— Шестнадцатый ученик… — задумчиво произнесла Хлоя и обратилась к Монокуме. — И как мы можем ему доверять? Как он вообще связан с нами?
— Можете не доверять ему и укокошить! — заискивающе протянул Монокума. — Я не в праве вам это запрещать, даже наоборот, поощряю такой подход к людям. Буду очень рад увидеть что-то подобное лично в твоем исполнении, Хлоя.
Хлоя лишь цыкнула. Адриан внимательно смотрел на Макото. Разумеется, надо было выслушать его рассказ, но близко его подпускать не стоит. Этот парнишка вовсе не выглядел как «абсолютная надежда». Титул «абсолютного неудачника», которым наградил его Монокума, подходил ему гораздо больше.
Маринетт же, напротив, что-то в Макото заметила. Была в нем какая-то скрытая сторона, какая-то уверенность в себе, которая проявилась в нем, когда он посмотрел на Монокуму. Абсолютная надежда… Маринетт легко могла в это поверить. Она посмотрела на Адриана и прочитала полный недоверия к парню взгляд. Девушка взглянула на Хлою. Блондинка очень пристально смотрела прямо в душу Макото, пытаясь разглядеть там, какого он поля ягода. Остальные ученики, вроде как, скорее были рады приходу новенького. Он дал им уверенность и призрачную надежду на спасение. Наконец, Хлоя покачала головой и сказала:
— Ты вроде хотел есть.
Макото радостно улыбнулся и все ученики отправились в столовую.
Наэги сел за стол, стоящий в центре комнаты, и, набрав всевозможной еды из поддонов буфета, он принялся за долгожданную трапезу. Разумеется, покушать в спокойствии ему не дали. Все остальные ученики, кто с трепетом, кто с подозрением не сводили с него пристального взгляда. Наконец утолив голод, Макото встал из-за стола и, активно жестикулируя, начал свой рассказ.
— Вам же ничего не известно о Трагедии? О худшем инциденте отчаяния в истории человечества?
Ученики покачали головой.
— Значит ваши воспоминания стёрты примерно на тот же срок, что и мои были. Произошло это в академии «Пик надежды», где я учился. В академии преподаватели обучали нас по особой программе, направленной на раскрытие и изучение талантов каждого из нас. Насобирав достаточно информации за долгие годы, руководство решилось на эксперимент: на биологическом уровне искусственно вживить в одного из учеников резервного курса академии, который никакими талантами не обладал, все собранные «таланты». Это привело к созданию бомбы замедленного действия. И обнулила таймер моя бывшая одноклассница — Джунко Эношима. Она образовала вокруг себя организацию «Абсолютное отчаяние» и провела в стенах нашей школы первую убийственную игру среди студсовета — лучших из лучших, в которой умерли почти все, кроме того самого ученика. Джунко записала всё это и распространила получившийся «фильм» по всему миру. Тогда мир начало охватывать отчаяние. Люди перестали верить в тех, кто распространяет надежду и начали становиться все более жестокими и злыми. Злость порождает злость, ненависть порождает ненависть — и вскоре насильственный образ жизни начал считаться абсолютной нормой. Символы Надежды всего мира пошатнулись, и на их место встали вечные памятники Отчаянию. Академия «Пик надежды» была вынуждена закрыться для внешнего мира, внутри осталось только несколько десятков людей, которые не были подвержены отчаянию. Однако в наши ряды пробрались двое из абсолютного отчаяния, включая Джунко Эношиму, и стёрли нам воспоминания о произошедшей трагедии, вынудив принять участие во второй убийственной игре, по итогам которой нас осталось всего пятеро. Я так понимаю, схожая ситуация и в вашем случае. Среди вас есть символы надежды, не так ли? Те, чей переход на сторону отчаяния может склонить миллионы людей к погружению в пучину отчаяния?
Ученики не сразу ответили на вопрос Макото. Все пребывали в полнейшем ужасе и не желали верить в те кошмарные вещи, которые озвучил их новый знакомый. Одна лишь Алья Сезар улыбалась и выглядела ничуть не удивленной.
— Хорошая попытка, Монокума. — первой прервала тишину Хлоя. — Ты серьёзно думаешь, что мы поверим тебе, а? Ты назвался абсолютной надеждой, а теперь вселяешь в нас отчаяние!
— Простите… — Макото слегка поник. Хлоя, кажется, почувствовала искренность его раскаяния и немного смягчилась.
— Как ты попал сюда, если смог выбраться? — спросила блондинка уже более спокойным тоном.
— Я… когда мы открыли дверь, она была похожа на ту, которая есть и у вас… — Макото, кажется, все еще чувствовал себя очень неуверенно, из-за того что резко ухудшил настроение ребят своим мрачным рассказом, потому его рассказ начал звучать немного спутанно и сумбурно. — Нас поджидали там люди… я так понимаю, это были адепты абсолютного отчаяния. Они набросились на нас и вырубили чем-то, похожим на транквилизаторы.
Сказав это, Макото слегка одёрнул воротник пиджака, показав небольшую ранку, оставшуюся от иглы, потом задёрнул пиджак обратно и продолжил.
