпечкой. Тимоти, что весь наш разговор кружился вокруг себя, побежал за мамой, чтобы выпросить слойку. Я смотрю на часы, расстраиваясь. Наше занятие снова задержится из-за таких мелочей.       — Сегодня позанимаемся математикой, — я окликаю мальчика, который быстро запихивает еду в рот.       — Матема-а-а-тика-а-а-а? — стонет он.       — Перестань! Конечно, математика нужна. Например, чтобы сосчитать слойки, — грозится Кетрин.       Когда с булкой покончено, мы проходим в гостиную. Тимоти достает тетрадку в клетку — клянусь, она больше похожа на подставку для моего чая. Мотаю головой, вздыхая.       — Повторим прошлую тему?       — Не-а.       — Как же мы тогда приступим к следующей?       — Никак. Я не делал домашнее задание, потому что ненавижу считать в столбик!

***

      Прихожу домой и чувствую себя безумно ленивой. Силы иссякли после долгого занятия и не менее долгой поездки обратно. Веки тяжелеют, мысли становятся легкими и далекими. Я почти проваливаюсь в сон, лежа на диване, но звонок в дверь заставляет меня вскочить от испуга и неожиданности.       Поправляя длинную черную футболку — единственную вещь, находящуюся на мне, я не решительно шагаю в сторону шума. Гостей не ожидается, поэтому я поначалу даже задумываюсь о том, нужно ли вообще подходить к двери.       С огромным облегчением я вижу перед собой Эрика в спортивном костюме для бега. Улыбка не сходит с его лица, когда он растрепывает свои волосы, пытаясь меня намочить.       — Ты чего, спишь еще? — удивленно спрашивает парень, когда замечает мой «помятый» вид.       Я сжимаюсь от порыва ветра и отхожу на полшага назад от открытой двери. Ливень только усиливается. Эрик бегает довольно часто, чтобы вернуть потерянную форму, но в такие пасмурные дни — никогда.       — Нет, только приехала с работы.       Отчасти я уже привыкла к тому, что он не помнит ничего, что касается меня. Не обида, а раздражение жужжит в груди.       — Правда?       — Нет, вру. Конечно правда, Эрик. Я писала тебе СМС вчера.        — Точно! Ага, припоминаю. — и эта интонация означает: «Мне плевать».       Его руки наливаются ярко-красным оттенком из-за холода, а одежда и обувь промокли насквозь. Выглядывая за спину парня, я не замечаю его автомобиля. Это означает, что он прошел пешком не меньше, чем три квартала.       — Что ты тут делаешь? И почему не на машине?       — Я вышел позаниматься спортом и… Я просто хотел увидеть тебя.       Это похоже на правду. Или не совсем. Не знаю точно. В последнее время мы совсем начали отдаляться друг от друга. Вернее… Я бесповоротно начала отдаляться от Эрика. Мы больше не проводим каждый день вместе. Это радует меня, но безумно огорчает его (так казалось). В его лице я улавливаю, что он хочет хотя бы попробовать разрушить эту появившуюся преграду между нами.       — Я люблю тебя, детка.       Его дыхание сбивается. Эрик наклоняет голову и пытается заглянуть в мои глаза. Я прячу их как можно лучше, внимательно разглядывая неровности на полу. Парень нервно сглатывает от повисшей между нами паузы. Мне становится ужасно неловко из-за этого.       — И я тебя, Эрик.       Шаблонный ответ рассеивает его волнение. Он касается моей ладони, переплетая мизинцы наших рук. Я улыбаюсь, так как этот жест понятен лишь нам двоим. Он означает, что мы вместе и что у нас все хорошо. Чувство вины просачивается между нами. В какой-то момент нечто черное, как смоль, пробирается в ваши отношения и начинает медленно разъедать их. Смоль, в нашем случае, не пришла со временем. Она была всегда.       Я заминаюсь на месте, а после оказываюсь в его мокрых объятиях. Эрик прижимает меня к себе, поглаживая по голове. Руки находятся в прежнем положении.       — Прости, что обижаю тебя. Я очень виноват.       Сердце сжимается от этих слов. Слезы сами выступают на глазах, и я прижимаюсь к нему еще ближе. Надежда умирает последней, ведь так говорят? Вдруг он изменится? Такое возможно?..       Мы стоим так некоторое время. Эрик говорит успокаивающие слова, и мне действительно, пусть и чуть-чуть, становится легче. Вскоре тело совсем промокает, и я начинаю дрожать. Уже поздно, Эрик спешит домой. Я захожу в теплое помещение и больше не могу уснуть, думая о том, что теперь все точно должно наладиться.       Следующие дни не отличаются друг от друга. Я провожу время дома и «вишу» с Эриком на телефоне. У нас все чуток лучше. Правда, я не могу понять, нравится ли мне это. Так или иначе, через четыре дня мы отправляемся на вечеринку. Тусовка в самом разгаре. Дом вмещает в себя больше народу, чем предполагалось изначально. Мы собрались отдохнуть небольшой компанией — пара друзей Эрика, пара моих подруг. Но в процессе веселья мы приглашаем все новых и новых знакомых, отчего вскоре здесь собираются даже те люди, которых я едва-ли видела хоть раз в жизни. Из-за постов Хлои в социальных сетях, постепенно о нашей тусовке стало известно всем вокруг.       Светодиоды излучают прерывистые белые вспышки. На стенах наклеены неоновые ленты. Они переливаются всеми возможными яркими цветами: от фиолетового до кислотно-желтого. Из огромных колонок, которые друг Эрика притащил с собой, басами звучит ремикс популярной песни:

