Охота ценою жизни II

      Сознание покинуло Эллис сразу, как только она посмотрела на Призрака, который удержал ее от падения. Очнулась через день, в своей гостиничной комнате. Каждая клеточка тела ныла так, будто его разорвали на части, а потом заново собрали. Голова грозила лопнуть от боли. А что касается ребер – похоже, что их дробили топором. Покрывало закрывало ее голое тело. Заглянув под него, она увидела на коже большие синие кровоподтёки, и на левом боку повязку, под которой щипала зашитая рана от пореза. На руках множество ссадин, и полностью забинтовано правое предплечье. В пылу битвы раны не замечаются. И первое, что всплыло в уме Эллис - битва со здоровяком.       «Почему я еще жива?» – подумала она и мысленно возвратилась к моменту - за минуту до того, как потеряла сознание. – «Призраки, они…»       Эллис закашляла от обезвоживания и боль отозвалась в каждом миллиметре организма, взлетев фейерверком в голове. Захотелось завыть, как раненный койот, но она, стиснув зубы сдержала этот животный позыв.       К ней подлетела Мия. Подруга, которую Эллис не сразу заметила в темных утренних сумерках, спала в плетенном кресле возле окна. Все время, она и Кира дежурили возле нее, подменяя друг друга.       – Пить хочу. – сухим голосом сказала Эллис и Мия поднесла к ее губам стакан с водой, помогая поднять голову. Было видно, как каждое движение дается Эллис с мучительной болью и трудом.       Осушив до дна стакан, она спросила:       – Сколько я была без сознания?       – Сутки. – ответила Мия, присаживаясь рядом с ней на кровать.       Увидев подругу живой и невредимой, Эллис это принесло невероятное облегчение. От пережитого, вид у Мии был уставший и очень грустный, а в глазах сверкали слезы. Пока Эллис находилась без сознания, она чаще всех была рядом с ней, заботясь о ее покое и состоянии.       – Как же мы… – Мия вытерла с щеки скатившуюся слезу, – переживали за тебя.       – Я живучая скотинка. – попыталась выдать улыбку Эллис, но вышло криво. – Расскажи, что с другими?       – Я всё тебе расскажу, только чуть позже, мне велено позвать врача сразу же как ты очнешься. – подошла девушка к подоконнику, чтобы поставить стакан.       – Ну хотя бы скажи, как Шеф и Кира?       – Они живы.       У Эллис отлегло на сердце, и она закрыла глаза, но перед ней вспыхнула картина смерти Ника и всей битвы, заставив ее сердце снова сжаться и заплакать.       «Мой бедный друг. Это я во всем виновата, я обрекла вас всех на смерть. Всё из-за меня. Простите, простите меня.»       Никогда еще она не чувствовала себя такой опустошенной и разбитой. Крупные слезы катились на подушку, произошедшее казалось безумием, она осталась живой лишь одним чудом, но какой ценой.       Мия вернулась в комнату спустя несколько минут, с пожилым человеком, держащим в руках квадратный ящик.       – Как вы себя чувствуете? – первое, что он спросил, кладя на кресло ящик с медикаментами.       – Будто Монарх переехал. – тихо ответила Эллис.       – Вы очнулись, а значит скорое выздоровление не за горами. – достал врач стеклянный шприц и ампулу. – Меня, кстати, Бруно зовут.       – Очень приятно. Мое имя вам наверно известно.        – Ваше имя теперь известно всему южному континенту. – набрал он укол и подошел к кровати, чтобы ввести его больной.       – Что это такое? – уставилась Эллис на шприц.       – Обезболивающее, которое вам сейчас необходимо постоянно получать. Я введу его в плечо и через пятнадцать минут боль начнет уходить.       И после того, как сделал укол добавил:       – У меня еще много пациентов, которых нужно проверить. Поэтому я оставлю вам необходимые лекарства, а перевязку ран проведу позже или пришлю кого-нибудь из учеников.       