Парижская школа отчаяния

Остальная часть комнаты не была столь необычной. Если в её доме её кровать стояла как бы на этаж выше, то тут кровать, не похожая, на ту, что была у неё дома, стояла в углу. В ней было застелено свежее постельное бельё и в целом кровать не привлекала внимания. Рядом с кроватью стояла прикроватная тумбочка. И вот в ней уже было кое-что интересное. В верхнем ящике лежала её розовая напоясная сумочка. Маринетт сразу проверила её содержимое. Ничего. Просто сумочка. Зачем это здесь? Неясно. В нижнем ящике лежал кое-что ещё более странное. Это были принадлежности для шитья. Много самой разной ткани, ножницы, и маленькая швейная машинка. Кроме того, небольшой листочек с посланием от Монокумы: «Подумай, как использовать это для сдачи экзамена», и коряво нарисованный смайлик. Маринетт с отвращением порвала листочек и выкинула его в дальний конец комнаты. «Интересно, что у остальных ребят в ящиках…». Маринетт подумала, что ей далеко не скоро предстоит узнать ответ на этот вопрос. Был только один человек, который мог впустить её в свою комнату — Алья. Нужно было попытать счастье. Маринетт подошла к комнате Альи и постучала. — К-кто там? — достался опустошенный голос подруги из двери. — Это Маринетт. Впустишь? Алья открыла дверь на совсем небольшую щель, протянула свою руку, схватила Маринетт и затащила к себе в комнату, потом резко закрыла дверь и заблокировала её пропуском изнутри. — Я… я не знаю, что это, правда… это похоже на мою комнату, но… Комната и вправду была похожа на комнату Альи, но что-то изменилось. Сначала Маринетт обратила внимание на огромный плакат на стене, на котором была уже знакомая Маринетт надпись: «Сколько тебе лет?». — Ты тоже не помнишь, сколько тебе лет? — Я… ну, точно больше шестнадцати, да? И меньше двадцати, да? Разве мы обязательно должны знать точное число? — У меня в комнате тоже такая надпись. И я тоже решительно не помню, сколько мне лет. Кажется, это какая-то очередная загадка этого места. Видимо это связано с потерей нами наших воспоминаний. — А знаешь что я ещё нашла? В своей прикроватной полке, на верхнем ящике, смотри! Алья достала из кармана и показала Маринетт свой смартфон. — Да ладно! Он работает? — Нет, окирпичился. Не понимаю, зачем он здесь. — А что было на нижней полке? — На нижней… вроде, ничего… — как-то неуверенно сказала Алья. Маринетт нахмурилась, вспомнив, что она нашла у себя. Было ли у Альи тоже какое-то «орудие убийства»? Наверное, у неё было что-то другое, потому что в том, что было у Маринетт, не было ничего криминального, и рассказать об это Алье ничего бы не стоило. Девушка решила не доставать подругу вопросами. — Было ли что-то ещё? — спросила Маринетт, обратив внимание на мусорное ведро, стоящее в углу комнаты. В нём была куча разорванных в клочья фотографий. Алья проследила направление взгляда Маринетт и резко загородила собой мусорку: — Н-нет, больше ничего не было. Что мы будем с этим делать? Маринетт бросила взгляд на камеру видеонаблюдения, висящую под потолком. — Мы — ничего. Подождём, пока Леди Баг и Кот Нуар придумают что-то и спасут нас. Пока нам остаётся только придерживаться правил игры и посмотреть, к чему это приведёт. Мы же не планируем никого убивать, да? — Да… да, ты права — кивнула Алья, поняв, почему Маринетт говорит так завуалированно. Девушка проводила подругу и закрыла за ней дверь. Маринетт поняла, что больше в общежитиях делать нечего, и решила найти Хлою и Сабрину. Девушки нашлись на втором этаже, в классе, переделанном под лабораторию. Да, такое определение