Охота ценою жизни II

      В Источнике год тянулся, как три. Нескончаемая вереница дней и ночей была однообразна. После отъезда Эллис, Ами долго не находила себе места, с тоской смотрела на кровать, поздними вечерами сидела в столовой, глядя на пустые столы, где когда-то завтракала, обедала и ужинала любимая, озаряя её скучную жизнь своей улыбкой. Мучительное ожидание разъедало сердце. Первые два месяца Ами постоянно ощущала опустошенность, усталость, тоскливое отчаяние. Ела один раз в день, на прогулки не выходила, почти ни с кем не контактировала, кроме мамы и брата. Но потом понемногу тоска начала разжимать свои лапы: за заботами, книгами и наукой, которые ненамного скрашивали время. Прошло восемь месяцев, больше того, что осталось, а ей всё равно казалось, что ждать слияния с «половинкой» придется еще очень и очень долго.       Макото со дня исповеди дочери, ни разу не поднимала эту тему. Любви в ней не убавилось, как опасалась Ами. Внешне мать вела себя обычно. Но нельзя было не заметить, что, когда она говорила об Эллис, ее глаза заволакивала пелена грусти, и это настроение часто передавалось Ами. Она, как и прежде ждала возвращения своей старшей дочери, и молилась по ночам в комнате: за неё, за младших, и чтобы святые защищали Источник.       Однажды в бессонную ночь, Ами услышала, как мама бубнит за дверью молитву. Она стукнула и вошла к ней, прерывая её разговор с небесами. Ами человек науки и в Бога не верила, но неожиданно для себя ей захотелось помолиться.       – Мам, можно с тобой?       – Конечно, милая, – обрадованно ответила женщина, – садись ко мне.       Дочь села на постель, мать взяла её руку и зашептала. Ами слушала, а потом закрыла глаза, и первый раз в своей жизни сама мысленно обратилась к Богу с просьбой охранять Эллис, вернуть её к ней, и попросила даровать им долгую совместную жизнь. И с того раза, вот уже в течении полугода, девушка молиться каждую ночь, подогревая в себе надежду на скорую счастливую жизнь.       Ежедневные тренировки Акане делали его сильнее. Он возмужал, закалился в боях с мутантами и Головорезами, стал настоящим бойцом и научился вместе с Габриелем водить автомобиль. Его боевыми уроками занимались в основном Джонас и Маркус. Поблажек не давали, он и не просил. Был терпелив, работая на износ. Поставил цель добиться таких же результатов, как его учителя и спустя полгода преуспел. Техникой метания так и не смог хорошо овладеть, зато прекрасно наловчился в стрельбе. Он был хорошим примером для многих ребят. Мальчишки, парни и даже некоторые девушки, брали уроки у бойцов или просили самого Акане позаниматься с ними, на что он без лени соглашался. Габриель, вернувшись из пустошей поменял свой взгляд на убийства и тоже взялся за оружие, достигнув неплохих навыков. Чем больше будет боеспособных в Источнике, тем прочнее станет защита.       Мутанты не раз обращали свой кровожадный взор на их землю. Заходили на территорию Источника малыми стайками, по пять, а иногда по семь особей, раз-два в месяц. Бойцы всегда были готовы их встретить и хорошо справлялись. После отъезда Эллис, Маркус принял решение объединить обе общины, чтобы избежать лишних неприятностей и трагедий. Без возражений Старшие переселили людей. Потесниться пришлось всем жителям, но как говориться: в тесноте, да не в обиде. Жильё Акане заняли две молодые девушки из второй общины, которые стали жертвами насилия Головорезов в школе и недавно родили от них двоих детей. Он самолично предложил им жить в своём доме, а сам переехал к матери и сестре. Спал на диване, в передней комнатке, а иногда, когда дома было ну совсем жарко, стелил футон на прохладный пол в комнате сестрёнки и ночевал вместе с ней. В такие ночи они обычно подолгу говорили, делились своими достижениями: Акане в тренировках, Ами в науке, и очень часто вспоминали поездку в пещеру. Вместе с последним, Ами непроизвольно вспоминалась во всех подробностях первая ночь в трейлере, от воспоминаний которой её накрывало сладкой волной. Ей хотелось вернуться туда, хотелось нежности со своей любимой Лис, просто лежать рядом и наслаждаться друг другом. Пьянеть от её рук и плавиться под ней от губ, как конфетка на солнце. И чтобы это не заканчивалось никогда. Порой она так глубоко уходила в себя, что приходила только, когда слышала от Акане, что-то наподобие: «Ами, ты что уснула?»              