***
Жан вернулся со службы под вечер. Ольга уже приехала из своего университета и встретила мужа дома. Женёк, закончив уборку во дворе, остаток дня просидел за компьютером, монтируя какие-то ролики для своего ютуб-канала. Подогрев кровь, Ольга перелила ее в хрустальный графин и пригласила всех к столу. – Аннушка задерживается, – заметил Жан-Клод. – Подождем. – Если ты так настаиваешь... – процедила Ольга, наткнувшись на строгий взгляд Дешама. – Сейчас совсем не время для выяснения отношений. Ольга, мы одна семья, не забывай об этом. Жан сел в кресло, задумчиво уставился на огонь в камине. Вошел Женёк, буркнул что-то, здороваясь, и примерился уже плюхнуться за стол, но Жан его остановил: – Руки вымой! Весь день, наверное, по клавишам стучал. – Да я из дома не выходил! Где я их испачкать мог? – проворчал Дятлов, отправляясь в ванну. Поплескавшись несколько секунд в воде, Женя вернулся в столовую. — Ничего, mon cher, лет через десять привыкнешь, — подбодрил подопечного Жан. — Это я уже буду старым пердуном. Тридцатник, — фыркнул Дятлов. — Тебе всегда будет двадцать, — возразил доктор Дешам. — А вот годы привыкай считать после обращения. Вампир-десятилетка, в сущности, младенец. — Упырь молочный, — съязвила Ольга. — А он не доживёт, — напрямик заявила Аннушка. Она, как обычно, четко печатала шаг, и перестук каблуков разносился по всему дому, задолго оповещая о ее появлении. — Его посадят. Третий пострадавший нашелся в центральной городской больнице, но мы не успели его допросить. Он сбежал утром. Теперь нам точно придется за два трупа отвечать. Жан поднял вверх руки, успокаивая собравшихся. — В любом случае, У Жени не было умысла на убийство. Да, ответить придется, но, возможно, дело обойдется предупреждением. Условным сроком. Штрафом, наконец! У нас ведь есть на это средства, Ваше Сиятельство? – Жан с волнением посмотрел на жену. Графиня поджала губы. — Moins cher sera de donner le garçon. — Ольга Анваровна говорит, что это не составит труда. Но советует тебе быть в следующий раз осторожнее, Эжен. О последствиях своих поступков забывать не следует. Жан пригласил всех сесть за стол, занял свое место и взял свой бокал с кровью. Новости о пропавшем свидетеле не отбили у маркиза аппетит. Ольга и Женёк последовали примеру Жан-Клода, а вот Аннушка не притронулась к своей порции крови. — Убил двоих человек и отделался предупреждением, — протянула Аннушка и глянула на Жана странно. — Я смотрю, долгая жизнь развращает… – То, что Эжен убийца, вначале надо доказать, – хмуро заметила Ольга Анваровна. — Ты пока свой век доживаешь, Аннет, — кивнул Жан. — Со временем… многое меняется. Мало кто после обращения не наделал глупостей. — Эти глупости стоили жизни людям! — Да, увы. Наши ошибки обходятся дорого. Очень дорого. Об этом следует помнить, — кивнул Жан. — Дорого обходятся. Но не нам, — поджала губы Аннушка. — Не сравнивай нас с людьми, Аннет, — покачал головой Жан. — Эжен проживет и эти две жизни, и еще две, и, даст Бог, еще сто таких жизней. И если будет приносить пользу, то эти невинные жертвы окажутся оправданными. Вот поэтому, — перевел он взгляд на Женька, — ты обязан учиться. Обязан делать все, что можешь… Из шкуры вон лезть! Чтобы оправдать свое существование. На тебе уже двое — из-за глупости и непредусмотрительности! И это не последние, увы. В конце концов, я заставлю тебя жить так, чтобы… оправдать их. — Эжен, будь добр, налей мне еще крови, — со сдержанным недовольством сказала Ольга. В последнее время Жана особенно тянуло на пафосные нравоучения, и это ее несколько раздражало. — …наше существование, существование кровопотребителей, может быть оправдано только служением человечеству, только, если мы приносим особую пользу… Делаем то, что люди не смогут. Подвиг вампиров-ликвидаторов Чернобыля должен быть нам всем примером... Так же, как существование аристократии оправдывает лишь «налог кровью», гибель на службе Отечеству... А мы — аристократия над аристократами, пастыри над пастырями… — Той аристократии уже нет. Пастырь Бредихиных? Меррси… Без меня, — скривила губы Ольга Анваровна. — Я стараюсь вложить этим деткам в университете немного разума и вежливости в их убогие головки, и с меня достаточно служения… — Ты женщина, ты не обязана, — вздохнул Жан. Аннушка задрала бровь. — Но ты можешь. Если хочешь, — быстро поправился Жан. Сытый Женёк подавил зевоту. Все это бла-бла-бла, одни слова. Вампиры правят, потому что могут. Потому что мы сильнее и умнее, а вся эта лабудень про