Лисёнок

             …Блейк мне не доверяла. Сложно, конечно, доверять тому, с кем встретилась меньше половины суток назад, но зачем тогда было предлагать остаться здесь? В гостинице, к примеру, можно было снять две комнаты, а не заниматься тем, чем она сейчас занимается. Как это вообще назвать? Переоделась в одежду для сна, легла, отвернулась к стенке, и… И лежит так уже два часа. Не спит. В очередной раз убеждаюсь, что люди – странные, и не всегда умеют думать наперёд. Впрочем, я лиса добрая, да и если мой личный манекен для тренировки эмпатии будет весь день клевать носом – ничего хорошего из этого не получится, ведь спектр эмоций особым разнообразием пестреть не будет.              – А могли снять гостиницу, верно? – Лиса–то добрая, но, как и большинство кицунэ, довольно язвительная. – Можно было бы лежать в своей комнате – снятой, как я и предлагала, за мой счет – и спать уже как два часа. Вы, люди, всегда делаете так, как будет удобнее сейчас? Потому что да, мы потратили бы какое–то время на сам поиск гостинцы, но в итоге это оказалось бы комфортнее… Впрочем, забудь. Я вернусь часов через двенадцать, так что постарайся выспаться за это время.              Встав из–за стола, я потянулась, взяла свой походный мешок с книжками и запасной одеждой, после чего выскользнула в окно, отправившись на незапланированную ночную охоту.              По крайней мере, я успела немного потренироваться в эмпатии и увидела Блейк в том, что заменяет ей пижаму. Вечер не прошёл совсем уж зря.              *       *              *              Последующую ночь и часть утра я провела в лесу. И так как деньги имеют неприятное свойство заканчиваться, провела я их в том самом месте, с которого в прошлый раз смогла запрыгнуть на поезд с прахом. И в ожидании поезда, естественно, охотилась на Гримм – всё же шестой хвост сам себя не вернёт. До него, кстати, осталось не так долго – если бы я занималась только тем, что пыталась его вернуть, то справилась бы за неделю. Половина дня на охоту, половина на медитации – что бы уравновесить собранную с Гримм демоническую Ци, и он бы вернулся. Ну, может полторы–две недели, если учитывать мою непоседливость… Ладно, мне потребовалось бы больше трёх недель. Возможно, значительно больше.              Однако, так как я не настолько помешана на личной силе что бы тратить на возвращение хвостов всё своё свободное время, я вынуждена заниматься этим сейчас, совмещая и охоту, и ожидание своего поезда с деньгами. Днём же можно будет немного потренироваться в эмпатии, а после почитать ту книжку, купленную вчера у Таксона…              Некоторое время спустя я наконец–то услышала поезд. Услышала, естественно, задолго до того, как он показался, так что успела вновь забраться на то крайне удачно расположенное дерево, приготовившись к вольному десантированию. И вот он, момент истины – прыжок, мордашка, закономерно столкнувшаяся с железной крышей поезда, и когти, жёстко вонзившиеся в движущийся состав, не давшие Великой Мне скатиться кубарем прямиком на землю.              Дальше всё тоже было знакомо по прошлому разу – залезть в последний вагон, который, как и тогда, оказался грузовым, выбрать наиболее красиво выглядящий ящик с прахом…              – Стоп. – Резко остановилась я, посмотрев на ситуацию под другим углом. – Я же в последнем вагоне, да? Тогда, должна ли я…              Камеры. Первым делом для того, что я задумала, мне нужно было уничтожить камеры. Не то что бы их опасалась Я, целенаправленно, как и в прошлый раз, замаскировавшаяся, но вот мой потенциальный трансп… союзник, был бы им не рад.              Разломать камеры было не сложно, с этим я справилась играючи. Следующим этапом плана было отцепить вагон и, пользуясь своими «огромными» познаниями в магии ветра, заставить его как можно быстрее остановиться. А дальше… В прочем, сначала мне нужно было справиться с этим – так что я, повторяя то, что сделала в прошлый раз, разбила хвостом сцепку и, дождавшись пока вагоны немного отдаляться друг от друга, принялась воплощать в жизнь третий этап своего гениального плана.              