***
Марат только вернулся домой, когда телефон зазвонил. До этого он обыскал весь ДК после разговора с Вовой про Айгуль. Но ни её, ни сестру он не нашел. Оставалась надежда на то, что Настя была с Ахмеровой и помогала той успокоиться после произошедшего. Но звонок разбил все надежды, заставляя его напрячься и выбежать из квартиры под расспросы отца. Желания бежать в подвал не было, потому что там был Турбо, которого Марат видеть не хотел, а тем более говорить с ним, но делать больше нечего. Ему нужно было добраться до Адидаса, а сделать это можно было с помощью Универсамовских, которые, как обычно, находились в подвале. —Пацаны, это пиздец,–Он, запыхавшись, влетает в помещение. —Маратка, ты не ахерел? Выражения подбирай,–Зима хочет дать младшему подзатыльник, но тот уворачивается. —По-другому никак, Настя у Домбытовских, нужен Вова. Там выстрел был, она кричала, где Адидас? —Чего ты блять сказал?–Турбо с места подскакивает, его глаза округляются. —Он с Наташей уходил,–Говорит Пальто, и теперь на него непонимающе оглядываются,–ну, с медсестрой. —Она в общежитии должна жить, рядом с больницей, погнали туда. Проникнуть в общежитие было тяжело, поэтому пока Зима и Пальто отвлекали вахтершу, Турбо и Марат пробежали мимо и узнали у студентов комнату, в которой живет Наташа. Однако, Рудаковой там не оказалось, нашли её вместе с Суворовым на кухне. Их, кажется, не заботило ничего, потому что они играли на гитаре и пили чай, сначала даже не обращая внимания на появившихся. —Вова, нам нужно уходить,–Марат словно вихрь кружит по кухне. —Ты че здесь делаешь? —Настя у Домбытовских, в «Снежинке», они позвонили, им нужен ты. —Твоя сестра? Зачем ее забрали, что ты сделал?–Наташа тоже начала переживать, в недоумении оглядывая парней и засыпая Вову вопросами. —Наташ, я потом расскажу, ладно? Нам идти нужно, не волнуйся только,–Старший из кухни выходит почти бегом,–что они сказали? —Там стрелял кто-то, Настя кричала. Цыган сказал, чтобы ты один приезжал, за Желтого что-то предъявить. Вов, он не один будет, я с тобой. —Я тоже,–Валера подкуривает сигарету, как только они оказываются на улице. —Я один поеду.***
Настя сидит на диване, переодически поглядывая на дверь. Она всё ещё думает сбежать, оценивая свои шансы. Но каждый раз вспоминает звук от выстрела, который звенит в ушах, а также зудящую боль от пощечины. Она бы хотела выбежать, спрятаться где-нибудь и по пути перехватить Вову, чтобы он не пришел в кафе, но план этот был таким же безнадежным, как попытка сбежать через туалетное окно. Суворова слышит шаги, на пороге появляется Пчела, который одним кивком головы приказывает ей подняться с дивана и подойти. Как только она делает это, он снова впивается ей в руку и ведет за собой, в зал. —Молчать будешь, когда Адидас придет, только попробуй что-то сказать. Девушка губы поджимает, вновь на стул садится, оглядывая парней, которые в ожидании стоят по разным углам кафе. Дверь в него открывается, появляется Вова, который взглядом сразу находит сестру. Он убеждается, что с ней всё в порядке, и только тогда поворачивается на Цыгана, который сидит за барной стойкой. —Дайте сестру проводить. —Ты как себе это представляешь? Ты с ней уедешь, а нам тебя потом опять искать по всему городу? —А ты как себе представляешь, вы меня здесь грохните, а она после этого спокойно домой поедет? Слабо верится. —Когда ты Желтого завалил, не думал о последствиях? Нормально всё с девкой будет, пусть сидит и смотрит. После этих слов Пчела хватает девушку за волосы, натягивает с такой силой, что она хныкать