службу... для отвода глаз. Хорошим дед Жан хочет быть! Правда в том, что надо быть сильным, а то людва достанет. Но, конечно... Учиться-то придется. И работать идти. Женя тяжко вздохнул. А то так и буду им двор мести следующие лет сто. – И чтобы урок был усвоен как следует, ты остаёшься без компьютера, – вынес свой вердикт Дешам. – За что? Я же ничего не сделал! – За то, что пошел на охоту без моего разрешения! Пока только за это! А за то, что оставил людей погибать на снегу, расплату пока отложим! – Я картонку ему подстелил. Ну как так? Я не хотел их заморозить. Да они сами быковать стали, побить меня хотели... Жан пожал плечами, показывая, что жалкие попытки Дятлова оправдаться никакого впечатления на него не произвели. – Я тебе тоже картонку постелю, в подвале. Выйди из-за стола, – разозлился доктор Дешам. – А пока будешь предаваться аскезе и цифровому детоксу в подвале, у тебя появится время подумать, как именно ты сможешь компенсировать ущерб семьям погибших. В ближайшем будущем. Ольга смотрела, как Жан потащил Женька в подвал, и посмеивалась. – И чему ты радуешься, Оля? – возмутилась Аннушка, – Взяли моду обращать людей. Мы вас не просили!!! Женёк вырастет, отомстит ещё деду Жану. – Долго ждать придётся. Двести лет разницы! Когда Эжену будет двести, Жан будет четырехсотлетним вампиром, – надменно ответила Ольга Анваровна. – А ты и рада, что твой муж такой деспот. Угнетатель. Все вы, дворяне, кровопийцы. Были и будете. – Посмотрите, кто у нас тут записался в святоши. Сама кровь гранеными стаканами пьешь! Вот устроит тебе Жан лечебное голодание, посидишь и ты в подвале на цепи. Годы советской власти не прошли даром для графини. Собачиться с «гражданочками» она научилась идеально. Аннушка встала из-за стола. – Передай Жану, что я ушла домой. До свидания, Ваше Сиятельство. – Да подожди ты убегать, дело есть. Ольга подошла к Остроумовой и что-то прошептала ей на ухо.***
– Жан, что теперь будет? – Ольга Анваровна села рядом с мужем и прижалась к его плечу. – Не знаю, Оленька, не знаю. Из-за мальчишки потерять репутацию! Это же теперь все узнают, что в Смоленске у Дешама непорядок. Новообращённые людей убивают и трупы бросают в лесу. Какой позор! – Я должна тебе кое-что сказать, – медленно проговорила Ольга. Маркиз уронил голову и закрыл глаза рукой. – У тебя-то еще что стряслось, Ольга?! Оно не может потерпеть?! Взрослая же женщина! Вы все сговорились?! Что за день такой! Из Москвы отчёт требуют, в лесу трупы обескровленные нашли. Вот словно специально их перед проверкой подбросили. Теперь ещё ты... Жан замолчал, осененный внезапной догадкой, внимательно посмотрел на графиню. – Только не говори, что это связано с убийствами в Вешках. – Это как раз связано с убийствами. Поэтому я и прошу меня выслушать, Жан, – медленно произнесла Ольга Анваровна. Жан сел прямо, откинулся на резную спинку стула. Сложил руки на груди. – Слушаю вас, Ваше Сиятельство, – кивнул маркиз. – Нет, ты сначала успокойся. – Я спокоен. Ольга, у меня нет времени на это. Говори быстрее, или я тебе помогу решиться! Жан зашипел и выпустил клыки. Ольга проигнорировала эту грубость, возвела глаза к потолку, затем потупилась, и, разглядывая свои руки, медленно начала: – Третий пострадавший – мой студент. Мне пришлось его прикусить однажды. Я узнала его кровь по химическому привкусу. В университете его сегодня не было, и это его друзья погибли в Вешках. Все сходится. Вам нужен Сергей Барановский. Жан выдохнул и потёр лицо руками. – Зачем, скажи на милость, ты пила кровь этого Барановского? – Это вышло случайно. Сережа вошёл на кафедру и увидел, как я пью кровь... – Из коллеги, – прокомментировал Дешам. Ольга страдальчески вздохнула. – Я просто не удержалась. Как ты с Аннушкой. – Ольга, Ольга... Я думал, мы оставили такие инциденты в прошлом! Маркиз потёр рукой висок. – Твой студент увидел, как ты пьешь кровь живого человека! Боже, нас всех вышлют куда-нибудь за Урал. Или отправят к ольговым, в «санаторий». Какой стыд! – Ты только этого боишься? – Зато ты не боишься ничего! – И в лагере люди живут, – упрямо поджала губы графиня Воронцова. – У Аннушки набралась?! А ты была в настоящем лагере?! Думаешь, тебя сразу поставят руководить самодеятельной труппой? – Я больше ничего не умею. – Научишься. Ты даже не представляешь, как убедительны они могут быть. У нас в отряде был вампир без клыков. Уж лучше к ольговым, они хотя бы такое не практикуют. Ольга Анваровна вскрикнула и закрыла рукой рот. – Но я этого, разумеется, не