Вечерний сумрак поглотил улицы города, укрыл их лёгким туманом, и только фонари, да прямоугольники на домах отсвечивали оранжевыми бликами.
У дверей отеля Дебор стояли торговец из Ли Юэ и его ученик, который сразу же повернул голову вправо, как только услышал легкие постукивания каблучков о брусчатую дорогу. Из белесого занавеса тумана вышел белокурый демон.
— А Аякс? — спросил Чжун Ли, глядя на демона сверху вниз.
— Не смог прийти, — тут же отчеканил Итэр и получше укутался в плащ.
Он понимал, что очень рисковал, когда подлил снотворного в воду для Аякса, чтобы явиться на встречу вместо него. Но пусть уж лучше они потеряют возможность пробраться на тайный прием, чем Итэр снова потеряет друга. К его удивлению, Моракс всего лишь хмыкнул, не возражая и не препятствуя их заданию.
Через минуту к ожидающим подъехал тёмный экипаж. Лошади пару раз стукнули копытами о дорогу, прежде чем извозчик направил свое внимание на пассажиров.
— Месьё Чжун Ли, ваш ученик Сяо и обращенный Аякс? — сверился он со своим списком.
— Всё верно, — кивнул торговец.
— Внутри вы найдете три маски, прошу вас надеть их.
Окна в экипаже были заклеены чёрной тканью, а двери открывались только снаружи. В этой густой тьме свет исходил только от изумрудного копья охотника и янтарных глаз архидемона, которые всю дорогу были устремлены на суккуба, что посмел обмануть его. Как только карета тронулась с места, пассажиры надели маски, что полностью закрывали их лица.
Когда дорога стала совсем ухабистой, из-за чего пассажиров затрясло во все стороны, Чжун Ли снова заговорил.
— Для чего тебе Жевалье?
— А вам для чего? — слова Итэра были остры, как кинжалы. Он старался выговаривать их четко, скрывая легкий страх перед архидемоном.
— Мне нужен не Жевалье. То что я ищу никак не связано с вашим серийным убийцей.
— Если вы приехали за Чайльдом…
— Ох, Итэр, не переживай. Я понятия не имел, что он жив, — беспристрастно ответил Чжун Ли. — Помнится, один суккуб сказал мне, что кремировал друга, а прах его развеет в горах Снежной. Неужели, Чайльд - феникс, восставший из пепла?
Итэр прикусил губу. Выдержал на себе пытливый янтарный взгляд и покрепче сжал кулаки.
— А вы ожидали, что я скажу вам правду? Чтобы вы попытались убить его снова?
На этих словах глаза Чжун Ли чуть дернулись, но лицо его сохранило безмятежную белизну. Это еще больше разозлило Итэра. Его так и тянуло сказать что-нибудь едкое, что-то, что заденет архи-демона, сделать ему больно, как тот сделал больно ему и Аяксу, но экипаж остановился, заставив суккуба прикусить язык и сглотнуть подступившую желчь.
Перед тем, как дверь кареты открылась, Чжун Ли склонился к лицу Итэра и тихо, еле слышно сказал:
— Если бы я приехал за Чайльдом, я бы давно забрал его.
Итэр почти заставил себя вцепиться когтями в это самодовольное лицо Моракса, но он окаменел от страха, всего на секунду ощутив поток энергии архи-демона. Животный страх обуял его с ног до рогов, заставив лишь злобно зыркнуть на удаляющуюся спину Чжун Ли.
Вопреки ожиданиям, за дверью не оказалось дороги или какого-нибудь особняка. Стоило им выйти, как они сразу ступили на мягкий, темный ковер, ведущий вперед. Складывалось ощущение, что карета въехала прямиком в здание и остановилась у двери. Образовавшийся коридор был вплотную прижат к карете, отсекая возможность осмотреться вокруг. Лишь из под маленьких дырок до щиколоток доносились поцелуи прохладного ветра.
Позади темнела карета, впереди влекла к себе невзрачная дверь, из щели которой струился алый свет. У самой двери, облаченная в черный плащ с капюшоном стояла девушка.
— Месьё Чжун Ли, месьё Сяо и месьё Аякс, верно? — спросила она нежным голосом.
Только подойдя ближе Итэр заметил на ней карнавальную маску, что скрывала даже цвет её глаз.
Подтвердив личности гостей, девушка протянула суккубу тоненький, металлический браслет, отливающий бронзой.
— Прошу вас надеть его, — сказала она.
— Для чего это? — Итэр не спешил брать в руки подозрительную вещицу, он пригляделся к ней и заметил аккуратно высеченную цифру 9.
— Для лоттереи, — пояснила дама, затем развернулась, взяла ящик с полки за спиной и протянула его Чжун Ли. — Месьё, прошу вас вытащить бумажку и не терять её до конца шоу.
Когда Моракс вытащил свернутую и обвязанную голубой лентой бумажку, Итэр всё же надел браслет.
— Для месьё Сяо, к сожалению, ничего нет, так как вы не официальный гость, а сопровождающий.
— Ничего страшного, — заверил её охотник и снова скрылся в тени.
— Желаю вам приятного вечера, господа.
Она вежливо поклонилась, приглашая гостей внутрь зала.
За дубовыми дверями их ждал театральный зал, освещаемый хрустальными, подвесными канделябрами. Свет свечей бликами отскакивал от роскошных кресел, разделяемые между собой перегородками. У каждого гостя была своя ложа, где на маленьких столах дурманили своими запахами всевозможные фрукты, а вино в чашах расходилось рябью, как только господа усаживались на места.
В каждой зоне было всего по два кресла, поэтому Сяо встал позади, рядом с бархатной занавеской. Он обвел взглядом зал: ниже и выше располагались другие люди с демонами, которые, кажется, были тут не в первый раз. Они весело беседовали друг с другом и иногда отодвигали маски, чтобы пригубить вино и закусить сладким фруктом.
В воздухе витали тоненькие, разноцветные ленты демонической энергии. В общей сложности, Сяо насчитал здесь около двадцати демонов, одним из которых был Итэр. Его энергия жемчужным перламутром выбивалась из всех, привлекая внимание охотника. Сам же демон сидел молча, нервно постукивая пальцем по подлокотнику.
Вскоре зал затих, свечи потускнели, и в полумгле выбивалась лишь одинокая сцена. Вышедший мужчина во фраке и в белой карнавальной маске заставил зал захлопать в ладоши.
— Добро пожаловать, дамы и господа! — поприветствовал он всех, раскидывая руками в стороны, словно в надежде обнять всех присутствующих. — Прошу, наслаждайтесь самым лучшим вином во всем Фонтейне, испробуйте самые сладкие фрукты, а мне позвольте сегодня быть вашим светом в вечер необычного веселья и наслаждения.