начинает. Суворов старший с места дергается, но его хватают с двух сторон и удерживают. Настю в это время на пол кидают, заставляя встать на колени, но хватку не ослабляют. Она даже головой пошевелить не может, просто смотрит брату в глаза, а он читает в них безумный страх, даже не представляя, что происходит внутри неё. В голове Суворова уже придумала самые худшие исходы этого вечера, из-за которых сразу слезы покатились. К ней склоняется неизвестный, и она сжимает зубы до боли. Брюнет ведет ножом по её лицу, но не режет. Она трясется, мычит и плачет, ожидая того, что будет дальше. —Вы же говорили,–Голос дрожит от рыданий, из-за чего разобрать слова тяжело,–вы же обещали… —Заткнись,–Пчела тянет за волосы, заставляя девушку наклонить голову назад. —Сука, отпустите её,–Вова пытается вырваться,–скажи, что сделать. Его точно также усаживают на колени, берут за подбородок так, чтобы он наблюдал за мучениями сестры. Домбытовский улыбается, в его глазах безумие и жестокость, он чувствует вседозволенность, когда Настя даже пошевелиться не может. Он берет её за выпавшую прядь волос, тянет и острым лезвием отрезает почти на половину, пока та плачет. Ей, конечно, кажется, что крупно повезло, ведь вместо волос могло быть ухо, как у Марата. Неизвестный проделывает это еще несколько раз, после чего хватается за ножницы и режет уже по нескольким прядям. Темные волосы падают на кафель, вслед за ними крупные капли слез. Она старается не шевелиться, ведь группировщик и так не старается сделать ей ровную прическу. —Хватит, остановитесь,–Вова снова повторяет попытку, но его не слушают. —Смотри, к чему ты привел,–Ему затыкают рот. Домбытовский снова возвращается к ножу, но теперь ведет им не по волосам. Он берет Настю за руку, пока та предпринимает попытки вырваться и встать. Брюнет концом надавливает на тонкое запястье, видя выступающие капли крови. Суворова кричит, пытаясь отдернуть руку, но ничего не выходит. Она даже не видит, что происходит, но теперь на её руке вырезан символ Домбыта, который обычно рисовали на стенах. Кровь хлещет, пока девушка продолжает истошно орать до потери сознания. В кафе вваливается группа парней, которые сразу и без разбора начинают мордобой. Теперь Адидас оказывается свободным, имея цель – тот самый, который издевался над его сестрой. Он отталкивает его к стене, выхватывая нож из руки и сразу ударяет в нос. Где-то там Турбо бьет Домбытовского лицом о колено, пока Марат и остальные Универсамовские бьют свободных и помогают друг другу. —Все, оставили!–Вова отходит от парня, который лежит в крови,–Турбо, остановись. Он подходит к Цыгану, надавливая на его грудь ногой, заставляя его прохрипеть. Валера проходит мимо, на руках держит девушку без сознания, к её запястью Марат прижимает полотенце, найденное на кухне. —Еще раз подойдете к моей семье, я вырву всем кадыки и расстреляю к херам.***
Настя приходила в себя еще в машине, когда лежала на заднем сидении, голова ее находилась на коленях Турбо. Он с жалостью в глазах перебирал её обстриженные волосы, сведя брови друг к другу. На её руке уже был наложен бинт, который аккуратно завязывала Наташа. Её пришлось выманивать из общежития и просить о помощи. Рудакова с ужасом перевязывала руку, но рассказа о произошедшем так и не добилась. Вова позаимствовал машину у Домбыта, поэтому теперь отвозил младших домой, чтобы после вернуться к Наташе, ведь домой он всё ещё не мог вернуться. Сейчас Суворова находилась в своей комнате. Она не хотела ничего, только наблюдала за стрелкой часов. Тусклый свет от настольной лампы