Когда мне всё же удалось остановить вагон, я решила перестраховаться и сдвинула его с рельс. Это было довольно сложно, потому что нужно было не просто перевернуть вагон и оттащить чуть в сторону, а сделать это так, что бы не взлететь при этом на воздух вместе с доброй половиной леса.              А озаботилась я этим потому, что если, не приведи Бездна, по этим самым рельсам решит проехать ещё один поезд – одной хитрохвостой лисице таки придётся экстремально освоить полёт. Вне зависимости от её желания.              Теперь же предстояло самое сложное. Мама. Быстро отыскав в списке контактов ту, что играет ключевую роль в моём обогащении, я, собравшись с духом и отойдя на всякий случай от вагона, нажала на кнопку звонка.              – Сейчас раннее утро, ты в курсе? – Секунду спустя послышался слегка приглушённый голос Рейвен.              – Ну да, но я по делу! – Немного смутившись отозвалась я. – Вам же нужен Прах, верно? Просто одна милая лиса совершенно случайно нашла посреди леса грузовой вагон, полностью забитый прахом ПКШ и, учитывая то, что конечностей у этой лисы явно не хватит, что бы всё унести, она вынуждена поинтересоваться Вашим мнением на этот счет.       – …Тебе нужна помощь в переносе того, что ты награбила? – В голосе Рейвен отчётливо проскользнуло раздражение.              – В–возможно? Но я больше не по поводу переноса звоню, а предлагаю тебе прах… Если он, конечно, вообще нужен. Просто моя природная хозяйственность вновь взяла верх, и я, увидя целый вагон праха, решила прибрать его к лапкам. Однако мне самой такое количество праха не то, что не унести – оно мне банально не нужно…              – Рядом никого нет? – Поинтересовалась мама чуть более доброжелательно, чем секундой ранее.              – Угу! Я даже немного отошла от вагона, если в нём, помимо камер, ещё и прослушка есть.              – Буду через десять минут. – Послушался тяжёлый вздох. – И я искренне надеюсь, что ты осознаешь тот факт, что вагон разгружать придётся тебе – я не собираюсь светить проявлением рядом с возможными камерами.              И она бросила трубку. Ну, надеяться на приятный разговор, когда будишь человека ранним утром – глупо. Тем более, когда будишь кого–то вроде Рейвен. На счёт же того, что мне придётся самой таскать Прах из вагона к порталу я не переживала, ведь, помимо того, что я сильнее мамы физически, я и так хотела предложить подобный вариант. Потому что если в вагоне каким–то образом остались камеры, и они увидят Рейвен рядом с непонятным фавном–лисой, тем более неподалёку от Вейла, могут возникнуть вопросы. А внимание ни маме, ни мне, ни к чему.              А ещё мне пора начинать таскать Прах, если я, конечно, не хочу провести остаток утра – которое, к слову, уже относительно давно наступило – в лесу.              К тому моменту как неподалёку от себя я вновь ощутила возмущение пространства, мне удалось освободить от Праха половину вагона. Дело, на самом деле, пошло куда быстрее во второй половине процесса, тогда, когда я, морально устав ходить туда–сюда со всего одним ящиком в лапках, плюнула на конспирацию и, выпустив все пять хвостов, умудрилась за раз с их помощью перенести сразу шесть ящиков. И это, прошу заметить, не было глупым импульсивным поступком! Ведь те камеры, что я нашла в вагоне, были уничтожены, я замаскирована, а переживать об остальных моментах, из–за которых я могла быть узнана как кицунэ – уже граничило бы с паранойей. А я не была лисой с паранойей. Я была предпочитающей личный комфорт лисой.              Так что когда мама вышла из портала, то имела честь лицезреть уже готовый к отправке Прах рядом, и гордо поднявшую нос меня, как раз несущую ещё одну партию укра… найденных в лесу ящиков с Прахом.              Но Рейвен есть Рейвен – так что она, молча окинув взглядом представшую пред ней композицию, лишь открыла портал поближе к Ящикам, никак не прокомментировав ни мой внешний вид, ни поваленный неподалёку вагон, ни, конечно, обвившие отнюдь не лёгкие ящики хвосты.              – Когда закончишь с вагоном, помоги перенести прах в лагерь. – Через некоторое время попросила она. – И, если решишь повторить – предупреждай, пожалуйста, заранее.              – Угум–с! – Радостно кивнула я, лишь сейчас внимательнее присмотревшись к маме. – А ты чего такая помятая?              – Угадай. – Раздражённо отозвалась та, входя с ящиком на руках в портал. Через несколько секунд она вернулась, дополнив ответ. – Почему же глава клана разбойников может быть уставшей и недовольной ранним утром?              – Э–эм… Засиделась с бумагами? – Выдала я одну из лучших догадок, которая, к слову, была отнюдь не попыткой ткнуть пальцем в небо, ведь Рейвен и раньше, когда я ещё жила в лагере, допоздна засиживалась в своём кабинете наедине – и помимо бумаг её компанию лишь изредка дополнял алкоголь.              – Мы были на деле. – Устало вздохнула она, разорвав образовавшуюся тишину. – И я, как и все остальные, устала.              – М–м–м… Прости?              – Просто давай побыстрее закончим с этим. – Отмахнулась она. – И уж извини, но вознаграждение за помощь лагерю ты получишь только после того, как я высплюсь.              – Д–да я и не претендую.              – Это то, как работает племя Бренвен – если ты приносишь пользу, то получаешь вознаграждение. Пользу не приносишь – значит и не ешь. – Пояснила она. – Без этого простого правила поддерживать порядок в племени… наёмников, было бы попросту невозможно.              – Но я же, вроде как, сбежала? Так что награждать меня вовсе не обязательно… Я к тому, что если в лагере проблемы с едой, Прахом или чем–то ещё, то тратить на меня какие–то ресурсы было бы лишним – я ни в чем не нуждаюсь. Да и ты наверняка нашла бы лучший способ потратить деньги… Ну, или то, что из себя награда представляет.              – Ты действительно хочешь на пустом месте развязать спор с невыспавшейся главой клана Бренвен? – Прищурилась мама, остановившись с ящиком у портала. – Думаешь, если тебе «давно не четырнадцать» – то и по тому месту, над которым растут хвосты, ты не получишь?              – П–прости! – Заикнулась я, попутно чуть не похоронив себя под грудой Праха. – Награда так награда, потом так потом!              На это она лишь удовлетворённо кивнула, вновь зайдя в портал. Я же предпочла больше рот лишний раз не открывать, ведь мама в плохом настроении действительно была скора на расправу – мне уже доводилось несколько раз получать по хвосту за некоторые шалости, за которыми я имела глупость попасться.              В прочем, справедливости ради, попадалась тогда не совсем я – Вернал была довольно шумной, так что чаще всего причиной нашего провала служила она. Ни разу из тех, что мы тайком следили за мамой или проказничали в лагере, я не становилась той, из–за кого всё шло наперекосяк… В отличии от излишне крикливой Вернал, понятное дело.              Из размышлений о весёлых временах в составе клана меня вывела Рейвен, махнувшая напоследок рукой и скрывшаяся после этого с последним ящиком праха в захлопнувшемся за её спиной портале. А я… Я поняла, что ящик–то был действительно последним. Ну, деньги у меня, конечно, ещё были, но если та пресловутая награда ими не является, то придётся мне ещё разок влезть в Праховые активы Шни… Служба безопасности которых, надеюсь, не обратит внимания на две кражи подряд в одном и том же месте.              И это была не наивность великовозрастной Лисы – это был оптимизм, основанный на мнении той самой Лисы о людях в целом, и том, как они справляются со своими обязанностями, в частности.              Сейчас же, раз уж Прах мне больше нести к Джуниору, по объективным причинам, не нужно, можно и книжку почитать… В городе. Тренируя параллельно эмпатию в надежде на то, что к Бикону получится если не научиться «закрываться» полностью, то натренироваться так, что бы хоть уроки отсидеть выходило без проблем – и для себя, и для окружающих, которым придётся выслушивать искромётный юмор раздражённой кицунэ.              