Спасение / Salvation / Серия Защитники, книга#2

Сет С трудом сдерживая слезы, я доставал из холодильника продукты для ужина. Не думал, что мой день может стать еще хуже после ограбления, но как же я ошибался. Глупо было думать, что Ронан появился по какой-то другой причине кроме своих обязательств, но там, в ванной, я на мгновение поверил, что он хочет меня… не просто кого-то, не Трейса… меня. То, что это не имеет ничего общего с реальностью, стало ясно, когда Ронан поспешно выскочил в коридор. Я не подходил ему… он не хотел меня. На пляже он резко отстранился от моего прикосновения, и я подумал, что он просто слишком расстроен. Но, когда это повторилось у входной двери, стало окончательно понятно, что я был совершенно не прав. С того дня, как Ронан ушел из моей жизни три года назад, не изменилось ничего. Я почувствовал, как Пуля прижался к ноге. Опустив взгляд, я увидел его янтарные глаза, внимательно наблюдавшие за мной. Пес отлично распознавал мое волнение. За прошедшие годы он стал для меня намного большим, чем просто домашним питомцем. Я отложил нож, которым нарезал овощи, и опустился на пол, прислонившись спиной к шкафу. Пуля мгновенно забрался на колени и подсунул голову мне под подбородок. Мне удалось подавить слезы, и я зарылся лицом в мягкую шерсть, пытаясь взять себя в руки. Ирония судьбы заключалась в том, что собака, которую Ронан подарил мне вскоре после смерти Трейса, теперь была моим единственным источником утешения. Я до сих пор помнил тот день. Ронан явился ко мне с корчащимся комочком коричневого меха. Тогда мы увиделись впервые после известия о смерти Трейса, полученного мной двумя месяцами ранее. Новость была ужасной. Более того, мне пришлось пережить все одному. После смерти родителей и возвращения Трейса в армию ко мне переехала бабушка, но уже через несколько недель ее психическое здоровье стало стремительно ухудшаться. С каждым днем это отнимало у меня все больше сил. Когда офицер с капелланом пришли сообщить о гибели Трейса на учениях, бабушка даже не поняла, кто эти люди и зачем явились. Пришлось усадить ее перед телевизором и включить спортивный канал, по какой-то необъяснимой причине единственный, что мог занять ее хотя бы на какое-то время. Затем последовали речи о том, как ценна была служба Трейса на благо нашей страны. Мне, конечно, было наплевать на все это. Волновало меня лишь одно. Как после почти идеальной жизни с любящими родителями, и братом, которого боготворил, Сет Николс превратился в сироту в четырнадцать лет? А потом появился Ронан. Он так и не объяснил, почему не приехал раньше и почему сам не рассказал о Трейсе, а я не спрашивал, будучи слишком рад его видеть, чтобы беспокоиться. Тогда он не ненавидел меня, и первое, что я сделал, открыв дверь и увидев его, — обнял и прорыдал несколько минут в его объятиях. Щенок оказался зажат между нами и все это время лизал мне лицо, а Ронан крепко обнимал, шепча, что все будет хорошо. И несколько лет все было хорошо. Конечно, тяжело было справиться с произошедшим. Ухудшающееся здоровье бабушки тоже не добавляло сил, но я с нетерпением ждал визитов Ронана. Эти визиты не были регулярными или частыми, тем не менее одного осознания, что он будет рядом, если понадобится, было достаточно, чтобы продолжать жить. Пока Ронан не ушел насовсем. Никогда не забуду день, когда поставил на кон все… и проиграл. Я не собирался целовать Ронана… да, я мечтал об этом, но не планировал. Но когда он обнял меня и попрощался, пообещав скоро вернуться, наши щеки на миг соприкоснулись, и мной овладело желание, подобного которому никогда не знал. Я повернул голову и коснулся его губ своими. Он застыл на месте. Осторожно поцеловав его, я отстранился и почувствовал, как его пальцы вцепились в спину, удерживая меня. Я был уверен, — это знак того, что он хочет меня, что ему понравилось то, что я сделал, но потом он медленно опустил руки и отодвинулся. И как только я увидел его взгляд, понял, что облажался. Он не рассердился, не спросил, почему я это сделал, и не стал настаивать, что это не может повториться. На самом деле, он вообще ничего не сказал. Просто посмотрел на меня, будто вовсе не знал, а потом повернулся, вышел за дверь, и больше я о нем ничего не слышал. До сегодняшнего дня. Влажный язык Пули вернул меня в настоящее, и я покачал головой, поглаживая густую шерсть. Шаги в коридоре заставили меня столкнуть стофунтового пса. Я поспешно поднялся на ноги и подошел к раковине вымыть руки и вытереть лицо полотенцем. Ронан зашел на кухню. Я не смотрел на него, но слышал, как Пуля стучит когтями по кафельному полу, приветствуя мужчину. Я сосредоточился на помидоре, который резал до того, как Пуля отвлек меня, но потребовалось приложить все усилия, чтобы не обратить внимание на Ронана, когда тот подошел сзади. — Могу я чем-нибудь помочь? Безумно хотелось прислониться к его большому телу, которое ощущал позади себя. Я тяжело сглотнул. — М-м, да. Не хочешь помочь с салатом? — спросил я. — Конечно. Испытывая гордость за то, что сумел справиться со своей реакцией, я повернулся и передал Ронану нож. Костюма на нем уже не было, вместо него были джинсы, облегающие его накаченные бедра, и черная футболка, обтягивающая бицепсы и грудные мышцы. Прошли годы с тех пор, как я видел Ронана в обычной одежде, и даже не подозревал, как сильно изменилось его тело после смерти Трейса. Ронан всегда