La Douleur Exquise

Это случилось не на следующий день, и даже не через день. На то, чтобы решиться у Итэра ушло чуть больше недели. Всё это время он лишь делал вид, что принимает активное участие в поиске Жерминаля, даже во время разговора с мадам Клод задавал ей одни и те же вопросы. В один момент поимка убийцы отошла на второй план, а все мысли были заняты совершенно другим. Он много думал, хорошо все взвешивал, искал плюсы, находил минусы, пытался достичь баланса в своих суждениях, однако приходил к одному и тому же выводу. Так случилось, что мысли этой безоблачной ночью привели его к отелю Дебор. Под покровом темно-синего неба, с россыпью блеклых звезд, живые улочки Кур-де-Фонтейна постепенно замирали. Аромат кофе и круассанов давно уже сменился ароматами вина и курительного табака. Только бурлящие фонтаны не давали полностью погрузиться в этот удушающий калейдоскоп запахов. За углом заиграл полуночный скрипач. Прошел мимо Итэра, и заметив его, заиграл еще усерднее, продолжая кружить рядом. Суккуб бросил ему монетку, попросил сыграть что-нибудь романтичное, ведь все вокруг так и пропитано романтикой. Кур-де-Фонтейн по другому и не может. Даже недавняя стычка с вервольфами уже успела обрасти налетом мнимых фраз, обретая все больше и больше деталей, которые в глазах некоторых несли в себе некую сказочность и чувственность. Так, подгоняемый плачем скрипки, Итэр взмыл в воздух и остановился у окна Сяо. Охотник спал, а с его кровати тянулась еле заметная нить кошмара. Окно тихо отворилось. Не заперто — значит ли, что он ждал суккуба? Влетевший демон мягко приземлился у кровати, вгляделся в спящее лицо Сяо и тихонько приподнял одеяло у его ног, чтобы незаметно проскользнуть внутрь. Стоило ему только удобно расположиться меж ног охотника, прильнуть к его паху лицом, вдохнуть его запах, как одеяло было скинуто на пол. — В этот раз без копья? — спросил Итэр, невинно хлопая глазами, а пальцами уже понемногу стягивая нижнее белье Сяо. — Я так и понял, что это ты, — ответил тот, полностью усаживаясь на кровати. — Что ты делаешь? Голоден? — Угу, — соврал Итэр. Он не был голоден, он просто хотел Сяо. — Если можно, я бы хотел, чтобы в этот раз мы дошли до самого конца. Охотник мягко отцепил пальцы Итэра от своего белья, не успел среагировать, как суккуб уже забрался ему на колени и удобно уселся. — Что-то не так? — спросил он, убирая за ухо золотистую прядь. — Хах, мы снова потеряли след Жерминаля, мой лучший друг снова связался со своим бывшим, а тот, кого я люблю может сгореть от одних моих прикосновений…Да нет, все вполне нормально, — с ноткой сарказма сказал Итэр, но вовсе не для того, чтобы пристыдить Сяо, а чтобы самому проговорить это. Может, станет легче, может, спадет груз с плеч. Вместо груза Итэр снял с плеч плащ, стал медленно развязывать корсет, путаясь в длинных завязках. — Итэр, наверное, не стоит, — Сяо смотрит прямо, на его аккуратные ключицы, где, словно два озерца, впадинки наполнились лунным светом. — Один раз. Пожалуйста, — умоляюще просит суккуб. — Уже прошло достаточно времени, ведь так? Ничего же не случится, а если вдруг я почувствую себя плохо, или твоя кожа покраснеет от моих прикосновений, то мы сразу же прекратим. Обещаю. Он тянется ближе, прижимается вплотную, просит Сяо помочь с корсетом. Руки охотника справляются с этим куда лучше. Одежда скинута на пол, теперь он чувствует Сяо кожей груди, живота, шеи. Пальцы плавятся, когда он проводит ими по барельефу мышц его плеч, а нос тянется за ухо, так, чтобы зарыться в копну черных волос. Итэр напряжен, и вздрагивает, когда чувствует на шее легкий поцелуй Сяо. — Ты не против, — выдыхает он. — Не удержаться, — шепчет Сяо между поцелуями и продолжает исследовать кожу суккуба, от которой тянутся