осветил лицо Марата, зашедшего с двумя кружками чая. От одного вида напитка девушке хотелось завыть, поэтому она уткнулась лицом в подушку и её плечи задрожали. —Прости,–Младший садится на постель, кладет руку на спину сестры, но та не оборачивается,–прости за это. Прости за то, что мы не успели. Настя не отвечает, тупо продолжая лить слезы на наволочку. Марат вскоре уходит, так и оставляя кружку на стола и выключая свет. Под утро девушка всё-таки засыпает, но её преследуют кошмары с событиями этого вечера, от чего она просыпается каждый час. Открыть глаза она смогла ближе к девяти часам, дальше уснуть не получилось, несмотря на усталость и тяжелые глаза, опухшие после слез. Ближе к одиннадцати в комнату заходит Диляра, и первое, на что она обращает внимание – волосы дочери. Женщина прикрывает рот рукой, садится на постель и не решается задать вопрос, только гладит Настю по плечу, замечая выглядывающий из-под длинного рукава бинт. —Что произошло? Вместо ответа девушка обнимает Диляру, утыкаясь лицом в её плечо и начиная плакать, содрогаясь в её объятиях. Время всё шло, младшая уже успокоилась и просто продолжала обнимать мать, пока та успокаивающе гладила её по спине. Сердце женщины обливалось кровью, а сама она терзала себя догадками о произошедшем, но выжидающе молчала, понимая, как тяжело сейчас Насте. —Я шла вечером от Айгуль. Какой-то парень напал, начал резать волосы, а потом руку,–Она лгала, хотя так хотелось рассказать правду, но это очень сильно могло навредить Вове,–Марат и Вова нашли, отвезли в больницу, потом сюда. —Они сделали что-то ещё?–Диляра не хотела говорить прямо, но ей пришлось,–Эти подонки тебя не изнасиловали? —Нет. —Мы всё равно напишем заявление, поедем, когда тебе станет легче. —Нет,–Настя активно машет головой. —Что? —Нет. Не нужно заявления, это..Это позор, не надо, пожалуйста. —Мы вернемся к этому разговору позже, ладно? Пойдем, кое-что сделаем. Настя сидит над ванной, покорно склонив голову, пока Диляра мыла её волосы. Они были острижены неровно, поэтому ей хотелось это изменить, чтобы хоть как-то исправить ситуацию. У младшей не осталось слез, чтобы заплакать, поэтому она приняла эту участь и смотрела на стену, но взгляд её был опустошенным. Женщина, закончив с помывкой, достала ножницы и стала ровнять волосы, которые теперь были подстрижены под каре. Настя была подавлена. И морально убита. Ей не хотелось смотреть в отражение, она боялась увидеть там новую себя, поэтому только благодарила за то, что ей не пришлось подстричься под мальчика. —Так тоже очень красиво,–Диляра ободряюще улыбается, не врет. —Спасибо,–Это всё, на что девушку хватает ответить. Ближе к вечеру, когда Настю все же уговорили поесть, в квартире раздался звонок. Отца не было с самого утра, Марат ушел час назад, дверь открыла Диляра. На пороге стоял Турбо, который чуть не влетел в женщину – так сильно он хотел попасть в дом Суворовых и увидеть свою девушку. Вместо этого ему пришлось вежливо поздороваться, разуться и снять верхнюю одежду, а только потом пройти в комнату. Настя лежала на кровати, бездумно глядя в потолок и не обращая никакого внимания на зашедшего. Однако Валера ждать не собирался, стремительно пересек в комнату, оказавшись возле постели. Только тогда девушка подняла свой взгляд, увидев волнение в глазах кудрявого. Они молча переглядывались, не находя слов для начала диалога. Туркин сдался первым, притянул Настю к себе и заключил в объятия. —Извини. Извини меня,–Он целует её в лоб, в щеки, останавливаясь на губах и завлекая в нежный поцелуй, от