***
— Ну сколько можно спать? — в пустоту задаёт вопрос Саша, конкретно заебавшись трясти Валеру, чтобы тот проснулся. — Ну вставай ты, опоздаем же. А Турбо только бормочет что-то непонятное и, наверное, не очень хорошее в подушку. Часы уже перевалили за восемь часов вечера, отец «отпраздновал» конец рабочей смены и, судя по отсутствию звуков, уснул. Поэтому сейчас самое удобное время для так называемого побега, на который Туркин, между прочим, был согласен. — Вставай, — вновь повторяет девочка, еле сдерживая себя, чтобы не ударить того или не вылить холодной воды. А это, кстати, неплохая идея. — Да отъебись ты от меня, пожааалуйста, — сонно тянет тот, потирая глаза. — Потише давай, а то сам щас будешь объясняться, раненый, блять, — шипит Бельчонка, резко вытаскивая подушку из-под его головы, получая в ответ недовольные мычания. — Так ты пойдёшь или нет? — Да пойду, пойду, — устало и еле шевеля челюстью, говорит тот, медленно принимая положение сидя. — Дай мне пять минут. — Без проблем. Первая и самая сложная миссия выполнена — Валера проснулся. Со второй же были небольшие проблемы. Что произошло той ночью Саша так и не поняла. Сон быстро вылетел из головы, посчитав, что ему там не место. Но странные ощущения не покидали девчонку. Сколько бы она не пыталась, вспомнить, не получалось от слова совсем. Никаких воспоминаний. Лишь осадок чего-то ужасного. Только вот чего? — Ну тебя долго ждать? — передразнивал её парень, появившийся в дверном проёме. — Да иду, иду.***
Улицы встретили пару своей безлюдностью. Лишь иногда мимо проходили группы устрашающих подростков и мужиков. Фонари освещали путь через одного — в этом районе всегда было полно беспредельников, у которых так и чесались руки что-нибудь разбить и испортить. Но, если вам «повезёт», то можно и наткнуться на более серьёзных людей. В Казани нынче страшно ходить по улицам. Бельчонка в очередной раз поморщилась то ли от холода, то ли от взгляда мимо идущего парня. Тот был выше неё на две головы и по телосложению напоминал шкаф, поэтому ему бы не составило никакого труда расправиться с ней, а его друг, который чуть отличался массой, с радостью помог бы ему. К счастью, законы всё ещё были в силе, и девчонок здесь не трогали, если те с пацанами шли. Турбо, кажется, вообще не замечал ничего вокруг себя: шёл вальяжной походкой, сунув руки в карманы и свысока смотря на всё происходящее. Конечно, чего ему бояться с такой силой? — Валер, а у тебя закурить не найдётся? — вдруг неожиданно даже для себя спрашивает Саша. Оно и ясно, идти в тишине по таким районам — не самая лучшая идея, которая, как бы не хотелось ей этого признавать, пугала её. А за курением обычно легче живётся и говорится в принципе. Белкина как ни в чём не бывало поворачивает голову в сторону своего спутника и выжидающе смотрит прямо в глаза. Он же хмурится и пытается переварить услышанную информацию. — Так, ты чё? — строго, словно старший брат, спрашивает тот. — Мала ещё. — А Марат не мал? — лукаво улыбается Бельчонка, уже придумав план в голове. — Он, между прочим, младше меня. — И чё? Ты чё у нас пацан? — а вот Туркин, кажется, совсем не улавливает нотки веселья в голосе. — Тебе жалко, что ли? — Жалко у пчёлки. Нормальные девчонки не курят, — категорично отзывается тот. И кажется, будто в разговоре уже поставлена точка. Всё. Конец диалога. Вот-вот вновь наступит долгое молчание, в котором они проведут ещё минут шесть, пока будут добираться до ДК, но… — Ладно, на, — внезапно сдаётся Валера, тут же начиная шариться по карманам в поисках пачки. — Только одну. — Спасибо, — тихо благодарит его девочка, ловко вытаскивая сигарету двумя пальцами и нахально улыбается краешком рта. Турбо и моргнуть не успевает, как в руках спутницы появляется серебристая зажигалка, которая с щелчком мелькает маленьким огоньком в почти кромешной тьме и пропадает так же быстро. — Даже не буду спрашивать, кто тебя научил портить своё здоровье, — усмехается Валера, отводя