Спасение / Salvation / Серия Защитники, книга#2

Ронан — Да уж, водитель из тебя и правда ужасный, — прокомментировал я, глядя, как Сет сгорбился, изо всех сил вцепившись в руль. — Что? Вовсе не ужасный, — раздраженно ответил он, посмотрев в зеркало заднего вида раз в двадцатый за последнюю минуту. — Ты едешь на пять миль в час медленнее разрешенной скорости, а на твоей спине скоро образуется горб. Если еще крепче возьмешься за руль, потребуется гидравлический инструмент, чтобы оторвать тебя от него. Сет фыркнул, но все же немного выпрямился и ослабил свою удушающую хватку на руле. Я удивился, когда он без всяких вопросов согласился взять меня с собой на работу. С тех пор, как появился в мотеле накануне, он делал множество вещей, удивлявших меня. Это само по себе стало шоком, от которого я до сих пор не мог оправиться. Неделей ранее я все-таки заставил себя уйти от Сета после того, мы занималась любовью на его кухне, но полностью покинуть его не смог. Проще было вызвать кого-то из парней в помощь Хоуку для круглосуточной охраны Сета без его ведома. Но от одной мысли оставить его в груди все болело так, что я просто не мог этого объяснить. Поэтому я вернулся к старой привычке наблюдать за ним издалека и целыми днями отслеживал его местоположение с помощью маячка, который установил на машину. А ночами ворочался, вспоминая, как Сет лежит подо мной, пробуждая эмоции и чувства, подвластные, как я боялся, только ему. В редких случаях, когда удавалось заснуть, я слышал во сне отрывистый голос Сета, который просил меня не возвращаться. Тогда я взялся за алкоголь. Единственное, что давало мне хоть какое-то успокоение, правда совсем ненадолго. Возможно, будь я готов полностью отказаться от наблюдения за Сетом, мог бы окончательно утопить себя в этой умопомрачительной жидкости, но слишком боялся, что с ним что-то случится, и не смогу его защитить. Как не смог защитить Трейса. Мне стало стыдно вчера, когда Сет заметил алкоголь на тумбочке, хотя для этого не было причин. Он ничего не знал о моей истории со спиртным. Единственный раз, когда я прибегал к выпивке, чтобы забыться, случился после смерти Трейса. Я пошел дальше, сделав алкоголь частью смертельной комбинации с обезболивающими, которые врачи назначили мне после выписки. Таким видел меня лишь Хоук, и я подозревал, что он заметил у меня упадок сил в последние несколько дней, когда мы пересекались, чтобы поменяться сменами наблюдения за Сетом. Пару дней назад Хоук посоветовал мне вернуться в мотель и немного отдохнуть. Я был слишком выбит из колеи, чтобы эффективно помочь Сету, если что-то случится, и не сомневался, что Хоук прекрасно понимал, — недостаток сна — не единственное, что заставляло меня путаться в словах и опускать взгляд. Мне удалось немного протрезветь перед приходом Сета, но лишь потому, что проснулся получасом ранее и не успел снова приложиться к бутылке. Негативные отношения с алкоголем сопровождали меня всю жизнь, хотя проблема была не во мне. Я долго не решался назвать своего отца алкоголиком, но, без сомнений, именно им он и был. Многие годы рядом не было никого, кто мог бы спросить, всегда ли отец был таким. Моя мать умерла, рожая меня, а тетя, которая воспитывала меня первые несколько лет жизни, погибла в автокатастрофе незадолго до того, как мне исполнилось пять. Я был слишком мал, чтобы понять характер отношений в своей семье, но очень рано узнал, что за обращение «мама» к женщине, которая меня растила, полагалось наказание. Это был первый из множества случаев, когда отец выместил на мне свою ярость по поводу моей предполагаемой роли в смерти собственной матери. Но с годами его ярость переросла в нечто другое… в то, из-за чего я часто не замечал побоев. Потому что синяки заживали… а раны, которые он наносил моей душе, нет. — Ты в порядке? Вопрос Сета вырвал меня из прошлого. — Да, а что? — спросил я, глядя на него. — Его взгляд опустился на мои руки, и я понял, что вернулся к своей привычке постукивать пальцами друг о друга. Понятия не имею, в каком возрасте начал так делать, но до сих пор не могу избавиться от этого недостатка. В основном потому, что даже не осознаю, что делаю это. Это сводило