Вечные дети

Женька переваривал внезапные последние слова Гоши. В голове никак не укладывалось, что Гоша может… реально хотеть ухаживать за ним? Невероятно! Но сейчас было неудачное время для прояснения вопроса, потому что Гошу вообще-то ждала работа. Женька был не дурак и не собирался его дискредитировать. Зато он вдруг ясно разглядел, что, хотя лицо Волка совершенно невинно и легкомысленно, он уже пошел на абордаж вежливого и строгого доктора. И, судя по вниманию того, доктор начинал Волку верить — опрометчиво с его стороны. А потом к их столу подплыла Вера. Она не моргнула и глазом, хотя должна была сморщиться и исчезнуть от Волкова взгляда. Женька решил, что раз им уже помешали, то… Больше не о чем беспокоиться. Он вдохнул, прикрывая на секунду глаза: он перевоплощался, словно переобувался в воздухе. Волку, Денису и тем более Вере, Женька не готов был показать что-то кроме обычного себя. Подойдя к их столу, Женька кашлянул и очень вежливо, вкрадчиво, полностью игнорируя Веру, как только он один и умел, спросил: — Можно к вам присоединиться? Женька не стал дожидаться ответа: сел и даже отодвинул стул для Гоши. Тот все стоял у раздачи, спорый и ловкий, а повариха так ему радовалась, что аж зубы сводило. Она улыбалась и стремилась положить порции побольше, а потом подняла голову, словно чувствуя Женькин взгляд, и он улыбнулся ей тоже, мысленно проклиная. Волк вздохнул, вспоминая, что он вообще-то на работе, а его ребята вдруг всколыхнулись и слаженной компанией материализовались около стола. Возглавлял их сейчас Славка, но с ним был, конечно, Олег, а еще Сережа с Ирой и Маша с Олей. Видимо, они решили, что раз Вере и Женьке можно мешать Волку трапезничать, то и для них путь открыт. — Приятного аппетита, — вежливо начала Вера, не замечая одностайников. — А мы уже заволновались! Куда ты исчез? — вклинился Слава, а потом добавил: — Денис, а Волк и правда внушал тебе, что у него неизлечимая болезнь? Олег, прикрывая глаза, дернул Славу за руку, продолжая за двоих: — Не слушайте его, Денис Александрович. Это он чушь несет, от тревоги за Лешу. Мы как-то не ожидали, что вы его в лазарете оставите. Все ведь обошлось? Олег говорил негромко, но с большим чувством, с искренней заботой, и Волка кольнула бы вина, но Вера подхватила реплику: — Конечно, все хорошо, — заявила она уверенно. — Денис Александрович и не с таким бы справился. Верно? А в лазарете очень хорошо, так тихо, светло и спится замечательно, — добавила Вера серьезно, стреляя в Дениса глазами из-под ресниц. Дэн, стараясь не засмеяться, особенно от замечания о сне, опустил голову, а потом посмотрел почему-то на Лешу. — Не бережете вы такого замечательного вожака, — ответил он. — Сейчас мало неизлечимых болезней, но он расстарался, не сомневайтесь. Волк закусил губу, чтобы не ржать, но неосознанно выставил вперед лоб: стало ясно, что пора по коням, ребята без него заскучали, а у них была на сегодня запланирована большая программа с волейболом на пляже и песнями у костра. Не говоря о том, что через два дня ожидался вечерний дискач. Стоило подготовится, хотя бы узнать о планах Алисы по разогреву и программным номерам. Дэн напоследок глянул на Лешу, чуть улыбнулся и только потом выскользнул из-за стола. — До встречи, — пообещал он, ни к кому как будто не обращаясь, хотя на деле прощался только с Лешей. Лешка некоторое время отпускал Дэна взглядом, а потом, окончательно отпустив, нашел своих. Ребята мялись в нетерпении, готовые мчаться под предводительством Волка к новому дню. Гоша тем временем обошел их, поставил поднос, сел рядом с Женей, и спросил без обиняков: — Вы, кажется, уже уходите? — и выразительно глянул на Волка. Гоша предполагал, что свидание не приемлет такого количества свидетелей, особенно в такой близи. Волк так же выразительно завращал глазами, но проглотил свой вопрос: Гоша явно сообщил, что не стоит мешать ему с Женькой. И Волк решил спросить после, в конце концов, Гоша никуда от Волка сбежать не мог: они жили в одной комнате — их встреча была неминуема. Волк привстал и, глядя на Женькину голову сверху вниз, обнаружил на ней внушительную ссадину, пусть и прикрытую волосами. Волк цокнул, но решил не портить Женьке игру. Тот был в ударе: разрезая сосиску ножом, он оправлял в рот малюсенькие кусочки и жевал их так медленно и чинно, словно все они были на званом ужине. — Приятного аппетита, — пожелал Волк, скалясь, и Женька повернул к нему голову. Выражение его лица было незабываемым и значило что-то вроде: «Отойди от меня, плебей». Волк улыбнулся ярче и потрепал Женьку по волосам, тот зашипел: — Убери руки! Волк убрал, подмигивая Гоше, и обратился к ребятам: — Пойдемте, я как раз доел, расскажу вам о том, как Денис раскусил меня с первой же минуты, но засек, что у меня вот-вот будет отек Квинке… Его мужество и профессионализм достойны отдельной легенды! Это было увлекательное и простое объяснение, позволяющее к тому же исполнить желание Гоши — оставить их с Женькой наедине. — Легенды! — оживился Слава. — Давай же не томи! Ты сказал, что это… — Проказа, — отозвался Волк, и Славка восхищенно присвистнул, а Вера сморщила носик, — но Дэн предложил другой вариант. — Какой? — вопросила Оля на ходу… — Это нельзя озвучивать при дамах, но… Волк рассказывал с энтузиазмом, выпуская лишнюю часть о своем позоре, и довольно слушал вздохи, охи и вопросы. Солнце расходилось, припекая нещадно, и Волк уже планировал поход на пляж до обеда и занятий, чтобы успеть искупаться до солнцепека.