класса, данное ребятами, обследовавшими эту комнату, было наиболее точным. Вместо парт стояли длинные столы, каждый из которых был оборудован мини-раковиной с краником, видимо, для мытья пробирок. Маринетт сразу вспомнила мадам Менделееву, и поняла, что большинство из аппаратуры, которая здесь находилась, она уже видела раннее у неё на уроках. Однако были здесь и странные вещи. Особенно привлекал внимание аппарат, стоящий на первом, учительском столе. Он был настолько гигантский, что доставал до потолка. Множество каких-то непонятных рычажков и кнопочек на панели управления были перекрыты стеклом, на котором была надпись «НЕ ПРИКАСАТЬСЯ». Маринетт внимательно осмотрела аппарат со всех сторон, Хлоя и Сабрина о чем-то шушукались в дальнем конце класса, и, кажется, не собирались обращать на неё внимания. Единственное, что можно было наверняка заявить об этом аппарате: он был включен и исполнял свою функцию, какая бы эта функция не была. Индикатор на нём горел зелёным светом, а изнутри доставались какие-то непонятные звуки, похожие на приглушенный машинный мотор. Маринетт подошла к Хлое и Сабрине и прокашлялась. — Чего тебе, Дюпен-чен? Собралась убить нас? — с присущей ей издёвкой, даже в такой момент, спросила Хлоя. — Нет, я хотела сказать, чтобы вы зашли в ваши комнаты в общежитии внизу, — Маринетт, почему-то, доставляла удовольствие только мысль о том, как Хлоя поддастся отчаянию, когда увидит свою комнату. Маринетт боялась даже представить, какой скелет в шкафу скрывается у блондинки в комнате. — Без тебя бы догадалась, Дюпен-чен! Не видишь, мы осматриваем территорию! Маринетт ухмыльнулась. — Да? И что же вы такого интересного нашли? Сабрина с Хлоей переглянулись, и… тут, случилось нечто такое, чего Маринетт совсем не ожидала. Хлоя взяла Маринетт за руки и прислонилась лбом к её лбу, проникновенно смотря ей в глаза. — Ты веришь в реальность происходящего? Веришь, что мы действительно сможем покинуть это место, только если убьём Леди Баг и Кота Нуара? Веришь, что они среди нас? — это Хлоя произнесла шёпотом, едва шевеля губами. Неужели она делает это, чтобы Монокума не смог услышать их диалога с помощью камер? Хлоя всегда была такой умной? — Я? — Маринетт сначала хотела было съязвить, но, почему-то, в этот момент она почувствовала, что Хлоя действительно может стать важной частью для выхода из сложившейся ситуации. Хлоя впервые может стать для Маринетт союзником. — Да, я уверена, что это всё — не уловка. — уверенно, также шёпотом, проговорила Маринетт. — Хорошо. Тогда я предлагаю тебе перемирие. Хотя от меня это скорее жест доброй воли. В любой другой ситуации, я бы послала тебя куда подальше, но тут я одна не справлюсь. Как бы мне не было неприятно это произносить, но ты тут — самая умная и находчивая. После меня, разумеется. Хоть мы и потеряли воспоминания, но я помню кучу передряг, из которых мы выкарабкивались во многом благодаря тебе. Сначала я думала, что это просто шутка, но я просто не могу так долго находиться здесь. Мой отец уже сделал бы всё, чтобы меня спасти. Раз я всё ещё здесь, значит происходит что-то действительно ужасное. Нужно поговорить. На первом этаже есть женская уборная. Я уже заходила туда и тщательно всё осмотрела — там нет камер, но нам нельзя привлекать внимание. Увидимся там через пять минут. Я спущусь первая, затем, через пять минут, спускайся ты. Кивни если поняла. Маринетт кивнула, хотя сама была в абсолютном шоке. «Что тут вообще происходит?» Хлоя Буржуа, из всех, оказалась самой собранной и уравновешенной. Даже Маринетт ни