— Очнулся я уже здесь, примерно сутки назад. Каким-то чудом меня нашла Маринетт и вкратце рассказала, что у вас тут произошло. Я дал ей совет… рассказал про правило трёх, надеюсь, оно помогло вам.
— Более чем. — пробормотала Маринетт, не особо показывая эмоций. Рассказ Макото Наэги выбил её из своей тарелки. Она была уверена, что теперь их шансы на счастливый конец вырастут, но, кажется, счастливого конца не предвидится. Можно ли доверять Макото?
— Мы тебя услышали. — сказала Хлоя. — Мы должны обсудить это в нашем кругу, поэтому выйди отсюда.
— Но… я же ем! — Макото попытался было протестовать, но, поймав на себе безумный взгляд Хлои, мигом выбежал из столовой. Хлоя оглядела остальных учеников.
— Итак, либо нам пиздят, либо нам пиздец. — уверенно сказала блондинка.
Лучше и не скажешь.
— Как думаете… — неуверенно проговорил Натаниэль. — Ему можно доверять?
— Я не заметила в нем ни единой нотки неискренности. — ответила Хлоя. — И как бы я не была уверена в своем даре разбираться в людях, я все же надеюсь, что я ошибаюсь, и он бесстыдно нам врёт. Потому что если он не врёт…
— Навевает отчаяние, не так ли? — вступила в разговор Алья. — Разве это не ужасно? И это вы еще не знаете ваших собственных судеб в этом новом мире. А я знаю. Потому все ваши потуги выглядят невероятно смешно.
— Так всё, о чём он говорил… было в твоих вернувшихся воспоминаниях?
— Ха… он настолько смягчил то, что произошло на самом деле… но это правда, абсолютная правда. Точнее самая лицеприятная часть нового мирового порядка.
— Самая… лицеприятная?! — Адриан не мог поверить своим ушам. Он пребывал в невероятной растерянности. Раз этот Макото помог Маринетт на суде, то он, наверное, был на их стороне, но его слова обо всём… они навевали на Адриана чувство, которое он совсем не привыкать испытывать. Страх. Страх и отчаяние. Отчаяние и страх.
— Раз так, нам остаётся лишь довериться ему. — сказала Маринетт. — Он вытащил своих друзей из такой же ситуации, он знает правила игры, так что…
— А что если нет? — прервала её Джулека. — Допустим, он был участником игры, но не странно ли, что спаслось столько народу, а к нам запихнули только его? Что если он врёт? Он мог одержать победу в игре другим способом. Он мог убить человека, остаться безнаказанным, а всех остальных просто казнили. В таком случае, нам стоит опасаться его в разы больше, чем кого-либо другого!
Маринетт нахмурилась. Точка зрения Джулеки явно имела право на жизнь, более того, она казалась намного более логичной и рациональной, чем предложение Маринетт, но всё-таки ей было очень сложно принять её.
— Я доверяю твоему чутью, Хлоя. — сказала Маринетт, посмотрев блондинке прямо в глаза. Та кивнула.
— Ребят… — осторожно сказала Милен. Остальные аж вздрогнули от неожиданности. Милен очень редко разговаривала с кем-то кроме Ивана после попадания в школу отчаяния, так что многие даже забыли, как звучит её голос. — Что именно вы имеете в виду под «доверять»? Я хочу сказать, если он имеет отношение к организаторам, то он уже знает всё, что знаем мы. А если нет, то есть только одна информация, которую нам лучше не раскрывать…
Сказав это, Милен бросила многозначительный взгляд на Маринетт. Кажется, почти все поняли, о чём она говорила. Почти все.
— Я не понял. — недоуменно сказал Ким.
— Я потом тебе объясню. — усмехнувшись, сказал Иван.
Маринетт поняла о чём речь. Разумеется, Милен совершенно справедливо не хотела рассказывать Макото о том, что Маринетт — это Леди Баг. Наверняка Алья скажет ему об этом, но если остальные пустятся в отрицание и скажут, что Алья теперь имеет отношение к… «Абсолютному отчаянию», кажется? В таком случае Макото не поверит Алье. Ведь если права была Джулека и Макото выбрался из школы, убив всех своих друзей, то «сдать выпускной экзамен» с помощью убийства Леди Баг для него будет проще паренной репы.
— Согласна. — Джулека кивнула. Остальные тоже возражать не стали и все вместе вышли из столовой.
— Ну что? — Макото вопросительно уставился на ребят.
— Давай мы расскажем тебе о том, что представляет из себя абсолютная надежда Парижа! — уверенно, будто лозунг, проскандировала Маринетт, вытянув сжатую в кулак руку перед собой.
***
Девушка сидела у мониторов и нервно трясла ногой, положив эту самую ногу на другую. Она недовольно смотрела на сияющее от дурацкой радости лицо этой глупой Маринетт Дюпен-Чен. Была бы она такая же радостная, если бы знала, что произошло в Париже? Конечно нет. Но это она прибережёт на конец. Это будет финальным…
Её мысли прервал вошедший в комнату светловолосый парень.
— Чего тебе? — недовольно бросила она ему, грозно уставившись на парня.
