Очередная глупая затея Микасы Аккерман

Весной мы записались в кадетский корпус. С тех пор, как я была в городе, прошло больше года, и, признаться, меня одолевал небольшой страх. По рассказам разведчиков, которым доводилось повидать города, местные стали более подозрительными к чужим лицам. Я понимала, почему так случилось, и не могла осуждать ксенофобию, которая поселилась отнюдь не на пустом месте. В конце концов, мы были действительно опасны для общества. Ханджи, которая по неизвестным причинам решила нас проводить, ожидала снаружи, и как только мы вышли, потрепала Эрена по макушке. – Ну все тогда, я ухожу! – помахала она рукой. – Постойте, капитан! А если что-то пойдет не так? Армин одернул меня - Ханджи сейчас была в гражданском, и не хотела афишировать принадлежность к разведке. Я закрыла себе рот, отступая на шаг назад. – Ты чего, Микаса? К тому же, я передала инструктору Шадису просьбу от Эрвина, вас возьмут, даже если лицом не вышли. Вы только там не облажайтесь сильно. Я сказала, что мы вас тренировали и готовили. Если покажете плохие результаты, вас выгонят также, как любых других кадетов, но заодно вы опозорите мою седую голову! Меня аж пробрало. – Мы… постараемся. Ханджи потрепала и меня по голове. – Да не переживай ты так. У Эрена отличные результаты, вы с Армином здорово продвинулись за этот год. Все будет хорошо. Я убрала волосы, что лезли в глаза теперь. – Ты научилась убирать волосы хоть? – усмехнулась Ханджи, – Или стричься будешь? По доброте душевной Петра помогала мне заплетать волосы в тугие косы для наших занятий на УПМ. Это было многим эффективнее, чем стрижка. Но мои руки росли из задницы, и плетение кос вызывало у меня страдания, а результата не приносило. – Я справлюсь, – улыбнулась я. Ханджи ушла. За прошлый год я набила много шишек, отбила несколько раз почки и отказалась от некоторых излишеств (в виде красного шарфа перед носом и дорогой сердцу кофты). Мой первый полет на УПМ завершился смачным приземлением в дерево с десятком ушибов, трещиной в ребре и поломанной правой рукой, только сросшейся после трещины. Сейчас, уткнувшись носом в шарф, что стал виновником этого восхитительного старта карьеры разведчицы, я снова стыдилась своей бездарности. Как только Эрен вернулся со стены, нас бросили с места в карьер: начали обучать правдами и неправдами пользованию приводом и другим очень полезным навыкам. Но к сожалению не я одна успела сломать несколько костей – Армин сейчас ходил с повязкой на голени. Одному Эрену везло с его регенерацией. Йегер буквально прошлым вечером вырастил отрезанную конечность, и его новая ладошка была гладкой, как попка младенца. Нашим с Армином рукам такого лоска и не снилось. Год был не простым, конечно, но я не унывала. Ждали мы несколько часов, а все наше поступление прошло в пару минут. На следующее утро мы уже стояли в выданной форме на плацу и выслушивали, какие мы бездарности. Шадис, теперь лысый и еще более постаревший, ходил от одного к другому, пока я пыталась вспомнить в красках смерть тетушки Карлы, чтобы выглядеть сурово. Это меня не спасло от разъёба. – Как зовут? – Микаса Аккерман, сэр, – как можно спокойнее попыталась выдать я. – Зачем ты притащила свою задницу сюда, кадет Аккерман? Я глянула на инструктора со всей серьезностью, что была во мне в тот момент. – Чтобы пойти на корм титанам, сэр. – Никак ясновидящая, кадет Аккерман? – Так точно, инструктор! Удивительно, но Шадис тогда не нашелся, чем подколоть. Устроив небольшое представление дедовщины, инструктор успокоился. Явно не понравившись новому начальнику, я перевела взгляд на шифтеров, которые, кажется, узнали нас. По местным меркам "опозоренные", мы с Армином сидели за столом, и жевали свой паек. Эрен, воодушевленный