Аплодисменты стали громче, и под овации на сцену стали выбегать люди и демоны, наряженные в пёстрые костюмы, с разукрашенными лицами и яркими колпаками. Среди них были жонглёры, кидающие в воздух стеклянные бутылки; шпагоглататели, в глотках которых утопал блеск холодного оружия; акробаты, кидающие друг другу худющую девчонку в белесом костюме; укротители змей, расхаживающие с двухметровыми гадюками на шеях и факиры, на миг озарявшие зал своим огненным дыханием.
Всё это невероятно изумляло гостей, заставляя дам охать, а мужчин задорно хлопать себя по коленкам. А когда актеры спустились со сцены и стали ходить по рядам, все и вовсе пришли в невероятный восторг. Кто-то тянулся к змеям, кто-то проверял насколько глубоко вошла шпага, а кто-то подначивал жонглёров, подкидывая им различных вещей, что оказывались под руками: веера, пустые графины, тарелки.
Продолжалось это представление около получаса, а после, на сцену вновь вернулся ведущий. Зал уже полыхал от нетерпения, рассыпался в впечатлениях после первой части шоу, так что мужчине в белой маске пришлось потрудиться, чтобы быть услышанным.
— А сейчас, кульминация нашего шоу! — воскликнул он задорным голосом, проникая вглубь души каждого сидящего в зале. — Тот, кому не страшна гильотина, тот, кто без всякого сомнения кинется под несущуюся лошадь, тот, кто не умрет от повешения, не утонет в реке, не покинет мир живых даже после четвертования! Шрамы его моментально затягиваются, но только один не дает ему жить спокойно! Да-да! Та самая улыбка, что вырезана на его лице от уха до уха. Встречайте! Человек, который смеется над смертью!
Услышав его, Чжун Ли, все это время наблюдающий со скучающим видом, чуть выпрямился, стараясь приглядеться к человеку.
На сцену вышел молодой юноша, у которого нижняя часть лица была прикрыта серым платком. Сквозь платок проступали алые капли, очерчивая рану в виде кривой улыбки. Он стоял неподвижно, в глазах его была неуверенность. От него пахло страхом и беспомощностью, а колени его предательски дрожали. В отличие от умелых артистов, что только что развлекали гостей, этот человек казался неподходящим, случайно попавшим на сцену дохликом, чья работа заключалась лишь в том, чтобы мыть полы да очищать гримёрки.
Страх и неловкость его не ушли, даже когда на сцену вышел еще один мужчина. Тот был в два раза шире и выше. Лицо его было скрыто за обыкновенной, темной маской, что внушало еще больше страха и тревоги. Руки громилы, казалось могли с легкостью расколоть арбуз одним лишь нажатием, а щелчком он мог бы за пару минут умертвить целый скот. Сверкнувший холодом топор в его широком запястье заставил зал застыть в ожидании.
— Руби до плеча! — послышалось из темноты. — В прошлый раз отрезали только пальцы, но без них любой проживет!
— Что происходит? — прошептал Итэр, пытаясь понять, кем же являлся стоящий на сцене артист.
Демоном от смеющегося не пахло, он точно был человеком, но почему так спокойно подал руку мужчине с топором, почему не дрожал перед лезвием, но дрожал перед зрителями?
Топор с размаху рассек плоть, отделил кости и на первые ряды попали капли крови.
Смеющийся даже не скорчился от боли, лишь смущенно повернулся к зрителям, которые в ту же секунду повставали со своих мест.
— Невероятно!
— А я тебе говорил! Посмотри же! Ему совершенно не больно!
— Давай теперь ногу!
— Нет! Сердце! Проткните сердце!
Только трое из присутствующих сидели не шевелясь.
— Какого хрена тут происходит? — вновь возмутился Итэр, видя, как топор отсекает ногу артисту, и кровь его разлетается по сцене. — Он что, архидемон?
— Нет, он определенно человек, — покачал головой Чжун Ли.
— Но почему он всё ещё жив? Он же…
Остаток тела смеющегося приковали к вертикальной доске, выставив его всем напоказ. В завершении шоу к сердцу поднесли серебряный кол, который с размаху вонзили в грудь. Минутное молчание.
— Сорвите с него платок! Пусть говорит с нами! — выкрикнули из зала.
— Вы уверены, месьё? Шрам на его лице весьма…уродлив, — предупредил ведущий.
— Если среди нас есть дамы, что слишком слабы перед таким, пусть скроются своими веерами, а мы — мужчины, хотим видеть это уродство! Нет в нас страха!
Ведущий подчинился. Он кивнул громиле-палачу, который все это время измывался над смеющимся. Подойдя ближе к окровавленному телу палач медленно снял платок. Ткань прилипла к ране, и пришлось потрудиться, чтобы содрать его. Лицо смеющегося, впервые за всё шоу, исказилось болью. Со сцены послышался его хриплый стон.
— Он жив! Он жив даже после такого!
— Ах, не могу смотреть! Его лицо ужасно! — вскрикнула дама, что из любопытства решила отодвинуть веер от своего лица. Она тут же потеряла сознание, и демон, который был с ней, принялся приводить её обратно в чувства.
Зрители не долго лицезрели уродливый шрам смеющегося. Палач снова закрыл его платком и закрыл вид своим широким телом, а после, неохотно отошел в сторону.
— Ужасно, — процедил Итэр, впиваясь когтями в подлокотник. — И это доставляет им удовольствие? Посмотрите на них. Они так и светятся от счастья.
— Когда есть всё, становится скучно, и что-то новое становится развлечением, особенно если оно раньше считалось аморальным, — тихо сказал Чжун Ли, не отрывая взгляда от артиста.
— По своему опыту знаете? — язвительно предположил Итэр.
— Ничуть. Я еще не получил всего, что хотел.
— Надеюсь, никогда не получите.
Чжун Ли снова улыбнулся одним лишь уголком губ. Он бы и дальше припирался с Итэром, но сейчас ему нужно было сосредоточиться на смеющемся. Слухи были правдивы, этот человек не умер даже после таких пыток и пронзенного сердца. Тот продолжал висеть на радость публике, и даже умудрялся отвечать на их глупые вопросы. Вот только говорил он тихо и медленно, что немного злило напившихся до отвала гостей. Видя это, ведущий стал поспешно заканчивать шоу.
Громила с топором моментально снял тело смеющегося с доски, собрал конечности и унёс его за кулисы.
— Надеюсь, вы насладились нашим шоу! А теперь, самое время для лотереи! Прошу, начиная с первого ряда, месьё, встаньте и скажите нам свой номер, который вы получили на входе. Демон, чей номер будет озвучен, проследуйте за тем, кто станет вашим иступлением на эту ночь.
Аристократы по-очереди стали объявлять свои номера, а затем к ним выходил демон из зала, который изначально пришел совершенно с другим человеком. После они уходили за красную дверь возле сцены, которая вела в неизвестность.
Когда с третьего ряда встала дама с пышной прической и произнесла номер «9», Итэр, не колеблясь, проследовал к ней. Он не знал куда его уведут, но надеялся, что там сможет наконец начать свои поиски убийцы.