— Я изучил тот план, который ты предложила…
— Я не предложила его, кем ты себя возомнил? Это уже точно утвержденный план действий и я просто с королевского плеча дала тебе шанс ознакомиться с ним.
— Тем не менее… — парень, проигнорировав очередной наброс в его сторону, продолжил. — Мне он кажется полным бредом. Может мы не будем отходить от плана Джунко?
— План Джунко привёл её к смерти, а «Отчаяние» — к поражению! — девушка оскалилась. — Я не собираюсь проигрывать.
— Тебе не кажется, что Джунко не зря называли абсолютным аналитиком? Она явно поумнее тебя будет…
Девушка подпрыгнула со своего места, повернулась к парню и с размаху врезала ему тыльной стороной ладони по щеке. Тот лишь слегка поморщился и пожал плечами.
— Можешь хоть до полусмерти меня избить, над Джунко это тебя не возвысит. Ты ставишь нас под большой риск, ведь тогда…
— Что тогда? Просто засунем их по другим школам, в чём проблема?
— В том, что ты не видишь реальность. Почти всех из выживших учеников Пика Надежды уже подобрал «Фонд будущего». Они довольно скоро доберутся и до Парижа, Макото Наэги очень важен для них. Тебе придётся рано или поздно сыграть с ними в финальную игру, разве не куда лучше будет сделать это по плану Джунко?
— Мой план лучше.
— Он какой-то бессмысленно кровожадный. Он нарушает почти всё, что Джунко ставила в основу игры. Он…
— Завали своё ебало и убирайся отсюда, пока я снова не посадила тебя на цепь.
Парень осёкся на полуслове и, глубоко вздохнув, покинул комнату.
«Плохой план значит? Посмотрим, как ты запоёшь, когда он вселит в них такое отчаяние, которое никогда еще не поселялось в людских сердцах.». Девушка вернулась за своё место и посмотрела на их теле-рейтинги. Как и предполагалось, после окончания игры в «Пике Надежды», «Парижская школа отчаяния» стала самой просматриваемой в мире. Она была готова дать им зрелище, которое они так хотят увидеть. На лице девушки непроизвольно растянулась очень зловещая улыбка.
***
Маринетт закончила рассказ. Макото был очень хорошим слушателем. Он кивал в моментах, когда нужно было кивать и широко раскрывал глаза от удивления, когда нужно было удивляться.
— Значит вы не знаете, кто именно эти Леди Баг и Кот Нуар? — сказал он, когда Маринетт закончила рассказ. Ребята покачали головой. Но не все.
— Знаем. — надменно улыбнувшись сказала Алья. — Это вот эта шлюха, которая сейчас пела им дифирамбы.
Макото удивленно посмотрел на Маринетт. Та постаралсь не выдать себя.
— Помнишь, я говорила тебе, что один из наших учеников был завербован «Абсолютным отчаянием»? Это она, не советую её слушать…
— Да пошла ты нахуй! — Алья расхохоталась. Макото внимательно посмотрел на Алью Сезар и обратился уже к ней.
— Что заставило тебя стать такой и перейти на их сторону?
— Тебя это ебать не должно, уебок. Ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти. Эта ебучая игра — такая детская хуйня по сравнению с тем, что на самом деле со мной произошло. Я полностью согласна на уничтожение этого мира.
Макото нахмурился и оглядел собравшихся.
— Вы — очень большие молодцы, что дошли до сюда, разгадав все убийства. Большинство из вас — самые обычные школьники, но вы справились со свалившимся на вас ужасом намного лучше, чем множество самых талантливых учеников со всего света! Мы выберемся отсюда, причём совсем скоро.
Макото лукавил. Он был в полном шоке, узнав, что здешние убивали друг друга чуть ли не раз в пару дней. Французы… в Пике Надежды дела с человечностью обстояли куда лучше, и это при том, что здешние так рьяно убивали даже друзей, что же они сделают, узнав, что убить можно незнакомца? Макото нужно было как можно скорее уничтожить здешних организаторов, выбраться и вернуться к Киригири, а для этого нужно было бросить им вызов. Они не откажут, он был уверен. Джунко наверняка собрала максимальные рейтинги на их финальном сражении, так что здесь на это тоже согласятся.
Макото встал со стула и, подняв руку, указал пальцем на камеру, громко проговорив:
— Я бросаю тебе вызов, Монокума. Я бросаю вызов всему твоему отчаянию. Мы уничтожим тебя также, как уничтожили Джунко. Даже ваш адепт среди нас вам не поможет.
Появился Монокума. Он не издал привычного «Пу-пу-пу» и произнёс самым серьёзным тоном:
— Я принимаю твой вызов, Макото Наэги. Более того, я буду готов провести экзамен в любой момент, когда ты захочешь. Но сначала для экзамена вам всем нужно будет получить допуск. Для получения допуска вам нужно будет спуститься в общежитие, но ровно через час. На этот час они будут закрыты для вас. За этот час вы можете подготовиться и собрать последнюю надежду в ваши миленькие маленькие кулачки. Потому что после получения допуска в вас не останется ни крупицы от неё!