Местом для чтения–тренировки была выбрана всё та же Лавка Таксона. Не только и не столько потому, что тут отдыхала Блейк, но и потому, что находилась эта лавка далеко не в центре города, и в ней, теоретически, должно было быть мало посетителей. Ну или, по крайней мере, не столько людей. Расизм по отношению к фавну–владельцу, все дела…              Теоретически, опять же. На деле за несколько часов посетителей было достаточно, чтобы я могла и на Таксоне практиковаться, и, изредка, на небольших компаниях. Посетителей–людей, кстати, на удивление оказалось больше, чем посетителей–фавнов… Бр–р–р. Делить один и тот же вид по незначительным признакам на два даже мысленно – большего идиотизма и придумать нельзя.              Но, как говорится – в чужой Храм со своим Богом не лезут. Так что раз уж я решила некоторое время пожить среди людей, то придётся и их терминологию использовать.              А ещё Лавка Таксона оказалась великолепным выбором по той причине, что я знала знакомую владельца. Ну, не то, что бы знала – но, нанимая её как свободного работника, я всё–таки получала какие–никакие привилегии от самого Таксона. К примеру, он не стал на меня ругаться тогда, когда я внаглую притащила из подсобки стул, и заняла наблюдательную позицию в углу магазина. С другой стороны, опираясь на его эмоциональный образ, он не стал бы выгонять меня даже если бы абсолютно не знал – единственное, я осталась бы без притащенного из подсобки стула. Он просто не пустил бы меня за ним.              В общем, даже без Блейк время я проводила с пользой. Пусть и чуть меньшей, чем могла бы с ней…              – Так откуда ты? – Вырвал меня из мыслей голос Таксона, который, вероятно, банально заскучал за стойкой без посетителей.              – Санус, деревушка неподалёку от Вакуо. – Не поднимая взгляда от книжки, безразличным тоном ответила я. Вряд ли подобное показное пренебрежение отвадит Таксона от диалога, но мало ли? Тем более что я не слишком–то детально продумала свою легенду, и попасться на мелочах для меня задачка буквально пары минут.              – Деревушка? – Удивился Таксон. – Я сам бывал в Вакуо, и должен заметить, что там ужасный климат. В городе хоть можно от солнца укрыться и воды в любом магазине купить, но вне его? Как вы вообще жили? Это же форменный ад – засушливый климат, постоянная жажда и полчища Гримм!              А ещё поразительное количество туристов как для «форменного ада», верно, Таксон? И судя по эмоциям, его действительно интересует мой ответ. Хотя эта информация мне буквально ничего не давала, ведь его интерес может быть направлен на что угодно – он может хотеть узнать, с кем связалась Блейк, а может просто быть болтливым торговцем… Или всё сразу, естественно. Однако я прочитала достаточно литературы о Ремнанте и его континентах, чтобы иметь возможность поддержать подобный диалог.              – Климат, конечно, не подарок, но привыкаешь ко всему. – Пожала я плечами, всё так же не отрываясь от книжки. – А с Гримм мы прекрасно справлялись.              – Но ты всё же решила оттуда уехать, верно? – Понимающе улыбнулся Таксон.              – Я уехала абсолютно не из–за Гримм или климата. – Резко отозвалась я. – Я уехала из–за людей. Знаешь то прекрасное чувство, когда одним днём ты спокойно ложишься спать – а следующим просыпаешься, и оказывается, что по твоему Храму уже бродят не то, что полчища, а полноценные орды Гримм?              Не сказать, чтобы меня каким–то образом задел его вопрос – я просто решила переплести свою легенду с истинной причиной моего здесь появления. Этому было несколько причин – во–первых, я не слишком–то любила врать. А во–вторых, мне банально следовало придумать вторую легенду, потому что Озпин или Кроу, когда поймут, кто я, могут усомниться в том, что я действительно сбежала из племени. Потому что буквально первое что ты делаешь, когда не хочешь, чтобы кто–либо узнал о твоём прошлом – это придумываешь ложную историю своей жизни. И чаще всего делаешь это так, что никто и не подумает связать тебя, и ту, чей образ ты хочешь скрыть.              Помимо вышеперечисленного, кстати, была и третья, куда более важная причина – Блейк–то подслушивала. И раз уж любопытная кошка, явно не слышавшая никогда той пословицы про свою товарку, решила погреть свои милые ушки под дверью, то я могла воспользоваться этим для того, чтобы прояснить свою позицию по поводу людей.              – Звучит так, будто уехала ты именно из–за Гримм, разве нет? – Разорвал неловкую паузу Таксон, удивлённо приподняв бровь. – И прими мои соболезнования, но Гримм, разрушившие поселение вне городских стен – это обыденность. По–правде говоря, такие поселения долго не живут в принципе – это печальный, но давно подтверждённый факт.              – Гримм. – Потянула я это слово так, что бы яд в моём голосе стал очевиден даже для глухого. – Гримм не стали бы проблемой сами по себе – то место, откуда я родом, имело достаточно средств для самозащиты даже от условного Голиафа. Но знаешь, когда подобного становится недостаточно? Тогда, – Выдержала я паузу. – когда этого Голиафа используют для межличностных тёрок. Это та черта характера, которую я в вас ненавижу чуть меньше, чем абсурдное презрение ко всему, что от вас отличается – большинство людей эгоистичны до невозможности, но при этом, как ни парадоксально, вы предпочитаете жить в обществе, а не отдельно друг от друга. Проиграл выборы в Совет конкуренту? Нанять убийц. Тебя хотели убить конкуренты? Ответить так, чтобы они боялись на тебя даже посмотреть. И что может быть страшнее Гримм, появившихся прямо в доме неприятного для тебя человека?              – Психопатов хватает везде. – Нахмурился Таксон.              – Это лишь один из многих примеров, да и ситуация больше гипотетическая. – Пожала я плечами, переведя взгляд с книжки на Таксона. – Суть в том, что те, кто занимал там руководящие должности, решили использовать Гримм так, как делать того не стоило – и вот результат. Я осталась без своего милого Храма, а те, кто начал – или продолжил это «умнейшее» движение – мертвы. Как и все те, кто имел несчастье в той деревне проживать.              – Ты довольно легкомысленно об этом говоришь. – Нахмурившись ещё сильнее заметил Таксон, буравя равнодушную меня своим взглядом. – Если это место было твоим домом, то разве ты не должна быть несколько более… Эмоциональной?              – Я говорю об этом так легкомысленно потому, что мне наплевать. – Вновь уставившись в книжку, продолжила я ровным тоном. – Там не было тех, кто был мне дорог, как и тех, с кем бы я просто поддерживала связь. Как я уже упомянула чуть раньше, я жила одна в своём собственном небольшом Храме – и его потеря это буквально единственное, что заставляет меня жалеть о произошедшем. Ну, он, и оставленная в нём коллекция из собираемых мной всю жизнь книг.              Теперь моя история звучала уже лучше, чем то, что я придумала, решив в первый раз выйти к людям в этом мире. Та история, кстати, так и не понадобилась – мама не давила на меня, а я не спешила поднимать эту тему, не желая лгать той, что приютила меня и дала как кров, так и имя… Хотя тот фарс с «ребёнком, лишившемся дома из–за Гримм» потерял свою актуальность уже тогда, когда я показала ей как свои навыки во владении магией, так и физические возможности. Теперь же, когда она узнала, что я, вероятно, даже старше неё – это и вовсе утратило всякий смысл. Я всё ещё называла её мамой, а она не противилась – и нас обеих всё вполне устраивало.              – Ладно, возможно я лезу не в своё дело. – Сдался Таксон.              – Именно так. – Не снимая маску равнодушия с лица слегка кивнула я, не отвлекаясь от книги. – Но меня не задевают твои вопросы, если ты об этом подумал. Я не делаю тайны как из своей истории, так и из своего отношения к людям.              – А ещё ты звучишь как расистка. – Подметил Таксон. – Постоянное упоминания слова «люди» демаскирует тебя как фавна, и поверь, если кто–либо услышит, как ты говоришь – то мигом причислит тебя к рядам Белого Клыка. А это террористическая группировка, с недавнего времени.              – «Демаскирует», м? – Взглянула я на него поверх книжки. – А я и не фавн. Под «людьми» я имею в виду и тебя, и Белый Клык, и любого другого разумного, населяющего этот великолепный мир. Вы не отличаетесь буквально ничем, кроме небольших физиологических различий. Может, фавны чуть более толерантны к другим разумным из–за того, что их притесняют, но в целом? Вы – фавны – столь же глупы, доверчивы и эгоистичны как люди. В вас, как серой массе, нет никаких различий. Я могу нормально общаться и даже поддерживать дружеские отношения с отдельными личностями, но моё отношение к вам как к расе… Ну, скажем так – если сейчас начнётся Апокалипсис, и у меня будет возможность спасти всё человечество – я даже не подумаю этого делать. Помогу тем, кто дорог мне и тем, кто дорог для них. В остальном – удачного Апокалипсиса.              – Это довольно… Циничная позиция. – С нейтральным выражение лица прокомментировал Таксон. – Спрашивать о причинах, полагаю, бесполезно?              – Почему? – Удивилась я. – Говорила же – меня не задевают твои вопросы. Ты, вероятно, не в курсе – но я эмпат. Проявление такое. И поверь, если бы я уловила хоть намёк на гниль в твоих эмоциях, то просто проигнорировала бы. А так ты мне, как личность, пока даже нравишься – я не против некоторое время поболтать. Но, возвращаясь к теме – причина всё та же. Вы слишком глупы и доверчивы, если рассматривать вас как толпу. Скажем, если тебя сейчас поместить в Храм, стоящий поодаль от довольно большой, но глухой деревеньки, после чего из этой деревни придёт пьяница и, получив по голове при попытке обвалить забор Храма – расскажет на следующий день своим собутыльникам, что в лесном Храме живёт колдун… Знаешь, что будет? А я знаю. Его собутыльники разнесут эту новость по всей деревне, после чего буквально года полтора спустя вся деревня будет свято уверена в том, что в Храме действительно живёт колдун. А, возможно, ещё и проклятия на них насылает. И младенцев на завтрак ест – куда уж без этого?              И, конечно, я приврала. В своих отношениях с той деревенькой–городком из своего мира я виновата сама – но, Бездна забери, они могли бы и не нанимать того недо–мага для того, чтобы он меня убил. Сволочи.              Однако цель, я думаю, достигнута – моя позиция ясна как Таксону, так и Блейк, и думаю, что теперь некоторые мои действия Блейк будут более чем понятны. Ну, или не будут превратно истолкованы, по крайней мере. Как та ситуация с грабителем–неудачником, к примеру.              – Не все люди такие. – Покачал головой Таксон. – И это, полагаю, тоже гипотетическая ситуация?              – Частично. – Улыбнулась я. – Лишь частично.              – Я не могу изменить твоё мнение о людях и фавнах в одном разговоре, но мой тебе совет – попробуй сменить свою позицию. В тебе говорит обида, а это не та эмоция, которую стоит брать во внимание в такого рода вещах.              – Это не обида, а жизненный опыт. – Закатила я глаза. – Люди не нравятся мне в виде общества.              – Как не назови, но… В общем, подумай. И постарайся не выражаться как ярая последовательница Белого Клыка хотя бы в моём магазине – репутация вещь такая, что буквально парой слов ты можешь похоронить меня в нищите.              – …Я постараюсь. – Кивнула я, несколько смутившись. – И не подскажешь – Блейк проснулась?              – Я видел час назад эту сомнамбулу – она пыталась наощупь найти дверь в ванную комнату. – Хохотнул Таксон. – Так что сейчас она либо читает в спальне, либо делает тоже самое в ванной.              – О! Тогда я пошла. – Кивком поблагодарила я улыбающегося Таксона. – И прости за тот случай с книгами – у меня тогда был сложный и выматывающий день, а тут ещё и дурацкие законы в вашем городе…              – Забудь. – Отмахнулся тот. – И это должно быть очевидно, но я не писал тогда заявление, и, как уже говорил, не держу на тебя зла.              – Спасибо! – Поддержала я его улыбку, после чего, помахав напоследок рукой, открыла дверь в жилую часть магазина, за которой, понятное дело, уже никого не было. Что же, сегодня я поохотилась, немного почитала и, помимо этого, ещё и заработала денег… Ну, или маме с лагерем помогла – тут пока не совсем понятно. Осталось лишь потренироваться в Эмпатии с Блейк в виде милого манекена, и план на сутки можно считать выполненным!