за что не пришло бы в голову устроить переговорную в уборной, ведь так логично, что там не будет камер! Девушка поняла, что не ошиблась. Хлоя Буржуа может стать ключевой союзницей для неё. Нужно было только принять этот факт. Маринетт засекла три сотни секунд с момента спуска Хлои и, по их истечении, спустилась в уборную. Перед дверью в уборную, видимо, на стрёме, стояла Сабрина. Завидев Маринетт, она слегка отошла от двери, пропустив её внутрь. Уборная ничем не изменилась по сравнению с её воспоминаниями. Девушка зашла в единственную кабинку, дверь в которую была чуть приоткрыта. Действительно, Хлоя стояла именно там, оперевшись на стенку кабинки. — Отлично. Выкладывай, Дюпен-чен, что тебе известно. Маринетт хотела было возразить, но решила, что спорить бесполезно. Все-таки скверный характер Хлои давал о себе знать. Маринетт начала свой рассказ: от момента пробуждения в классе, до того, что было у неё в комнате в общежитиях. Единственное, о чём она по понятным причинам умолчала, это найденный в кармане ключ и обстановка в комнате Альи Сезар. Хлоя внимательно слушала её, почти не перебивая. — Хм, я решительно не помню поцелуев с Адрианом, такое бы я точно запомнила. Значит ли это, что у нас забрали куда больше воспоминаний, чем мы предполагали? И то, что ты нашла в ящике, это явно не может быть просто случайным предметом. Однако, мне кажется, что ты что-то упустила. Пойдём вместе осмотрим твою комнату. Такой расклад Маринетт не устраивал. — Н-нет! Почему я должна на это соглашаться? Пока ты просто используешь меня для получения информации. — Ладно, раз тебе это так принципиально, я могу сначала показать тебе свою комнату. Уверена, мы многое проясним, сравнив их. Как тебе такое предложение? — Но что до информации, которую нашли вы с Сабриной? — Я обязательно все тебе расскажу, когда увижу, что от тебя действительно есть польза. Пока ничего особенного из твоего рассказа я не узнала. Покажи себя получше! — Да пошла ты нахуй! — не выдержала Маринетт, и собралась было выйти из кабинки, когда Хлоя схватила её за плечо и дёрнула к себе, прижав ухо Маринетт к своему рту. — Слушай, Дюпен-чен, расслабься. Я думаю ты уже понимаешь, что рано или поздно кто-то решится на убийство. Монокума показывался перед тобой и даже отвечал на твои вопросы, что значит, что его внимание уже повышенно направлено на тебя. Он, кто бы за ним не стоял, считает тебя достойной противницей, меня же — капризной дурочкой. Потому ты должна понимать, что наш союз, это единственное, что может помочь нам выбраться отсюда. Он будет взаимовыгодным в любом случае. Я вижу, что ты ещё что-то скрываешь от меня и я понимаю, что у тебя могут быть на это причины. Возможно, ты и есть Леди Баг. Но, я думаю, ты должна понимать, что рано или поздно кто-то решится на убийство. Мне нужно увериться, что этим кем-то будешь не ты. Поэтому пока давай удержим наши тайны. Я согласна рассказать тебе ровно столько, сколько и ты мне, при этом удерживая определенные секреты. Поэтому давай поможем друг другу, а? Прошептав это ей на ухо, Хлоя, без всяких церемоний укусила Маринетт за мочку уха. Девушка почувствовала, что блондинка полностью подчинила её. За два монолога. Да, она действительно очень сильно изменилась. Почему-то Маринетт больше не хотелось морщиться каждый раз, когда она смотрела на лицо Хлои. Теперь она испытывала очень странное ощущение. Ощущение, которое она перестала испытывать даже смотря на лицо Альи. Ей хотелось доверять Хлое. Маринетт протянула Хлое руку, и та, улыбаясь, охотно приняла её рукопожатие.