***

Волк уводил ребят, да и вообще, в столовой стало тихо, почти безлюдно. Гоша, прожевав, посмотрел на Женьку и хмыкнул. — Я на свидании обычно спрашиваю: какую книгу ты читаешь? Но, как я знаю, ты второго дня одолжил мой «Солярис». И как тебе? — Сильно, — ответил Женя, — на самом деле я просто… хотел узнать, что нравится тебе, но мне… зашло. Я почти дочитал. Что тебе… больше всего в ней нравится? Гоша хмыкнул. — Я взялся за нее в целях общего образования. Культовая вещь, и как оказалось не зря. Не знаю даже, что самое лучшее в ней… Атмосфера? Или сам океан. Он и мир, и разум, и даже сердце. И в то же время, просто то, что мы хотим увидеть. Разговор звучал странно, но Женя не считал обсуждение книг программным. Скорее наоборот, это была одна из самых интересных тем, какие можно найти. Они и раньше, конечно, болтали с Гошей и даже о книгах, но сейчас эти простые слова обретали особый смысл: они узнавали друг друга, переходя от обсуждения героев к тому, что так обожал Волк — к отношениям и друг другу. И их разговор тек легко, без неловких пауз и подвохов.

***

Гоша, как обычно играл в волейбол со старшими, Волк играл на противоположной стороне, а Женька смотрел за ними из тени тента. Женька обгорал так легко, что редко рисковал скидывать рубашку с плеч, а волейбол… Располагал. Зато картинка была залюбуешься: Гоша в очередной раз прыгнул, взлетая над сеткой почти до пояса, демонстрируя отличный удар, шнурок с брутальным кулоном на шее, совершенный загар и налитые мускулы. Гоша не был самым высоким, но в ловкости и самоотверженности ему не было равных. И в прыгучести. Он отбил мяч, и тот летел над площадкой, заставляя всех задирать головы, грозя аутом, но остался в границах площадки. — Шесть-пять! — воскликнул с восторгом какой-то мальчишка из среднего отряда. Женька их не различал, но пацаны среднего отряда все, как один, обожали Гошу. «Кумир мальков» — называл это Волк. Ребята из команды Волка чуть поникли, зато из Гошиной радостно загоготали, а сам Гоша словно и не устал вовсе: глянул на своих «мальков» и спросил громко: — Наперегонки в воду? И его облезлое двенадцатилетнее воинство с радостным воплем подорвалось с песка, на ходу теряя шорты. Гоша бежал за ними, ничего не теряя, зато все больше восходя в Женькином сознании. Требовалось отдельное усилие, чтобы не представлять Гошу без купальных шортов, весьма целомудренных, почти до самых колен. Женя тихонько вздохнул, было завидно, а еще красиво. Входя в воду кто-то плюхнулся в мелководье, кто-то затормозил, но только не Гоша: он бросился в воду легко, очень близко к берегу, сразу поплыл, уверенно разрезая волны, и встал там, где ему было почти до плеч, ожидая свой отряд, двигаясь к ним навстречу. К мальчишкам уже присоединились девчонки, а напарница Гоши смотрела с берега, придерживая на