***
Просыпается Александра не в собственной могиле, не в морге и даже не на больничной койке. Наоборот, в тёплой, мягкой кровати. Белкина в панике оглядывает комнату, пытаясь переключить внимание и убедить себя в том, что это был, мать его, сон. Снова. Что-то зачастили к ней такие красочные сны. Марат лежит рядом, на полу, развалившись чуть ли не звёздочкой и забив на одеяло в принципе, ибо то валялось неподалёку от него. Рыжая смотрит на часы, и внутри что-то переворачивается. Ещё нет четырёх. Она хватается за грудь, туда, где находится сердце, и сидит так несколько минут, пытаясь нащупать ритм. Быстрый, бесспокойный. Как бы она не отнекивалась, умирать всё же боялась. Даже больше пьяного отца. Кстати о нём. Позже, приблизительно в десять утра, зазвонил телефон в коридоре, чем разбудил сладко спящего Маратика. Диляра молниеносно соскочила с кровати и взяла трубку. Саше казалось, что крик этого мужчины было слышно даже соседям. В общем, домой возвращаться ей в ближайшее время противопоказано. Это она уже поняла.***
На дворе восьмое января, жители города уже становятся больше похожи на людей, период празднования заканчивается, работа не за горами. Двое подростков идут на первые сборы в этом году, переговариваясь между собой. — Как думаешь, всем нашим рассказали? — интересуется Саша, стараясь скрыть волнение в голосе. — Да не бзди, чё ты. Чё думаешь, ваша главная забудет про первые общие сборы? Может, я ошибаюсь, ты поправь меня, но даже самый безответственный придёт, — по-своему успокаивал её Марат. Все каникулы Белкина провела у них дома в окружении любви и заботы. Даже Кирилл Суворов не прервал этой идиллии, наоборот, только улучшил семейную атмосферу. Бельчонку сейчас волновала встреча со своим отцом, вот главная проблема на данный момент. А уже на фоне неё высвечивались другие и заявляли о себе чаще, чем требуется. — Не помогают твои слова, — цокает рыжеволосая и ускоряет шаг, сгорбившись и сунув руки в карманы кожанки. — Ну, значит, сама разбирайся со своими заскоками, — возмущённо кидает Суворов и догоняет подругу. — Мне так-то тоже не по себе от всего этого. Вообще не одобряю этого объединения, не представляю, чё из этого выйдет. — Ну вот щас и увидим. Чем ближе они к корту, тем громче оттуда выкрики, тем чётче силуэты, тем понятнее картина. На месте сборов непривычно много людей — теперь среди обычной гопоты можно развидеть и девушек, которые стоят в сторонке и смирно дожидаются начала собрания. Правда, некоторые личности уже нашли общий язык с парнями, но это лишь единицы. Сколько бы Саша не пыталась разглядеть Диляру в толпе, всё равно не видела. То ли она ещё не пришла, то ли где-то хорошо прячется. — К Кащею ушла ваша, — словно читая мысли девочки, говорит Суворов. В шутку, конечно. — А такое возможно? — нахмурившись, спрашивает та, уже подходя к заборчику. — У тебя надо спрашивать, я-то откуда знаю, на что она способна, — и ведь не поспоришь. Только нога Марата ступила на снег, как он уже побежал со всеми здороваться, оставив свою любимую подружку одну среди чужих. «А мне что делать по-твоему?» Но, практически не расстерявшись, она быстро находит взглядом знакомые лица и, переборов себя, протягивает им поочерёдно руку в знак приветствия и уважения, заранее устанавливая контакт. Среди них ей удаётся найти своего «обнаглевшего друга». — Ну привет, — усмехается Турбо, также отвечая на рукопожатие. — Я уж думал, не придёшь. — А ты что, так ждал этого? — шмыгает носом Саня. — Вижу, ты сегодня в хорошем настроении. — Вы очень наблюдательны, мисс, — расслабленно тянет Валера. — Девчонки у вас какие-то зажатые, стесняются кого? — с сарказмом говорит тот. — Ты на них не похожа. — Тебе кажется. Девочка тут же юркает к своим, чтобы поприветствовать, да и просто поговорить. — Муся где? — спрашивает Белочка, подойдя к Оле Сабировой. — Да хрен её знает, передумала, наверно, — отмахивается шатенка, доставая из кармана пачку сигарет. — У нас не курят, — тут же выхватывает вещь какой-то парень. — Это где написано? — устало поднимает глаза Оля. — Это знать надо. — Ясно, сигареты верни, — закатывает глаза Сабирова, протягивая руку парню. — Ты чё? Не догоняешь? — уже с наездом говорит Рустам. Да уж, а ведь Саня ему пару минут назад руку пожимала. — А ты кто такой, чтоб мне указывать? Хочу — курю, хочу — не курю, сигареты мои, — продолжает перепалку девушка. — Знай своё место, — не сдаётся Алиханов, и тогда Белкина понимает, что без вмешательства уже никак. — Родной, чё прицепился из-за пустяка? — дружелюбно начинает Бельчонка, всё ещё помня, что ей нужно поддерживать хорошие отношения со всеми. Хотя бы пытаться. — А ты вообще не лезь, мелочь, — грубо отталкивает её Али. И