вверх феромоны. Его поцелуи медленные, но уверенные, отчего каждый раз Итэр вздрагивает и прижимается все сильнее. Он начинает двигать бедрами, чувствуя ответную реакцию под собой. Намокает белье от смазки, намокает шея от поцелуев. Суккуб дрожит сильнее, когда Сяо слизывает невидимую каплю сока с его кадыка. Он решается посмотреть вниз и встречается с взглядом, от которого замирает душа. — Идиот. И ты не хотел этого делать, хотя сам сейчас так смотришь на меня. Сяо снова молчит. Хочется думать, что это лишь от того, что он просто слишком занят делом. Потому что от его поцелуев хорошо. Итэр продолжает двигаться, трется вставшими сосками о грудь Сяо и тихо постанывает, трепеща от восторга. «Не думал, что можно так млеть от обычных прикосновений». Он не замечает, как Сяо укладывает его на спину. Осыпая своими поцелуями, охотник спускается ниже, и вот уже грудь блестит в свете луны, вырисовывается сияющая дорожка, идущая ниже, к бедрам. Остатки одежды отправлены на пол, теперь им ничего не мешает. Итэр выгибается, тихо постанывает и замечает, что Сяо остановился. Приподнявшись на локтях, он видит его жаркий взгляд, направленный на внутреннюю часть бедра. — Хех, если хочешь, то можешь сделать это. Не бойся. Золотистый блеск, и Итэр впервые пугается Сяо, ведь сейчас он смотрит именно как охотник, на свою добычу. Широко раскрывая рот, Сяо приближается к бедру Итэра и кусает его, почти до крови. А суккуб стонет громче, и стон этот тонет в его облаке феромонов. А на душе разливается блаженство, потому что он знает, феромоны тут совсем не при чем. Члена касается чужая, горячая плоть. Сяо хватает Итэра за щиколотку, приподнимает его ногу и целует ступню, пальцы, а сам трется так, что их смазка смешивается, отчего начинает лучше скользить. — Как долго ты собирешься издеваться надо мной? — Итэр разводит ноги пошире, чтобы Сяо было лучше видно, как сильно он его хочет. Когда плоть прижимается к влажной дырочке, в ночь вырывается стон, смешивается с тихим рыком и улетает прочь. Итэр пытается держать глаза открытыми, потому что ему нравится смотреть на Сяо, на то, как напрягаются его мышцы, как блестят его глаза, как катится пот по вискам и как медленно он проникает в него. Ему хочется большего, хочется, чтобы так было каждую ночь. А сегодня их первый и последний раз, потому что Итэр пришел попрощаться, ведь вскоре они с Аяксом покинут Фонтейн и сделают это тихо, так, чтобы никто, а особенно Сяо и Моракс, не узнали об этом. Поэтому он сегодня здесь. Сердце трепещет и болит от того, насколько ему хорошо. Итэр ведь знал, что нельзя пробовать Сяо, нельзя узнавать, насколько он сладок, от того будет сложнее расстаться, но любопытство и желание взяло вверх, а двум этим чувствам не может сопротивляться никто. Ему хочется плакать. Он прикрывает глаза рукой, чуть отворачивается и благодарен луне за то, что она спряталась сейчас где-то за образовавшимися тучками. Толчки становятся чаще и сильнее, стоны громче, наслаждение накатывает с небывалой силой. Итэр еле сдерживается, чтобы не пропасть в этом экстазе, и слышит голос Сяо, от которого все трепещет еще сильнее, потому что проникает этот голос не только в уши — он с потом и дыханием просачивается в поры, под самую кожу. — Мне жаль. Прости, что я не могу дать тебе того, что могут другие. Прости, что со мной так сложно, прости, что приходится терпеть все это. Итэр убирает руку, смотрит на него и замирает от его взгляда. «Кто-нибудь, ну кто-нибудь еще, пожалуйста, только взгляните на него. Разве это справедливо? Посмотрите же, как сильно он меня любит». Он тянет к Сяо руки, обнимает его и заставляет себя улыбнуться. Через эту улыбку просит охотника о маленьком одолжении: — Можешь показать свои крылья? Сяо немного отстраняется, в