которого у девушки трепет внутри появляется. —Валер, тебе перед Айгуль извиниться нужно, ты мне ничего не сделал,–Она говорит это без эмоций, но тот пропускает эти слова мимо ушей. —За то, что я не успел вчера. За то, что сегодня не пришел раньше и не был рядом. —Я понимаю,–Она улыбается одним уголком губ,–ты не бросишь меня? —За что? Что-то было? —Меня никто не трогал в этом плане, но всё же,–Настя невзначай поправляет волосы, и тогда Турбо заправляет их за уши. —От того, что у тебя стало меньше волос, я не буду любить тебя меньше. Да хоть ты налысо подстригись, дело в не этом, понимаешь? —Кажется, я сейчас снова расплачусь,–Она усмехается, а парень только снова целует её. Валера вскоре уходит, обещая завтра встретить девушку после балета. Через полчаса домой возвращается отец, а через несколько минут после него – мужчины в форме и один в черном костюме и очках. Настя стоит в зале, прикрывая левую руку длинным рукавом домашней кофты. Диляра пребывает в бешенстве, пока Кирилл негодующе отвечает милицейским. —А вы, Анастасия, когда последний раз видели Владимира? Или вы тоже привыкли обращаться к нему в другой форме? Адидас, например? —Не понимаю о чем вы, извините. Вову я не видела уже несколько дней,–Она сохраняет невозмутимое лицо, пока на нее направлены взгляды родителей. —Ну врать-то не нужно. Вчера вы, как и он, были на дискотеке, так? —Вчера я убежала вслед за Ахмеровой довольно рано, так что Вову не видела, поэтому я вам говорю правду. —Ну, это мы узнаем. Вы про статью о покрывательстве преступника не забывайте,–Мужчина в очках переключается на недавно пришедшего Марата. —Насть, иди в комнату, мы тут дальше сами разберемся,–Диляра кивает дочери и та уходит.***
—Тебе, конечно, очень идет, но ты же помнишь про Сашу в прошлом году?–Асима рассматривает новую прическу девушки. —Помню, но может получится?–Настя улыбается, стараясь не показывать грусть. Все дело в том, что Тамара Николаевна – их тренер, в прошлом году отчислила Сашу Казанцеву, которая подстриглась под каре. И теперь Суворова боялась идти на занятие, потому что не хотела прощаться с балетом. Они идут в зал, становятся в нужную позицию и начинают разминаться. Через пять минут заходит женщина, которая окидывает учениц грозным взглядом, задерживая его на Насте. Она старается не смотреть Тамаре Николаевне в глаза, но та хлопает и в ладоши, останавливая девушек. —Суворова, это что такое? Подойди сюда,–Женщина поправляет очки, указывает на слишком короткую, по ее мнению стрижку,–вышла. Можешь переодеваться и идти домой, забудь дорогу сюда, ты отчислена! Настя долго борется с желанием ответить что-нибудь нелицеприятное, продолжая стоять на месте, но когда Тамара Николаевна продолжает тренировку, девушке всё-таки приходится выйти. На глазах снова появляются слезы, а раскрытые ладони сжимаются в кулаки. Кажется, что она начинает терять всё самое любимое в своей жизни. Домой она приходит злая, что сразу улавливает Диляра, встречавшая дочь с кухни. —Что случилось? —Меня отчислили из балетной школы из-за коротких волос,–Настя скидывает ботинки в сторону, ударяя ладонями по шкафу,–она просто отчислила меня! Еще пару дней назад я исполняла роль главной героини, а она так легко избавилась от меня из-за прически. Это несправедливо. —Иди поешь, завтра пойдем к Тамаре Николаевне разбираться. Я ей устрою,–Диляра возмущена до глубины души, от чего даже размахивает кухонным полотенцем, чем смешит дочь. —Чёрт, Турбо,–Младшая кидается к телефону, набирая знакомый номер, но в ответ только слышатся гудки, никто так и не взял…