Так и случилось в эту ночь, когда брат привставал с пола и смотрел на сестру выжидающим взглядом.       – Извини, задумалась, – повернулась к нему Ами. – Что ты говорил?       – Эл уже наверно на пути к нам. – повторил он и лёг обратно.       – Наверно, по её расчётам, должна уже возвращаться.       – Интересно, что они нашли на Юге?!       – А ты сам, как думаешь, там есть жизнь?       – Я верю, что есть. А ты что, не веришь?       – Верю. Только иногда мне бывает так страшно от мыслей, что Эллис может… Мне кажется я не переживу, если она не вернется.       – Ами, – поднялся Акане, чтобы утешить ее, – Эл сильная, она не погибнет. Быстрее сдохнут все враги на земле, а Эллис останется. – положил он руку на голову, прослезившейся сестрёнке. В нем порой тоже возникал подобный страх, но виду он не показывал, держался стойко. Он понимал, как тяжело Ами и как ей нужна его поддержка. Так как о своих переживаниях она могла поговорить только с ним. С мамой она избегала разговоров о чувствах к Эллис по понятным причинам, а вместо подруг у неё были химические уравнения.       – Мне хочется верить, что у нее всё хорошо. – зашмыгала носом девушка.       – Верь, Ами. Она вернётся. Осталось всего несколько месяцев. День встречи не за горами.       – Да, – и смахнула с глаз солёную воду.       – Вообще удивительно всё...       – Что?       – Ты и Эллис. Вы очень разные.       – Разные, но мне легко с ней, она такая родная.       – У меня с Дианой также. – При упоминании имени девушки Акане всегда улыбался. – Когда мы приедем на Юг я хочу сделать ей предложение. Только никому не говори, я тебе по секрету. Даже Габриель не знает.       – Это здорово! Мама обрадуется. Я бы хотела, чтобы она была рада видеть и меня вместе с Эллис.       – Мама любит вас, просто ей нужно время.       – Я понимаю, – тяжело вздохнула сестрёнка.       – Ладно, давай спать, – лёг Акане обратно в постель, – а то я завтра просплю охоту. Мне бы очень этого не хотелось.       – Не проспишь, я тебя разбужу.       – Если что, прям пинай.       Ами улыбнулась:       – Хорошо, – и добавила: – Спасибо, что ты такой у меня хороший.       – Я никогда не брошу тебя, Ами, – повернулся он на бок, накидывая на плечо покрывало. И через какое-то время брат и сестра почти в унисон засопели.       Охотиться с каждым днем было труднее. Природа в Источнике и за его пределами гасла, пищи становилось мало. Кроликов съели недавно, так и не успев им дать хорошо расплодиться. Охотники всё чаще приезжали с охоты измотанные. В последнее время приходилось отправляться на дальние расстояния, чтобы отыскать хотя бы какую-нибудь животинку. Не гнушались ничем: ловили ворон, койот, крыс, ящериц, змей, а вот недавно поймали семью варанов. Не еда, а праздник для желудка!       Никто в общине не на что не жаловался. Все терпеливо ждали возвращения Эллис и Шефа. И согревались кроткою верою в блаженное и безмятежное время.       Наутро десять человек во главе с Маркусом отправились на поиски еды в долину смерти (пустоши). Акане не проспал благодаря педантичности сестрёнки. После обеда, на пост вышли Габриель и Чак, периодически посматривая в бинокль. Уже полгода бойцы вели круглосуточное дежурство на утёсе, сменяя вахту каждые четыре часа. Ведь неизвестно в какой момент могут заявится враги.       