его лице читается недоумение. — Хочешь увидеть мои крылья? — Хочу, — кивает Итэр и тянется к скулам, умоляюще целует персиковые губы. Он поднимается выше, зацеловывает образовавшиеся на переносице морщинки. — Пожалуйста, покажи их снова. Сяо держится, но стоит ему увидеть, как наигранно дрогнула нижняя губа Итэра, как он сдается. В образовавшейся тишине слышен хруст костей, а затем над ними возникают два больших, белоснежных крыла. Настолько белых, что лунный свет отражается от них, слепя глаза. Сяо виновато уводит взгляд, а Итэр завороженно смотрит на прелестнейшие крылья перед ним и хочет прикоснуться. Поначалу он водит по плечевой части крыла, почти невесомо касается оперения, а затем уже не стесняясь, обводит очертания. Сяо тихо вздыхает, и Итэр чувствует, как тот внутри него увеличивается. — Тебе нравится? — довольно ухмыляется суккуб, сильнее поглаживая крылья охотника. — Я чувствую себя странно, — руки Сяо дрожат, он падает на Итэра и весь покрывается мелкой дрожью. Стонет блондину в ухо и по-инерции качает бедрами. А Итэр словно отрыл сокровище. Он зарывается пальцами в мягкое оперение, достигает кожи под ними — та гладкая, теплая, тоненькая, и он вырисовывает узоры, заставляя Сяо двигаться еще глубже и стонать еще громче. — Ты тоже покажи свои, — в полуобморочном состоянии шепчет Сяо, но тут же впивается зубами в плечо парня, потому что нахальный суккуб достал до основания крыльев, и его прикосновение разлилось по телу, словно ударившая молния. — Итэр… — Ты мои крылья видел кучу раз, нет там ничего интересного. — Ну и пусть. Я хочу видеть тебя всего. Сяо виновато слизывает проступившую от его укуса каплю крови на плече демона. Тот выдыхает от жара его языка, и чуть подталкивает в грудь, чтобы усадить его на кровать и снова залезть сверху. Итэр громко стонет и прикрывает глаза от ощущения блуждающих по его телу ладоней, от белых, мягких перьев, иногда касающихся его кожи. Чувствует натиск и непреодолимое желание охотника в том, как его пальцы сжимают ягодицы, и трепетно ловит ртом воздух, наполненный их вздохами. В этом порыве он выпускает крылья, и рога его вдруг заливаются таким золотом, что сияние перебивает яркость ангельских крыльев. Итэр никогда и не думал, что в такой форме ему намного приятнее. Крылья широко раскрываются и кончиками касаются раскрытых крыльев Сяо. Прикосновение жжет, но им от этого даже приятнее. — Прекрасен, — шепчет Сяо, одной рукой продолжая разминать ягодицы Итэра, а второй проводя по туго натянутой коже крыльев. Темп становится жёстче, и Итэр снова стонет все громче и громче. — Сяо…слишком быстро. Сяо, остановись, я так не могу. Охотник не останавливается. Он сваливает Итэра обратно на кровать, переворачивает к себе спиной, и боком продолжает входить, приподняв его правую ногу. Целуя крылья демона, он впивается ногтями в его упругое бедро и толкается глубже. — Итэр, я постараюсь сделать все, чтобы ты всегда был со мной. Я найду способ. А суккуб притягивает к себе одеяло, тает от запаха своего ангела и зарывается в него лицом, чтобы Сяо не видел предательской слезы, скатившейся с щеки. — Так не честно, — чуть шмыгает он. — Как тут удержаться, когда ты такой? — Все потому что ты — само очарование, — голос Сяо ласкает уши, руки ласкают талию и спину, а губы обжигают крылья. — Не останавливайся, Сяо, — выдыхает суккуб. — Поцелуй меня еще, пожалуйста. — Столько, сколько ты захочешь…Итэр, внутри так хорошо, с тобой так хорошо. Так приятно…Скажи, где тебе нравится, что мне сделать, чтобы тебе было еще лучше? — Везде. Везде, где ты касаешься. Итэр еле держится, чтобы не кончить первым, уже почти на грани, чувствует как теряет сознание, но не от влияния ангельской сущности Сяо, а от экстаза. Внутри все сжимает, и Сяо рычит ему