— Ты мог пойти с ним, — обратился Чжун Ли к Сяо, заметив с каким напряжением смотрел в их сторону охотник.
— Я здесь в качестве вашего сопроваждающего, не его, — ответил парень.
Очередь дошла до Моракса. Он развернул бумажку, полученную у входа, и озвучил номер «5». Через пару минут к ним в ложе поднялась девушка в белом, шёлковом платье.
— Вы тут впервые, господин? — спросила она.
— Так уж заметно?
— Никогда не видела вас прежде, а я уверена, я бы запомнила такого мужчину, как вы.
— Вы даже не видите моего лица.
— Мне это не нужно. Я вижу вашу душу, — игриво сказала она. — Пройдёмте же? Я всё вам покажу.
Моракс позволил увести себя за красную дверь у сцены. Сяо следовал за ним попятам.
Они вышли в длинный коридор со множеством одинаковых дверей. За ними не было слышно и шороха, но из щелей вытекали разноцветные дымки демонической энергии. Сяо попытался разглядеть среди них перламутровую, но не успел — девушка довела их до двери с деревянной цифрой «5».
— Жди здесь, — приказал Моракс своему ученику, и тот послушно встал рядом с дверью, продолжив искать жемчужную ленточку на темном полу.
Комната пропахла яркими духами, отчего воздух казался тяжелым. В центре стояла кровать с красным балдахином, а в углу — столик с вином и закусками. В другом углу стояла чаша, наполненная водой и с двумя плавающими в ней губками, а напротив висело небольшое зеркало. Свет исходил только от пары канделябров, видимо, чтобы придать месту еще более интимную атмосферу, а может, чтобы скрыть в темноте потрепанные стены и пол.
Девушка демон сняла с себя маску, бросила её на кровать и грациозно развернулась к Мораксу. Она попыталась коснуться его маски, но он бережно остановил её.
— Что же, вы не хотите? — удивилась девушка. — Вам не обязательно показывать своего лица. Можем оставить, как есть.
— Вот значит, для чего эта лотерея. Высший слой общества приводит с собой демонов, а затем обменивается ими, словно игрушками для плотских утех, — словно порицая кого-то, сказал Чжун Ли.
— Ваши слова выставляют всё в каком-то ужасном виде, господин!
Девушка, поняв, что ею не сильно заинтересованы, легким пёрышком упала на кровать. Белое платье разлетелось в стороны и беззвучно опустилось вниз, вычерчивая изящную фигуру.
— Я лишь говорю о том, что вижу, — Чжун Ли подошел ближе к кровати, вцепился взглядом в незнакомку.
— Вы неправы, — с невероятным удовольствием ответила та. — Здесь никто никого не принуждает. Каждый из нас тут лишь для того, чтобы расслабиться.
— И вы сами захотели прийти сюда?
— В первый раз — нет, — девушка упала на кровать, собрала колени и подняла ноги вверх. По ним ручьями скатилось платье, обнажая щиколотки, колени и бёдра.
Чжун Ли не опустил взгляда, продолжал смотреть ей в лицо.
А девушка продолжила:
— Я перхта. Приехала из Мондштадта и работаю в Фонтейне цветочницей. Первый господин, который мне достался, оказался весьма учтивым и интересным человеком. Наша совместная ночь не только подарила мне несколько часов страсти и наслаждения, но и постоянного покупателя! Теперь этот месьё покупает цветы своей жене и двум своим дочерям только у меня. Так что, эти тайные приёмы не просто способ сбросить напряжение, но и обзавестись полезными связями.
— И который раз вы уже здесь?
— Третий. Мой хороший друг, с которым я пришла, любезно согласился постоянно брать меня с собой, — она перевернулась на живот и её светлые волосы оголили плечо с родимым пятном, напоминающим корабль. — Заинтересованы? Хах. Не думайте, что я скажу вам имена моих покровителей, но вы вполне можете стать одним из них.
— Боюсь, я слишком ревнив, чтобы делить одно сердце с кем-то еще, — ответил Чжун Ли.
— Хотите обладать им полностью?
— Либо так, либо никак.
— Какой вы жадный, — перхта блеснула глазами.
— Жадность — необходимая черта для торговца.
Девушка встала на колени, подползла ближе к Мораксу и закинула руки на его плечи.
— Тогда, почему бы вам не воспользоваться этой ночью, чтобы доказать мне, что мое сердце может принадлежать только одному вам?
Моракс не ответил, но приобнял девушку за талию и прижал к себе. Перхта в его руках задрожала, и кожа её засияла от возбуждения. Но длилось это недолго. В следующую секунду демон почувствовала, как что-то странное нависает над ней, заставляя все её естество сжаться в страхе. Она попыталась вырваться из цепких объятий торговца, но тот прижал её сильнее. Рука, коснувшись шеи Чжун Ли, тут же отпрянула, ощутив насколько та была холодной. Сознание её постепенно помутилось, а к горлу подступил ком, перекрывающий воздух.
— Ч-что происходит? — выдавила она из себя.
— Мне жаль вас разочаровывать, — прошептал Чжун Ли. — У меня нет ни малейшего желания вам что-либо доказывать. В знак извинения, я обязательно куплю у вас букет самых лучших цветов.
Тело девушки в его объятиях обмякло, и он бережно опустил её на кровать, прикрыв одеялом. Было достаточно выпустить всего немного его архи-демонической энергии, чтобы такой демон, как перхта, находясь в непосредственной близости, потеряла сознание.
«Надеюсь, я успею вернуться до того, как она проснётся» — подумал Чжун Ли и вышел из комнаты.
Стоявший за дверью Сяо тут же склонил голову.
— Я поищу смеющегося, а ты пока осмотри здесь всё. Дай мне знать, если найдешь хоть что-нибудь связанное с Камнем Сошедшего.
— Как прикажете, шицзунь.
Сяо направился в левую сторону здания, а Моракс — в правую.
Чем дальше шёл Чжун Ли, тем хуже становился интерьер. Когда одинаковые двери с номерами закончились, ковер потерял свою ворсистость, полностью переходя в скрипучие половицы. Стены сбросили свою презентабельность, были обклеены обшарпанными обоями и почти сплошь заросли плесенью. Становилось ясно, что это здание на самом деле очень старое, и только некоторая его часть была недавно отремонтирована.
Чжун Ли пытался сосредоточиться на Камне, но эту вещь невозможно было почувствовать, так что приходилось заглядывать в каждую комнату и искать обычным способом — глазами.
Смеющегося он нашел за корявой дверью, что обросла плющом. В дырке, которую прогрызли термиты, он увидел артиста, пришивающего обратно правую ногу. Из груди больше не торчал кол, а стяжки на плече постепенно рассасывались, и рука вновь прирастала обратно с невероятной скоростью. Моракс тихонько постучал в дверь.
