Настоящий слизеринец

Мы похожи на символ нашего герба: гладкие, сильные и часто неправильно понятые. Разговор в гостиной Слизерина

Кейл быстро оценил своё положение. Он висел вниз головой прямо перед накренившимся назад стеллажом. Когда слизеринец влетел в него, он сдвинулся, и книги с верхних полок, шипя и возмущённо шелестя страницами, посыпались на пол. Если он извернётся и оттолкнётся от него обеими ногами, рухнувший стеллаж перебудит все портреты на этаже — и через пару минут здесь соберётся весь преподавательский состав с директором Эрухабеном во главе. Кейл глубоко вздохнул и… расслабился. — Предпочитаю слушать, стоя на земле, — невозмутимо, в тон наследному принцу, ответил он. По расслабленному лицу Альберу проскользнуло недоумение. — Что ж, воля ваша, — помедлив, он взмахнул палочкой, и Кейл перевернулся на ноги. — Альберу… — запротестовал Чхве Хан. — Палочку. — Слизеринец требовательно протянул руку Розалин. Волшебница в ответ прижала её к себе и вопросительно посмотрела на Альберу. Понятно, кто у них тут главный — самый старший пятикурсник всего потока Альберу Кроссман. — Можешь отдать, — спокойно сказал наследный принц Розалин. Руку он так и не опустил — кончик его палочки бдительно следовал за Кейлом, поэтому волшебница, успокоенная, вернула палочку слизеринцу. Кейл демонстративно сжал её в опущенной руке, как бы говоря, что в любой момент готов дорого за себя отдать. — Ну, что надо? — грубо спросил он. — Давайте сначала наведём здесь порядок, — миролюбиво предложил Альберу. — А потом спокойно поговорим. Кейл оглянулся на Чхве Хана — загонщик Гриффиндора, встав, наконец, с пола, замер рядом с ним со скрещенными руками и мрачной миной на лице. Розалин, переглянувшись с Альберу, отошла к выходу из запретной секции. Кейл понял, что так просто они его теперь не выпустят. Режим ублюдка: вкл. — Ладно, — кивнул он и пошёл обратно к разделу Зельеварения. — Вы пока убирайтесь, а я почитаю. Чхве Хан от такой наглости, кажется, окончательно утратил дар речи, только возмущённо уставился на Альберу, который, в свою очередь, проводил слизеринца хмурым взглядом. — Не я первый начал, — огрызнулся, даже не повернув к ним головы, Кейл. В общем, знакомство, можно сказать, состоялось — как и обмен любезностями. Пока Альберу с Чхве Ханом двигали на место стеллаж и поднимали с пола попадавшие книги (Кейл не сдержал злорадного смешка, когда из книги, которую поднял Чхве Хан, выскочило пыльное подобие то ли мумии, то ли феи и взвизгнуло ему в лицо, заставив гриффиндорца выронить книгу и отскочить на добрые полтора метра назад), а бдительная Розалин стояла на страже, прислушиваясь к звукам из общего зала и не сводя со слизеринца внимательного взгляда, Кейл успел не только перелистать несколько книг, но и выписать парочку понравившихся рецептов. Увлёкшись, он даже не оглянулся, только щит не глядя поставил, когда мимо него с руганью промчался Чхве Хан, спасаясь от плюющейся огнём книги, а Альберу проскочил за ними обоими, туша все места возгорания сначала на стеллажах и стенах, а потом и на самом Чхве Хане. — Готово, — тяжело дыша, сказал, наконец, наследный принц, когда всё было приведено в относительный порядок. Он успел — что сказать, будущий король — не только взять себя в руки, но и продумать дальнейшие шаги. — Пойдёмте, — наследный принц солнечно улыбнулся повернувшемуся к нему слизеринцу, но тот вдруг — Розалин и Чхве Хан уставились на обоих, как будто впервые их увидели — так же солнечно улыбнулся в ответ: — Куда? Улыбка Альберу тут же завяла. Дракклов Кейл Хенитьюз, он раскусил его с полуслова! Понятно, чего добивался слизеринец: хотел, чтобы гриффиндорцы плюнули на него и отпустили с миром. Альберу, зачесав рукой волосы, вздохнул и сказал: — В женский туалет. Такого ответа даже Розалин с Чхве Ханом не ожидали. Улыбка сползла с лица Кейла, и он очень внимательно посмотрел на наследного принца. Так на третьем курсе на них смотрела преподавательница Травологии профессор Литана, когда Розалин учила мальчишек плести косу на дьявольских силках: «Ну чем они не похожи на женские волосы: тут потянешь, там дёрнешь — и тебе конец!» — а профессор вдруг появилась на пороге теплицы, приведя с собой четырёх первокурсников, оставленных ею на дополнительные занятия. Альберу вдруг почувствовал, что его лицо... загорелось. Розалин с Чхве Ханом, увидевшие рдеющие щёки друга, выпали ещё больше. …Но Кейла Хенитьюза! В Туалет Плаксы Миртл!.. Нет, они не выслеживали его, как могло бы показаться на первый взгляд. У них даже мысли такой не возникло: слизеринец, конечно, стал темой для бурного обсуждения где-то на полдня, но после истории про несчастного, измученного дракона все дружно о нём забыли. Только когда Кейл Хенитьюз вслед за ними (укрывшимися под мантией-невидимкой, которая сейчас была надёжно спрятана за пазухой у Чхве Хана) открыл ворота запретной секции и прошёл мимо них с видом местного библиотекаря — план изменился. Он бы изменился и ещё раз, прямо здесь и сейчас, если бы человек перед ними не был слизеринцем, которому никто из их троицы, будучи в трезвом уме и твёрдой памяти, не поверил бы и уж тем более не доверился бы. «Тогда…» — подумал Альберу. «Тогда…» — подумал Кейл. «…вытяну из этой ситуации максимум пользы!»

