Настоящий слизеринец

Всё возможно, если никто не доказал, что этого не существует. Джоан Роулинг

Розалин превзошла саму себя: без чужих подсказок и «одолженных магических способностей», как тогда, с зачарованными галлеонами. Её «Мгновенная тьма», созданная из перуанского порошка, накрыла весь коридор, просочилась в каждую щель и поползла дальше — к гостиной Слизерина. Биллос Флинн, который как раз подошёл к сплошной стене, произнёс перед ней пароль: «Чёрный свет». Стена послушно ушла в сторону — и не только сам Биллос, но и другие слизеринцы вдруг поняли, как свет вообще мог быть чёрным. — Что ты там…ять!!! Кейл открыл глаза. В гостиную просочилась тьма, накрывая, почти заглатывая всё, что попадалось ей на пути. Кто-то в панике метнул в неё «Люмосом максима» — и самое мощное из световых заклинаний растаяло в ней, как искра в тёмной воде. Кейл ожидал чего-то подобного, но пробрало даже его — об остальных и говорить нечего. Слизеринцы заметались по гостиной, опрокидывая мебель, сталкиваясь друг с другом, швыряя в тьму всё, что только попадалось под руку. Кейл вжался в кресло, надеясь, что его не перевернут вместе с ним. Тьма, подобравшись, накрыла его с головой — и Кейлу показалось, что он не только ослеп, но и оглох. Во тьме потонули крики и грохот, и теперь Кейл не слышал даже собственного дыхания — и подумал, что у лекаря Пендрика сегодня будет непростая ночка. Розалин создала из перуанского порошка кое-что получше: её «Мгновенная тьма», как губка, впитывала в себя звуки — и долго не рассеивалась. Кейл глубоко вдохнул и выдохнул. Пора. Он поднялся — и по памяти доскочил до стены, даже ни обо что — и ни об кого — не споткнувшись. Всегда бы так везло! Кейл не слышал биения собственного сердца, но знал, что оно колотилось как заведённое. Пока Биллос Флинн не подошёл к стене, Кейл собирался сам встать и открыть тайный проход, чтобы запустить в гостиную «чёрный свет», — но так даже лучше: меньше подозрений. «Мгновенная тьма» должна была заклинить стену, а если нет… «Бомбарда максима» в помощь. Но сегодня удача была на стороне Кейла: он проскочил в раскрытую стену — и побежал вдоль по коридору к кабинету Зельеварения. Кейл не раз и не два проходил здесь ночью, не рискуя зажигать палочку, — и точно знал, когда и где нужно было свернуть. Он не видел Розалин, как и она не видела его, — но оба знали, что искать друг друга нужно у кабинета Зельеварения. Кейл сбавил шаг и пошарил рукой в темноте, чтобы не столкнуться с Розалин — и не пройти мимо неё. Розалин чуть не подскочила от неожиданности, когда он вдруг поймал её за локоть, — и, вывернувшись, перехватила его запястье. Кейл с досадой подумал, что они могли бы обговорить какой-нибудь жест-сигнал, только когда почувствовал спиной стену. Спасибо, что не пол. Он вздохнул — и Розалин, с облегчением узнав слизеринца, убрала с его груди руку. Кейлу не нужно было видеть, чтобы представить, как она смущённо потёрла шею. Что за люди эти гриффиндорцы… У двери кабинета, которую пришлось искать на ощупь, Кейл вытащил палочку. — Алохомора! — как можно чётче произнёс он. Его голос растворился в «Мгновенной тьме», а сердце пропустило удар — что, если ничего не получится?.. Но дверь под рукой поддалась, и он выдохнул. Кейл выбрал самое простое из отпирающих чар, чтобы потом можно было восстановить замок — но, если бы не «Мгновенная тьма», весь Хогвартс сейчас бы подскочил от кошачьего воя. Розалин проскочила за ним в кабинет, и они налегли на дверь, только «Мгновенная тьма» всё же успела просочиться внутрь, и кабинет окутал полумрак. Кейл покосился на Розалин — она с интересом разглядывала полупрозрачную тьму — и