в ухо, потому что стало еще уже. — Итэр, милый, я почти. — Милый, — повторяет тихонько Итэр, и расплываясь в улыбке, прогибается в пояснице, потому что внутри стало горячо. Суккуба следом накрывает оргазмом, когда он чувствует, как внутри бьет струями горячая сперма, и как пульсирует член Сяо. Руки охотника крепче прижимают к себе тяжело дышащее тело суккуба, который впитывает в себя его жизненную энергию. Теперь Итэр понимает, почему она такая необычная на вкус — потому что это жизненная сила ангела. Кожа словно онемела, кажется ненастоящей, не своей. Итэр еле находит силы, чтобы втянуть обратно вялые крылья, переворачивается на другой бок, потому что жаждет поцелуя и тихо постанывает, когда получает желаемое. Оба проверяют, как себя чувствует другой — нет ли ожогов, не плохо ли ему? Убедившись, что все в порядке, они расслабляются, и крепко обнявшись, вслушиваются в протяжный вой скрипки за окном. Когда дыхание восстановилось, а кожа чуть остыла, Сяо накрыл их одеялом и замешкался, не решившись поцеловать Итэра в лоб. — Пхах, — прыснул суккуб, заметив это. — Только не говори, что тебе неловко? Ты такое вытворял со мной, а сейчас стесняешься просто поцеловать в лобик? — Я не…просто… — Прежде чем вести себя, как невинная овечка, тебе стоило бы вытащить кое-что из меня, — улыбнулся Итэр, намекая на то, что Сяо все еще в нем. — Я пока не хочу отпускать тебя. Итэр, услышав это, опустил взгляд в грудь Сяо и чуть помрачнел. — Пока? А готов ли ты отпустить меня потом? — Очень не хочется, но я понимаю, что нам нельзя долго находиться рядом, — медленный, тягучий поцелуй в лоб, словно извиняющийся. — Спи, а я чуть позже оботру тебя и отнесу в твою гостинницу. — Сколько заботы от охотника. — Кое-кто однажды сказал мне, что охотник может любить демона. Итэр снова посмеялся, покрепче приобнял Сяо и уткнулся носом в его грудь, чтобы навсегда отпечатать в памяти это ощущение покоя и удовлетворения. Потому что больше он его не испытает. А Сяо накрывает его своим большим, теплым крылом, и оперенье мягко ласкает сияющую кожу. Под одеялом немыслимым узлом сплетает их ноги, словно привязывает к себе демона, и тянется губами к рогам, постепенно теряющим свое золото. Последнее их мерцание тухнет на губах ангельского охотника.

***

Как и было обещано, спустя пару часов, Сяо обтер Итэра и принялся тихо его одевать. Суккуб всего лишь дремал, поэтому сразу проснулся, когда тело облачили в неприятную ткань. — Может улыбнешься, а то выглядишь так, будто бы ты моя прислуга и тебя вынудили это делать, — сказал блондин, разглядывая Сяо. Охотник натянуто улыбнулся, но гримаса получилась больше угрожающей, чем милой. — Забудь, улыбнешься, когда сам захочешь. Итэру нравилось, как грубые руки охотника натягивали его чулки, как расправляли ворот рубахи, как утягивали корсет. Он вальяжно лежал на кровати, иногда помогал Сяо, поворачиваясь в разные стороны и снова зарывался в подушку, на которой остался запах парня. За окном уже было не так темно. Синева стала редеть, совсем скоро покажется предрассветная дымка, разгорятся печи в пекарнях, разлетится по городу запах хлеба и кофе. Такое утро Итэру нравилось, такое хотелось продлить. Внезапно, эту редеющую синеву разрезал странный предмет, летящий сверху вниз. Лишь когда Итэр услышал грохот сломанных досок, он понял, что это за окном пролетел стул. А когда за ним последовал второй, он стал смутно понимать, кто виновник этого дождя из мебели. — Только что за окном пролетел стул, — заметил Сяо, затягивая последний узел на корсете Итэра. — Ага. Твой любимый учитель, видимо, как-то разозлил Аякса. — Или он сам напоролся на выговор. Итэр смерил охотника недовольным взглядом, и тот сразу же закрыл рот. Нехотя, они встали с кровати и отправились в