𓂀 𓂀 𓂀

Директор Школы Магии и Чародейства Хогвартс, опять стоящий у окна в своём кабинете, удовлетворённо улыбнулся и прикрыл глаза. Конечно, драка в запретной секции не могла остаться незамеченной, но Эрухабен, умудрённый тысячелетним опытом, был уверен: его умные дети обязательно договорятся между собой.

𓅓 𓆘 𓅓

Увидев снесённый и кое-как приделанный обратно рукомойник, из-под которого весёлой струйкой всё ещё била вода, протекая через трещину в раковине (он был не один такой, его собратьев постигла та же участь), а потом заглянув в коридорчик с кабинками и заметив уныло повисшие на петлях двери... Кейл даже ничего говорить не стал. Просто вздрогнул. Драккловы гриффиндорцы, жуть какая!.. Отвернувшись, он опять увидел битые пяти жизнью рукомойники и вдруг вспомнил: «А ведь где-то здесь, по слухам, спрятана Тайная комната…» Так, стоп. Больше никаких тайн, хватит с него!.. Кейл тряхнул отросшими волосами, по которым давно плакали ножницы и слизеринки-младшекурсницы, и повернулся к гриффиндорцам. Пока те шли до туалета, пропустив Кейла вперёд и взяв его демонстративно расслабленную спину на прицел палочки Чхве Хана, Альберу ещё раз, понизив голос так, чтобы его смогли услышать только друзья, обсудил с ними идею, которой они загорелись ещё в запретной секции. — Кейл. — Розалин, смутившись под его взглядом, постукала указательными пальцами друг об друга. — Ты сможешь приготовить зелье невидимости? — Где? — Кейл вдруг увидел висящее на стене зеркало, впопыхах починенное и почему-то кривое, и, представив, как гриффиндорцы громят женский туалет и как всё это отражается в зеркале, был так впечатлён богатством своего воображения, что забыл о Розалин и ответил ей невпопад. — Здесь, — вздохнула она. — Здесь? Что здесь? — Он перевёл на Розалин — хотелось бы сказать: осмысленный, но нет — ещё более непонимающий взгляд. — Сварить зелье невидимости. — Зелье? Здесь? — Да. Здесь. Зелье. «Какой-то очень тупой разговор», — подумал Чхве Хан. До Кейла тем временем начало доходить. — Сейчас?! — Нет, — подозрительно запнувшись, помотала головой Розалин. — Завтра, — подсказал Альберу. — Нам очень надо. «А по башке тебе не надо?» — чуть не ляпнул Кейл, но сдержался: атмосфера разгромленного женского туалета действовала на него угнетающе, и он сменил тактику: — Вы рехнулись, что ли?! Альберу тяжело вздохнул. — Что ты хочешь взамен? — прямо спросил он. — Хм? — Кейл сразу перестал возмущаться, и Альберу опять вздохнул. Наследный принц уже всё понял и даже почти смирился с открывшейся ему истиной: они со слизеринцем похожи больше, чем Альберу мог себе представить. Угрожать ему бессмысленно, заставлять силой — тем более: и он, и гриффиндорцы сейчас в невыигрышном положении. Значит… можно попробовать договориться, — точнее, доторговаться. — Тогда, — уголки губ Кейла дрогнули, — мне нужны котёл и горелка. Да драккла с два он будет что-то делать сам: труд сделал из человека пуффендуйца, а оно ему надо? — Достанем, — твёрдо ответил Альберу. Чхве Хан с Розалин удивлённо посмотрели на него, — в который раз за ночь, — но опять не стали вмешиваться в разговор, всецело доверяя другу. Кейл задумался. И нарлу понятно, что гриффиндорцы здесь занимались всем, чем хотели — слизеринец подавил желание поёжиться, — а преподаватели либо ничего не знали, либо знали, но не мешали… Да какая, собственно, разница? Если они достанут ему котелок с горелкой (ингредиенты он не позволит подбирать даже Альберу, а уж тем более — Розалин с Чхве Ханом!), то он не только сможет здесь тайно приготовить для них зелье, но и о себе позаботится. — Хорошо, — расслабившись, кивнул Кейл. — Тогда взамен я воспользуюсь туалетом в своих целях и буду приходить сюда, когда захочу. Чхве Хана перекосило, Розалин закусила губу, а Альберу помрачнел. Им не хотелось, чтобы наглый слизеринец хозяйничал в их обители (где-то залилась слезами благодарности одна отомщённая Плакса Миртл), — но там, в Тёмной башне, страдал несчастный, замученный дракон, и… — Ладно, — после долгого молчания выдохнули друзья. — С одним условием, — строго добавил Альберу. — Никто, кроме тебя, больше не узнает о туалете. На губах Кейла вдруг расцвела злодейская улыбка. Теперь поёжились гриффиндорцы. — Договорились. — Слизеринец, не переставая улыбаться, протянул Альберу руку, и тот пожал её с обречённым видом. В сочувствующих взглядах друзей он увидел отражение своих мыслей: «Настоящий слизеринец!!!»