выпрямился. Принцесса тут же повернулась к нему и радостно заговорила, но Кейл увидел только движение губ. Нет, по губам он читать не умел. Розалин осеклась и что-то пробурчала себе под нос. Из-под стола выглянул чёрный дракон. При виде клубящейся по кабинету тьмы его огромные синие глаза распахнулись ещё шире. Кейл бросил на малыша быстрый взгляд и, убедившись, что он цел и невредим, подошёл к преподавательскому столу. В кабинете горели свечи — их пламя не грело, и при одном только взгляде на голубые лепестки у Кейла начало неприятно сосать под ложечкой. Каким, интересно, зельем натёр здесь свечи профессор Флинн?.. На глазах Кейла вокруг голубого лепестка вдруг закрутился чёрный вихрь — и растаял в пламени. Розалин тоже заметила, как повела себя «Мгновенная тьма», и с таким негодованием посмотрела на свечу, что Кейл не сдержал улыбки. Подняв бровь, он кивнул на свечи, а потом показал Розалин первый попавшийся учебник: «Придумаешь что-нибудь, пока я ищу?» — и она кивнула. Кейл оглядел стол: в склянках трепетали перья, пустые флаконы переливались в свете дрожащего голубого пламени. Кейл зажёг палочку, но она почти сразу погасла, и он, поморщившись, потянулся за свечой. На душе стало ещё тоскливее, а во рту пересохло. Чёрный дракон запрыгнул на стол и подозрительно уставился на свечу — кажется, он тоже чувствовал, что с ней что-то было не так. Розалин достала из кармана мешочек с остатками перуанского порошка и посыпала им на лепесток — свеча, вспыхнув, разгорелась ещё ярче. Кейл бросил на неё быстрый взгляд: Розалин округлила глаза и зажала рукой рот. «Плохой огонь», — проворчал дракон в голове Кейла. Он кивнул. Обшарив стол, Кейл уплотнил учебники и поставил на него маленький серебряный котелок из коллекции декана Слизерина, которую тот оставил здесь, в кабинете, на всеобщее обозрение. Розалин уже продышалась и, засучив рукава мантии, взялась за свечи. Кейл коротко глянул на неё, убедился, что ей стало не до него, и достал из-под мантии маленький свиток. Пробраться в личные запасы профессора Флинна Кейл даже не мечтал, но в самом кабинете тоже было, чем поживиться, — а всё остальное Кейл потом докупит в «Тимофиллах и поганках». Слизеринец сверился со списком, — буквы почему-то чуть поплыли перед глазами — и всё, что смог найти на полках, сложил в котелок. Гриффиндорцам он всё расскажет потом — если вообще расскажет. Кейл снова оглянулся на Розалин — и пожалел. Она перепробовала всё: от перуанского порошка до заклинаний — и, сдув со лба прядь волос, сунула пальцы в рот, потом медленно поднесла их к свече — и одним щелчком погасила её. И, побелев, согнулась пополам. Кейл дёрнулся было к ней, но принцесса остановила его, показав большой палец. Всё оказалось просто — и сложно одновременно. «Розалин умная!» — поделился дракон. Кейл кивнул — и, опомнившись, недовольно уставился на малыша: почему это он — слабый человек, а она — умная Розалин?.. Но чёрный дракон уже отвлёкся на роскошное орлиное перо в склянке — или просто сделал такой вид. Кейл поджал губы. Он перебрал на преподавательском столе все свитки, перелистал учебники, а потом догадался открыть ящики стола и обшарить их. Ничего. Неужели профессор Флинн готовил волчье противоядие по памяти?.. Кейл глянул на стеллаж с учебниками и снова повернулся к полкам с ингредиентами. Что он знал о волчьем противоядии? Профессор Флинн назвал его аконитовым зельем, но аконит — сильнодействующий яд. Без рецепта Кейл его не приготовит. Подняв руку с подсвечником повыше, он осмотрел полки. Почти месяц назад они с Розалин готовили здесь зелье пробуждения, и Кейл помнил, что аконит ещё должен был быть где-то здесь… Нашёл! Он взял