“I still see your shadows in my room

Я до сих пор вижу твои тени в своей комнате,

Can't take back the love that I gave you

Не могу вернуть ту любовь, что тебе отдал,

It's to the point where I love and I hate you

Уже дошло до того, что я тебя люблю и ненавижу,

And I cannot change you, so I must replace you, oh

И я не могу изменить тебя, так что я должен тебя заменить.

You found another one

Ты нашла другого,

But I am the better one

Но я — лучше,

I won't let you forget me

Не позволю тебе забыть меня”

      Ближе к вечеру на деревянном паркете находятся десятки стаканчиков, пустых бутылок и все те украшения, которые мы с Хлоей старательно развешивали по стенам для создания атмосферы. Хэллоуин — подходящий праздник для того, чтобы напиться «вдребезги» и уйти от реальности. Этим и занимается моя лучшая подруга, за которой я наблюдаю издалека. Девушка энергично танцует у барной стойки, постоянно поправляя свой синий парик. Она нарядилась в облегающий джинсовый костюм, состоящий из юбки и короткого топа. Это, разумеется, не остается без внимания — пришедший капитан футбольной команды сразу положил на нее глаз, чему Хлоя безумно рада.       — Стивен не отходит от меня весь вечер, наконец-то я его очаровала!       Она визжит от радости, когда подходит ко мне с этой новостью. Я по-доброму смеюсь, когда Хлоя в тысячный раз смотрит на себя в зеркало, отчего в ответ получаю ее недовольное цоканье.       — Ну, как я выгляжу, Бо?       — Как всегда превосходно! Только… Поправь свою лямку от лифчика, ее видно из под топа.       Щеки девушки горят от перевозбуждения, когда она торопливо делает мне замечание.       — Так и должно быть, ничего ты не понимаешь!       Довольно твердый маленький диван местами мокрый, так как на него периодически разливают алкоголь. Я сижу с краю, пытаясь отойти от количества выпитого спиртного. Мое веселье началось раньше остальных, поэтому к самому пику вечеринки я тихо сижу в сторонке, грустно размышляя о чем-то своем. Я не умею придумывать себе такие образы, как Хлоя, поэтому одета гораздо проще нее. Легкий нюдовый макияж, укороченная блуза пастельно-розового цвета, белая теннисная юбка и кулончик на шее с изображением «Хеллоу-Китти». При выходе из дома Эрик сказал, что это хороший образ для того, чтобы мы были наедине, и плохой для того, чтобы показываться в нем на людях. Времени переодеваться не нашлось, поэтому ему пришлось смириться с выбором.       — Пойдем танцевать!       Лия выкрикивает эти слова, прыгая на свободное место рядом со мной. Ее мейк совсем испорчен, а дыхание не может восстановиться от только что проделанного трюка в виде 5 шотов текилы подряд.       — Я уже натанцевалась …       — Да, конечно, ведь три часа назад ты попросила поставить песни Джастина Бибера и пыталась повторить связки из его клипов.       Я смущаюсь и мое лицо приобретает красный оттенок. Хорошо, что это было еще до того, как пришли все эти незнакомые мне люди.       — Вставай и покажи всем класс! Хочешь, мы снова включим песни твоего смазливого красавчика?       Лия громко смеется и подмигивает мне. Она демонстрирует пару движений, которые я исполняла ранее, весело двигая руками. Я шутливо толкаю ее в плечо и наконец встаю с дивана. Мы протискиваемся через толпу в центр зала, попутно хватая Хлою за собой. В ее руках находится только что налитый джин-тоник, который она с огромным энтузиазмом протягивает мне.       — Пей!       — Пей до дна! — Лия тут же подхватывает возглас девушки.       — Пей!       Они завопили вместе. Впереди нас ждет еще целая ночь, а может даже и часть утра. Мы все пришли сюда отрываться, поэтому смысла сидеть в одиноком уголке нет. Я подношу напиток к губам и через секунду стакан уже опустошен. Алкоголь обжигает мое горло, поэтому я слегка морщусь. Девочки берут меня за руки, когда начинает играть новый трек, и мы сливаемся с толпой, крича слова из любимой песни.