признанием Шадиса, что-то рассказывал, пока Криста, похоже, взяла со стола еды, чтобы подкормить Сашу. Я проследила как она, а потом и Имир проскользнули в двери, и вернулась к своей еде. В разведке кормили многим лучше, как мне показалось, и я только механически жевала паёк. Пока я разглядывала ребят, пропустила знакомство Жана и Эрена. Эти двое позабавили всех, и стало ясно, что все те изменения, что претерпел Эрен за этот год у разведчиков, ни к чему не привели, и Йегер все также вспыльчиво реагировал, также едко отвечал и явно не перерос свои двенадцать лет. Впрочем, двенадцать лет… чего я жду от ребенка? В происходящее я не вмешивалась, однако Шадис не пытался муштровать Эрена, и я была искренне удивлена, насколько может подскочить самооценка Йегера от такого "признания". Почему-то мне думалось, что Йегер достаточно повзрослел, хотя причин тому было немного. Конечно, на первых же тренировках по освоению УПМ Эрен урыл своим опытом троицу шифтеров, причем неоднократно. Армин пытался вдолбить в пустую башку Йегера, что нельзя показывать, что нас (вообще-то незаконнно!) обучали, но мальцу что в лоб, что по лбу. – Ай! Микаса, что на тебя нашло?! Все мои знания о педагогике пошли псу под хвост - я зарядила нашему балбесу подзатыльник, едва удерживаясь от того, чтобы не скрипеть зубами. Мне, надеюсь, с ними еще долго жить, а в этом мире совершенно нет стоматологии, чтобы страдать потом всю отмеренную мне жизнь. – Ты понимаешь вообще, что делаешь? Армин тебе твердит одно и то же каждый раз, но ты, похоже, ничуть не ценишь наши жизни! Кажется, рукоприкладство сработало. Почему-то я думала, что Эрен поумнел и вырос, но я давно заметила, что моего воспитания для него не существовало. Йегер не воспринимал меня как взрослого человека, и всякий раз тыкал мне в возраст Микасы, стоило обратить внимание на то, что он опять проебался, потому что пропустил мое нравоучение мимо ушей. Наши отношения, мне казалось тогда, накалились, но полученный поздатыльник отрезвил не только Эрена, но и меня. Тогда я перестала обращать внимание на Эрена, пускай растет как хочет, пока он не пытается нас всех подвести под монастырь. Я его сестра, а не мать. А вот Эрен злился на меня, хотя виноватым был снова он. Жан был счастлив видеть эту сцену, и попытался в тот вечер разговорить меня и как-то познакомиться нормально. Пацан подумал, что я наконец порвала с Йегером, но Кирштайн не додумался спросить, кем мне является этот придурок. – Так он твой брат?! – Конечно. Стала бы я возиться с таким придурком, будь он мне чужим человеком? – настроение ссоры еще не сошло, и я сама не поняла, как пожаловалась на названного братца. – А что он сделал? Он тебя обидел? – начал свои расспросы кадет, – Я ... – Жан, – оборвала я бахвальство юноши, чувствуя, как становится неловко, – обычная ссора. В любом случае, спасибо за разговор. Мне стало легче. Тот подскочил, и вдруг потянулся к карману форменной куртки, но затем смутился и оставил его в покое. – Э-эм, – протянула я, наблюдая эти метания, – доброй ночи. И ушла. В тот момент я сбежала, и оставила Жана решать свои проблемы самостоятельно. Что Йегеру, что Кирштайну, это пойдет на пользу. Тренировки не были сложными, и я очень огорчилась тому, что наши первые попытки в лесу разведчиков начинались с самого настоящего УПМ и фразы Леви "постарайся не свернуть шею". Казалось бы, что все идет хорошо, да только на рукопашных боях я получила по самые помидоры, совсем не взирая на год тренировок. Обученная классическим приемам, я получала от заядлых драчунов с улицы. Им вообще было плевать на мое здоровье, это я жалела любого, возгордившись бустом от разведчиков. Благо, я не додумалась сразу же встать в пару с Леонхард – меня бы собирали по кусочкам, но вот Армин додумался, глядя на то, как Райнер с Бертольдом с насмешкой то ли над другими, то ли над самой Энни, отговаривают спарринговать с ней. Получив несколько неприятных травм, мы с Армином, побитым похлеще меня, и еще десятком кадетов сидели в травмпункте, пока медсестра хлопотала над моим несчастным дружком, получившим по несчастной лодыжке, которая только-только перестала его беспокоить. – Вот я всегда спрашиваю, зачем вам эта рукопашная, какой прок! – причитала женщина, найдя еще один ушиб у мальчишки, – Так больно? Армин мотнул головой, мол, нет. – Ну ладно, жить будешь, – вздохнула медсестра, усаживаясь, чтобы что-то записать, – Завтра снова на осмотр. Никаких занятий, кроме классных, и послезавтра тоже посиди спокойно. Благо, ничего не сломано! Армин, вторя женщине, вздохнул. – Если будет сильно болеть, приходите за обезболивающим. Придерживая хромающего Армина, мы вышли на улицу. Энни стояла перед входом в лазарет, хмуро глядя на нас. – Прошу прощения, что так вышло, – выдала Леонхарт, не меняя выражения лица. – Да ничего такого, Энни, – попытался улыбнуться Армин, отстраняясь от меня, – все в порядке. Я почему-то решил, что у меня получится, не оценил свои силы. Армин скоро пришел в себя, но чувство вины у Энни не сходило еще долго, и это было нам на руку. Не то придерживаясь плана, не то найдя нового друга, Армин пересел к Леонхарт за стол за обедом, и иногда даже брал у нее уроки рукопашного боя. Я тоже попросилась подучиться, но девчонка не расщедрилась, пустив только посмотреть, что тоже было неплохо. – Берт жаловался, что Энни все время с вами проводит, – как-то сказал Эрен, – да и я стал реже вас видеть. Вот в последний раз сидели, когда показывали новую игру. Наверное, это и стало причиной сближения Эрена, в первую очередь, с Райнером, да и с Бертольдом в какой-то мере. Последний не поддавался на манипуляции островных демонов и держался особнячком. – Ты мало с кем общаешься, – как-то заметила я, когда Энни закончила тренировку с Армином. – Не горю желанием, – ответила та. – Бертольд окольными путями сокрушается о том, что ты перестала с ними разговаривать, – заметила я. – Бертольд сам со мной поссорился. Они в разведку пойдут, а мне, в отличие от вас, совсем не хочется смотреть в титаньи морды. – И ты прям так это и оставишь? Вы же втроем всегда были, – смутилась я. – Мы просто из одной деревни. Меня ничего с ними не связывает, – открестилась Энни, и ускорила шаг, намекая, что разговор окончен. – Ну и зачем ты лезешь в их отношения? – вопросил Армин, нагоняя меня. – Я думаю, что это важно. Бертольд обеспокоен этим, раз говорит об Энни. Армин вздохнул, потирая ушибленный бок. – Я думаю, что Энни нравится Бертольду, а он Энни – нет. Вот и вся история. Не стоит вмешиваться в это, – вывалил Армин, – Тебе тоже следовало бы поучиться рукопашному бою. Вон, попроси Эрена заниматься хотя бы. Тебе будет польза, а ему – приятно. Быть может, он даже дуться на тебя перестанет. Армин был прав. Где-то в глубине души я отлынивала и не задумывалась о том, что снова теряю время, упуская хорошую возможность. Поэтому в тот же момент я направилась в казарму. Ребята сидели в комнате Эрена, играли в новую версию «манчкинов», когда я зашла. Пристроившись со спины, я посмотрела на веер Эрена и оглядела ситуацию. – Тебя кто пустил карты подсматривать? – толкнул меня названный брат. – Либо жди нового захода, либо уходи, и так дышать нечем. В тот момент я наконец догадалась - это у Йегера начался переходный возраст, и такое отношение ко мне казалось ему «мужетвенным». Чуть опешив от этого осознания, я наконец вдохнула. Ну что ж, потешим твое эго. – Эрен, я попросить пришла, – состроила я жалобное лицо, – Можешь