с ума отца, но никакие пощечины и удары не смогли отучить меня от навязчивой привычки. — Да, — повторил я, разъединяя руки и укладывая левую на подлокотник между собой и Сетом. — Просто жалею, что у меня не было времени выпить кофе, — неубедительно сказал я, надеясь, что это оправдание его удовлетворит. — Я же говорил тебе, мы должны выехать ровно в пять, чтобы успеть на терминал, — пробормотал Сет. — На пароме есть кафе, — добавил он. Его голос звучал более расслаблено, чем когда-либо с тех пор, как я заново объявился больше недели назад. Идея дружить с Сетом была для меня такой чуждой и, казалось бы, абсурдной, учитывая все произошедшее между нами, но за двенадцать часов с тех пор, как вернулся в гостевую комнату, я увидел Сета с другой стороны. Конечно, сначала между нами возникла неловкость, когда я присоединился к нему за ужином, но потом он заговорил на отвлеченные темы, и я почувствовал, что расслабляюсь. Я понял, что он не спрашивает меня о чем-то более личном, чем фильмы, которые мне нравятся, и читал ли я последнюю книгу из детективной серии его любимого автора. Когда я ответил, что не читал, он продолжил рассказывать о произошедшем с главным героем, которого засунули в багажник машины, сорвавшейся с обрыва в финале последней книги. Сет так увлеченно рассказывал мне о детективе Нике Арчере и его проблемах, что я забыл про остатки ужина на тарелке и просто откинулся на спинку стула, наблюдая за его взволнованными жестами. Неловкость вернулась после ужина. Мы убирали посуду, и я заметил, как Сет с тоской смотрит на кухонный остров, будто вспоминая, что мы делали на нем всего неделю назад. Но этот момент быстро прошел, когда он понял, что я наблюдаю за ним. Он тут же сказал, что ему нужно успеть сделать кое-что по работе, а я поднялся к себе в комнату принять душ и позвонить Мэву, чтобы узнать, как устроилась Дейзи. Незадолго до десяти Сет постучал в дверь. Его бледная кожа раскраснелась от вида моего ремня на том же стуле, с которого он взял его в ночь, когда мы впервые занимались любовью. Потребовалась вся сила воли не притянуть его в объятия. Пробормотав, что ему пора спать, он протянул мне книгу, которую держал в руках, и предложил ознакомиться с ней, если мне интересно, после чего ушел. Книга была первой из серии, о которой он с таким восторгом говорил за ужином. Я открыл ее через несколько минут и заставил себя положить на пол лишь ближе двум ночи, когда уже слипались глаза. Увидев меня, невыспавшегося и недовольного, на кухне несколько часов спустя, Сет улыбнулся широкой, понимающей улыбкой и заявил, что на кофе нет времени, а дорожных кружек у него тоже нет. — Эй, — снова сказал Сет, и коротко толкнул локтем мою руку на подлокотнике. — Первый кофе за мой счет. Сердце болезненно сжалось в груди при виде его улыбки, но мне удалось кивнуть. Сет произносил эти дружеские слова от всего сердца, но все, чего хотел я, — попросить его развернуть машину и отвезти нас домой, где снова прижал бы его к себе. — Ты сообщил доктору Уайт, что летишь в Нью-Йорк? — проговорил я, отчаянно пытаясь отвлечься от своих мыслей. — Да. Стэн… деловой партнер моего отца, ну, теперь мой деловой партнер — он назначил переговоры с другой транспортной компанией, которая заинтересована в покупке нашей. — Вы продаете компанию? — удивленно спросил я. — Я думал, ты хочешь управлять бизнесом. Сет пожал плечами. — Хочу, но Стэн убедил меня выслушать их. Он сказал, что они предлагают хорошую цену, а папина компания испытывает трудности с тех пор, как он… Я молча ждал, пока Сет соберется с мыслями. Как бы ни хотелось взять его за руку, это было невозможно. — Эта компания — лидер отрасли, и Стэн говорит, они позаботятся, чтобы никто не потерял работу. Это всегда было очень важно для отца… он считал людей, которые работали на него, семьей, понимаешь? Сет взглянул на меня, и я кивнул. Никогда не встречал более добросердечных людей, чем Фред и Коррин Николсы. Они приняли меня с распростертыми объятиями, едва мы с Трейсом вошли в дверь. Их собственный сын был геем, но все равно я был поражен, что меня не только не осуждали за сексуальную ориентацию, но и не смотрели свысока, как на парня