Он объяснил девушкам время приема лекарств, закрыл свой ящик и напомнив о покое, который Эллис следует соблюдать, удалился из комнаты.       Врачей в городе было шесть. Бруно был старшим и самым опытным. День и ночь они оказывали помощь раненым с различной степенью тяжести. Их было очень много, а те, к кому они не успевали, в ту же ночь умирали, не дождавшись помощи. Многим раненым была необходима кровь и каждый здоровый житель становился в очередь для ее сдачи. А иначе никак.       После того, как док ушел, Мия рассказала всё, что случилось с ними в гостинице, и про итог всей битвы. Шеф был в тяжелом состоянии, он потерял много крови, она и Ричард стали ему донорами. Но сейчас с ним всё в порядке, он в сознании и лежит в соседней комнате, принимая ухаживания женщин-соседок с первого этажа. Кира спит после ночного дежурства. Ларри отделался поверхностными ранениями: легкими порезами, хотя был в самом пике боя. Шона спасли в самый последний момент, когда парень почти испускал дух. Джек остался без руки. Кто-то потерял ногу. Но число выживших бойцов оказалась плачевной: пятнадцать, вместе с девушками и Шефом.       – Какой ужас! Это я виновата. – закрыла лицо ладонями Эллис.       – Эл, не надо. Никто не виноват. Ребята знали на что шли, когда ехали на Юг. Мы могли вообще не доехать, погибнув в той же пустыне.       – Но ведь это я затеяла эту поездку. – и она резко посмотрела на подругу. – А что произошло с Призраками? Я помню… когда я отрубила голову бугаю, они перестали биться, а один даже подхватил меня, когда я начала терять сознание.       – Никто не знает в чем дело, они позволили себя арестовать, и стража заперла всех в клетках. Один из Призраков вот что мне передал… – Мия подошла к шкафу, открыла дверь и вытащила оттуда медальон с цепью, что висел на шее громилы. – Он просил, чтобы я передала его именно тебе, сказал, что он теперь твой. Я отмыла его от крови и грязи.       Эллис взяла из руки подруги драгоценное украшение, которое весило не меньше полкилограмма. Роскошный медальон был размером с половину ладони Эллис, круглой формы. Внутри прочного золотого круга, располагалась восьмиконечная звезда, напоминающая солнце и лучи. Каждый луч был наполнен по отдельности восемью драгоценными камнями: алмазом, сапфиром, изумрудом, рубином, опалом, нефритом, жемчугом и малахитом, которые вращались по своей оси. Законченность этому ансамблю придавал фелтрит, вписанный в центр изящной звезды. Это была по истине искусная работа ювелира.        – Дороженная вещица. – восторгалась Эллис украшением. – И что же они больше ничего не сказали?       – Нет, ничего.       – Похоже я убила их главаря, поэтому они сдались. Наверно не ожидали, что так случится.       – Эл, – Мия взяла ее за руку, – как бы там ни было, ты спасла нас.       – Я не представляю теперь, как вернуться в Источник.       – Мы что-нибудь придумаем. А сейчас просто отдыхай. – подруга поправила на ней покрывало. – Пить будешь?       – Нет. Мия, спасибо тебе за всё. Ты столько сделала. Спасибо. – Эллис смотрела на подругу с благодарностью.       – Ну что ты, мы ведь семья. – улыбнулась она, после чего ненадолго оставила ее одну.       Обезболивающее действовало хорошо, раны переставали сильно тревожить, организм успокоился и расслабился, от чего Эллис начало клонить ко сну и вскоре она уснула, прямо с медальоном в руке.       Проснулась во второй половине дня, в окно било яркое обеденное солнце, раздавалось громкое пение пташек, и казалось жизнь возвращается. На подоконнике в задумчивости сидела Кира, поджав ноги к груди, и смотрела в открытое окно. Эллис была счастлива видеть подругу. Обратив внимание на ее перебинтованную руку, она произнесла:       – Эй, подбитая, Призраки не опаснее мутантов, да?       