помочь мне с рукопашным боем? У тебя хорошо получается. Армина учит Энни, и весьма успешно. Только я не у дел остаюсь. Так и стану обузой. Жан, что сидел на другом конце, обернулся на наш разговор. Эрен, спиной чувствуя взгляд Кирштайна, с чувством самодовольства уже придумывал красивый ответ. – Я могу помочь, Микаса! – предложил Жан. Ожидаемо. – Если ты так просишь, то я помогу, – наконец выдал Йегер, видя, что я задумалась над предложением Жана. Оба были перебиты Сашей. – Нужно было мне сказать! Давайте хоть сейчас! – вышла вперед девушка, – У меня получилось побить Конни, и я готова делиться навыками со своей соседушкой! Да, Саша как всегда великолепна. Что-то мерзенькое внутри предлагало согласиться на ее предложение. Как элемент воспитания обоих мальчишек. Впрочем, и отношения с Эреном хотелось наладить. Да и он пока выдавал лучшие результаты из этих троих, и я наконец решила, что это будет продуктивнее. Следующим вечером Йегер с особым пристрастием занялся избиванием моего несчастного тела – братишка решил отыграться за все хорошее, но я не разочаровалась в своем решении. Кое-как я доползла до комнаты, где меня встретила Саша. – Почему рукопашная? – спросила проницательная девушка, помогая мне снять сапоги. – Солдат должен быть во всем хорош, – выдала я, – Да и знаешь, я как-то не хочу оставаться безоружной перед людьми, так что это дело очень важное. Браус посмеялась надо мной. – Вот охота – это дело важное. Одно дело, если на тебя нападет человек. А если медведь? Ты видела медведей вообще? С тех пор, кажется, Саша нашла, кому рассказывать свои охотничьи байки. Мы сходили в душ, приготовились ко сну, а она все не замолкала. – Я обязательно выслушаю все завтра, и послезавтра, и потом. Готова каждый вечер тебя слушать. Но сейчас давай спать. Саша на мгновение замолчала. – У меня никогда не было друзей. Ты... ты не представляешь, как много всего мне хочется рассказать. Похоже, Саша действительно посчитала меня своим другом, поэтому перед первым занятием на настоящем УПМ, пока я мучительно затягивала волосы на своей головушке, едва удерживая в вертикальном положении левую руку с огромным синяком на плече, эта прекрасная женщина спасла меня от мучений. – Эй, давай сюда, – вытащила она у меня гребень и ленту и за пару минут превратила мое чудовище в нормальный хвост, – Вот видишь, делов-то! Я вздохнула с облегчением. – Ты моя спасительница. Обещаю поделиться с тобой мясом. Браус мои слова покупали на раз-два. За отказ от дел, что вызывали у меня только страдания, я была готова отплатить чем угодно. Первый увольнительный день нам дали спустя почти два месяца, и мы тут же побежали за покупками. Эрену потребовалась нормальная футболка на замену неудачной форменной рубашки, я успела проебать где-то любимую ленточку для волос, а Армин очень скучал по книжкам. Армин очень скоро почувствовал ломку по интеллектуальной деятельности, которой, несмотря на наличие занятий в классе, очень не хватало. Еще в детстве Армин перечитал библиотеку своего дедушки, и пока я чудилась местным сказкам, у Армина наступила информационная голодовка. До вечера наша троица слонялась по Тросту, пока мы не наткнулись на знакомые лица разведчиков. – Армин, Микаса! Эрен! – позвал Абель, один из ребят отряда Ханджи, – Не ожидал, что мы столкнемся. Как ваши дела? – Да вроде все хорошо, – кивнул Эрен, – Как прошла та операция на севере? – Какая операция, Йегер? Тебя сапогами по голове уже били? – тут же возмутился разведчик. – Да, точно, – видать, в пустую голову пришло воспоминание о том, что эта экспедиция была секретной, – как капитан Леви? – Жив-здоров. Да у нас все хорошо. Поговаривают, в феврале планируется празднование дня рождения Эрена Йегера, возьмешь