из более скромной семьи, чем Трейс. Да, я добился определенного успеха в карьере, но оставался типичным «синим воротничком», несмотря на попытки казаться другим. — Да, я знаю, — успокаивающе ответил я. — Ты сделаешь так, как лучше для компании, Сет. Все это знают. Эти слова, похоже, успокоили Сета. Он заметно расслабился, прежде чем продолжить. — Я подумываю узнать, не заинтересует ли их партнерство. У них очень сильное присутствие в Европе и на Ближнем Востоке, но наша компания добилась большего успеха на рынках Азии и Южной Америки. Сет объяснял тонкости бизнеса, а я восхищался, насколько много он знал для своего юного возраста и ограниченного практического опыта. Я не сомневался, что он умен, но теперь понял, что многое недооценивал в нем. К тому же, он явно унаследовал увлеченность и деловую этику отца, чего Трейс так и не смог перенять. С самого детства Трейс мечтал только об одном — поступить на военную службу. Он был очень предан этому делу, и чаще всего оно являлось его единственной целью. Ему было сложно посвятить себя чему-то большему, чем жизнь, которую он для себя построил. Именно поэтому он оставил Сета на попечение их бабушки, и вернулся в армию, вместо того чтобы самому заботиться о брате. Потому что не видел себя в другой роли… не хотел, не мог. Я пытался убедить его изменить эгоистичный выбор, но, вспомнив о собственном отце, понял, что в каком-то извращенном смысле решение Трейса было правильным. Во всяком случае, так Сету не пришлось терпеть недовольство и обиду брата. Так я рассуждал, пока не узнал правду, насколько чудовищно пострадал Сет во время вторжения в дом, когда погибли его родители. И что его оставили на попечение женщины, страдающей психическим расстройством. Когда мы подъехали к паромному терминалу, там уже образовалась очередь, но Сет отлично рассчитал время, и через несколько минут вереница машин стала въезжать на паром. Верный своему слову, он купил мне кофе, и мы стояли у перил на корме медленно движущегося судна, наблюдая, как в лучах восходящего солнца появляются черты материка. Мы не разговаривали, но ощущение, когда стоял там рядом с ним, казалось таким правильным. Было бы так естественно придвинуться чуть ближе, чтобы наши тела соприкоснулись, но мне удалось остаться на месте. Дружба. То, в чем я отчаянно нуждался, но даже и близко не то, чего хотел с этим человеком. Но это все, что я мог ему дать. И все, что мог взять от него. Вождение Сета стало еще хуже, когда мы съехали с парома и попали в более плотный поток машин. Я сдержался и не стал комментировать. Каким бы умным ни был Сет и каким бы взрослым (и горячим) ни выглядел в своем деловом костюме цвета морской волны, в его жизни осталось много аспектов, которым лишь предстояло прийти в норму. Вождение было одним из них. Проблема в сотни раз усугублялось боязнью покидать казавшийся ему безопасным дом. Сет расслабился, и то незначительно, только припарковав машину на личное место в гараже собственного здания. Тяжело было видеть, как он борется с задачами, которые все остальные, включая меня, воспринимали как должное. Часть меня испытывала гнев на Трейса. Он предпочел собственные потребности нуждам брата. Как бы я ни любил его, было трудно смириться с его неспособностью видеть дальше собственных желаний. Поскольку я был более чем счастлив, что не пришлось слишком много рассказывать о собственном прошлом, отсутствие эмпатии Трейса не слишком беспокоило меня, но было нелегко принять то, какую боль его выбор причинил младшему брату. Пока мы поднимались на лифте в офис, я взглянул на Сета и заметил легкую дрожь в его мимике. Но как только дверь открылась, он изобразил на губах широкую улыбку и стал здороваться с людьми, проходя через стеклянные двери. Его поприветствовала секретарша, а мне было странно слышать, как она обращается к нему «мистер Николс». Потребовалось меньше минуты, чтобы добраться до офиса Сета, но как только он закрыл за нами дверь, все его тело, казалось, расслабилось от облегчения. Меня охватило чувство вины. Будь я не ослеплен собственным горем и ненавистью, смог бы избавить Сета от столь сильного волнения, вызванного одним лишь присутствием горстки