Услышав голос, блондинка мигом соскочила с окна и подошла к кровати, грустно отвечая:       – Чья бы корова мычала. Досталось же тебе.       – Как рука?       – Ерунда, другим повезло меньше.       В комнату постучали, заглянул Бруно и сообщил, что пришел сделать Эллис укол и перевязку. Сначала он ввел ей утренний препарат, потом принялся за осмотр тела. Врач снял повязку с бока, и Эллис увидела проделанную работу мастера. Шов, длинной с указательный палец был ровный и аккуратный. Бруно смазал его мазью, наложил стерильную марлевую повязку и зафиксировал ее на теле пластырем. Затем принялся осматривать руку, которая была исполосована мелкими порезами. Обработал их каким-то заживляющим средством, забинтовал обратно и сказал:       – Я попрошу принести вам супа.       – Я не хочу есть. Меня тошнит. – ответила Эллис, накрываясь покрывалом.       – Есть необходимо. А тошнит, потому что вы получили сотрясение. Еще у вас сломано три ребра.       – Черт! Это сколько мне придется проваляться так?       – Неделю, как минимум. Это только, чтобы швы затянулись. Ребрам заживать будет сложнее, где-то два месяца, а для полного их исцеления нужно пять месяцев.       – Можно я выйду в окно.       – А как вы хотели, – закрыл врач свой ящик, – если не хотите сделать себе хуже, придется потерпеть. Всё, выздоравливайте, а я зайду к вам с утра.       – Спасибо. – сказала Кира и обратилась к подруге, когда тот оказался за дверью. – Классный доктор. Он и мне руку зашил.       – Полгода я тут точно торчать не собираюсь. – пробурчала Эллис.       – Завтра будут похороны.  – опустилась Кира в кресло. – Люди до сих пор собирают трупы по городу.       – Живых Призраков тоже закопайте или сожгите вместе с мертвыми. – Эллис испытывала к ним одну только ненависть. – Жаль поглядеть не смогу.       – Шеф сказал оставить их в живых.       – Для чего? – вытаращилась она на подругу. – Эти сукины дети порубили стольких людей. Зачем их оставлять?       – Не знаю, но он, когда очнулся, сразу дал приказ.       – Кстати, стражники тоже бились браво. – отметила Эллис.       – Да, их трупы по всему городу валялись. Остальные, теперь Шефа слушаются. Гуидо, тварина, так и не появился в городе. Руки чешутся повесить его посередине площади… Эл, – Кира придвинулась вперед, – как тебе удалось прикончить вождя? Все только о тебе и говорят.       Эллис уставилась в потолок, вспоминая все свои чувства в тот момент и заговорила:       – Я уже думала, что умираю. Было очень страшно. И вдруг слышу внутренний голос – со мной как-будто мой отец заговорил. Он мне напомнил главный урок, и во мне откуда-то появились силы. Я благодарна папе, что он был в моей жизни, хоть и недолго. Но он успел дать мне очень многое. – и она попросила подругу подать ей воды.       Кира взяла с подоконника бутылку, наполнила стакан и помогла Эллис приподняться. Та отпила половину и корчась от боли, легла обратно.       – А я вот совсем не знаю своего отца. – села обратно блондинка и предалась в воспоминания. – Маму помню хорошо, она умерла от туберкулеза, когда мне было тринадцать, и я осталась круглой сиротой, как и многие из нас в то время. До шестнадцати, скиталась от поселения к поселению, пока не познакомилась с одной безумной компашкой, которая приняла меня к себе, научила по-настоящему выживать и зарабатывать на гонках. И вот как-то раз, наша гоночная шайка приехала в одну общину, чтобы посоревноваться с местными. Там я впервые увидела Мию. Тогда ей было всего пятнадцать. Она помогала своей матери обслуживать посетителей в какой-то харчевне, больше похожую на бордель. Девчонке, вроде нее, не следовало находиться там, но ее матери было на это наплевать. Она спокойно рассиживалась на коленях каждого, кто тянул к ее заднице руку, не стесняясь присутствия дочери. Со временем, я стала посещать то заведение каждую неделю. Мы с Мией отлично поладили и чем больше я общалась с ней, тем меньше мне хотелось оставлять ее там. И вот, возможность увезти ее, оказалась не за горами.  