увольнительный? – У меня день рождения в марте, вообще-то, – не понял Эрен, – А… Как можно опять все перепутать! – Вы там накануне скажите, в феврале или все-таки в марте, – подсказал Армин. – Да, ваш инструктор будет… проинструктирован, я только так, подсказываю вам, чтобы заранее знали, – махнул Абель, – ладно, мне надо скакать в замок. – Передавай привет капитану Ханджи! – крикнула я вслед. – И капитану Леви тоже! – Обязательно! – ответил разведчик. Мы седлали лошадей, и выехали за ворота Троста. С новыми удостоверениями кадетов никто не косился на нас, как на неприкаянных детей, да и в целом, военных в стенах уважали, что казалось немного странным. Выйдя на дорогу до нашей части, Армин высказал свои предположения. – Скорее всего, операция с доставлением материалов на север Марии прошла успешно, и, возможно, в новую захотят взять тебя, Эрен. – Да ну, Армин! Мы же пока ничего не умеем, только балластом будем. – Титан – хорошее подспорье. Уж не знаю, решил ли Эрвин, что сейчас – самое время залатать дыру в Шиганшине, но в чем-то Армин прав. Другое дело, что мы сейчас там лишние. Зачем нам-то увольнительный? Я, может, не так поняла Абеля… – Для убедительности, Микаса. Нам бы не стали передавать, если бы не было идеи взять Эрена с собой. – Так-то да, – согласился Эрен, – придется тогда постараться. – Конечно, от этого зависит твоя жизнь и жизнь тех, кто будет тебя защищать. За прошедший год Эрен смог овладеть силой титана, и теперь его Атакующий не пытался поубивать окружающих. В деле Эрена не применяли, и потому грядущая экспедиция была для того, чтобы проверить его. Без военной подготовки, конечно, это было бы куда опаснее, поэтому Эрвин решил выждать еще год. Хочется верить, что за это время Эрен получит достаточно опыта, чтобы это его не убило. Шли недели и месяцы, и очередной не самый погожий денёк принес нам сюрприз. На рукопашной Леонхарт, не соизмерив своих сил, здорово побила Армина. Как бы Армин не оправдывал Леонхарт и не утверждал, что все в порядке, и он сам виноват в том, что был покалечен, та взрослая часть меня, что отвечала за Армина и Эрена, как за неприкаянных сирот, вдруг снова включилась, и вот я уже сидела на полу напротив кровати Леонхарт, ожидая, когда та вернется. Не припоминаю, чтобы Армин хоть когда-то получал так сильно. И не припоминаю, чтобы Армин совершал что-то такое, за что его можно было ударить. Впрочем, я и не смотрела за этими двумя, отдав все на откуп Армину. Мне было стыдно, что я кинула такую ответственность на ребенка, перестала ему помогать. Именно поэтому сейчас что-то в моей дурной голове твердило, что я обязана хотя бы это сделать для своего друга. Пока Леонхарт ходила в душ, я все же смогла немного успокоиться и меня наконец перестало трясти от злости, когда дверь открылась. – Ты что здесь забыла? – Ты избила Армина, – я насупилась, втягивая носом. От одного воспоминания о том, как выглядел Армин, плакать хотелось, – Что на тебя нашло? – Я извинилась уже. Не задумалась. Так получилось. Девушка отвернулась, явно не рассчитывая, что я стану прижимать ее к стенке – но у меня было преимущество. Я была постарше, чуть опытней, и я не собиралась все оставлять так, как оно есть. – Нет, ты сорвалась. Расскажи, что случилось. И вообще, хоть с кем-то разговаривай, чтобы больше так не срываться. Энни хлопнула дверью и села на кровать, снимая сапоги. – Это не твое дело. – Это мой друг. Я хочу, чтобы он был чуть более цел, чем сейчас. Если ты с кем-то поссорилась, то... – С Армином поссорилась, довольна? Вы все пытаетесь лезть не в свое дело. Вот и он сегодня решил, что надо помирить нас с Брауном и ... Так вот оно что. – Прости нас, – не дала я ей договорить. Слова вырвались сами, и я опустила