тогда Саша понимает, что с такими разговаривать бесполезно. Нащупывает в кармане перочинный ножик. Так, на всякий случай. Вспоминает слова старшей сестры. «Дерись честно.» Честно? Да как может быть честно, если перед ней человек выше и сильнее в два раза. Жаль только, что природа обделила его умом. — Оп, заканчиваем ссориться, — из ниоткуда появляется Турбо, вовремя останавливая перепалку. — А это у меня полежит пока что, — безобидно улыбается тот, протягивая ладонь. Рустам без лишних вопросов вкладывает пачку одному из старших. Значит, Турбо тот ещё авторитет здесь, усмехается Сашка про себя. Понимая, что с Сабировой сейчас диалог не склеится, а среди старших делать нечего, Бельчонка спешит к «скорлупе», где видит Марата, активно жестикулирующего при рассказе какой-то истории. Судя по движениям и его горящим глазам, рассказывал он про фильм. — И они его со всех сторон окружают. На! — размахивает руками тот, не замечая никого вокруг себя. — Аккуратнее нельзя? — обречённо вздыхает Белкина, уворачиваясь от ударов друга. — А ты за спиной меньше стой, — отвлекается Суворов, но затем сразу же продолжает. Александра подходит ближе к забору и встаёт рядом с парнями примерно их возраста. Тут ей будет спокойнее. — Всем салам, — слышится голос Кащея. Ребята тут же оживились и подошли ближе к старшему, чтобы послушать его речь. Около мужчины стояли два амбала и Мусина. Марат тыкнул Бельчонку в бок и мотнул головой в их сторону, гордясь тем, что он угадал её местоположение. — Что ж, как вы уже поняли, у нас небольшое пополнение! — начал «бессмертный», чиркая спичкой о коробок. — Прошу любить и жаловать наших дам, — он подносит спичку к сигарете, воткнутой между зубов, и, прикрывая её ладошкой от ветра, еле разборчиво говорит: — А ещё вы будете им помогать, первое время уж точно. Я в вас верю. У вас будет много времени, чтобы познакомиться, а сейчас хочу поговорить с вами об одной проблеме… Саша внимательно слушала старшака, собирая картину воедино в своей голове, иногда переговариваясь со своим «соседом», которого свои называли Ералашем. Тот любезно, почти шёпотом отвечал на её вопросы по поводу имён и проступков. Иногда в их разговор вклинивался ещё один мальчик — Фантик. Он Белкиной казался не таким ласковым, как Миша, но в этом она с Кириллом была похожа. Кажется, Бельчонка нашла людей в пока что чужой группировке, за которых может держаться, чтобы не утонуть.***
— А цветы какие любишь? — спрашивает Валера, повернув голову в её сторону. Саше самой было бы интересно узнать, как так вышло, что её провожает до дома сам Турбо. Как бы она не старалась отказать ему в этом, тот всё равно настоял на своём. И ей, наверное, нужно быть настороже, а то мало ли… С другой же стороны это ему нужно опасаться. — Никакие, не люблю цветы, — безразлично говорит Белочка, стараясь не обращать внимания на спутника и принимать его как должное. — Такого не бывает. Все девушки любят цветы. — Ну, получается, не все. — Ты просто не хочешь говорить. — Может быть. Какая разница? — хмыкает Саша, кидая в Туркина свой фирменный взгляд исподлобья. — Ну, как это «какая»? Огромная, понимаешь? Колоссальная. Мне, может, хочется тебе подарок сделать, ты не подумала? Вот когда у тебя день рождения? — Не скоро ещё. — Тебе чё так сложно сказать? — уже менее дружелюбно спрашивает Турбо. А Белкина знает, какой будет реакция. Не раз слышала эти шуточки и смех по поводу её даты. Поэтому молчит. — А? Я с кем разговариваю? Но в разговоре с Валерой молчать нельзя. — Первого апреля, — нехотя сдаётся Бельчонка и закатывает глаза, ожидая следующие слова парня. — Первого апреля? Серьёзно? По приколу родилась? — расплылся в улыбке шатен. — Как оригинально, — подняла брови рыженькая. — Да лан, чё ты. Можешь же нормально говорить иногда. — Только иногда? — усмехается та, на что получает кивок в знак согласия. — Ну вот, первого апреля так первого апреля. Какие цветы-то дарить? — всё не унимается Туркин. А они тем временем уже приближались к подъезду Сани, за дверью которого её ждёт, наверное, необратимая смерть. Отец дома. И нет сомнений, что он всё ещё помнит о том случае. — Зачем? — Белкина поджала губы. — Всё, пришли, спасибо, что проводил, — и быстренько юркает в подъезд, стараясь не слушать слова Турбо. Не хватало ей ещё на улице с ним застрять в такой холод за такими глупыми разговорами. Вот же ж неугомонный. Слова Саши полностью пропитаны сарказмом. Нет, сама Саша им пропитана насквозь. От макушки до кончиков пальцев ног. А Валера выглядит… искренним? Даже терпеливым. Ключ проворачивается в замочной скважине ровно два раза. Дверь распахивается. А в прихожей её уже дожидается Владислав. И настроен он явно не на хорошее.