Expecto Experimentum

Спится Гарри плохо: мешают сумбурные видения, в которых он вместе с Северусом спасается от врагов. А потом плавится в его руках в мрачной спальне, в порыве страсти сметая с тумбочки склянки с зельями. Для сна ему отвели покои недалеко от Гриффиндорской башни. Вчера проводившие и накормившие его эльфы полчаса рассыпались в пожеланиях приятного сна. Но это так не работает. Гарри принимает душ, вызывает Добби, завтракает, беседуя с эльфом о том, кто кому на кухне строит глазки. Это немного успокаивает нервы. Потом домовик отправляется по делам, а Гарри выходит за порог и сразу же оказывается в крепких объятиях. – Сириус! – А я думал – стучать или ты ещё отсыпаешься. Пойдём, герой. – Куда? – Отмечать твоё совершеннолетие, конечно. – Но оно было почти год назад! – Такое пропускать нельзя. Да не переживай, никакой толпы, вдвоём посидим в «Трёх мётлах». – Посидим? У меня сегодня в ночь дежурство. – Этот зануда Снейп тебя морально разлагает, совсем ты боевой дух растерял. Ну ладно, возьмём только сливочного пива. Я и сам в завязке – ну, из-за этих дежурств. – Идёт, – кивает Гарри. Посидеть с крёстным хочется. Во время посиделок удаётся узнать полный состав Смотрителей – так называют тех, кто приглядывает за Зерном. Сириус дежурит с Люпином, Гермиона – с Роном, Невилл – с Полумной, а ещё одной парой дежурных внезапно оказываются близнецы Уизли. Теперь количество пар нечётное, и для каждой из них ночные смены будут удачно чередоваться с дневными. Узнаёт Гарри и о традиции не обсуждать подробности дежурства ни с кем, кроме своего напарника, – особенно не принято говорить о том, каковы были наваждения. Это объясняется необходимостью делать выбор в сторону Добра без оглядки на других участников. Испытание есть испытание. – Ты стал какой-то… отчаянный, – с сомнением произносит Сириус среди прочих разговоров, вглядываясь в лицо Гарри. – Тебе это нравится или нет? – Мне нравится отчаянность, но не нравится отчаяние. Это всё Снейп? Врать не хочется. Говорить правду тоже. – Как всегда, – пожимает плечами Гарри. – Держись. Будет сильно донимать – я лично к Дамблдору пойду. – Разберёмся, – Гарри как можно беспечнее делает взмах рукой. Сливочное пиво приятно вскружило голову, но к моменту дежурства этот эффект прошёл. И, само собой, никакого похмелья. В «Трёх мётлах» знают толк в качественной продукции. Когда Гарри в назначенный срок подходит к теплице, ему не по себе от дежавю. Невилл и Полумна только что вышли из белой двери, приветствуя его и профессора. – Поттер, – кивает Снейп в ответ на приветствие. И они входят внутрь. И Гарри не может не онеметь от удивления и ещё какого-то странного чувства. Перед ними – поле, то самое, с белёсыми столбиками на тонких стебельках, которые покачиваются в лёгких сумерках. А ещё Гарри сразу чувствует Зерно – оно ощущается подобно дремлющему существу, какому-то из волшебных питомцев Хагрида. Да, оно определённо живое, у него есть пульс – ровный, спокойный. Но заинтересованный. Гарри мысленно приветствует Зерно, транслирует ему образ открытых ладоней в знак доверия. Никто не объяснял ему, что это надо сделать. Это получается само. – Поттер, не стойте столбом, пойдёмте сядем. Через Поле идёт тропинка, по которой они доходят до небольшого расчищенного пространства. Гарри видит бревно и угли перед ним. Плечи на миг вздрагивают от неуютного молчания. – Разожжём костёр? – скованно спрашивает он. – Прошу, – Северус делает жест рукой в сторону углей. Гарри беспалочковой магией левитирует лежащие рядом дрова и поджигает их. Потом садится. Снейп опускается на бревно справа от него. Гарри бездумно кладёт руки по обе стороны от себя, и миг спустя его заставляет вздрогнуть знакомое ощущение: рука Снейпа ложится поверх его руки. Гарри ещё только переводит взгляд на его лицо, а зельевар уже отдёргивает ладонь. Затем встаёт со своего места, беспалочковой магией отрезает свою часть бревна и левитирует её на некоторое расстояние, под прямым углом. После чего безмолвно садится снова. «И всё-таки тело не врёт,» – с надеждой думает Гарри. После минут десяти неловкого молчания Снейп говорит: – Не буду спрашивать, кто научил вас беспалочковой магии. До Экспериментума вы этим навыком не владели, так что ответ очевиден. Гарри кивает. – Директор сказал, что течение времени здесь отличается от внешнего. В меньшую сторону. Так что долго вам терпеть меня не придётся. Хорошая новость также состоит в том, что здесь работает Tempus. Думаю, следует заводить будильник, чтобы вовремя освобождать место нашим товарищам по несчастью. По несчастью, с обречённостью думает Гарри. И тут на него наваливается ощущение беспросветности. Жаркое марево придавливает собой, наполняет тяжестью. Над головой, на большой высоте, висит в полёте большекрылый кондор, и невозможно думать больше ни о чём. Птица зависла в парении – только её распростёртые крылья, только жар и тяжесть. Лишь этим наполнено бытие, вытесняя чувства и мысли. – Вы тоже видите мерзкую птицу? – как издалека доносится голос