— Шарль-Анри, это ты? — послышался тихий голосок. Не дождавшись ответа, смеющийся, чуть ковыляя на только что пришитой ноге, отворил дверь, и увидев Чжун Ли, тут же прикрыл свой изуродованный рот. — Месьё! Что вы тут делаете? Неужели потерялись! Я позову кого-нибудь, кто мог бы провести вас в нужную комнату…
— Я пришел к вам, — Чжун Ли старался говорить мягко, чтобы не спугнуть. — Мне хотелось увидеть вас вблизи.
Смеющийся явно не обладал навыками коммуникаций. Он продолжал стоять столбом, пряча свою кровавую улыбку и глядя на Чжун Ли исподлобья.
Не встретив отказа, Моракс прошел в комнату, которая оказалась и гримеркой и личной спальней артиста. Дверь за ним закрылась, и он, сделав пару шагов в центр, развернулся на пятках, снял с себя маску и вежливо поклонился.
— Прошу простить за то, что тревожу вас после выступления. Вы, наверняка устали, но мне необходимо было с вами поговорить.
— Ох, неужели на вас попала моя кровь? Мне жаль, но с этим вопросом стоит обратиться к Маркизу де Нуар…
— Нет-нет, я здесь не за этим.
Чжун Ли выпрямился. Теперь он мог вблизи рассмотреть артиста. Тот оказался юношей с вьющимися каштановыми волосами. Кожа его была чуть грязной, но казалось, стоит хорошенько потереть её щеткой, как она тут же порозовеет. Он все еще был одет в костюм, в котором выступал, поэтому весь был заляпан кровью. Рубашка была без рукава, также, как и штаны лишились одной штанины. Пристальный взгляд Моракса скользил по местам, где должны были остаться ужасные раны, но конечности все были на месте, и только умело пришитые нитки выпирали из плоти.
— Позволите? — Чжун Ли протянул к нему свою руку в черной перчатке.
Смеющийся поначалу не понял, но затем в ужасе отшатнулся.
— Что вы! Не стоит вам видеть мое лицо. Оно вблизи куда уродливее.
— Не беспокойтесь, меня это не страшит.
Артист сильнее прижал руки к лицу, меж пальцев просочилась кровь, каплями скатилась на пол. Чжун Ли видел, как его голубые глаза бегали по лицу Моракса, пытаясь прочитать хоть что-то, и он доброжелательно улыбнулся. В его целях не было вредить этому молодому человеку. Он всячески пытался быть с ним осторожен, как с зашуганной, израненной птицей.
Еще в театральном зале Моракс понял, что смеющийся боится вовсе не острого лезвия топора и не того громилу палача, а зрителей, что могут ранить его своими неосторожными словами. Воистину говорят, что слова режут больнее ножа — они затуплены черствостью и неосторожностью говорящего, из-за чего режут душу медленно, цепляясь за каждую мышцу, каждый нерв, ввергая жертву в агонию.
Медленными, терпеливыми жестами Чжун Ли убрал ладони с лица смеющегося. Тот в смущении отвел взгляд в пол и стал нервно дышать.
Неизвестно почему из всех ран именно эта улыбка не зарастала. Рана казалась свежей, словно только что вышедшая из под гладкого лезвия косы. Кровь сгущалась у кончиков, тоненькими струйками скатывалась по подбородку, окрашивала ложбинку меж ключицами в розоватый цвет.
— Болит? — заботливо спросил Чжун Ли, слегка приподняв голову парня за подбородок.
— Иногда, — он заговорил, и тут же бросил быстрый взгляд на мужчину, проверяя не стало ли тому еще противнее от вида двигающейся, рваной плоти. Но Моракс оставался спокойным, только большой палец посильнее надавил на подбородок, заставив артиста поднять голову еще выше.
— Вы ведь человек. Так откуда у вас такие способности?
— Я не знаю, — пожал плечами парень. — Я был таким сколько себя помню. И я бы не осмелился назвать себя человеком.
— Но и демоном вы тоже не являетесь.
— Нет. Я что-то странное. Монстр, чудовище, аномалия.
— Даже чудовище не выживет, если проткнуть ему сердце.
— Что ж, — артист приложил руку к груди, где должна была зиять дыра. — Значит, у меня особенное сердце, — еще секунду он колебался, не зная куда себя деть, нервно переминался с одной ноги на другую и пытливо выдерживал на себе взгляд Моракса. — Вы пришли, чтобы поглядеть на меня?
Чжун Ли нахмурился. Ему не понравилось то, что артист говорил о себе, как о картине в салоне.
— Я хотел узнать вас получше.
— Не стоит говорить так двусмысленно, месьё. Я ведь могу неправильно вас понять, — артист высвободился из рук гостя и отошел к своему туалетному столику. Снова обернул лицо платком. Так он чувствовал себя спокойнее.
— Я на самом деле заинтересован в вас, но не в том плане, в котором вы могли бы себе подумать. Так получилось, что мне необходима информация, которую можете предоставить только вы.
— И что же вам нужно? — артист повернулся к Мораксу и немного смутился от его присутствия. Чжун Ли совершенно не подходил этому затхлому антуражу. Его величественный, утонченный стан выделялся на фоне дряхлой комнаты, из-за чего смеющийся ощущал неловкость и даже некое, еле различимое тщеславие от того, что такой человек пришел увидеть его.
— Я должен поговорить с вами, — ответил Чжун Ли. — Для начала, скажите, как вас зовут?
Этот вопрос застал артиста врасплох, но он все же ответил.
— Клемент, месьё.
— Клемент, — добродушно повторил торговец. — Зовите меня Чжун Ли.
— Чжун Ли? Вы не из Фонтейна?
— Нет. Я из Ли Юэ.
— Ли Юэ! Невероятно! — неподдельно восхитился Клемент, а затем снова замкнулся в себе. — Это далеко. Я мало, что знаю о других регионах, но слышал, что в Ли Юэ есть парящий дворец, который был построен обычными людьми.
— Это правда, — улыбнулся Моракс. — Ли Юэ — потрясающее место. И я приехал оттуда только, чтобы поговорить с вами. Скажите, ваше тело...оно было таким с рождения?
Клемент выдержал паузу.
— Думаю, что да, — неуверенно сказал он.
— А шрам на вашем лице? Он никогда не затягивается?
— Ох, он не всегда так кровоточит. Просто, в этот раз я слишком сильно завязал платок, из-за чего, когда на сцене попросили его убрать, он снял его вместе с образовавшей корочкой. Но, к сожалению, в отличие от других частей тела, шрам он не срастается полностью.
Клемент снова взглянул на Чжун Ли, в очередном смущении отвел взгляд, и услышал знакомые тяжелые шаги, доносящиеся из-за двери возле комода. Он сразу же кинулся к Мораксу и развернул того в сторону выхода.
— Мне ужасно жаль, но вы немедленно должны покинуть эту комнату. Скорее уходите. Вас не должны тут увидеть, — зашипел артист.
— Наш разговор был слишком коротким, — запротестовал торговец. — Дайте мне еще время.
— Позже, месьё, в следующий раз, прошу вас! Уйдите же.