Чак предложил напарнику сыграть в кости. Но перед этим Габриель подошел к краю утёса, в очередной раз приставил окуляры к глазам, чтобы убедиться, что всё вокруг спокойно. Он скользнул вооруженным биноклем глазом по освященной ярким солнцем бесплодной долине, вершинам скал и их теням: всё казалось спокойным.       Когда первая игра подошла к концу, юноша опять навёл бинокль на долину, и вдруг замер, чувствуя, как ужас стягивает кожу на затылке. Он засёк движение у дальних скалистых обломков, граничащих с запретной зоной и закричал:       – Муты!       Чак тут же подскочил к нему и вперился в свой бинокль. Поначалу монстров было немного, но потом парни насчитали больше десятка. Мутанты не шли, а бежали на четвереньках прямо в сторону общины, будто кто-то или что-то им указывал дорогу. Габриель стал бледным и посмотрел на бойца глазами полными ужаса.       – Бегом, бегом! –  потянул его Чак за рукав. – Надо всех предупредить.       Новость о большой стае породила ужас в общине; многие стали паниковать. Как же не вовремя охотники уехали охотиться! И Крис решил взять командование на себя: всех женщин, стариков и детей укрыть в домах, а боеспособных призвал идти к склону, чтобы не дать мутантам приблизиться к жилому участку. И главное – соблюдать тишину, потому что шум далеко разносится по долине.       Люди брали на руки детей и бежали, кто в свои дома, кто в столовую. Ами с Макото хотели, как и многие, укрыться в своём доме, но Бен, настоял, чтобы они спустились в погреб. В нём, как ему казалось, безопаснее, чем в доме.       Погреб уже был заполнен женщинами и детьми, но для двоих нашлось место. Перед тем как захлопнуть крышку, Бен сказал, никому не вылезать, чтобы они не услышали снаружи, и по мере возможности вести себя тихо. Для большего укрепления убежища, он накрыл крышку кухонным столом, перевернув его вверх ножками. Это конечно мало что даст, если мутант захочет добраться до жертв, его не сдержит ни стол, ни крышка, но так или иначе, это всё, что на данный момент мог сделать для них Бен.         Бойцы не успели даже спуститься со склона, а мутанты уже подобрались к транспортам. Как так быстро? Да, просто Габриель и Чак прозевали момент: первая стая давно расползлась по Источнику.       На этот раз мутантов было в значительные разы больше. Они сползали со скал и шарили между машинами, всё время принюхиваясь. Двое запрыгнули на крышу баса, шаркая когтями по металлу. И тут ветер дал уловить их ноздрям струю человеческого запаха, и превратившиеся в чудищ люди пошли на зов живой плоти. Они учуяли бойцов, что рассредоточились по склону. Трое ребят взобрались на утёс, там же находился Габриель.          Как только кровожадные твари пересекли границу отделяющую их от машин, в них полетели пули. Бен торопливо меняет магазин, лихорадочно озираясь по сторонам, и опять начинает стрелять, по тем, кто пытается взобраться по утёсу. Двум чудовищам это удается сделать. Но наверху их настигает смерть, и они трупами падают вниз.       Всё происходящее в дальнейшем в считанные мгновения превратилось в кровавый ад. Бойцы ещё не добили первую волну врагов, как подоспела вторая, которая стала брать людей в клещи. Остервенело и бесстрашно мутанты шли на людей и их оружия, словно ведомые единой волей. Той волей был голод, который доведёт до безумия любого, даже эту тварь.       Огневой бой быстро истощил запас патронов. Требовалось пополнение оружий. Мутанта не легко убить одной пулей, если только боец не отменный стрелок и может с одного выстрела попасть в голову или сердце. Но так как большая половина из сражающихся были совсем «зелёными», пулями они разбрасывались налево и направо.       Волею судьбы ближе всех к машинам оказался Эндрю и Эмма. Они отстреливали мутантов, прячась за бамперами. И когда пистолет Эндрю выдал сухой щелчок. Он решился на отчаянный шаг.       – Подстрахуй меня, – сказал парень подруге.       – Ты куда, идиот?       