допущу. Я всегда буду защищать нашу семью. – Жан, ну прости меня, пожалуйста. Я просто не удержалась. Ты же знаешь, как я скучаю в этом Смоленске. Иногда мне кажется, что я схожу с ума. – Это не повод для охоты на людей. Живых людей! – Я тоже живая. Не ври себе, Жан. Тебе нравится жизнь вампира. И Женьку тоже. Перестань корить себя за его обращение. Ты подарил ему вечную жизнь. – Это ты меня вынудила. Из-за твоей истерики, я погубил этого мальчика навсегда. – А ты хотел, чтобы у меня отобрали права? Вот это действительно стало бы катастрофой. А так, подумаешь, бесплатный помощник по хозяйству. – Можно подумать, тебе анчутки двор не мели никогда. – Да не очень они нас и слушают. Так и норовят побыстрее сбежать. Никакого уважения к вампирам. Ты бы навел порядок, Жан-Клод! – Ольга, ты издеваешься? Теперь не то что анчутки, ещё и Бредихина, гиена старая, почуяла возможность пошатнуть мое положение. Как ты думаешь, в Бденном приказе обрадуются очередному доносу? Я и так у них на особом контроле. В живых оставили, только как единственного наследника Кривича. Милая моя, твой муж француз, чужеземец... – Так давай уедем отсюда! Мне невыносимо всё надоело. Эта провинция, серость, скука... – Куда уедем?! Во Франции нас никто не ждёт! Работы не будет. По нынешним временам могут и как шпиона арестовать. Я же в Бденном приказе служу, а у нас бывших сотрудников не бывает! Одно дело приезжать в Ниццу на сезон, и совсем другое зарабатывать на хлеб насущный в чужой стране! Нет, Оля. Не трави мне душу. Париж остался в прошлом. – Жан, а помнишь, как мы раньше катались на лодке? – Когда ты убила свою горничную? - задрал бровь Дешам. – Её ведь не нашли. – Думаешь, все так просто? Сейчас люди не исчезают без следа. Двадцать первый век, цифровизация сплошная. В городе камеры стоят, и на дорогах тоже. Порой мне кажется, что тебе бесполезно что-то объяснять. Слов ты не понимаешь! Ольга оскалилась и зашипела на Жана. Но маркиз устало вздохнул. – Прекратите истерику, ваше сиятельство... Мы все находимся в очень сложной ситуации. Надо понять, что к этому привело? – Может, во всем виноват наш охотник? Ты подвал закрыл на замок? Жан закатил глаза. – Можешь проверить. Не сбежит. Я ему там оставил пару книг, будет чем до утра заняться. – Книг? Ты серьезно? Сразу видно, что давно не общался с молодежью. Надо было оставить телефон и не глушить интернет. – Милая моя, тогда это не будет отличаться от нахождения дома. И твое кхм... общение со студентом тоже вызывает у меня вопросы. – Я точно не убивала этих ребят. Пойдем спать, я устала. – Ты права, здесь надо обдумать все со свежей головой. Пойдем, mon ange. Ольга пошла принимать ванну, а потом легла спать. В одиночестве. Жан-Клод все еще расхаживал по своему кабинету, разговаривая по телефону. – Да, Генрих. Я все понимаю. Это очень серьезно, и я буду благодарен, если ты сможешь приехать. Генрих Виттенбург, начальник маркиза Дешама в Бденном приказе, долго выспрашивал у Жана детали случившегося. Дешам и сам понимал, что происшествие выходит за рамки обычного убийства. Следы от клыков были оставлены специально, напоказ. В совпадения маркиз не верил. Скорее всего, кто-то решил скомпрометировать его этим убийством. – У вас семья скромная, всего трое обращённых. В случае необходимости вышлют группу поддержки, не беспокойся, – обнадежил на прощание Жана Генрих. – Надеюсь, до этого не дойдет. Но все равно, merci. Жан пошел в ванну, принял душ и решил поспать хотя бы пару часиков перед работой. Стояла тихая ночь. За окном медленно падал мокрый снег. Дешам лег в кровать, обнял Ольгу. Они не спали так, как обычные люди. Но все равно могли закрыть глаза и видеть сны, воспоминания о своих прожитых годах. Жан не любил, когда ему снилось его прошлое. Почти всё было слишком болезненным, а вот Ольга ночью часто улыбалась. – Оленька, помнишь наше лето после венчания? Давай поедем в Альпы, совсем как тогда. – Вы с Виттенбургом уже нашли убийцу, Жан? – осторожно поинтересовалась Ольга. – Пока ещё нет... – пробормотал Жан и снова принялся рисовать соблазнительные планы будущего отпуска, – Поедем в Альпы, снимем шале и будем кататься на лыжах. Ольга мечтательно улыбнулась. – Можешь кататься, а я буду загорать. – А ночью будем смотреть на звёзды, – продолжил Жан. – Для этого не обязательно ехать в Альпы. Покажешь мне звёзды прямо сейчас? Жан ухмыльнулся и его глаза опасно потемнели. – Mon amour, je t'aime, mon ange Больше в эту ночь Жан-Клод и Ольга Анваровна не спали.