комнату Моракса, пока за окно не вылетело еще что-нибудь или кто-нибудь. Как они и думали: за дверью раздавался шум. Дверь была заперта, но у Сяо был дополнительный ключ. Войдя, они увидели сначала Аякса, стоящего к ним спиной, абсолютно голым — на его ягодицах розовели следы в виде ладоней, а напротив, уже в халате стоял Моракс. Из его шеи торчал нож. — Аякс, ты что творишь? — Итэр поспешно подобрал с пола простынь и стал обматывать ею друга, который, как враждебная лисицы, рычал в сторону Моракса. — Меня снова обманули, — выругался тот и пнул лежащую на полу склянку. — Ага, как же, блять, «вода из Оратриса может сделать уязвимым даже архидемона». Я этого торговца прямо сейчас найду и рот ему зашью, чтобы он больше никому чушь не плел больше! — Моракс-дарен, вы в порядке? — Сяо прошел мимо разгневанного Аякса к своему учителю. — Да, все хорошо, — устало произнес Чжун Ли и спокойно вытащил из шеи нож. Рана моментально затянулась. — Просто у Аякса снова возникло желание меня убить, — он поднял пустую склянку и обратился к тому, кого ублажал получасами ранее. — И сколько ты отдал за эту обычную воду, которую решил подлить мне в вино? — Не ваше дело, — обидчиво буркнул Аякс, и будучи в одной простыне, зашагал к выходу, чтобы найти того обманщика. Однако, стоило ему открыть дверь, как в его голую грудь врезался человек. Тот неловко почесал ушибленное лицо, спрятанное за серым платком, и поднял взгляд. — Простите, — робко, почти заикаясь, прошептал он. — Я, наверное, ошибся. — Клемент? — послышалось из глубины комнаты. Чжун Ли, подвязав поясом халат, подошел к ним с Аяксом. — Месьё Чжун Ли! Значит, я не ошибся, это хорошо, — затараторил парнишка. — Прошу простить меня за столь внезапный и поздний визит, но мне очень нужна ваша помощь. Каштановые волосы Клемента были влажными от пота, дыхание частое, словно он бежал, а в голубых глазах отражалось отчаяние. Он так разволновался, что рана на лице вновь закровоточила, и серый платок стал окрашиваться в алый цвет. — Хорошо. Жди меня внизу, — сразу же ответил Чжун Ли, и вернулся в комнату, утягивая за собой Аякса. Итэр моментально пихнул другу в руки одежду. — Одевайся и пошли уже к себе, — сказал он, поторапливая его. — Ты можешь идти, а я пойду с ними, — буркнул рыжий, натягивая нижнее белье. — Зачем тебе это? Пошли уже обратно к себе, нам не зачем тут больше оставаться. — Я наконец встретил этого Клемента. Мне жуть как интересно, почему Моракс прятал его от меня. Пойду с ними. Вернусь к полудню, не переживай. — Тц, — недовольно цокнул Итэр. Он планировал забрать Аякса и сбежать уже сегодня, но видимо, придется немного подождать. — Ладно. Пойдем вместе, но к обеду мы вернемся в гостиницу. — Хорошо-хорошо, — махнул рыжий, который даже не вникал в суть услышанного. Аякс готов был удариться головой о какой-нибудь острый камень из-за наплыва всяких мыслей. Он метался от одного состояния к другому. Полчаса назад Аякс томился в экстазе, поглощая энергию Чжун Ли, затем неожиданно поймал себя на том, что подливает якобы ядовитую воду в бокал с вином для Моракса, а в следующую секунду он прячет дрожащие руки за спиной, потому что этими же руками проткнул шею архидемону. И его накрывает одновременно облегчением, от того, что Чжун Ли жив, и зудящим раздражением от того, что он так и не умер. Аякс никак не мог объяснить свои скачки настроения, так что решил, как и всегда, просто плыть по течению, но течение это слишком бурное. Потому что сейчас он одолеваем интересом и неким подобием ревности, из-за чего и решил проследовать за Чжун Ли и этим Клементом. Клемент не стал возражать, когда за Мораксом вышла целая делегация. Он торопился, поэтому кротко кивнул и направился в сторону городских стен. Они с Чжун Ли шли впереди, и