Парень был на вид хиленьким, но смог вытолкнуть Моракса за дверь. Перед тем, как та закрылась, Чжун Ли успел подставить руку.
— Приходите к разрушенному мосту на берегу за западной стеной на рассвете. Я буду ждать вас, — сказал он.
Видно было, как артист засомневался. Шаги за другой дверью стали громче, и он, нервно оглянувшись, закивал головой.
— Хорошо, хорошо, я буду там. Поскорее, возвращайтесь в свою комнату!
Дырявая, обвитая плющом дверь захлопнулась, и Моракс простоял перед ней еще пару секунд прежде чем направиться обратно в комнату с номером 5.
Конечно, он вполне мог не заводить диалог с артистом, а просто вскрыть его грудную клетку, чтобы проверить есть ли там Камень Сошедшего, но Клемента ни в коем случае нельзя тревожить. Если бессмертность смеющегося исходит именно от этого Камня, значит тот уже давно въелся в его плоть и душу и стал с ним единым целом. В таком случае, внезапный всплеск страха и беспокойства за собственную жизнь может активировать нестабильную силу этого камня, и тогда даже Моракс не сможет его остановить. В лучшем случае — он в тот же миг превратится в пепел, в худшем — станет игрушкой порабощенного разума.
***
Сяо по приказу Чжун Ли стал исследовать место. Он подвесил маску на пояс и постарался скрыть свое присутствие, и тенью скользил от одной двери к другой, заглядывая через замочные скважины и каждый раз отшатываясь с смешанным чувством стыда и смущения. Его удивило, что нигде не было стражи или хоть каких-нибудь работников, словно организатор всего этого мероприятия всецело доверял своим гостям.
Добравшись до двери с номером «9», он не сразу заставил себя сесть на колено и заглянуть в замочную скважину. Но сделав это, увидел Итэра, склонившегося над дремлющей на кровати дамой. Его пальцы перебирали её каштановые локоны, а губы шептали что-то на ушко, отчего женщина расплывалась в довольной улыбке. Когда её лицо стало совсем безмятежным, Итэр тихо встал с кровати и подошел к двери. Сяо моментально выпрямился, но не успел скрыться, на секунду растерявшись, когда дверь перед ним открылась.
— Что ты тут делаешь? — прошептал Итэр и тихонько закрыл за собой дверь, чтобы не потревожить спящую даму.
— Мне поручили осмотреть это место.
— И как? Нашел что-нибудь в той стороне?
— Ничего.
— Ясно. Тогда, пойдем дальше.
Итэр был слишком сосредоточен на деле, чтобы обратить должное внимание на Сяо, который послушно поплелся за ним. Хотя сила охотничьего копья все же дала знать, заставив суккуба стряхнуть со лба проступившие капли пота. Он и так отдал много сил, чтобы выполнить пожелание дамы подарить ей прелестный сон с её первой любовью, а тут еще и охотник со своим копьем. Пришлось остановиться посреди коридора и опереться об обшарпанную стену, перевести дыхание. В этот момент что-то будто ущипнуло его за руку. Дёрнув ею, и проверив ущипленное место за браслетом, Итэр так ничего и не заметил.
«Неужели клещ какой? Надо поскорее заканчивать, пока не подцепил здесь что-нибудь.» — подумал демон.
— Ты в порядке? — тут же за спиной возник Сяо.
— Не подходи, — нервно ответил Итэр.
Сяо убрал руки, с волнением взглянул на суккуба.
— Нормально. Идем дальше.
Охотник держался на расстоянии, но его сила все равно кусала демона за пятки. Итэр, в принципе, сегодня был без настроения, а давление копья раздражало его сильнее, так что он сейчас еле сдерживался, чтобы не поругаться с Сяо.
Обойдя еще пару комнат, которые были либо пустыми либо завалены всяким старинным хламом, они наконец добрались до кабинета Маркиза де Нуар. Самого Маркиза там не оказалось, так что, воспользовавшись моментом, демон с охотником проникли внутрь.
Здесь не было окон, всего лишь несколько книжных шкафов с пыльными полками да один платяной шкаф. Самым новым здесь оказался стол с парой бумаг, на которых писались пригласительные.
— Понятия не имею, что нам поможет найти Жерминаля, но надеюсь, здесь будет хоть что-нибудь полезное.
Итэр стал осматривать полки и книги на них. Иногда он чувствовал затылком взгляд охотника, а когда поворачивался к нему, тот поспешно возвращался к осмотру других шкафов.
— У тебя есть ко мне какой-то вопрос? — не выдержал суккуб после очередного прожигания затылка. — Ты и в прошлую нашу встречу хотел мне что-то сказать.
Сяо захлопнул книгу в руке, подняв облачко пыли. Он стоял в противоположном углу, с минуту смотрел на Итэра, раздражая того своей невозмутимостью. Суккуб никогда не мог понять, что же на самом деле думает этот охотник. В каменном изваянии и то больше эмоций, чем у этого парня.
— Мне кажется, ты не обосновано злишься на Моракса.
Итэр от сказанного аж рот приоткрыл. Глаза его расширились, а брови приподнялись выше.
— Пхах! Серьезно? Тебя только это волнует? — спросил он, усмехаясь. — Я думал, ты начнешь расспрашивать меня о том, почему я так внезапно оборвал наше общение, или о том, почему уехал, толком не попрощавшись с тобой, или…— Он запнулся, накрыл свое лицо ладошками и громко в них выдохнул, выпуская раздражение, так плотно скопившееся за последнее время. — А чего я хотел? Ну конечно же тебя будет больше волновать Моракс и то, как к нему относятся другие, — Итэр смахнул с себя воображаемую шаль надежды и развел руками. — Считаешь, что моя злость на твоего всеобожаемого мастера необоснована? Он убил моего лучшего друга. Как еще я должен к нему относиться?
— Ты даже не знаешь причины, — нахмурился Сяо.
— Плевать мне на эту причину, — сквозь зубы процедил Итэр. От злости у него вылезли крылья и рога стали заливаться алым цветом. — Любая причина будет звучать, как жалкое оправдание.
— Ему пришлось это сделать. У него не было выбора.
— Да неужели? У всемогущего, великого Моракса не было выбора? — голос его сквозил издевками, которые совершенно не нравились Сяо.
— Если бы ты его выслушал, то все бы понял. Но ты же даже слышать ничего не хочешь, — раздраженно ответил Сяо.
С каждым словом они подходили друг к другу все ближе, напирая, доказывая правоту своих суждений.
— А вот ты веришь каждому его слову, какими глупыми они не были…И Чайльд, видимо, был таким же глупцом, раз повелся на всю эту харизму. Я ведь тоже был очарован им, его могуществом, силой, проницательность. Считал Моракса одним из мудрейших архонтов, который сможет найти выход из любой ситуации, а оказалось, что за этой каменной кожей нет ничего кроме демонического, уставшего от скуки сердца, нашедшего развлечение в обычном укротителе.