взгляд на проезжую часть. — Правильно, меньше знаешь — крепче спишь, — кивает Бельчонка, поднося сигарету к губам, чтобы снова затянуться и почувствовать горечь. Так легче. — Договоришься когда-нибудь. — Может быть, — и тут же закашливается. — Вот и настал этот момент, — торжественно произносит Турбо, победно ухмыляясь, наблюдая за мучениями знакомой. — Да всё, хватит, пошли. — Да дай откашляюсь, — через силу хрипит та. — Нехуй курить было. Я же говорил. Александра, еле пережив такую нагрузку и унижения, с ненавистью швыряет окурок в сугроб и, засунув руки в карманы и нос в воротник олимпийки, ускоряет шаг. — Да куда ты бежишь?***
Дом Культуры встретил гостей своим теплом и чуть приглушённой музыкой. Играло что-то из попсы. Что-то, что крутят абсолютно везде: зашёл в продуктовый — привет, проходил мимо какой-то машины — снова она, пришёл на дискотеку — опять этот женский голос. Поэтому, зайдя в здание, Саше было лень удивляться полным знанием текста. — А меня твой отец в стенку не замурует потом? — Турбо толкает девочку в бок. — Вот у него и спросишь, — отвечает Белкина, проходя дальше. — А чё типа верхнюю одежду снимать не нужно? — с наездом спрашивает тот. — А чё так хочется, чтоб я в домашней футболке плясала? — Понял. Пара поднимается на второй этаж, параллельно здороваясь со своими знакомыми. Некоторые кидают в их сторону непонимающие взгляды, и Бельчонка это затылком чувствует и хочет повернуться. Кулаки в карманах то сжимаются, то разжимаются. Это чтобы согреться, да. — Опа, ничё се, — до ушей улыбается Марат и многозначительно смотрит на свою подругу — Здоров, — Турбо тянет руку. — Чё счастливый такой? Рыжеволосая, также поздоровавшаяся с, наверное, всем Универсамом в радиусе десяти метров, вклинивается в местный кружок между Туркиным и, кажется, Фантиком. Теперь играет другая песня, более спокойная, но ещё далёкая до медляка. — Да вот, не думал вас тут увидеть уже, — отвечает Суворов, синхронно двигаясь с остальными. Он нелепо размахивает руками, но делает это так классно, что такие движения запросто можно спутать с танцем. Зал и вправду танцует. Словно одно целое. Саша тоже не промах, посему схватывает на лету с какой ноги шагать, какой рукой махать, в какую сторону. — Бельчонка, — доносится где-то справа. Вышеназванная мгновенно реагирует на звук и кивает головой в знак готовности слушать. И только тогда Кирилл начинает говорить: — Знаешь, я ведь тебя не видел здесь до этого. — Логично, я на дискотеках лет сто не была, — пожимает плечами девочка, рассматривая собеседника. — Вы хорошо сохранились для ста лет, — самодовольно улыбается Фантик. — Благодарю, — отвечает тем же Белкина. — Слышь, а чё ты Бельчонка, а не Белка или Белочка? — интересуется тот. — Ты только из-за этого начинал разговор? — всё так же усмехается девочка, двигая плечами в такт музыке. — Ну да, но не то чтобы только из-за этого… Просто, понимаешь… Мы тут убедиться хотим кое в чём. — В чём? — Ну… что типа… — мнётся Кирилл, всё время кидая взгляды в сторону своего светлого друга, который что-то там пытается подсказать ему. — Белка твоя сестра? Скорлупе-то откуда знать про неё? Сашка, конечно, понимала, что рано или поздно этот вопрос прозвучит снова, но… его должны задавать старшие… да? Или Диляра обо всём позаботилась, и теперь все кто нужно осведомлены? — Моя. Парни успели только сказать что-то наподобие «Внатуре? Круто», прежде чем услышать медленную, размеренную музыку. Круги группировщиков в ту же секунду рассосались, и на их смену пришли красивые пары, просто раскачивающиеся под «Летний дождь», навевающий тоску. Кто-то ушёл подпирать стены, и Саша даже хотела присоединиться к ним, чтобы не выглядеть так тупо в центре зала, но, обернувшись, поняла, что одна она танец «танцевать» не будет. Рядом стояли трое уже знакомых ей парней — Фантик, Ералаш и Турбо.Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто,
Что придёшь, ты придёшь,
Ты придёшь, но будет поздно…