артист, подгоняемый холодным ветром, покрепче кутался в свой тоненький, поношенный плащик, а когда мимо проходили полуночники, возвращающиеся с гулянок, он все ближе и ближе подбирался к Чжун Ли, пытаясь спрятаться в его длинной тени. Аяксу не нравилось то, что между ними сокращалось расстояние. В два шага он догнал их и вальяжно забросил руку на плечи Клементу. Тот чуть не сломался под весом тяжелого суккуба. Испуганно взглянул на обращенного исподлобья. И две пары лазурных глаз столкнулись в редеющей тьме уходящей ночи. — Пока мы идем к твоему дому, не хочешь рассказать подробнее о своей проблеме? — словно давний друг, почти нараспев, спросил Аякс. — Мы все будем рады тебе помочь. — В-все? — заикнулся Клемент и робко обернулся. Уткнулся взглядом в идущего следом Итэра и резко повернулся обратно, натягивая капюшон еще ниже, полностью пряча лицо в его тени. — Дело в том, что Шарль-Анри заболел, — протараторил он, но из-за того, что он шел, опустив голову, слова были не четкими. — Среди нас нет лекарей, может, следовало, позвать кого-нибудь другого? Или я что-то о вас не знаю, уважаемый Чжун Ли? — обратился Аякс к Мораксу, и демонстративно притянул к себе Клемента совсем вплотную. — Боюсь, лекарь тут не поможет, — Клемент стал потирать красные костяшки пальцев. — Лекарства, что у нас есть, не помогают, а лекари отказываются лечить его. — Почему? — Потому что Шарль-Анри из семьи Сансонов. — Кто такие Сансоны? — спросил Чжун Ли и незаметно дернул Аякса за локоть, чтобы тот ослабил хватку и отодвинулся подальше от Клемента. Однако рыжий, почувствовав это, напротив, еще крепче ухватился за артиста, впиваясь пальцами в его тоненькое плечо. — Сансоны — династия палачей в Фонтейне. Только они могли совершать смертную казнь. Сейчас, конечно, казни уже не в моде, и Оратрис давно не приговаривал к этому, но раньше, во времена первого гидро-архонта многих преступников казнили на главной площади. А занимались этим Сансоны. С тех пор и пошло поверье, что любой, кто прикоснется к ним будет проклят, ведь они идут рука об руку со смертью. — И кто-то в такое еще верит? — усмехнулся Аякс. — Почти все. Сейчас, из-за того что смертной казни практически нет, Сансоны занимаются другими вещами, но все они в какой-либо степени связаны с трупами или умерщвлением. Поэтому это поверье никуда не ушло. Шарль-Анри не хотел следовать по стопам своей семьи, вот и покинул дом. Только маркиз де Нуар взял его на работу. — Ты тоже, видимо, не веришь. — Мне смерть не страшна. А если она придет за мной, то уж точно не по вине Шарль-Анри. Когда они подошли к маленькой лачужке, уже рассвело. Утренние лучи солнца показали всю серость крыши и стен, а также невзрачность маленьких окошек. Дверь со скрипом отворилась, но внутри, на удивление, было достаточно уютно. Места было не так много, из-за чего Сяо и Итэр решили остаться снаружи и отошли чуть поодаль, к охапке дров, где сели на прохладную землю, слегка соприкасаясь пальцами, проверяя, насколько же их хватит. В доме Клемент сразу же предложил Аяксу и Чжун Ли два шатких стула, которые принес с кухни и поставил перед кроватью Шарль-Анри. Сразу после, он бросился за тазом с водой, и намочив тряпку, поменял здоровяку компресс. Тот даже и не заметил прибывших гостей — лежал на кровати, обливался потом и изреда что-то мычал. О том, что случилось с Шарль-Анри можно было понять сразу, как они вошли в комнату. Вокруг густыми облаками витала различная демоническая энергия. — Где он был до того, как заболел? — спросил Моракс и решил промолчать о том, что компресс здесь бесполезен. — Работал, — Клемент поправил дрожащими пальцами тряпочку на лбу Шарль-Анри и сел на край кровати, потому что больше некуда было. — У него иногда получается взять подработку. В этот раз