глаза, опираясь на кровать, что была сзади, – Энни, ты хороший человек. Я понимаю, что есть вещи личные, Армин тоже понимает это. Просто не хочется, чтобы ты была одинока, если эти болваны что-то тебе успели сказать плохое. Подумай, может ты дашь им второй шанс? Энни была одиночкой, но по своей прошлой жизни я помнила, как это может быть губительно. Даже самый отбитый интроверт не способен оставаться в полном одиночестве годами, в один момент все вспыхнет адским пламенем, и только людьми можно потушить этот пожар, выжигающий душу. Я пыталась быть ей другом, но потом оказалось, что я все испортила. Если бы тогда я решила, что следует обдумать свои эмоции – дружба с Энни оказалась очень сложной в реализации идеей, и мне это совсем не давалось, но давалось Армину, – и отступить, возможно, все бы случилось не так. Но пока я не догадывалась о результате своих действий, и радовалась жизни, юности и свободному времени. В следующий увольнительный мы отправились в Гермину. Дело было в жаркий денек, и я порадовалась, что еще влезаю в одно из своих старых платьев. Срезав рукава, что теперь были мне малы, я получила отличную летнюю одежду, а вкупе с ветерком от галопа так и вовсе день был отличным. Гермина встретила нас гомоном с улиц, что напугал кадетских лошадок. Казенных коней можно было брать под свою ответственность даже на время увольнительных, чем пользовались все. Мы быстро нашли дом Хеллы, тетушка там жила втроем со своими дочками. После нашего отъезда съехала Лана, а потом и ее дочь перебралась к матери - как раз вышел ее срок учебы в школе. Хелла огорчила нас, что с Нормой мы опять не встретимся, и повела нас на прием в новый дом своей кузины. А жила теперь Лана в восхитительных хоромах со своим маленьким сыночком. – Добрый вечер, – помахала нам хозяйка, – Давайте в столовую, мелкое чудовище только уснуло. Похоже, мелким чудовищем она звала своего сына, что отнимал у нее все время и силы. – Не зови моего племянника так! Он ведь все понимает, не смотри, что года нет, – возмущалась госпожа Гринберг, – В конце концов, это из-за него ты получила состояние и влиятельность покойного Роберта! – Больно надо, – махнула Лана, – больше мороки с этим всем. Мне спать теперь некогда, а служанки и вовсе не помогают, ночами просыпаюсь под любой его визг. – Я слышала, с делами тебе помогает какой-то бандит, так что не жалуйся, – Хелла откинулась на стул, пока перед ней ставили тарелку с едой, – представляете, она с бандитами связалась! – Ты позвала детей, чтобы жаловаться им на меня? – нахмурилась Лана. – Этот бандит, что помогает моей кузине, запустил бедняков в город, когда был бунт! – Беженцев? – переспросила я. Женщины только вздохнули. – А что случилось-то? – не утерпел Эрен, – Я много всего слышал, но так и не понял, что было. Говорили, что весь город на карантине теперь, но, вижу, что сейчас пускают всех. – Да всякого навыдумывали, – сплюнула Лана, – беженцы ночевали под Герминой, близ города со стороны Розы. Вы же его проезжали? Так вот, решили, видать, что это их шанс. Напугали всех местных, те бросились просить помощи у нас, и кто-то сердобольный открыл им ворота. – Не кто-то, а тот разбойник! – встряла Хелла, – и пустил он не несчастных местных, а всю ту больную рвань! – А как бы можно было отделить жителей Розы от беженцев, когда такая ситуация происходит? – предположила я, – Ну и что, что случилось дальше? – Беженцы попытались взять город, – продолжила Лана, – но у них не вышло, местные смогли их спровадить, за дело взялась Военная Полиция. По сей день выискивают притаившихся в городе, постоянно проверяют документы. Кто-то уже смог пристроиться, кого-то прикрывает банда, но периодически бандиты опять устраивают свои споры, кого-то