Но тот уже крался к своему автомобилю, что стоял в десяти метрах от него. Его тут же атакуют двое с боков. Эндрю успевает подставить клинок, и мутант сходу насаживается на него. Нож застревает в рёбрах. Второго боец не успевает обезвредить, но ему помогает подруга. Пуля вбилась в голову мутанта и вылетела из противоположной стороны черепа с частицами мозга. Чудовище мгновенно затихает, больше не издавая ни звука.       Эндрю делает несколько шагов к своему «Гелиосу» и ныряет внутрь. Быстро заполняет пистолет патронами из бардачка. В тот момент за капот когтями цепляется ещё один монстр, боец выстреливает ему в голову, тело скатывается на землю и парень, дав по газам, вдобавок давит его. Кости с треском прорвали уродливую плоть, кровь и внутренности брызнули под колесами. Эндрю удовлетворенно усмехнулся и в азарте понесся дальше – сносить следующих мутантов. Электрокар успел протаранить нескольких – грёб перед собой, как бульдозер, пока не вонзился носом в скалу, которая обрушила на капот и крышу, большой кусок бурой глыбы. В стороны полетели брызги стёкол. Боец, живой, но слегка контуженный, вылез наружу через заднее стекло, и только поднялся на ноги, за ним следом из-под покорёженной машины выкарабкалась живучая тварь и запрыгнув ему на спину, сомкнула клыки на горле, упиваясь теплотой жертвы и мясом. Совсем рядом раздался выстрел, пуля угодила монстру в голову, но было уже поздно: Эндрю в конвульсиях упал на землю и спустя некоторое время утих.       Эмма кинулась к другу, и прижимая к себе его труп начала громко рыдать. К ней подбежал Чак:       – Не время сейчас, Эмма! – попытался он поднять бьющуюся в истерике подругу.       – Отцепись от меня! – рявкнула она, кидаясь на друга, как обезумевший зверь, и врезала по лицу, оставив на щеке красную отметину. Тут их начали окружать три мутанта, бежать было некуда, патроны на исходе. Но неподалёку от них стоял школьный бас.       – Туда! – потащил он за собой девушку, чуть ли не волоком.       Укрывшись под крышей баса, Чак подпёр дверь первым попавшимся на глаза инструментом, но этого было недостаточно, чтобы сдержать хищников. Они ломились внутрь со всех сторон: дело каких-то минут и чудовища будут внутри. Шансов выйти у ребят не было. Друзья им не могли помочь, они кое-как сдерживали линию обороны.       Крис половинил мутанта своим тесаком, однако тут же откуда-то вылетел другой и попытался сомкнуть челюсть на его единственной руке. Только Ева вовремя подставляет своё оружие, и всаживает тесак в брюхо уроду. Затем, для полной уверенности, отсекает голову.       В это же время на склоне, Бен бьёт мутанта булыжником по мерзкой физиономии. Существо падает на спину, парень с остервенением кидается на него сверху и продолжает бить до тех пор, пока то место, где недавно была рожа, не превращается в заготовку для котлет.       Под утёсом Борис катается по земле в обнимку с тварью. Левой кисти у парня нет. Он опрокидывается на спину, и душит барахтающееся чудище, используя раненную руку, как тески. Кровь из запястья хлещет, но у парня есть силы, и он не отпускает мутанта до тех пор, пока тот не сдыхает.       Рядом озверевший другой боец с разодранной щекой, наносит удары ножом чудищу, еще и еще. Но второй успевает вцепиться ему в левое плечо. Парень воет от боли и втыкает монстру нож в место, где у обычного человека располагается глазница.        А неопытная группа, помогавшая обстреливать зверюг, сметенная ужасом бежала стремглав в общину от стаи, которая лезла со всех щелей. Габриелю ничего не оставалось, как удирать с утёса вместе с ними, но он не рванул, как все, в общину, а побежал вниз, решив для себя биться до конца плечом к плечу с ребятами, ставшими ему друзьями.       – Нам конец. Мы в ловушке, – причитала Эмма в басе, сотрясаясь от страха неудержимой судорожной дрожью. – Я не хочу участи Эндрю.       Мутанты скребли когтями кузов и крышу, готовые вот-вот ворваться. Чак подошёл к подруге почти вплотную и дрожащими руками снял с пояса гранату, которую однажды нашёл в Мёртвом городе, но так и не воспользовался ею.       – Я могу всё облегчить, – крепко обнял он девушку.       – А я думала мы скоро заживём... – горькая улыбка скользнула по губам Эммы: она смирилась с судьбой и закрыла глаза, из которых текли слёзы, оставляя грязные дорожки на пыльном лице.       Пусть так, чем быть съеденными заживо. Худшей смерти нет.              Со звоном посыпались стёкла из заднего окна, потом из двух боковых, и в бас поползли один за другим мутанты.       Чак выдернул зубами чеку, и как только первый мутант оказался в метре от них и разинул пасть в намерении вонзить клыки, граната выпала из его рук, а губы соединились с губами девушки в первый и последний раз…       Оглушительный сильный взрыв разметал во все стороны обломки баса. В воздух взлетели доски, металл, головы и конечности. Взрыв потряс всех в округе и не только людей. Габриель, испугавшись, упал на землю, инстинктивно прикрыв голову руками, не успев добежать до подножья, куда так стремился, чтобы помочь бойцам. Шокированные и израненные бойцы смотрели как полыхает бас, застилая небо чёрной копотью. По окровавленному лицу Бена текли слёзы от горя и отчаяния. А кровожадные мутанты, воспользовавшись замешательством людей, поползли в общину.       Грохот гранаты заставил вздрогнуть всех в погребе. Напуганные дети ревели, не понимая, что происходит, и их плач усугублял ситуацию. Если мутанты ворвутся в столовую, то быстро найдут людей под полом.       Ами сидела на земле, считая частые удары своего юного сердца, и прижималась к матери, которая сама находилась в шаге от обморока. Телу становилось непомерно холодно, то ли от погребного холода, то ли от ужаса. А когда тишину пронзил снаружи дикий женский вопль, в котором сквозили боль и ужас, волосы Ами на руках и голове встали дыбом. Последовал крик другого человека, не менее душераздирающий, потом еще одного. Каждый вопль несчастных царапал кожу, как ногтями. Крик затихал на секунду, чтобы снова вернуться количеством жутких ноток. Ами зажмурилась и жалась к маме, её барабанные перепонки готовы были лопнуть добровольно, лишь бы не слышать этих звуков. Она думала: если бы Эллис была рядом, то точно не допустила кошмара, творящегося снаружи. Мутанты в общине, а значит всё очень плохо. Что теперь ждёт их всех?       – Господи, Господи, помоги нам! Спаси нас! – запричитали полуголосом то одна, то другая женщины. С каждым новым криком во мраке погреба всё больше и больше нарастала паника.       Убежавшие с поля битвы юнцы, попрятались в домах, но не многих спасло это. Монстры, достигнув общины, быстро справлялись с хилыми деревянными дверьми или вламывались в окна. Отсюда и ужасающие крики, от которых в венах стыла кровь.       Так их жертвами стали и Камилла с мамой. Удар в дверь был такой силы, что из прибитого засова выскочил не крепко прибитый гвоздь. Мама с дочерью вскрикнули. Они стояли в центре дома и словно заворожённые смотрели на чудовище, двигающееся к ним из распахнутой настежь двери. Ни одна, ни другая не могли двинуться с места, животный страх сковал их полностью. Они не могли пошевелить даже кончиками пальцев. Тяжёлое хриплое дыхание мутанта заполнило дом. Он подполз на четвереньках к ним так близко, что они успели рассмотреть всего его во всей «красе». Камилла от испуга завизжала. И монстр не заставил себя долго ждать: клыки вгрызлись в правый бок девушки, вспарывая когтями брюшину и круша рёбра. Мать заорала во всё горло от душевной боли, глядя как он кромсает тело дочери и тот, оставив одну жертву, оскалившись, кинулся на вторую.       Ещё один мутант выполз из-за угла дома, что находился рядом со столовой, тоже не с пустыми лапами, с добычей. Он волок бездыханное тело мужчины на спине. К нему подбежала другая зверина и потянула к себе добычу. Тому не понравилась наглость сородича, и он, зарычав, ударил его когтями по морде. Между ними завязалась кровавая драка.       