— Что за бреды ты несешь, Итэр?! Ты считаешь, что Моракс игрался с Чайльдом? — еще больше взъелся Сяо, услышав такую глупость.
— Всё выглядит именно так. Он поигрался и выбросил его, как только тот наскучил ему.
— Невероятно! — усмехнулся Сяо. — Тогда ответь мне, почему Моракс каждую ночь приглашал Чайльда в свои покои, куда никому нельзя входить? Почему брал его на свои военные собрания? Почему подарил ему нефритовый кулон с кусочком своего локона внутри? Ради развлечения?
— Вот поэтому я никогда не пойму его причину, — все еще холодным, но не таким громким голосом ответил Итэр. — Если бы он так сильно любил Чайльда, как ты говоришь, то не проткнул бы его сердце копьем, а нашел бы другой выход.
— Да что
ты можешь знать о настоящей любви? — выпалил Сяо, не подумав, но тут же прикусил язык, заметив, как суккуб поджал губы.
— Уж точно побольше тебя, — враждебно ответил демон, поставив точку в их разговоре.
— Итэр, я не это хотел сказать…
Сяо попытался оправдаться, но услышал чьи-то шаги в коридоре. Из-за того, что он был слишком сосредоточен на суккубе, совершенно позабыл о том, где они находились, поэтому упустил возможность быстро сбежать из кабинета. Пришлось действовать незамедлительно. Схватив суккуба за руку, он спрятал их в платяном шкафу.
— Что за хрень? Отпусти, — зашипел Итэр.
— Тише, кто-то идет, — Сяо накрыл тому рот своей ладонью, и демон замер. — Убери свои крылья, я так ничего не вижу.
Суккуб немного повозмущался, промычав в ладонь, но крылья все таки убрал.
— Твое копье в меня упирается. Мне больно.
— Я же сказал: «тихо». Потерпи немного.
— Еще раз заткнешь меня, и я сделаю так, что все твои сны будут о том, как ты кувыркаешься с Мораксом.
Лицо охотника исказилось гримасой отвращения. Ответить на эту угрозу он не успел — в кабинет вошел Маркиз де Нуар, а за ним неизвестный мужчина в черном плаще.
С ракурса Сяо была видна только дверь, а вот Итэр мог легко разглядеть рабочий стол. Он успокоил свое дыхание и стал наблюдать.
Маркиз де Нуар, невысокого роста мужчина с легкой проплешиной на голове и глубокими морщинами, вытирая пот со лба, дважды ударил по столу. Сбоку появился замок, в который Маркиз вставил ключ, висевший у него на шее. В столе тут же образовалась дыра, из которой он вытащил маленькую медную коробочку.
— Вот, это за прошлый раз, — сказал Маркиз, протягивая коробку незнакомцу в плаще.
Итэр задержал дыхание. Он надеялся, что сможет услышать голос, и тогда точно поймет тот ли это убийца или нет, но мужчина в плаще лишь бросил на стол кошель с морой, а затем быстро удалился из комнаты. Блондин еле сдержался, чтобы не погнаться за ним и не сдернуть капюшон. Представив, как он увидит знакомое лицо, его затошнило, и он резко отвернулся к стене шкафа.
Сяо заметил, как побледнел Итэр. Он хотел незаметно развернуться так, чтобы увидеть Маркиза де Нуар, но отчего-то почувствовал необходимость всего на минуту задержать свой взгляд на суккубе. Тесное пространство, телесная близость, разделяющие их сантиметры, которые понемногу наполнялись еле заметным дыханием предстали перед Сяо в виде призраков лунных ночей на рисовом поле и на крыше постоялого двора Ваншу.
Он углядел в этих поджатых алых губах прежнюю, искреннюю улыбку; в пшеничных ресницах дрожь, что случалась, когда Сяо знакомил Итэра с диковинками Ли Юэ; а в волнистых волосах запах топленного молока, который развеивал его кошмары. Прикоснувшись так к обворожаемым призракам охотник застыл в неподвижности, пока легкий толчок в живот не вывел его из оцепенения.
Итэр бросил на него недовольный взгляд — все еще был зол. Сяо понимал, что отчасти суккуб злился из-за подавления его демонической энергии, но охотник не мог отойти подальше, так что приходилось терпеть близость друг друга.
Переборов слабость и подступающую тошноту, суккуб медленно выглянул в щель, игнорируя пристальный взгляд Сяо.
Маркиз де Нуар в это время беспокойно мерил комнату шагами, постукивая каблучками. Он судорожно вытер пот со лба, подошел к стоящему на столе графину с коньяком, и плеснув немного в стакан тотчас же осушил его, не оставив ни капли. Затем кинулся к мешку с морой, словно только заметил его, и принялся считать каждую монетку. Его пальцы-сардельки были влажными от пота, из-за чего несколько монеток ускользало обратно в мешок, а когда одна из них упала на пол, Маркиз грубо бросил все обратно на стол, и снова налил себе коньяк.
— Этого мало. Этого все еще мало!
В дверь постучали. Через пару секунд в кабинет вошёл ведущий шоу в колпаке.
— Ваше сиятельство, я глубочайше извиняюсь за то, что тревожу вас, но возникли проблемы с одним из жонглёров. Он поранил руку о стекло во время выступления, и скорее всего, не сможет участвовать в следующем шоу, — сказал ведущий.
— Вот же блядство! — выругался Маркиз. — Ну и ладно. Ну и хорошо. Сократи программу жонглёров, а в освободившееся место вставь Клемента.
— Ваше сиятельство, программа Клемента и так достаточно длинная. Что же нам добавить?
— Не знаю, четвертуйте его! — устало вкинул Маркиз, который явно не хотел думать об этой проблеме.
— Боюсь, на сцене не хватит места. Да и придется тратиться на хороших жеребцов.
— Кто тут шоумэн — я или ты? Селестия тебя дери, придумай уже что-нибудь! Не можете четвертовать, так устройте колесование!
— Боюсь, Шарль-Анри будет против, — предостерег Маркиза ведущий.
— Этот бугай? Если ему что-то не нравится, пусть валит отсюда, другого палача найдем.
Совсем распалившись, Маркиз ослабил воротник рубашки, и допив коньяк прямо из графина, взяв мешок с морой, тяжелыми шагами вышел из кабинета. Ведущий проследовал за ним, закрыв за собой дверь.
Демон с охотником сразу же вывалились из шкафа, и как ошпаренные отпрянули друг от друга на несколько метров.
Итэр ухватился за край стола, и все еще чувствуя недомогание из-за охотничьего копья, заглянул в углубление, из которого Маркиз достал коробочку. Там было пусто, но он увидел клубок из перемешанных меж собой нитей демонической энергии. Сяо тоже обратил на это внимание, сделав вывод, что вряд ли в этой коробочке был Камень Сошедшего, или же артефакт был обернут во что-то демоническое, что оставило такой след.