людей. Было еще относительно рано, а он являлся боссом, и я предположил, что его день только усложнится по мере того, как придется иметь дело с большим количеством людей. — Если хочешь, можешь поработать там, — сказал Сет, указывая на небольшой круглый стол в углу просторного офиса. — Я дам тебе пароль от беспроводной сети, — добавил он, неловко проходя мимо меня. Я гадал, связана ли его нервозность с остатками дискомфорта, или причина в том, что мы снова оказались вместе в замкнутом пространстве. Не то чтобы кабинет Сета был таким уж маленьким, но почему-то казалось, что ни одно помещение, в котором мы находились вместе, не было достаточно большим, чтобы ослабить жар между нами. Даже электричество, постоянно пронизывающе воздух между мной и Трейсом, никогда не было таким всепоглощающим. Эта мысль снова заставила почувствовать себя виноватым. Я любил Трейса всем своим существом, но не мог отрицать, что почти до смерти нуждаюсь в Сете. Сравнение этих мужчин разрушало мой и без того измученный разум, поэтому я подошел к столу и достал ноутбук из маленькой кожаной сумки, подаренной Трейсом на день рождения много лет назад… первый день рождения с ним и первый подарок от него. После совместного Рождества с его семьей подарки посыпались, как из рога изобилия. Тринадцатилетний Сет подарил красивую шариковую ручку, на которой было выгравировано мое имя. Он был смущен, что это недорогая вещь по сравнению с часами, которые подарил Трейс, но я был тронут жестом подростка. Я попросил Трейса вернуть часы, поскольку редко их носил. Ручка, которую подарил Сет, до сих пор со мной. — Вот, держи, — сказал Сет, подходя ко мне и кладя на стол записку с паролем от беспроводной сети. — У меня встреча в девять. Она займет пару часов. Потом я собирался пойти пообедать. Ты… ты не хочешь пойти со мной? На ланч, я имею в виду. — Да, с удовольствием, раз ты не против. Сет поколебался с мгновение, а потом кивнул. — Знаешь, я вообще-то не хожу на ланч… — Сет, — перебил я. — Я знаю, куда ты ходишь. — Что? — растерянно произнес он. Я давно подумывал рассказать Сету правду о масштабах слежки за ним, и решил, что все же придется рискнуть вызвать его гнев. Он заслуживал гораздо большего за ту оливковую ветвь, что протянул вчера. — Ты следил за мной? — спросил он. Я кивнул. Он отступил на шаг, и я взял его за запястье на случай, если он надумает отодвинуться от меня. — Присядь, пожалуйста, — попросил я, придвигая ногой стул рядом к своему. Он выдержал паузу, а затем наконец сел, и я почувствовал, как по телу прокатилась волна облегчения. — Сет, я не могу это объяснить, но интуитивно чувствую, что что-то не так. Очень надеюсь, что ошибаюсь, правда. Но не могу рисковать твоей безопасностью. Ты так злился на меня за то, что я внезапно вернулся в твою жизнь… ты знал, что я наблюдал за тобой все это время… — Я покачал головой. — Я не жалею, что сделал это, но мне жаль, что не сказал тебе раньше. Сет несколько раз тяжело сглотнул, а потом сказал: — Я никогда тебя не видел. — Я установил устройство слежения на твою машину. Во взгляде Сета мелькнула настороженность, но лишь на мгновение. — И это все? Блядь. — Нет. Еще я ходил к твоему бывшему юристу. Я не осознавал, что продолжал держаться за Сета, пока он не вырвался из моей хватки. — Ронан… — Мне нужны были ответы, которые, как я знал, ты мне не дашь. Я также попросил кое-кого проверить Барри, до того, как он напал на тебя. Мне… мне не понравилось, как он смотрел на тебя… прикасался к тебе. Сет долго молчал. — Больше никакой лжи, хорошо, Ронан? — наконец сказал он. — Мы не сможем дружить, если ты будешь лгать. Я кивнул в знак понимания. Есть вещи, которые никогда не смогу ему рассказать, даже если это будет означать, что потеряю его, но большую часть правды я мог открыть. — Я знаю о наследстве, — признался я. — Твой юрист случайно проговорился. — Сет стал нервно жевать верхнюю губу. — Сет, я не могу вернуть тебе все сразу, но у меня есть приличная сумма, нужно только обратиться в банк, чтобы перевести ее на твой счет. Я был поражен, когда Сет вдруг наклонился и положил свою ладонь на мою, лежащую на столе. Его кожа оказалась теплой на ощупь, и по моей