он, несколько дней работал в горах. Кажется, собираются строить новую водную линию, но для этого нужно проделать тоннель в горе. А после, он вернулся уже с температурой. — Среди других рабочих были демоны? — Да, были. — Тогда тебе не о чем беспокоиться. Он просто под воздействием демонической энергии. Вроде бы у Итэра был знакомый укротитель. Он поможет развеять всю энергию, и Шарль-Анри должно полегчать. Аякс, можешь сходить за Лини и попросить его о помощи? — Я и сам был в прошлом укротителем, — скрестил руки на груди Аякс, не желая уходить и оставлять этих двоих наедине. — Да, но сейчас ты обращенный демон. Это все только усложнит. — Не говорите мне, что я чего-то не смогу, если я даже не пробовал, — Аякс взял большую, потную руку Шарль-Анри, чтобы попытаться вытянуть из него энергию, но Моракс грубо оттянул его за шиворот. — Хватит на сегодня капризов. Сходи за Лини, заодно проветришь голову. — Мы так только время потеряем. Неизвестно сколько он еще продержится, лучше я сам… Его нежелание оставлять Моракса и Клемента наедине отчетливо читалось между строк. Когда он потянулся к Шарль-Анри, Чжун Ли мягко перехватил его руку, и развернув к себе, поцеловал в губы, чуть прикусывая нижнюю. — Это так вы теперь меня затыкаете? — прошептал Аякс, и бросил беглый взгляд на покрасневшего, смущенного Клемента. — По-другому ты меня не слушаешь. — Я и сейчас не собирался, — он выдернул пальцы из крепкой хватки архидемона и снова вперился взглядом в Клемента. — Не доверяешь мне, да? — Я…— снова заикнулся артист, борясь с желанием спрятаться под одеялом от Аякса. — Не бойся, ты правильно делаешь. Не доверяешь мне, потому что боишься, что я трону твоё — не важно что: вещь, душу, тело, человека. А я могу сделать это с небывалой легкостью. Поэтому, если не хочешь чтобы мои руки касались твоего — не трогай моё. С этими словами Аякс вышел из дома. Клемент слегка подрагивал, все еще окруженный сильной аурой суккуба. — Я сказал что-то не так? — робко спросил он у Чжун Ли, который, как показалось, слегка ухмыльнулся. — Нет. Это так он хочет с тобой подружиться. — Зачем вы мне врёте? Я ведь вижу, что неприятен ему. — Он пересмотрит свое мнение, когда узнает тебя получше. — Не успокаивайте. Мне все равно не так уж и нужно его внимание, — Клемент повернулся к Шарль-Анри, взял сухую тряпку с изголовья кровати и обтер его шею и ключицы. Пальцы крепко сжимали кусок ткани, осторожно растирали покрасневшую кожу, а у груди остановились, и сжались еще сильнее. — Почему многие так к нам относятся? Потому что мы «монстры»? — Будь ты обычным человеком или демоном, Аякс бы все равно так с тобой говорил. — Я сейчас не про Аякса. А про остальных. Шарль-Анри избегают из-за какого-то поверья, меня — из-за моего бессмертия. Нам повезло встретить друг друга, встретить вас, месьё Чжун Ли, ведь вы не избегаете и не осуждаете нас. Но много ли таких в Тейвате? Есть ли малейший шанс того, что такие монстры, как мы, способны обрести всеобъемлющее счастье, о котором сложено столько песен, стихов и романов? Чжун Ли постучал указательным пальцем по подлокотнику стула. Взгляд, брошенный за маленькое окошко, уцепился за полуголые ветви дуба. Проследив за опадающим, желтым листом, Моракс мягко улыбнулся. — Пока мы ждем Аякса с Лини, не хочешь ли ты послушать еще одну историю? — А просто ответить на мой вопрос не получится? — На твой вопрос нет определенного ответа. Но может, ты найдешь его в моем рассказе. А если нет, то просто отвлечешься от тяжелых мыслей. Клемент отложил в сторону тряпку. Хотел пересесть на освободившийся после ухода Аякса стул, но передумал, и остался сидеть на кровати. Он снял с себя платок. Воздух защипал раны на щеках, и артист уверенно кивнул, готовый слушать очередную историю Чжун Ли.