плечах парео и, наверное, улыбаясь. Женька пожалел, что курить нельзя. Хотелось в воду — на самом деле, к Гоше. Но Женька терпеть не мог толкучки и массовых забав. Толпа сама по себе его не особенно беспокоила и никак не смущала, если только не трогала руками, не задевала локтями, не наступала на пятки и тем более не брызгалась. То есть… Гошины мальки делали Женины желания совершенно невыполнимыми. — Ты бы тоже поплавал, — раздалось над головой. Женька резко запрокинул голову, встречаясь взглядом с Волком. Тот улыбался во все зубы, но взгляд у него был подозрительный — заинтересованный. «С малышней?!» — чуть не вырвалось у Женьки. Он наблюдал за Гошей, и Волк застал его врасплох. А с Волком нужно было держать ухо востро, он всегда замечал слишком много и отличался нестерпимым любопытством. — Я уже вышел из этого возраста, — ответил Женя спокойно. — Да? — Волк приподнял брови. — Ну надо же! А вот мы с Гошей еще нет. Женька сказал бы, что они дебилы, но язык не повернулся — Гоша точно дебилом не был. — Понимаешь ли ты, что просиживая купания под сосной в гордом королевском одиночестве, привлекаешь к себе намного больше внимания, чем гоняя со всеми волну? Склонив голову на бок, Женька подул на волосы. — Допустим, — откликнулся он кратко. — Жень, сегодня такой хороший день, так что я к делу. Так ли уж плохи купания, как ты себе представляешь или проблема все же в неподходящей компании? И если второе, то… Тебе есть о чем подумать. А я пойду, жара невыносимая, только море и спасает. Волк не стал дожидаться ответа. Он разбежался, набирая скорость, врезаясь в воду, брызгаясь уже одним этим, и в конце пути уронил себя в воду, уходя с головой, обливая всех близстоящих. — Э-гей! — воскликнул он, выныривая, и замахал руками, призывая своих старшаков. — Ай-да! — отозвался ему Слава с берега, вскакивая и утягивая Олега за собой. — В атаку! — заорал кто-то из среднего отряда, наступая на Волка, плескаясь с двух рук. — Маша! — Волк поймал Машу за руку, — будешь моей тактикой, — Волк присел, принимая Машу на плечи. Женька наблюдал за вакханалией, обозревая, как все оживились, даже Сережа, и, кажется… Тактика Волка, точнее предназначенное ей место, показалось даже Ире достаточно привлекательным. Сбросив полотенце с плеч, она пошла за Сережей к воде, тот посадил ее на плечи еще на берегу, и они радостно присоединились к схватке. Женька и в бреду не счел бы Иру веселой или задорной, но сейчас она явно была довольна. Всеобщий смех раздражал, заставляя фантазировать… Женьку вдруг осенило: раз уж Волк был прав, то… может быть, таким и должно стать свидание — позвать Гошу на море после отбоя? Все внутри встрепенулось. Женька любил воду, обожал на самом деле плавать. Он и один часто совершал такие ночные вылазки, но вместе с Гошей это могло бы стать совершенно особенным.