руке пробежал разряд. Я ждал, что покалывание сменится чем-то гораздо менее приятным. Но, к моему удивлению, электричество продолжало нарастать, и я едва не застонал, когда мой член отреагировал на приятное ощущение. Но так же быстро, как коснулся меня, Сет, видимо, вспомнил о моей проблеме и рывком отдернул руку. Я все еще боролся со своей реакцией, поэтому едва услышал его шепот «прости». Он положил руку на колени и заговорил: — Трейс сказал мне, что собирался сделать тебе предложение. Это было за пару дней до его отъезда в Афганистан. Меня выписали из больницы за несколько недель до этого, и бабушка как раз собиралась переехать из Беллингема, чтобы жить со мной. — сказал Сет, рассматривая свои руки. Затем он, все же, поднял взгляд и посмотрел на меня — Эти деньги твои, Ронан. То, что Трейс не успел сказать мистеру Брайтону об этом, не означает, что он не хотел, чтобы они остались тебе… ты же знаешь, как он относился к подобным вещам. Я знал. Трейс был из тех, кто чувствовал себя неуязвимым. Никакие риски и опасности военной службы не изменили этого. — Он хотел провести остаток жизни с тобой, Ронан. Мне очень жаль, что у вас не было такой возможности, но он хотел бы, чтобы о тебе позаботились. Мне удалось кивнуть, но внутри все клокотало. И не только из-за напоминания Сета о том, что я потерял, но и из-за осознания того, что у меня по-прежнему многое есть. Сет заботился обо мне… он беспокоился обо мне. Несмотря на все то, что у него отняли в нежном возрасте четырнадцати лет. И даже несмотря на мое признание в слежке, вопросы о нем за его спиной. И сейчас он убеждал меня, как сильно Трейс хотел быть со мной… Не успев додумать мысль, я потянулся к Сету, но звук открывающейся двери кабинета остановил меня. Я едва вспомнил, что доставать пистолет не нужно. — О, прости, Сет. Я не знал, что у тебя встреча, — сказал пожилой мужчина, поправляя рукой и без того идеальный галстук. — Все в порядке, Стэн. Заходи, — ответил Сет, вставая. — Не уверен, что вы когда-нибудь встречались, но наверняка мой отец упоминал о нем. Это Ронан Гришам, жених Трейса. Почему-то слышать, как Сет называл меня так, было странно, но от неожиданных чувств, вызванных его словами, меня спасло то, что через комнату прошагал Стэн. Его высокое худое тело внезапно расслабилось. Он протянул руку и горячо пожал мою. — Мы все были ужасно опечалены, узнав о Трейсе, — эмоционально произнес он. — Примите мои соболезнования в связи с Вашей утратой. — Спасибо, — поблагодарил я. О наших отношениях с Трейсом знали только члены семьи, и мне показалось странным, что практически незнакомый человек проявлял такое участие. — Как я понимаю, Вы хирург, — неожиданно сказал Стэн. — Где Вы практикуете? — Стэн, — перебил Сет, прежде чем я успел придумать ответ. — Тебе что-то понадобилось? Я перестал слушать, когда Стэн и Сет начали обсуждать какие-то цифры продаж, вернулся к маленькому столику и включил свой компьютер. Дерьмовое, нервозное чувство вернулось, и в кои-то веки я с нетерпением ждал возможности просмотреть записи, которые Дейзи и Мэв прислали о потенциальных объектах. Это стало печальным напоминанием о том, во что превратилась моя жизнь, и я предпочел погрузиться в дела смерти, а не сталкиваться с трудностями, пытаясь принять себя таким, каким был. — Прости за это, — сказал Сет, вернувшись на стул рядом со мной через несколько минут. — Без проблем, — пробормотал я. Я знал, что веду себя как неблагодарный засранец, учитывая слова Сета перед неожиданным появлением Стэна, но был слишком близок к тому, чтобы сказать что-то, что принесло бы больше вреда, чем пользы. Сет хотел быть другом. Нужно было помнить об этом. Но Сет, должно быть, почувствовал, что что-то не так. Он стал нервно переминаться с ноги на ногу, ожидая от меня еще каких-то слов — вероятно, логического завершения нашего разговора. Наконец он поднялся, сжал челюсти и начал отходить от меня, но я схватил его за запястье, чтобы остановить. — Спасибо, — удалось мне сказать, не поднимая глаз от компьютера. Сет ничего не ответил и не задержался. Но когда я разжал руку, освобождая его запястье, он коротко провел пальцами по моей ладони, прежде чем отойти.