с полки клубень — и на пол слетел белый листок. Кейл подобрал его, повертел в руках — и, вдруг заметив, как он сверкнул в свете свечи, поднёс листок к пламени. На нём заискрились строчки, написанные ровным почерком профессора Флинна. «Да что б вас всех!..» Декан Слизерина знал, что они проникнут в его кабинет, знал, что именно они будут здесь искать, — и оставил рецепт волчьего противоядия там, где его бы точно нашли. Розалин вдруг заглянула ему через плечо. Кейл вздрогнул, и она виновато улыбнулась, — но, когда слизеринец показал ей свою находку, нахмурилась. Кейл отдал ей аконит, и она положила его в котелок. Бесшумно щёлкнув зажимами, чтобы крышка не открылась, Розалин достала из кармана флакон с зельем невидимости и вылила его на котелок — он исчез на глазах. Кейл не стал переписывать рецепт — мог ошибиться, потому что кружилась голова — и просто сунул листок во внутренний карман мантии. Если профессору Флинну он потом понадобится… что ж, вещи иногда теряются, а потом вдруг находятся в самых неожиданных местах. — Чуть-чуть не успели, она скоро рассеется, — вдруг весело сказала Розалин. Кейл, дёрнувшись, удивлённо посмотрел на неё, но принцесса, распахнув глаза, прижала ладони ко рту и помотала головой. Брови Кейла поползли вверх. — Надо доработать… — снова пробурчал её голос, и у Кейла мурашки побежали по спине. Розалин тоже не выдержала: поймала слизеринца за рукав мантии и флаконом погасила свечу в его руке. Дышать стало легче. «Слабый человек, что происходит? — чёрный дракон запрыгнул Кейлу на спину. — Ты не можешь говорить? И я не могу говорить! А почему тогда Розалин может? Я не понимаю!..» Кейл недовольно покосился на него: «И как я тебе отвечу?» — и наощупь нашёл котелок. Розалин пробежалась по кабинету, гася свечи одну за другой. Кейл понял только одно: «Мгновенная тьма» рассеивалась и возвращала поглощённые звуки. Слизеринец пошёл к двери, стараясь не думать, что произойдёт, когда на ней взвоет защитное заклинание. Можно было, конечно, сбежать сейчас, прямо из кабинета… А можно — попробовать восстановить защитное заклинание, а уже потом сбежать: когда преподаватели проверят дверь, они увидят, что замóк в порядке, и успокоятся. В кармане Розалин как раз лежал портключ, который ей с невиннейшей из своих улыбок отдал Альберу. Принцесса, когда поняла, чем на самом деле был треснувший — «Ну, перестарался!» — пустой флакон из-под зелья, не смогла даже и слова из себя выдавить. Просто отвесила наследному принцу заслуженный подзатыльник — на правах принцессы, конечно же. Когда Розалин погасила последнюю свечу, они все выскочили из кабинета, плотно захлопнув за собой дверь. Мрак в коридоре стал рассеиваться, и уже чуть проглядывался коридор подземелья. Кейл переложил в другую руку котелок и указал волшебной палочкой на дверь, чтобы запереть её. Разволновавшаяся Розалин, чтобы хоть чем-нибудь занять руки, сняла с Кейла тут же засопевшего дракона — а, когда слизеринец опустил палочку, достала из кармана портключ, сжав его в руке. Кейл шагнул к ним, взяв Розалин за рукав мантии, — и она швырнула склянку им под ноги. ...Может, потому что тьма ещё не рассеялась и приглушала звуки, а может, потому что их мутило от голубых свечей, — но даже чёрный дракон ничего не услышал и даже не почувствовал. Сзади что-то слабо сверкнуло, пальцы Кейла соскользнули с рукава Розалин, а из-под ног принцессы ушла земля. Розалин покачнулась — и вдруг увидела перед собой встревоженные лица Альберу, Чхве Хана и Лака, а за ними — медные рукомойники, тускло поблёскивающие в свете зажжённых палочек. — А где… Кейл? У Розалин оборвалось сердце. А в подземельях вдруг взвыл замóк.