Как-то раз, по просьбе матери Мии, я набрала из скважины воды и привезла им. Но, когда я вошла внутрь, то увидела, как Мию всю в слезах, насильно уводил за руку в каморку омерзительный человек, в трое старше ее. А довольная мамаша считала полученные за дочь монеты. – Кира сглотнула горький комок, переживая заново тот момент. – Я пришла в ужас, бросила бутыль с водой, достала пистолет и пристрелила башку той безобразной скверне. А потом нацелила дуло на мать, но Мия меня остановила. В тот же час я уговорила ее уехать со мной, и с тех пор мы вместе.       Кира закончила, а заметно удивленная историей Эллис произнесла:       – Почему я не знала об этом раньше?       – У каждого есть свои нерассказанные истории. – ответила блондинка.       – А что сейчас с ее матерью?       – Не знаю. Семь лет прошло, мы больше не встречали ее и Мия не горит желанием.       – Мия славная у тебя.       – Я не понимаю за что она любит меня, у меня такой ужасный характер. Она спокойная вода, а я… даже не знаю, как себя и назвать.       – Ты огонь, который она в нужный момент тушит. – легкая улыбка коснулась губ Эллис.       – В точку сказано. – ответила Кира. – Она весь вчерашний день проревела, за тебя беспокоилась. Я уже начала переживать, как бы не заболела.       – А кто меня сюда притащил? – спросила Эллис.       – Ларри. Он всю дорогу нёс тебя на руках и как псих орал на весь город, чтобы тебе помогли. Док заштопал, а Мия привела в порядок. С меня то никакой был помощник. Одежду ей пришлось выбросить, на тебе живого места не было.       – Да и черт с этой одеждой. – тяжело выдохнула она.       Чуть погодя неизвестная женщина принесла на подносе тарелку с супом и стакан сока из вареных фруктов. Кира помогла подруге усесться, подложив под спину подушку. Эллис ела медленно, стараясь не делать резких движений и оценила хороший вкус бульона, который выпила в первую очередь, а потом расправилась с гущей: овощами и мясным фаршем.       Вечером ее посетили друзья: Ларри, Ричард и Пьер. Всех оставшихся в живых бойцов сразу же, в трагическую ночь, переселили в дом Хавьера, для удобства работы Бруно. У первого на лице были порезы, забинтовано плечо, Пьеру и Ричарду повезло больше всех, они отделались только синяками. Выражение лиц всех троих было серьёзным и опечаленным. Даже Ларри – любитель подурачиться и паясничать выглядел непривычно напряженно.       Ночью Эллис не могла сомкнуть глаз. Она отправила подруг спать, заверив их, что сможет сама потихоньку сходить в туалет и налить себе воды. Но они всё равно снабдили ее рацией, чтобы в случае чего, звала на помощь. Показали, как пользоваться: в ее работе не было никаких сложностей, рация была настроена на волну подруг, нужно только нажать на кнопку, чтобы сказать или ответить.       В голове то и дело крутились воспоминания сражения, от которых к горлу подступали слезы, а в носу щипало. Она не горевала так с тех пор, когда погибли ее родители. Потом вытащила из-под подушки медальон и начала разглядывать в ночном свете. Удивительное, приятное глазу украшение было покрыто тайной и молчанием Призраков. У нее было много к ним вопросов, и она решила, что как только сможет ровно передвигаться по комнате, наведается в тюрьму и выпотрошит из них всё. А если не захотят говорить, тогда применит силу, не свою, но тех, у кого она есть.