был в хорошей форме, но сейчас выглядел… опасным. Передав ему нож, я мысленно поблагодарил Бога за то, что кухня была достаточно большой. Мне необходимо было находиться от мужчины как можно дальше, чтобы не повторить свою глупость — снова дотронуться до него. Я подошел к морозильнику, достал несколько куриных грудок и поставил их на разморозку. — Что ты готовишь? — спросил Ронан. — Курицу Каччиаторе. — М-м… мое любимое блюдо, — пробормотал Ронан. Я замер и понял, что начал готовить, не задумываясь об этом. Любимое блюдо Трейса… но определенно этого не было в моем подсознании, когда я стал собирать ингредиенты. Меня охватила безумная, непреодолимая потребность сбежать, и я повернулся, посмотрев на Ронана. Я не мог этого сделать. Не мог допустить, чтобы он был здесь и притворялся, будто все в порядке, будто мы вернулись к тому, что было до моего неловкого поцелуя три года назад. Наконец-то моя жизнь как-то налаживалась, но присутствие Ронана рядом, чтобы в итоге снова потерять его, уничтожит меня. Я чувствовал это всем своим существом. Ронан стоял спиной, пока работал, и я открыл было рот сказать ему, что он должен уйти, но тут увидел, как он потянулся к шкафчику над раковиной. Он помнил, что мама хранила друшлаг именно там, и со стороны все выглядело, будто Ронану здесь самое место. Но я знал, что это не так. — Ронан… — Секунду, — отозвался он, потянувшись, чтобы достать до полки. — Его футболка задралась, и я увидел пистолет за поясом джинсов. — Да, — сказал Ронан, поворачиваясь ко мне лицом. Я не могу этого сделать. Три простых слова, которые освободят меня от этого мужчины. — Хочешь что-нибудь выпить? Продолжая называть себя придурком и трусом, я зашагал к холодильнику за содовой, которую попросил Ронан, а потом начал собирать остальные продукты для ужина. Мы работали молча, и через час уже сидели друг напротив друга за кухонным столом и ели то же самое, что и много лет назад в семейном кругу. Только к середине трапезы я наконец набрался смелости задать один из многочисленных вопросов, вертевшихся в голове с тех пор, как заподозрил, что Ронан наблюдает за мной из густого леса за домом. — Он просил тебя присматривать за мной, так? — пробормотал я между пережевываниями, не решаясь поднять глаза. — Трейс… перед смертью он просил тебя присматривать за мной. Вот почему ты следил. — Да. Едва не подавившись куском мяса, который жевал, я отложил вилку и отодвинул тарелку. Конечно, я догадывался, что первоначальный визит Ронана после смерти Трейса был связан с обязательствами, но наивно надеялся, что все изменилось. — Ты все еще занимаешься медициной? — Нет. Односложные ответы разочаровывали, но, по крайней мере, Ронан не пытался уклониться от моих вопросов. Наконец я поднял глаза и увидел, что он тоже перестал есть и смотрит на меня. Он соединил ладони и постукивал подушечками пальцев друг о друга в каком-то определенном ритме. — Чем ты сейчас занимаешься? — Консультирую, — ответил Ронан. — Что за консультанты носят оружие? — Которые знают, как им пользоваться, — проворчал он. Меня охватило раздражение. Потянувшись за своей тарелкой, я встал, выбросил недоеденную еду в мусорное ведро, ополоснул тарелку, и поставил ее в посудомоечную машину после чего начал убирать остальную посуду. — Не задавай вопрос, если не готов услышать ответ, — послышалось у меня за спиной. Раздражение переросло в гнев. Я обернулся и увидел, как Ронан ставил свою тарелку на остров, разделявший нас. — Это был не ответ, и ты, блядь, это знаешь, Ронан, — огрызнулся я. Мужчина напрягся и выпрямился. Я задался вопросом, не пытается ли он напугать меня, но тут же понял, что мне все равно. — А вот что меня реально интересует, — продолжил я. — Когда ты стал таким гребаным трусом? — Если бы не напряжение в челюсти Ронана и не его потемневшие глаза, я бы решил, что мои слова не попали в цель. — Ты не хотел меня три года назад, — выдохнул я. — Я понимаю. Но ни слова — ни одного ебаного слова, чтобы дать знать — с тобой все в порядке… чтобы спросить, все ли в порядке со мной? — Я схватил тарелку Ронана с острова и бросил ее в раковину, не обращая внимание, что та разбилась. — Следил за мной из леса, как какой-то преследователь… Договорить я не успел. Ронан схватил меня, развернул и толкнул обратно к стойке. — Ты умный парень, Сет, — пробормотал он, удерживая мои руки. — Ты видел меня в своей ванной, ты чувствовал меня, — почти прошептал он мне в губы. — Ты почувствовал, что я не хочу тебя? Я проклинал свое тело за реакцию на близость Ронана, но еще больше проклинал тот факт, что мне отчаянно хотелось верить этому мужчине. — Ты не позволял прикасаться к себе… — Это связано не с тобой, — перебил он, легко коснувшись губами моей щеки. Безумно хотелось спросить, что он имеет в виду — сам я был слишком ошеломлен, чтобы понять, в чем он признается. Когда я все же догадался, какие слова не прозвучали, моя зарождающаяся надежда быстро умерла. Ронан хотел меня, но не хотел быть со мной, нуждаться во мне. — Я… я думаю, тебе лучше уйти, Ронан, — смог сказать я, несмотря на внезапный комок в горле. Ронан замер на мгновение, и я чертовски хотел, чтобы он проигнорировал просьбу и накрыл мой рот поцелуем. Но мужчина отпустил мои руки и отступил назад. — Нет, пока я не получу некоторые ответы, — наконец сказал он. Я кивнул, будучи в тот момент готовым на все, лишь бы навсегда избавиться от Ронана.