Они решили еще раз обыскать кабинет, и в этот раз делали это молча. Спустя некоторое время они покинули комнату. Узнали немного, но главное — Итэр убедился, что Маркиз де Нуар не тот, кого он ищет. Зато незнакомец в плаще стал его новой целью.
***
Сяо с Итэром еле успели вернуться в свои комнаты. Девушка, изначально стоявшая на входе стала по очереди приглашать гостей и выводить их через театральный зал обратно на выход, где ожидали кареты.
Тот же темный, импровизированный коридор, тот же экипаж с заклеенными окнами, и та же долгая дорога.
Чжун Ли в этот раз не пытал взглядом Итэра. Он держал в руке маску, поглаживал её закругленные края пальцем и прокручивал в голове образ смеющегося, начиная с первой секунды, как увидел того на сцене, заканчивая последним моментом их прощания в гримерке. От Сяо он узнал, что в кабинете Маркиза де Нуар так и не удалось ничего найти, что было вполне ожидаемо. Моракс был уверен — Камень в Клементе, а если нет, то тот точно каким-то образом черпает из него силу. Осталось узнать «как»?
Экипаж остановился у дверей отеля Дебор. Оставив маски на сиденьях, пассажиры вышли, и чёрная карета слилась с расступающимся туманом.
Не попрощавшись, Итэр высвободил крылья, и взмыв вверх, улетел прочь — как можно быстрее и как можно дальше от изнуряющего охотничьего копья. Чжун Ли отправился в свой номер, чтобы сменить костюм, пропахший сыростью, вином, фруктами и демонической энергией девушки-перхты.
— Можешь быть свободен до завтрашнего утра, — сказал он Сяо, — На рассвете я должен встретиться со смеющимся. Не иди за мной. Будет плохо, если он увидит тебя и испугается.
Поклонившись, Сяо принял приказ.
Была глубокая ночь, но ему совершенно не хотелось спать. Ссора с Итэром всколыхнула в нем эмоции, которые до сих бурлили в крови, заставляя бодрствовать. Теперь, оказавшись в тишине, которую изредка прерывал отдаленный плач скрипки, Сяо отчетливо услышал собственный голос, вновь повторяющий необдуманную фразу:
«Да что
ты можешь знать о настоящей любви?».
Он ненароком намекнул на принадлежность Итэра к суккубам, и к их разгульному образу жизни. Обиженное лицо демона въелось в память, как клеймо, и даже моргая, Сяо не переставал видеть эти поджатые губы, медленно разрывая себя изнутри.
«Было лучше, когда я вообще ни с кем не разговаривал», — устало выдохнул охотник, а затем собрался с силами и проследовал за Итэром, пока его демонический след полностью не потонул в синеватой мгле ночного города.
В этот раз Итэр вошёл в номер через дверь. Крылья несли его недолго, из-за чего на полпути ему пришлось спешиться и дойти до гостиницы на своих двоих. Открыв дверь, он увидел Аякса, сидящего за столом с веером карт в руке, а напротив был Лини, скидывающий на середину стола шестерку.
Заметив друга, рыжий откинул карты и недовольно скрестил руки на груди. Он попытался натянуть недовольное лицо, хотя пару секунд назад от души смеялся вместе с иллюзионистом.
— Неужели уже выбрался? — устало вкинул Итэр, закрывая за собой дверь. Цепи, в которые он сковал друга, разорванными звеньями лежали у изножья его кровати.
— Ты думал остановить меня одними цепями? — пищурившись, спросил Аякс и проследил, как Итэр вялыми руками стал бороться с корсетом.
— Я знал, что они надолго тебя не задержут. Поэтому подсыпал снотворного в воду. Мне повезло, что ты проснулся посреди ночи. Получилось напоить тебя так, что ты ничего не заметил, — так и не справившись со шнуровкой, Итэр опустил руки и тяжело склонил голову вниз.
Он ощутил, как Аякс подошел сзади, и ловкими пальцами стал развязывать его неумелые узлы. Отдавшись в руки наиграно обиженного друга, он посмотрел на Лини, и у него хватило сил лишь чтобы чуть сдвинуть брови, спрашивая: «А ты что тут делаешь?». Иллюзионист мечтательно подпер голову рукой, разглядывая как талия суккуба освобождается от черного корсета, и рубашка лебедиными крыльями отлетает от его тела.
— Хотел проведать тебя, ведь ты вчера выглядел неважно. А когда пришел, увидел прикованного к кровати Аякса. Думал помочь ему, но он сам с легкостью справился, — коротко пересказал все парень.
— Показал иллюзионисту свой фокус с освобождением, — горделиво добавил рыжий.
— Ты просто разорвал цепи, не было никакого фокуса.
— Но ведь освободился же, — пожал плечами Аякс, а затем откинул корсет суккуба в сторону и сладко потянулся. — Ну, раз уж ты вернулся в целости и сохранности, я могу быть спокоен. Пойду прогуляюсь, а то надоело сидеть в номере.
Аякс, который большую часть дня благополучно проспал, сейчас был полон энергии, и накинув на плечи плащ, отсалютовал Итэру и Лини, и покинул комнату.
Лини тоже посчитал, что и ему уже пора. Он убедился, что с Итэром ничего не случилось, и хотел уже надеть колпак, как ощутил на себе пристальный взгляд суккуба. В глазах его читался голод. Нерешительность, которая совершенно не присуща демонам-соблазнителям, показалась Лини невероятно милой, из-за чего он отложил колпак в сторону, чем тут же вызвал блеск в глазах демона.
— Я…обычно…делаю это с незнакомцами. Так проще, — замялся Итэр, осознав, что плохо скрыл свою жажду. Взгляд его метался между лицом иллюзиониста и его пахом.
Оказавшись в безопасности, расслабившись и избавившись от удушающего присутствия охотничьего копья, Итэр в полной мере, насколько это возможно, ощутил голод. Тот достиг своего предела, больно стучал по вискам, разъедал внутренности, сигнализируя о том, что если Итэр не поест в ближайшее время, вся его демоническая энергия сузиться до размера горошины, прежде чем с невероятной, разрушающей силой взорвется, как звезда, поглощая его рассудок. И тогда даже самый умелый укротитель не остановит его. Тогда у него не останется выбора, кроме как напороться на охотничье копье.
— Боишься неловкости между нами? — Лини мягкой поступью приблизился к суккубу.
Непонятно, то ли дело в Лини, то ли в голоде, но иллюзионист сейчас выглядел невероятно грациозным и желанным. Настолько, что пришлось постараться, чтобы сглотнуть накопившуюся слюну, и напрячься, чтобы собрать из обрывков фраз хоть какое-нибудь предложение.
— Я боюсь не только этого. Некоторых секс отвращает, — признался Итэр, подставляя свое лицо протянутой, теплой ладони. — Были и те, кто появлялся в моей жизни, обещая остаться в ней навсегда, но стоило мне испробовать их, как они трусливо сбегали, — он на секунду поймал взглядом выступивший из-за облаков месяц. — А были и те, кто сбегал, даже не дав мне к ним прикоснуться.