Снейпа. – Да, – механически отвечает Гарри. – Полагаю, это и есть наваждение. Нет сил ответить, груз видения давит стотонной тяжестью. Гарри ищет зацепку: это птица, она летит, полёт – это легко. – Сэр, – произносит он непослушными губами. – Да? – Постарайтесь сосредоточиться на парении, на полёте. Молчаливая борьба, лёгкость против тяжести, кто кого. Затем огромный груз улетучивается, оставив шлейф усталости. Лицо овевает прохладный ветер. – Кажется, получилось, – говорит Гарри. – Знаете, Поттер, мне думалось, что я прогадал с напарником. Но, похоже, ошибся. От вас бывает некоторая польза. Смешок получается каким-то дёрганым, зато искренним: – Вот уж спасибо, сэр. Гарри прислушивается: Зерно пульсирует с возросшим интересом, оно удивлено. Гарри транслирует что-то вроде «да, мы будем делать так». Похоже, оно этим довольно. Потом они сидят и молчат. Гарри думает о том, как напомнить Снейпу, как его пробудить. Идея приходит спонтанно. Гарри вызывает внутри себя воспоминание о природе Экспериментума. Горы, равнины, водоёмы, потоки ветра. Он полностью погружается в эти ощущения, чувствуя стихийную чистоту природы. – Поттер, – голос Северуса резок. – Прекратите делать то, что делаете. Тут и без вас наваждений хватает. Боится, думает Гарри, он боится вспоминать. Мысли о прошлом блокируются. Пугать мнительного зельевара не хочется. Для него это, должно быть, выглядело, как ментальная атака? Гарри молча прекращает. Снейп тоже ничего не говорит, ограничивается удовлетворённым кивком. За оставшееся время ничего особенного не происходит. Будильник срабатывает, Гарри встаёт и разминает ноги, плечи. В молчании они уходят с Поля, открывают дверь наружу, навстречу утреннему пению птиц. В теплицу, поздоровавшись с ними, тут же входят Рон и Гермиона. – Занятие по зельям состоится завтра в шесть. Не опаздывайте, – Снейп разворачивается с характерным шелестом мантии, но потом останавливается. – Постойте-ка. Восстанавливающее, – и он протягивает Гарри флакон. Их руки ненадолго соприкасаются. – Спасибо, – неловко говорит Гарри, открывая зелье. Профессор уходит, и вдруг становится понятно, что тот ни разу не придрался к обращению, а также не пытался руководить. И от этого внезапно ощущается сожаление, ведь Гарри уже привык к лидерским ноткам в глубоком голосе. Неужели теперь отвыкать? Таким, то есть растерянным, его застаёт Невилл, который в свободное время решил навестить своих зелёных «питомцев». Они беседуют, пока Лонгботтом занимается поливкой. Гарри вкратце рассказывает про свой странный сон – не сегодняшний эротический, разумеется, а тот, что был в Экспериментуме. Невилл высказывает предположение, что кошмар приснился Гарри в тот момент, когда формировалось Зерно. – Дамблдор говорил, что в тебе была частица Волдеморта. Стало быть, всё сходится – в тот момент она тебя покинула, потому ты и «летал» с утра. Видимо, в стенах замка тоже что-то такое жило – теперь профессору Стебль лучше удаётся ремонт. Внезапно выясняется, что Хогвартс не был в буквальном смысле построен. Его вырастила Хельга Хаффлпафф. При необходимости починить стену или потолок требуется просто стимулировать рост, чем и занимается на каникулах Помона. Гарри растерянно смотрит на волнистые волосы Невилла, на его открытое лицо. И невольно ощущает нечто сродни удивлению. – Ладно, я пойду, – говорит он, маскируя смущение. На другой день, в обещанный срок, проходит зельеварение. Гарри говорит себе, что не время для мечтательного настроения. Поэтому старается сосредоточиться на ингредиентах, мерах и весах. Урок ничем не отличается от обычных занятий по зельям, разве что Снейп продолжает держаться подчёркнуто демократично: без оскорблений, без давления, почти на равных. Не как учитель – скорее, как инструктор. Рутинная деятельность здорово успокаивает. И не так уж трудно провести вместе два часа без романтических порывов. Но в какой-то момент при нарезке стеблей Гарри ловит на себе долгий и внимательный взгляд зельевара. Впрочем, приятное чувство рассеивается, когда тот рекомендует поровнее держать нож. Гарри выбирается из подземелий к выходу из замка и тут же видит Рона и Гермиону. Подруга чем-то смущена. – Герми, – говорит он, – я надеюсь, ты тогда смогла узнать у Невилла про те семена? А то я исчез. Я ничем не нарушил твои планы? – Ах да, – смеётся она несколько скованно. – Я уж и забыла. – Я хотел пригласить вас обоих посидеть со мной. Может, пойдём в «Сладкое королевство»? – А? Да, конечно, Гарри, – почему-то за двоих отвечает Гермиона. – Ты извини, я обещала Рону помочь с одним заклинанием. Мы к тебе потом забежим. Рон широко улыбается и хлопает Гарри по плечу. Друзья уходят в сторону хижины Хагрида. Гарри думает, что за это время многое наверняка изменилось – вот и у этих двоих появились секреты. Немного неприятно. Но, вместе с тем, вполне логично. Не суть важно. Завтра в семь утра он будет ждать у теплиц зельевара. Своего зельевара. Который знать не знает, что он твой, говорит внутренний голос. Который просто не помнит, твёрдо отвечает ему Гарри.