Следующему чудовищу повезло не так, как другим. Кто-то догадался из окна плеснуть ему в рожу масло и бросить в него горящую лампу. Он мгновенно загорелся. Объятый пламенем, монстр выл от боли и катался по земле пытаясь сбить пламя, но всё бесполезно. В воздухе запахло палёным мясом. Дикий вопль звенел в ушах жителей, прячущихся в домах. Вскоре от мутанта остался обожжённый труп с закопченными мозгами.       А вот что происходило в доме Дианы. Как только она и дед вошли домой, последний заперся на крепкий металлический засов и приказал внучке идти в комнату и сидеть тихо. Сам же полез под свою кровать за топором. Когда с другой стороны раздался звук скребущих когтей по металлической двери и последовал чудовищный рык, юрким ужом вверх по спине Дианы пополз страх, поднимаясь к затылку и заставляя шевелиться на голове волосы. Девушка забралась на кровать ногами, вжавшись ледяной спиной в стену. Дом из привычного и родного стал жутким и зловещим. Захотелось выбежать из него, но снаружи было ещё опаснее. Хмурый дед с топором в руке зашёл к ней в комнату и сел на постель, в молчаливом ожидании чего-то страшного. Диана придвинулась к нему и обняла сзади, судорожно всхлипывая.       После тщетных попыток вскрыть дверь когтями, монстр оставил её в покое. Он был там не один. Мутанты окружили дом и переговаривались неким гулким рёвом. Диана ещё больше заледенела от ужаса, когда за окном стоя на двух ногах, лысая голова чудовища припала к стеклу и неприятно задёргала тёмной впадиной вместо носа, пытаясь учуять жертву. Дед прижал внучку к себе, и они со страхом смотрели и слушали, как мутанты бродят вдоль окон и стен. Обреченность и безысходность перед лицом страшного существа, вот что ощутила Диана. По её лицу текли слёзы. Челюсти болели от того, что она их сильно сжимала, пытаясь остановить стук зубов. В следующий миг чудище выбило окно, и тощей красной конечностью с когтями начало шарить по подоконнику, пытаясь ухватиться за край. Оно желало залезть в дом. Мутант перебирал когтями по подоконнику, но забраться внутрь так и не смог: все окна в доме были маленькие. В них бы смог влезть, только трёхлетний ребёнок.       И тогда бывший генерал, превозмогая ужас, но не растеряв свою отвагу, встал с кровати, подошёл к окну и со всего маха ударил топором. Лезвие точно угодило по длани твари, несмотря на то, что старик плохо видел. Мутант гортанно взвыл, а его конечность упала на пол, проливая кровь. Тем не менее чудовище не остановила травма, ещё больше озверев оно просунуло голову в окно и старик опять не растерялся: дал лезвием по шее монстру, который так и повис в окне, разливая кровь по стене и полу.       С улицы донеслись выстрелы, прозвучавшие для Дианы словно музыка, за ними последовали жуткие предсмертные хрипы других чудовищ под окном. Потом возгласы бойцов, в которых девушка узнала голос Акане и Джонаса.       – Диана! – подбежал парень к окну, скидывая застрявшее в нём чудовище на землю, – Диана, ты в порядке?       – Да! – подорвалась девушка к любимому, и тот через окно протянул ей руку. Она в тот же миг сжала его ладонь.       – Не высовывайтесь наружу, пока я не приду, – и удрал спасать маму и Ами.       А дед, как только, отошёл от окна, обессиленно осел на пол.       – Дедушка, – заплакала Диана, обратив на него взор, – миленький, что с тобой?       Ему явно было плохо: он дышал громко и медленно.       – Не открывай дверь, – проскрипел Антонио. – Не открывай этим чудовищам.       – Не открою, дедушка. Давай, ты ляжешь на кровать, – внучка помогла ему подняться и уложила на постель.       – Сможешь потом прибрать в комнате? – спросил он слабым голосом.       – Думаю, да, – боязливо взглянула она на окровавленный пол и кисть монстра.       – Молодец, – шёпотом произнёс он.       Дед впервые в жизни похвалил её и Диана, упав на колени разрыдалась у него на груди.