— Могу заверить тебя, я не сбегу, — Лини аккуратно взял в руки лицо демона.
Итэр замер, пораженный этим проникновенным, ласковым взглядом. У него нет времени, чтобы искать сейчас какого-нибудь незнакомца, готового поделиться с ним своей жизненной силой, и он будет полным дураком если откажется от блюда, поданного ему бесплатно да еще и на золотой тарелочке.
— Я не обещаю, что мы дойдем до конца. Возможно, наевшись, я сразу же свалюсь спать, — прикрыв глаза сказал Итэр, наклоняясь ближе к так сладко пахнущему парню.
— Я счастлив уже от того, что могу прикасаться к твоей коже, — сквозь неподдельную улыбку ответил Лини и приблизился к дрожащим от нетерпения губам Итэра. В следующую секунду они встретились с ладонью демона, а затем суккуб повернулся к двери.
— Одну секунду, — сказал он, нахмурившись.
Ему показалось что кто-то только что стоял за дверью. Открыв её, он никого не увидел, а посмотрев по сторонам, не нашел признаков чьего-либо присутствия. Свалив все это на галлюцинации от голода и усталости, Итэр вернулся к Лини.
Он снова сдержанно взглянул на спокойное лицо иллюзиониста.
— Ты точно не сбежишь после? — спросил он, ощущая, как тело уже рвется спуститься ниже.
— Если уж сбегать, то только с тобой, а не от тебя.
Лини провел рукой по горячей щеке суккуба, почти обжегся его теплом, но прижался всем телом, чтобы ощутить трепет через их одежду.
— Хотелось бы добавить сюда немного романтики, но я ужасно голоден, — прорычал Итэр и громко втянул в себя сладкий, опьяняющий запах жизненной силы укротителя.
Он опустился на колени, прижался лицом к стоящему паху и зубами сорвал пуговицу на штанах, так как руки были слишком заняты изучением рельефа мышц под корсетом и рубашкой.
В висках хаотично пульсировало непреодолимая жажда, которая почти полностью овладела его разумом. Перед глазами все начинало темнеть, пока вдруг его рогов не коснулись прохладные руки Лини.
— Можешь не сдерживаться, — прорезался через бурное постукивание голос укротителя.
Рога суккуба тут же налились золотом, отдаваясь приятным поглаживаниям, а сам он сорвал вниз штаны, высвобождая то, что обещало освободить его от мучений. Пару минут он глядел, как зачарованный, а когда коснулся языком розоватой плоти, не сдержал стон, и с удовольствием поглотил его полностью.
— Хах, — выдохнул Лини, ощущая, как горячий язык демона обволакивает его всего, скользит и пробует на вкус.
Он не удержался, уперся руками о стол и запрокинул назад голову. Руки его продолжали поглаживать рога, уходили в мягкие волосы, чуть оттягивали их, когда Итэр, в порыве жажды, случайно задевал зубами.
Как же Лини хотелось укротить его сейчас, хотелось принять в себя его энергию, позволить ей вскипятить кровь и пробраться в самые потаённые части души.
— Итэр, я так…— Лини опустил взгляд, тяжело сглотнул, словив на себе затуманенный золотистый взор. Суккуб глядел на него из под влажной челки. Лицо его отливало перламутром в свете танцующих свечей комнаты, а энергия, заполнившая все вокруг представала легкой дымкой, пытаясь скрыть возбуждение демона. Но рога, отливающие золотом, ясно давали понять, что Итэру сейчас также хорошо.
Блондину было сложно остановиться, он весь дрожал, вбирая в себя все глубже и глубже. То, как Лини касался его горла, как скользил по языку, как оттягивал его за волосы — невероятным фейерверком будоражило всё его естество. Удовольствие тонкими струйками слюны скатывалось по подбородку. Жар их тел смешивался вместе, поднимая температуру в комнате. Вздохи, тихие стоны звучали прекраснее, чем напевы полуночной, бродячей скрипки за окном.
Лини глухо застонал, крепче взялся за волосы суккуба, и толкнувшись вперед, отдал ему свою жизненную энергию. Моментально он ощутил слабость в коленях, и почти упал, когда руки демона подхватили его. Итэр громко сглотнул, довольно улыбнулся. Одной рукой он придерживал укротителя, а второй стер с персиковых губ белесую жидкость и соблазнительно слизал её своим умелым языком.
— И как тебе? — поинтересовался Лини, ощущая, как все тело его одолевает дрожь.
— Вкусно, большое тебе спасибо, — воодушевленно сказал Итэр.
Он подхватил укротителя на руки, опустил на свою постель и лег рядом, подперев голову руками. Его хвост радостно рисовал в воздухе круги, а рога постепенно теряли свою яркость.
— Можешь поспать сегодня здесь, я устроюсь на кровати Аякса. Он точно до утра не вернется.
— Здесь достаточно места для нас двоих, — Лини хотел убрать выпавшую прядь золотистых волос за ухо демона, но тело отказывалось двигаться, поэтому оставалось только смиренно любоваться красотой суккуба. Как же прекрасна была его довольная улыбка, удивителен этот полный доверия и радости взор, и изящен весь его стан. Лини вдруг стал завидовать свету, что так нагло обнимал демона, касался его кожи и оставлял на нем свои поцелуи. Лежа в кровати с Итэром, он дал себе обещание, что в следующий раз они дойдут до конца.
— Мы оба утомились, так что, давай просто поспим, — ответил Итэр словно прочитав его капризные мысли и уронил голову на подушку.
— Подаришь мне сладкий сон?
— Что ты хочешь увидеть?
— Что угодно.
— Добавить эротики? — Итэр стёр с щеки Лини размазанную слезу. Она, конечно, была красиво, но кажется совершенно ему не шла.
— На твой вкус,
mon cher ami, — укротитель слабо улыбнулся. Глаза его закрылись, не в силах больше пребывать в реальности, тело расслабилось, дыхание успокоилось и только губы продолжали слегка улыбаться.
Итэр вознес над Лини руку, провёл по воздуху, сосредоточил свою демоническую энергию, укрывая парня легким шлейфом перламутровой дымки. Он был сыт и до мурлыканья доволен, за что хотел хорошенько отблагодарить Лини и подарить ему самый теплый, самый красивый и самый сладостный сон. Может, о семье, а может, о славе, а может, даже, о любви.
Именно в этот момент разум вдруг омрачили слова охотника:
«Да что
ты можешь знать о настоящей любви?».
Итэра всего передернуло, из-за чего он чуть не навлек на Лини кошмар, но вовремя сдержался.
«Суккубы тоже могут любить по-настоящему, придурок», — тихо выругался демон.
Образ Сяо снова взбесил его, породив намерения доказать этому охотнику, что даже такой суккуб, как Итэр способен на искреннюю, чистую любовь. Вот только он пока не знал кому её подарить. Стоит ли искать кого-то нового, или же достойный находится совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки?