***

      Я не вижу Эрика слишком долго. В какой-то момент я потеряла его среди толпы, а после слишком увлеклась общением с подругами. Чувствую, что хочу домой, и решаю отыскать парня. Сейчас слишком поздно и небезопасно для того, чтобы отправиться пешком в одиночку.       Парень в маске из фильма «Пила» толкает меня, когда я пытаюсь протиснуться между людьми. Я вежливо извиняюсь за свою торопливость и получаю в ответ что-то вроде:       — Смотри куда идёшь.       Плохое предчувствие посещает меня. Лестница на второй этаж свободна, поэтому я быстро поднимаюсь по ней, решаясь осмотреть каждую комнату. К счастью, их не так много.       Я испытываю дикое смущение, когда открываю самую ближнюю дверь: пара увлеклась друг-другом так сильно, что даже не замечает меня. Покраснев, я быстро направляюсь к следующим помещениям, надеясь, что в них я не увижу того же. Среди всего шума мне удается расслышать знакомый смех. Голос Эрика. Он исходит из самой дальней комнаты. Радуюсь, что мои поиски не продлились слишком долго.       Дверь заперта. Мне приходится громко стучать, иначе это осталось бы незамеченным. Смех затихает, и я слышу торопливые шаги. Мне открывает Итан — лучший друг Эрика. Я улыбаюсь ему. Он всегда был хорошим и доброжелательным ко мне, но в данную секунду я отчетливо понимаю, что Итан немного озадачен моим появлением.       — Я ищу Эрика, он здесь?       Мой вопрос смущает парня. Его глаза бегают в разные стороны. Я хмурюсь, когда он говорит:       — Нет, Эрик… Эрик где-то на улице.       В комнате очень темно; даже при огромном желании я не смогу разглядеть в ней моего молодого человека. Но этого и не потребовалось, ведь я вновь слышу его голос.       — Итан, если Бо придет, даже не вздумай открывать ей дверь… — его речь беспредельно вялая и сбивчивая. Я нервничаю сильнее прежнего. Он слишком напился.       — Черт… — Итан выругивается, беспокойно оглядываясь за спину.       — Впусти меня.       — Бо, тебе правда лучше уйти…       Парень преграждает мне проход. Его руки поставлены по обе стороны проема, он почти не смотрит мне в глаза. Мысль о том, что могло случится с Эриком, доводит до мурашек.       — Впусти меня, я хочу его видеть.       Я должна понять насколько все плохо. Прежде чем Итан смог бы мне возразить, я ловко пролезаю через маленькое отверстие между его телом и дверью. Голова кружится от темноты, и я теряюсь в пространстве, пытаясь увидеть хоть что-то. Я нащупываю выключатель рукой на шершавой стене.       Молчание повисает в комнате. Я слишком шокирована для того, чтобы говорить.       — Бо…       Итан крепко хватает меня, предотвращая мои дальнейшие действия.       Слезы застывают в глазах.       — Пожалуйста, пойдем, я отведу тебя домой...       Я почти ничего не слышу. Руки Итана окольцовывают мою талию. Я закрываю рот ладонью, чтобы остановить вырывающийся крик.       — Эрик?       Тело дрожит и в какой-то момент перестает меня держать.       Итан вовремя ловит меня и прижимает к себе со всей силы.       Эрик, мой Эрик, он сидит на полу в дальнем углу почти без сознания. Голова откинута вбок, черная футболка запачкана в порошке. Светлые волосы прилипают ко лбу из-за пота. На тумбочке, что находится рядом, рассыпаны белые дорожки. Губы Эрика кажутся бледными и сухими. Мое сердце сжимается, когда я не замечаю ни единого движения.       — Бо, мне очень, очень жаль.       — Он хоть жив?! Почему он... Почему он не двигается?! — я начинаю кричать, поворачиваясь к Итану. Его взгляд полон вины.       — Успокойся, он жив, просто слишком много принял, — парень до сих пор крепко держит меня и пытается утешить.       — Ты, Итан, лично ты клялся мне, что такого больше не повториться!       Я вновь судорожно оборачиваюсь к Эрику, который находится в том же неподвижном положении.       — Прости, я знаю, но у меня не получилось остановить его.       Я вдруг понимаю, что глаза Эрика в крайние месяцы были красные не просто так. Все это время: когда мы были на боях, когда он пришел ко мне в проливной дождь. Его неадекватная реакция на мои слова, частая и неожиданная смена настроения и безразличие. Я списывала это на наши разрушенные отношения, на его характер, на ненастную погоду, плохое самочувствие, на что угодно. Какая-то часть меня искренне хотела верить ему.       — Как давно это началось?       Моя нижняя губа подрагивает. Я не уверена в том, что хочу знать ответ. Разочарование настигает, когда Итан безнадежно мотает головой.       — Последние полгода.       Это разбивает сердце на мелкие кусочки. Я способна останавливать слезы, и они переходят к рыданиям. Тошнит, и я чувствую, что вот-вот упаду в обморок. Мой парень лежит обдолбанный в край, мой друг не перестает раскаиваться за все то, что случилось.       — Я больше не могу. Когда Эрик придет в себя, скажи ему, чтобы он даже не смел подходить ко мне.       «Я больше не могу» — вытаскивается из меня, как раскаленными щипцами. Болью, которая копилась два с лишним года. Отчаянием, которое навалилось пуще прежнего. Теперь это окончательное решение. Ни за что не прощу его. Стерплю что угодно, вынесу все слезы и скандалы, но к нему не вернусь. Он давно перешел черту, а то, что сейчас…сравнимо с гонкой, где болид вылетел с трассы и перевернулся десятки раз, разрушив не только себя, но и других.       — Я провожу тебя…       — Нет, Итан, ты тоже иди к черту!       Парень нервно сглатывает, когда я отталкиваю его. Он хватается за голову и отходит в сторону, шумно выдыхая. На что они надеялись? Как эта ситуация могла остаться незамеченной? Я думаю о том, что если соседи вызовут копов из-за шума, то им грозит серьезная опасность.       — Бо, прошу, прости меня если сможешь.       Пульс стучит в висках. Истеричный смех накрывает меня, когда я смотрю Итану в глаза. Мы в хороших отношениях, и он искренне хотел помочь избавить Эрика от этого дерьма. Когда мне впервые пришлось застать парня под кайфом, Итан оказался единственным, кто посочувствовал мне. С того времени мы близко общаемся. Он видел, что с Эриком делают наркотики, и его, как и меня, пугало все происходящее. Мы обзавелись общей целью, я думала, что могу положиться на него. Да, он срывался, и мы вытаскивали его из болота опять и опять, но последние семь месяцев Эрик божился, что чист.       — Обещаешь?       — Клянусь тобой, Бо. Клянусь твоей жизнью.       — Ты врал мне, что он завязал.       — А что еще мне оставалось делать? Он ведь мой друг, Бо!       Я боялась именно этого. В глубине души я понимала, что Итан никогда не станет сдавать Эрика.       — Ты и мой друг тоже…       Глаза Итана расширяются. Парень отворачивается к стене, громко матерясь. Он оказался в безвыходном положении, но говорить об этом сейчас у меня нет сил. Я не думаю, что смогу выдержать еще одну волну истерики. Воздуха критически мало. Осмотрев Эрика вновь, я выбегаю из комнаты.