сдают, а полицейские на этом наживаются. – Ужас, – подытожила Хелла, – Я вот не знаю, как вообще кузина решила, что вам можно в городе показаться. – А тебе не нужно ли делами заниматься? – начала злиться Лана, – Только и раздражаешь меня! То и дело, что молоко пропадет от твоих осуждений! Хелла прикрыла рот ладошкой. – Я вернусь вечером, – госпожа Гринберг поднялась со стула, – в конце концов, это Лана вас пригласила, пусть и развлекает. Может, еще нянек себе искала. Какая ты неприятная, фу. Когда двери за женщиной закрылись, Лана снова вернулась на свой стул и вздохнула. – Это я вас пригласила, – выдохнула она, – естественно, не чтобы сдать полицейским. Я благодарна, что вы рассказали мне о том, что в наших бедах замешался и мой бывший муж, и буду рада помочь чем-то в качестве благодарности. Теперь, когда его нет, у нас снова все хорошо. Даже Хелла может позволить себе бесить меня. – Я рада, что все сложилось удачно для вас, – ответила, пока мальчишки отходили от шока, – не думаю, что нам что-то за это нужно, это всего лишь был долг совести предупредить... Двери снова распахнулись, и в комнату ввалился молодой человек. Я открыла рот, глядя на хмурое лицо со шрамом через всю голову. – Гости? – спросил он, глядя на Лану. – А что нужно? – Опять полицейские зажали кого-то, бунтовщиками объявили. Надо записать их куда-то работником задним числом. Лана кивнула, поднимаясь. – Можно на склад, я передам... – Сам схожу. Я только оповестить пришел. И вышел. – Кто это? – вырвалось у меня. – Это тот бандит? – догадался Эрен. – Да какой там бандит, – махнула рукой Лана, как дверь снова отварилась, и странный юноша вернулся. – Чего треплешься военным? Пошла бы лучше поспала. Лана вздохнула. – Я хотела сказать, что если есть что-то, чем я могу вам помочь, то пишите мне. Норманн прав, мне надо отдохнуть. Вы можете отдохнуть тоже - гостевые комнаты внизу поменьше, но там не будет слышно детских криков... так сильно. И ушла, оставляя нас со служанкой. – Странный какой, – насупился Эрен. – Я и не думал, что тетушка свяжется с бандитами. Я посмотрела на братца с укором. – Твой дорогой капитан Леви бандит похлеще этого мальца. Не гляди, что выше нас на голову, не ростом дело измеряется! Армин остановил меня. – Не ссорьтесь, мы... – Тебе что, приглянулся этот пацан? Почему ты так его защищаешь? – продолжил Эрен. Я была готова взвыть. – Да как же ты меня достал! Хватит всех делить на хороших и плохих, не бывает такого! – Ты еще и капитана приплела, с чего ты вообще взяла... – Хватит, ребята, – Армин оборвал Йегера, – нельзя здесь ссориться. Уходим. Сейчас разбудите младенца, это будет худший подарок от гостей. Я понурила голову, понимая, что Армин прав. Что вообще меня взбесило? Что Эрен не сумеет справиться с теми, кого считает хорошим, если они будут против него? Но ведь сейчас это и не важно, разве нет? Он должен быть уверен в своих взглядах. Что же ты делаешь, Микаса! Мы вышли наружу, неподалеку стоял тот разбойник, что стал причиной спора, и разговаривал с работниками. От самих работников его отличала только большая кожаная куртка и перчатки, а в целом такой же рабочий комбинезон, ботинки и прическа под ноль. Все же я была права, ничего плохого в этом юноше нет. Не успела я выдать свой комментарий, как Армин отвел нас в сторонку и взял за руки. – Если вы еще раз поругаетесь, вспомните вот что. Доктор Йегер говорил, что это вам придется взять на себя ответственность за наше будущее. Если ваши размолвки все испортят, нам конец. И отпустил руки. Я посмотрела на Эрена, который чуть опешил от этих слов и не закрыл рот, которым пытался выдать что-то в противовес Армину. Он ведь еще дите, а я воспринимаю его злобу всерьез. Уж мы как-нибудь разберемся, да?